амилкара кабрала кто такой

Кабрал, Амилкар

Высший агрономический институт в Лиссабоне (Португалия)

Содержание

Биография

В 1948 году подключился к национально-освободительной борьбе против португальских колонизаторов.

В декабре 1972 года вместе с секретарем Президиума Верховного Совета Георгадзе прилетел в Крым на празднование 50-й годовщины создания СССР. Представлял ПАИГК на 23-м и 24-м съездах КПСС.

Около 23 часов 20 января 1973 года, возвращаясь домой после официального приёма в посольстве Польши в Конакри (Гвинея), Кабрал с женой и несколькими членами исполкома и ЦК ПАИГК был задержан группой неизвестных лиц. При задержании Кабрал был убит выстрелом в затылок, а остальных его спутников переправили из Конакри в Португальскую Гвинею, в город Бисау. Об этом сообщил командующий народной армии Гвинейской Республики Тумани Сангаре. Лица, задержавшие и застрелившие Кабрала, были выпускниками возглавляемого им Учебного центра, оказавшиеся агентами португальской разведки. [2] Убийство Кабрала не остановило антиколониального движения. В 1973 году Португальская Гвинея стала независимым государством Гвинея-Бисау. Принято считать, что войну в Гвинее Португалия проиграла. Неудачи в Гвинее заставили португальских военных свергнуть фашистский режим в метрополии и признать независимость колоний.

Именем Амилкара Кабрала названа площадь в Москве и футбольный кубок в Африке.

Источник

Кабрал А.

Кабрал А.

Амилкар Кабрал
Amílcar Cabral
Марка ГДР 1978 года с изображением Амилкара Кабрала
Псевдонимы:

Джасси (Djassi) Абел

Высший агрономический институт в Лиссабоне (Португалия)

Родился 12 сентября 1924 года в г. Бафата (Гвинея-Бисау). Отец его Васко Кабрал был чиновником и плантатором. Имя сыну дал в честь Амилькара Барки, отца карфагенского полководца Ганнибала. Вообще Кабралы, как и все жители Кабо-Верде, относились к привилегированному слою в колонии и юридически приравнивались к португальцам. Окончил лицей на о. Сан Висенте и Высший агрономический институт в Лиссабоне (Португалия). Кабрал с уважением относился к португальской культуре говорил:»Португальский язык это лучшее, что оставили нам португальцы»

В 1948 году подключился к национально-освободительной борьбе против португальских колонизаторов.

В 1956 году возглавил Африканскую партию независимости Гвинеи и островов Зелёного Мыса (ПАИГК).

С января 1963 года являлся председателем Военного совета революционных народных вооруженных сил (ФАРП). К 1967 ПАИГК контролировал до 80% территории страны. Это были крупнейшие военные неудачи португальцев в борьбе с африканскими движениями. Кабрал требовал от бойцов не верить колдунам, помогать мирному населению.

В декабре 1970 года вместе с секретарем Президиума Верховного Совета Георгадзе прилетел в Крым на празднование 50-й годовщины создания СССР. Представлял ПАИГК на 23-м и 24-м съездах КПСС.

Около 23 часов 20 января 1973 года, возвращаясь домой после официального приёма в посольстве Польши в Конакри (Гвинея), Кабрал с женой и несколькими членами исполкома и ЦК ПАИГК был задержан группой неизвестных лиц. При задержании Кабрал был убит выстрелом в затылок, а остальных его спутников переправили из Конакри в Португальскую Гвинею, в город Бисау. Об этом сообщил командующий народной армии Гвинейской Республики Тумани Сангаре. Лица, задержавшие и застрелившие Кабрала, были выпускниками возглавляемого им Учебного центра, оказавшиеся агентами португальской разведки. Убийство Кабрала не остановило антиколониального движения. В 1973 году Португальская Гвинея стала независимым государством Гвинея-Бисау. Принято считать, что войну в Гвинее Португалия проиграла. Неудачи в Гвинее заставили португальских военных свергнуть фашистский режим в метрополии и признать независимость колоний.

Именем Амилкара Кабрала названа площадь в Москве.

Сочинения

Кабрал является автором многих работ по проблемам национально-освободительного движения, почётный доктор Института Африки АН СССР (1971):

Источник

Кабрал Амилкар

Кабрал Амилкар

Ами́лкар Кабра́л
Amílcar Cabral
Амилкар Кабрал
Псевдонимы:

Джасси (Djassi) Абел

Высший агрономический институт в Лиссабоне (Португалия)

Родился 12 сентября 1924 года в г. Бафата (Гвинея-Бисау). Отец его Васко Кабрал был чиновником и плантатором. Имя сыну дал в честь Амилькара Барки, отца карфагенского полководца Ганнибала. Вообще Кабралы, как и все жители Кабо-Верде, относились к привилегированному слою в колонии и юридически приравнивались к португальцам. Окончил лицей на о. Сан Висенте и Высший агрономический институт в Лиссабоне (Португалия). Кабрал с уважением относился к португальской культуре говорил:»Португальский язык это лучшее, что оставили нам португальцы»

В 1948 году подключился к национально-освободительной борьбе против португальских колонизаторов.

В 1956 году возглавил Африканскую партию независимости Гвинеи и островов Зелёного Мыса (ПАИГК).

С января 1963 года являлся председателем Военного совета революционных народных вооруженных сил (ФАРП). К 1967 ПАИГК контролировал до 80% территории страны. Это были крупнейшие военные неудачи португальцев в борьбе с африканскими движениями. Кабрал требовал от бойцов не верить колдунам, помогать мирному населению.

В декабре 1970 года вместе с секретарем Президиума Верховного Совета Георгадзе прилетел в Крым на празднование 50-й годовщины создания СССР. Представлял ПАИГК на 23-м и 24-м съездах КПСС.

Около 23 часов 20 января 1973 года, возвращаясь домой после официального приёма в посольстве Польши в Конакри (Гвинея), Кабрал с женой и несколькими членами исполкома и ЦК ПАИГК был задержан группой неизвестных лиц. При задержании Кабрал был убит выстрелом в затылок, а остальных его спутников переправили из Конакри в Португальскую Гвинею, в город Бисау. Об этом сообщил командующий народной армии Гвинейской Республики Тумани Сангаре. Лица, задержавшие и застрелившие Кабрала, были выпускниками возглавляемого им Учебного центра, оказавшиеся агентами португальской разведки. Убийство Кабрала не остановило антиколониального движения. В 1973 году Португальская Гвинея стала независимым государством Гвинея-Бисау. Принято считать, что войну в Гвинее Португалия проиграла. Неудачи в Гвинее заставили португальских военных свергнуть фашистский режим в метрополии и признать независимость колоний.

Именем Амилкара Кабрала названа площадь в Москве.

Сочинения

Кабрал является автором многих работ по проблемам национально-освободительного движения, почётный доктор Института Африки АН СССР (1971):

Источник

Кабрал Амилкар Лопиш

Кабра́л Амилкар Лопиш (Cabral), псевдоним — Джасси Абел (Djassi) (1924—1973), деятель африканского национально-освободительного движения. В 1950 окончил Высший институт агрономии в Лисабоне. В 1951 был в числе создателей Центра африканских исследований, который под видом культурно-просветительской деятельности занимался политической подготовкой африканской студентов для революционной борьбы. Вернувшись на родину (1953), провёл первую сельскохозяйственную перепись в португальской Гвинее. В 1954 вместе с Г. Лабери создал в Бисау революционную организацию «Движение за национальную независимость Гвинеи», но вскоре был выслан из страны. Работая в Анголе, поддерживал тесные связи с патриотическими кругами португальской Гвинеи. К. — один из основателей Африканской партии независимости Гвинеи и Островов Кабо-Верде (ПАИГК) и её генеральный секретарь (с 1956). К. участвовал в создании Народного движения за освобождение Анголы и в Конференции националистических организаций португальских колоний, координировавшей действия освободительных движений в колониях. С 1961 в Конакри руководил партшколой ПАИГК. С 1963 К. возглавлял антиколониальную борьбу на территории португальской Гвинеи и островов Зелёного Мыса. В 1973 был злодейски убит агентами португальской тайной полиции. За разработку ряда проблем национально-освободительного движения в Африке К. был удостоен премии Насера, Золотой медали мира имени Ф. Жолио-Кюри (1975). К. — почётный доктор Института Африки АН СССР.

Сочинения:
The facts about Portugal’s African colonies, L., 1960 (под псевдонимом A. Djassi); Revolution in Guinea, L., 1969;
Sur la situation de notre lutte armée de libération nationale, [s. l.], 1970;
Guinée «portugaise»: le pouvoir des armes, P., 1970;
Rapport bref sur la situation de la lutte, [Conakry], 1971; Obras escohidas, [2 ed.], v. 1—2, Lisboa, 1977—78;
В русском переводе — Революция в Гвинее. Избранные статьи и речи, М., 1973.

Литература:
Игнатьев О., Амилкар Кабрал — сын Африки, М., 1975.

Полезное

Смотреть что такое «Кабрал Амилкар Лопиш» в других словарях:

Спинола, Антониу ди — В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Спинола (значения). Антониу Себаштьян Рибейру ди Спинола António Sebastião Ribeiro de Spinola … Википедия

Список начальников Главного штаба сухопутных сил Португалии — (порт. Chefe do Estado Maior do Exército [CEME]) бригадный генерал Жозе Фелисиану ди Силва Кошта (порт. Jose Feluiciano de Silva Costa) (1850 1851); маршал Кампу Висконде ди Носс Сеньора ди Луз (порт. Campo Visconde de Noss Senhora de Luz) (1857… … Википедия

Источник

Амилкара кабрала кто такой

На перепутье Гвиней

На Чёрном континенте есть три Гвинеи – просто Гвинея, Экваториальная Гвинея и Гвинея-Бисау. При разделе Африки первую захватили французы, вторую – испанцы, третью – раньше всех – португальцы. Гвинея стала независимой в 1958 году, Экваториальная Гвинея через десять лет. Ни французы, ни испанцы не сопротивлялись деколонизации. А вот для португальского режима Салазара колонии были принципиально святым понятием (за них деды воевали, мореходы и конкистадоры Лузитании). Война в Португальской Гвинее шла с 1963-го и отличалась большим ожесточением.

Воевали португальцы по всей «своей» Африке: не только в Гвинее, но и в Анголе, и в Мозамбике. Но в крупных колониях португальская армия в целом держала ситуацию под контролем. А вот в маленькой Гвинее терпела поражение за поражением. Тому были свои причины, и не в последнюю очередь – лично товарищ Амилкар Кабрал.

Он озарил наш мир своим появлением в городе Бафата 12 сентября 1924 года. Страна небольшая, и город – один из крупнейших в стране, хотя населения там было немного за десять тысяч. Но это название знают в мире. Потому что там родился Кабрал.

Его отец Вашку был крупным плантатором, богатым человеком, верноподданным Португалии. Происходил он не из самой Гвинеи-Бисау, а из Кабо-Верде – Островов Зелёного Мыса. В португальской колониальной империи это была кузница кадров. Уроженцы островов пополняли административные и бизнес-структуры Португальской Гвинеи. Туда и перебрался Вашку Кабрал-старший. Там, на континенте, и родился сын Амилкар.

Когда подрос, переехал на острова – учиться в лицее (характерно, что в континентальной колонии подходящего заведения для мальчика из хорошей семьи не нашлось). Оттуда уехал в Лиссабон, изучать агрономию. Но увлёкся Амилкар Кабрал иными науками и искусствами. Особенно сочинениями Жоржи Амаду, Пабло Неруды, Карла Маркса и Владимира Ленина.

При этом Амилкар, будучи патриотом родной Гвинеи, полюбил и Португалию. До конца жизни этот человек пронёс любовь к лузитанской культуре, эпосу Камоэнса, лирической грусти фаду. Он даже готов был благодарить колонизаторов за то, что они принесли его народу португальский язык. Но всё же олицетворением «сынов Португалии» стали для него со временем коммунисты из зловещей сталинистской партии Алвару Куньяла. Почему так? Опять же есть объяснение.

«Я был агрономом и работал под началом европейца, о котором каждому было известно, что он один из самых глупых людей в Гвинее. Я мог бы с закрытыми глазами научить его тому, как надо работать, но он был господином. Это незначительный факт, но он многому учит. Данный пример имеет первостепенное значение при определении того, как зародилась первоначальная идея борьбы», – вспоминал Кабрал много лет спустя. Коммунизм, надо признать, не на пустом месте возникает. И не случайно заражает подчас очень достойных людей.

Ещё в Лиссабоне Амилкар Кабрал примкнул к леворадикальным студенческим кружкам. Изучал марксизм сталинского извода. Вместе с ангольцем Агостиньо Нето, будущим вождём МПЛА, и Марселину душ Сантушем, будущим идеологом ФРЕЛИМО. Компания что надо. Гвинейский любитель Неруды оказался в струе.

Работать по специальности Амилкару довелось в родных краях. Перспективному хозяйственнику доверили экспериментальную ферму, снабжавшую продукцией практически всю колонию. Кабрал пытался приобщить местное население к свету европейской культуры. Например, он создал первую в Португальской Гвинее спортивную ассоциацию, где чернокожие могли показать белым, на что они способны. Однако губернатор Мелу-и-Алвин лично наложил запрет. Что ж, Кабрал пошёл другим путём.

В 1951 году он создал в Бисау подпольное Движение за национальную независимость Португальской Гвинеи (МИНГП). Эта организация, как видно из названия, не намеревалась ограничиться спортивными кружками. Но вот характерный момент, многое объясняющий в последующем: активистами движения были либо мулаты, либо асимиладуш – чернокожие граждане Португалии, либо кабовердиануш – продвинутые выходцы с Островов Зелёного Мыса. Коренные гвинейцы, чёрные крестьяне, не шли тогда в антиколониальную борьбу. Со своей стороны, Амилкар Кабрал редко соприкасался с негритянскими низами. И представление о них имел скорее теоретическое.

19 сентября 1956-го – дата, вписанная в историю сразу двух современных стран. Косный Мелу-и-Алвин снят с губернаторского поста. Амилкар Кабрал вернулся в Бисау из длительной поездки в Анголу. На подпольном собрании он объявил о создании Африканской партии независимости. Теперь уже не движение, а партия. Значит, централизация структур антиколониального сопротивления. Но в Португальской Гвинее для этого слишком мало ресурсов. Откуда черпать силы?

Помощь пришла с юга. Из другой Гвинеи – бывшей французской. Там правил Ахмед Секу Туре, харизматичный союзник Никиты Хрущёва и Мао Цзэдуна. Идеолог левацкого панафриканизма, предвосхитивший в этом Муамара Каддафи. Секу Туре энергично устанавливал в Западной Африке гегемонию Конакри. И был совсем не прочь воспользоваться национально-освободительным движением в Бисау. Но на своих условиях.

Ради союза с соседним правителем Кабралу и его соратникам пришлось переименовать свою организацию. Африканская партия независимости — что за наглость? Большая часть Африки уже независима. Уж не независимость ли от всевластных президентов имеется в виду?! Нет, конечно. В 1960 году название подкорректировали: Африканская партия независимости Гвинеи и Кабо-Верде (ПАИГК). Это уже другое дело! Круг очерчен, рамки определены. Теперь Секу Туре с радостью поможет.

Штаб ПАИГК обосновался в Конакри. Первым председателем партии был избран Рафаэл Барбоза, о котором речь впереди. Но с самого начала в руководстве ПАИГК рулили ветераны основатели МИНГП – генеральный секретарь Амилкар Кабрал, его сводный брат Луиш Кабрал и Аристидеш Перейра. Все трое были, во-первых образованными специалистами – агроном Амилкар, бухгалтер Луиш, радиотехник Аристидеш. Во-вторых, убеждёнными марксистами с уклоном в ленинизм. (Второе по тем временам во многом вытекало из первого.) В-третьих, так или иначе происходили с Островов Зелёного Мыса – то есть для гвинейцев были «понаехавшими», да ещё из богатых семейств. Последнее обстоятельство не замедлили использовать португальцы. У них была в Гвинее своя этносоциальная опора – народность фульбе, по численности ненамного отстающая от баланте, на которых ориентировалась ПАИГК.

Первой и главной целью ПАИГК являлась, как следует из названия, независимость Гвинеи-Бисау и Островов Зелёного Мыса – как единого государства. Второй же – установление социалистического строя в соответствии с марксистской доктриной. Не забудем, это времена Хрущёва и Мао с их интенсивной, наперегонки афроазиатской экспансией. Антиколониалисты того периода подстраивались под Москву и Пекин так же, как их предшественники 1940-х – под Берлин.

Амилкар Кабрал вводил в марксизм любопытное теоретическое новшество. Он разработал концепцию «классового самоубийства буржуазии» во имя национального патриотизма. Африка экономически отстала, негритянский рабочий класс слаб, немногочислен, не проникнут классовым сознанием. Значит, пролетарскую борьбу возглавит национальная буржуазия под лозунгами национальной революции. Которая перерастёт – под тем же руководством – в революцию социалистическую. Обладателям капитала прямой интерес от капитала отказаться – они же станут новой властью в независимом социалистическом государстве…

Первый выстрел войны за независимость прозвучал в Португальской Гвинее 23 января 1963 года. Тоже, кстати, скоро юбилей – 55 лет. Сделали этот выстрел бойцы ПАИГК по приказу Амилкара Кабрала. Постреляли и ушли в Гвинею. Так началась война между ПАИГК и Португалией.

Перед товарищем Абелем, как прозвали Амилкара соратники, стояла ещё одна проблема. Под названием Рафаэл Паула Гомеш Барбоза. Первый лидер партии, которую весь мир знает как партию Амилкара Кабрала.

Рафаэл Барбоза тоже был родом с Островов Зелёного Мыса. Тоже интеллигент. Правда, не агроном, а инженер-строитель. Возможно, профессии наложили отпечаток на мышление обоих лидеров ПАИГК. Кабрал предпочитал жать и резать. Барбоза – укреплять фундамент. Основательный тип, такому можно довериться. Недаром именно на Барбозу поначалу делал ставку Ахмед Секу Туре. Равно как и президент Сенегала «лирический социалист» Леопольд Седар Сенгор.

Главное различие между председателем и генеральным секретарём состояло в том, что Барбоза выступал за ненасильственные методы борьбы и диалог с Португалией. В переводе на язык российской оппозиции – «мирный протест» и «влияние на власть». Кабрал не видел альтернативы вооружённой борьбе. Но при этом подчёркивал, что это борьба идёт не против Португалии и её народа, а только против «салазаровского фашистского режима».

Надо сказать, колониальные власти много сделали для того, чтобы в этом споре взял верх Кабрал. Достаточно сказать, что добродушного Барбозу арестовывала тайная полиция ПИДЕ и отправляла в жутковатый концлагерь Таррафал на острове Сантьяго (из гряды Зелёного Мыса). Ну и как насчёт мирного диалога? Понятно, что при такой эффективной поддержке Амилкар Кабрал довольно быстро отодвинул Рафаэла Барбозу далеко на задний план. Руководящие органы ПАИГК – Высший совет борьбы (типа ЦК), Исполнительный комитет борьбы (типа Политбюро), а главное, партийные вооружённые силы ФАРП – оказались всецело под его контролем.

Амилкар Кабрал вообще был лидер не промах. Он с юности просёк силу образов. Социально активным группам требуются яркие вожди. Ленин и Троцкий, фюрер и дуче, Мао и Че, Агостиньо Нето и Патрис Лумумба, да хоть бы и Антониу ди Оливейра Салазар с его ледяной харизмой – каждый из них обладал чем-то, что притягивает актив, вдохновлённый жаром авантюры. Может быть, первым в этот перечень стоит поставить Жонаша Савимби. И включить Амилкара Кабрала.

Умный взгляд из-под интеллигентских очков. Пристальные глаза удава. Короткая бородка, растаманская шапочка. Когда надо – улыбнётся. Когда надо – сделает серьёзное лицо. Чем-то неуловимо похож на Кирилла Серебренникова.

К врагам твёрд, даже беспощаден – но без избыточной жестокости, с готовностью к переговорам. Жёсток в бою, но после боя весел и доброжелателен. К товарищам неизменно добр и внимателен. В деле серьёзен и требователен, но понимает человеческие слабости. Старается избегать строгих дисциплинарных мер, всегда даёт шанс одуматься и исправиться. Словом, имидж столь же продуман до мелочей, сколь и внешний облик.

Чёткая партийная и военная организация, поддержка «соцлагеря» и Секу Туре, монолитное единство антиколониальных сил, компетентное командование, эффективный менеджмент яркого лидера – и к 1967 году повстанцы ПАИГК/ФАРП контролируют 80% территории Португальской Гвинеи. Ни в Анголе, ни в Мозамбике подобного не было близко.

Вооружённые силы Португалии отнюдь не являлись основой НАТО. В глобальном столкновении свободного мира с коммунистическим лагерем, если бы оно состоялось, они вряд ли бы сыграли решающую роль. Но в некотором смысле португальская армия являлась своего рода военным авангардом Запада. Колониальная война давала постоянную практику, выдвигала храбрых бойцов и опытных командиров. К концу 1960-х годов лучшим из лучших считался генерал Антониу ди Спинола.

Как водится, его бросили на самый трудный участок. 29 мая 1968 года Спинола был назначен губернатором Португальской Гвинеи. Амилкар Кабрал прокомментировал это так: «Он был преступником и на своей земле, когда командовал национальной республиканской гвардией, убивая восставших против Салазара сынов Португалии. Он был преступником и в Анголе, когда командовал моторизированной кавалерией, убивая ангольских борцов за независимость. Этот человек теперь на нашей земле».

Спинола понимал, что превосходящей военной силы для победы в Африке не может быть достаточно. Тем более в Гвинее, которая вообще оказалась особым случаем. Требовалось политическое решение. В Лиссабоне его пытался выработать преемник Салазара, новый премьер-министр Марселу Каэтану – полное гражданское равноправие африканцев с европейцами, преобразование колониальной империи в «федерацию лузитанского мира» (кто знает, займись португальцы этим пораньше…). А в Бисау губернатор Спинола начал наводить мосты с ПАИГК.

Не с товарищем Абелем, конечно, ибо он соглашался говорить только об условиях вывода португальских войск и сроках провозглашения независимости. Но был ведь ещё Рафаэл Барбоза, были его сторонники. Если не станет Кабрала – кто бы его ни сменил, гуру при нём будет Барбоза. С которым вполне реально договориться.

В местном управлении ПИДЕ под началом суб-инспектора Серафима Феррейры Силва закипела работа. Теперь не только в плане посадок в Таррафал. Новым методом стало обратное – освобождение из лагеря. (Строго говоря, ПИДЕ с того времени называлось иначе: ДЖС. Но будем уж говорить, как привыкли.)

3 августа 1969 года из Таррафала вышли 92 человека. Все они были членами или пособниками ПАИГК. Среди них Мамаду Туре, он же Момо (однофамилец президента Гвинеи) – молодой, но давний сподвижник Барбозы и Кабрала, член Высшего совета борьбы.

Уроженец континента, по профессии бармен и официант. Работал в Бисау в ресторане фешенебельной гостиницы «Гранд-отель». Пламенный сторонник независимости, он выдвинулся как активный пропагандист и умелый организатор ПАИГК. Момо оказался в Таррафале вместе с Рафаэлом Барбозой в 1962-м. Ему было тогда 23 года.

Вышедший значительно раньше Барбоза был для Туре непререкаемым авторитетом. С воли доходили вести о спорах председателя с генсеком, об ориентации Барбозы на компромисс с Португалией. Момо делал из этого выводы. Его раздумья были замечены оперчастью лагеря.

С Мамаду Туре стал работать другой «заключённый» по имени Аристидеш Барбоза (не родственник, лишь однофамилец Рафаэла). О «бэкграунде» этого человека по сей день мало что известно. Ясно одно: он-то давно был агентом ПИДЕ. Опытному оперативнику не составило труда перевербовать Момо. Это даже не выглядело вербовкой. Аристидеш просто объяснял: Амилкар наезжает на Рафаэла, Рафаэл нуждается в помощи, помочь могут португальцы, да хотя бы и ПИДЕ. Суть-то линии Рафаэла – мир и дружба с Португалией!

Этого для Мамаду было достаточно. Рафаэлу виднее, что нужно гвинейскому народу. А Аристидешу, видать, виднее, что нужно Рафаэлу.

На свободе Момо вернулся к работе бармена. Теперь в заведении рангом пониже, под названием «Пеликан». Восстановил связь с ПАИГК. Товарищи с пониманием относились к его сложному положению. Мамаду узнал, например, тайную информсеть партизан – которая во многих пунктах пересекалась с осведомительской системой ПИДЕ. Что неудивительно, если учесть что с обеих сторон окучивались одни и те же социально-профессиональные группы: торговцы-челноки и шофёры-перевозчики. Лавки, склады, автостоянки и бензоколонки превращались в центры сбора информации и аналитической обработки. Не хуже современных компьютеризированных офисов.

Настал час, и к Мамаду Туре пришёл человек из ПИДЕ. С заданием возвращаться в ПАИГК. Идти в Гвинею партизанской тропой и занять прежнее место в партруководстве. Момо взял под козырёк, но поинтересовался, что будет с его женой – она ведь очень скучала в таррафалские годы. Да и жить на что-то надо. Визитёр пообещал, что её возьмут посудомойкой в «Пеликан». Зарплату будут платить в конверте, так что бедствовать не придётся. Но тут Мамаду признался, что брак у них не зарегистрирован. Для консервативной Лузитании это большой непорядок. Однако для такого дела государство пошло навстречу: ладно, перебросим жену к тебе. А теперь о деле – будешь ждать в Конакри команду через Аристидеша. Рафаэл в курсе.

Последнее не было чистой правдой. Рафаэл Барбоза, к тому времени выжатый из ПАИГК, каждые несколько дней отмечался в ПИДЕ как бывший зек. Он знал об освобождениях из Таррафала и приветствовал их. Но в детали предстоящей операции его не вводили.

Разрабатывали же операцию очень серьёзные люди. Судьбу товарища Абеля решала специальная группа, сформированная на уровне правительства Португалии. В неё входили губернатор-генерал Спинола, директор ПИДЕ майор Фернанду Силва Паиш, заместитель директора ПИДЕ капитан Барбьери Кардозу, начальник генштаба португальской армии генерал Франсишку Кошта Гомеш и адмирал Витор Крешпу. Плеяда достойная рассмотрения именно в групповом портрете.

Прошло очень немного времени, и выяснилось, что трое из пятерых были убеждёнными революционерами. Спинола, правда, правоконсервативным, зато Крешпу леволиберальным, а Кошта Гомеш и вовсе оказался почти коммунистом. Зато Силва Паиш как был «Дзержинским салазаризма», так им и остался даже в революционной тюрьме. А вот Кардозу оказался тем ещё революционером – только справа, в духе неофашистского интернационала.

Но тогда, в 1970–1973 годах, они держались вместе, как полные единомышленники. Правительство поручило устранить фактор Амилкара Кабрала – и тогда, надеялись в Лиссабоне, в Португальской Гвинее найдётся, с кем договариваться. В распоряжении спецгруппы находилась армейская и флотская группировка колониальных войск плюс отделение ПИДЕ. Именно последнему и выпала главная роль. Операция, получившая полуиздевательское название «Rafael Barbosa», стартовала, когда Феррейра Силва скомандовал Мамаду Туре пересечь границу двух Гвиней.

Кто-то кое-где у них порой

ПАИГК имела собственную «ПИДЕ». Партийную службу безопасности тренировали советский КГБ, гэдээровская Штази и кубинская ДИ. Поднатаскали вполне прилично. Характерно, что даже имена кабраловских чекистов не были известны даже партийцам. Столкнуться с такой структурой было опасно. Тем более, что незадолго до того была раскрыта и ликвидирована внедрённая ПИДЕ группа, которую возглавлял политкомиссар Жуан Томаш. Вместе с опорными точками в виде лавки торговца Абату и грузовика водителя Саны. Всех арестовали и посадили в партийную тюрьму «Монтанья». Президент Секу Туре в порядки интернациональной помощи разрешил ПАИГК организовать такое заведение.

Не должно было возникнуть даже тени подозрения. Поэтому переброску Мамаду Туре в Гвинею обставили самым естественным образом, без всякого прикрытия. Феррейра Силва едва успел добросить до Аристидеша Барбозы последние экстренные инструкции.

В Конакри Барбоза своими тайными каналами держал связь с Феррейрой Силва. Указания передавал Туре. Тот действовал, опираясь на своё положение в иерархии ПАИГК. Задача состояла в том, чтобы найти исполнителей плана ликвидации товарища Абеля. Причём таких, кого никак не заподозришь в связях с ПИДЕ. Более того – на самом деле таких связей не имеющих.

Выше уже говорилось, что Амилкар Кабрал не любил строго наказывать товарищей. «Мне кажется, это слишком крутая мера», – типичное для него выражение на заседаниях по дисциплинарным вопросам. Сделать замечание, поставить на вид, в крайнем случае, занести выговор в учётную карточку. А исключать или снимать с должностей… Это как-то не по-товарищески.

Но бывали случаи, когда Кабралу приходилось со вздохом на это идти. Разгильдяйство, пьянство, подлоги, мошенничество, показуха подчас переходили всякие границы. Порой создавалось впечатление, будто отдельные товарищи, не дожидаясь прихода к власти, устанавливают порядки советских учреждений – особенно комсомольских и торговых. Гнездились эти «буржуазные пережитки» в двух структурах – командовании флота ФАРП и управлении фронтового снабжения.

Главным олицетворением этих отдельных отрицательных явлений («пьянство, хулиганство, тунеядство, стремление урвать побольше от общества, ничего не давая ему, злоупотребление служебным положением, стяжательство и взяточничество, бесхозяйственность и расточительность, бюрократизм и бездушное отношение к людям» – М.А.Суслов) выступали трое: командующий флотом Иносенсио Кани, партийный куратор флота Инасио Соареш да Гама и начальник снабжения Луиш Тейшейра. Следует сразу отметить: коренные гвинейцы. Правда, Кани был островитянином, но остров Бубаке – это гряда Бижагош, а не Кабо-Верде.

Кани и да Гама были молоды, обоим ещё не исполнилось 35. Но уже весьма авторитетны, поскольку оба отличились в боях. Настолько, что обоих посылали на учёбу в СССР. Они прошли легендарный «165-й центр» в крымском посёлке Перевальное, а Кани – ещё и Военно-морскую академию имени адмирала Кузнецова. А потом, как водится, звёздная болезнь. Запредельные понты, хамство, наплевательство на приказы, дисциплина побоку. Комчванство в полный рост.

С Тейшейрой несколько иначе, но тоже вполне узнаваемо. Это был человек уже в возрасте, лет под 60, классический тип «примазавшегося куркуля в красной армии». В лидеры он не рвался, на фронты тем более, но ревностно оберегал своё право на распоряжение военным имуществом. Под конец тоже обнаглел, перестал следить за отчётностью. После того, как цифры пошли вразнос, его перевели из управления на зачуханный склад. Более сурового наказания Кабрал снова не допустил.

Но как ни защищал Амилкар товарищей Иносенсио и Инасио на заседании Высшего совета борьбы, обоих сняли с командных должностей и вывели из партийного руководства. В заключительном слове Кабрал извиняющимся тоном добавил, что надеется в скором времени снова увидеть товарищей на подобающе высоких постах. Но товарищи этих извинений не приняли. Негодяй Амилкар, как он смел их не отстоять?! А всё потому, что – кабовердиану, проклятый зелёномысец, понаехали тут!

Презрительно промолчав, Иносенсио и Инасио вышли с заседания. Перекурили под пальмой, сплюнули, обматерили «этих учителей с ихним воспитанием». Вспомнили, что у старика Тейшейры всегда есть что выпить. Тот, как обычно, ночевал на складе и с распростёртыми объятиями принял молодых героев. За бутылкой вторая на каждого. Песни, ругань и однообразные тосты: «Чтоб они подохли раньше нас!»

В инструкции Феррейры Силва, утверждённой Силва Паишем для Мамаду Туре говорилось: «Максимальное внимание документам о дисциплинарных взысканиях. Имена подвергнутых таковым немедленно доводить до сведения ПИДЕ».

Вторую половину 1972-го группа Барбозы–Туре действовала наперегонки с секьюрити ПАИГК. Иносенсио Кани без труда удалось убедить, что он – лучшая кандидатура в лидеры. Инасио Соареш да Гама соглашался возглавить повстанческий флот (несколько катеров, баркасов и моторных лодок). Луиш Тейшейра готов был взять на себя партизанское интендантство. К ним присоединились ещё несколько человек. Например, Мамаду Нджай из охраны Кабрала не отказывался стать начальником всей службы безопасности, радист Марселину Феррейра по прозвищу Нене – начальником технического отдела, командиры катеров Эмилиу Кошта и Эштеван Лима – заместителями командующего флотом. Все они имели прямой доступ к товарищу Абелю.

Чекисты профессионально отфиксировали странную суету в этой среде. Особенно на пьянках. В приевшихся разговорах о том, что пора окоротить кабовердиануш, появились какие-то новые мотивы. Скоро, мол, так и будет. Не веришь? Спроси у Момо. Комнату, в которой жили Мамаду Туре с женой (она стала-таки посудомойкой и обслуживала в этом плане опергруппу мужа), профессионально обыскали. И доложили Кабралу: и Момо, и Аристидеша Барбозу надо брать. Но Амилкар не разрешил. Он посчитал, что это будет похоже на политическую расправу с несогласным товарищем. Ведь не только в ПАИГК, но и в мире (включая Международный отдел ЦК КПСС) было известно о разногласиях между ними.

В другой раз секьюрити заметили, что Мамаду Нджай занят какими-то странными делами в местах, не входящих в сферу его компетенции. «Оставьте, – сказал Амилкар. – Просто он не очень дисциплинирован».

Служба безопасности ультимативно потребовала ареста Мамаду Туре и Аристидеша Барбозы. Генсеку предъявили новые материалы, изъятые при очередных тайных обысках, в том числе заготовку отчёта для ПИДЕ. Кабрал предположил, что это – будущий отчёт для партии о ситуации у противника. Чекисты заговорили прямо: товарищ Абель, вы всегда стараетесь хорошо думать о людях, мы очень вас за это уважаем, но тут дело идёт о безопасности ПАИГК. Мы обязаны действовать. Со вздохом Кабрал дал санкцию на домашний арест обоих. Но категорически запретил проводить трибунал: «На весь мир поднимется крик о терроре против политических противников. Мы не можем делать такой подарок нашим врагам».

В ПИДЕ чрезвычайно встревожились. Силва Паиш распорядился срочно искать замену агентуры. Но беспокойство было избыточным. Арест Момо и Барбозы заключался в том, что ночевать они теперь должны были в «Монтанье». День они могли проводить на своё усмотрение. Узнав об этом, начальство оставило в силе прежний план. Подоспела ещё одна хорошая новость: решением Кабрала были условно освобождены и взяты с понижением на службу в ФАРП Жуан Томаш и шофёр Сана. Тут же примкнувшие к группе Кани.

Туда же подтянулись работники портового обслуживания флота и складской персонал Тейшейры. Силовую бригаду возглавили два боевика – Жайме Барбоза (ещё один однофамилец, находившийся под партийным следствием по подозрению в изнасиловании) и Саиду Балде (неформальный адъютант Инасио Соареша да Гамы). При Иносенсио Кани неотступно находился амбал-сварщик из флотского гаража по имени Бакар Кани.

Команда набралась внушительная. Желающих посчитаться с зелёномысцами в партии было достаточно. Но лишь считанные единицы – в том числе Кани, да Гама и Тейшейра – знали, что через Момо и Аристидеша заговор замыкается на ПИДЕ.

Инструктировал рядовых Малан Нанко, пристроенный в партийную типографию. Тот, что переходил границу вместе с Аристидешем, Мамаду и Басиру. Сами братья Туре и Барбоза целыми днями околачивались у доков, проводя летучие совещания.

Наступил 1973 год. Кольцо смыкалось. Иносенсио Кани уже пылал к Амилкару Кабралу лютой личной ненавистью. Куда сильней, чем Туре или Барбоза. Тут ведь не идеология, не политическая программа – Кабрал занимал его законное место!

Январь 1973-го был насыщен дипломатической активностью ПАИГК. Встречи в Конакри шли одна за другой. Особенно интенсивными были переговоры с Жоакимом Чиссано – представителем ФРЕЛИМО, будущим президентом-реформатором Мозамбика. Этот круговорот показался подходящим временем для завершающего аккорда операции.

19 января 1973-го Амилкар вызвал начальника своей охраны. Мамаду Нджая вся ПАИГК знала как наглейшего симулянта, шесть месяцев в году проводившего в отпуске по болезни (которая нисколько не мешала оттягиваться в кабаках). С некоторой застенчивостью, что приходится напрягать больного, генсек сообщил телохранителю, что в Конакри ходят слухи о готовящемся покушении. «Я знаю, Мамаду, вы не любите возиться с рутиной. Может быть, возьмёте пока отпуск по болезни? Пусть поработают ваши помощники. А кончится эта нервозность – вернётесь на место». Нджай тут же проинформировал Аристидеша Барбозу и Мамаду Туре. Момо, и так находившийся на нервном взводе, впал в истерику. Но Аристидеш, принимавший окончательные решения, обладал крепкими нервами. Для него сообщение Нджая послужило сигналом: откладывать нельзя.

Мамаду Нджай заикнулся в том плане, что действительно неважно себя чувствует. Аристидеш Барбоза взглянул на него так, что тот сразу выздоровел. Тут тебе не у товарища Абеля.

В тот же напряжённый день генерал Спинола получил подробный доклад инспектора Феррейры Силва. По итогам был отдан приказ – подготовить эскадру из 24 боевых судов для отправки к берегам Гвинеи. Задача – взять под охрану катера, которые предстоящей ночью должны отплыть из Конакри. С рапортом об исполнении.

Из Конакри чета Кабрал уезжала ночью. Жили они недалеко от Конакри, в районе Миньер. Там же располагалась штабная база ПАИГК. Где и встретил их Иносенсио Кани. Дальнейшее известно со слов Анны-Марии Кабрал.

«Амилкар остановил машину, я вышла. Он хотел отъехать к гаражу. Но тут появился джип с ярко включёнными фарами. Из него вылез Иносенсио с револьвером и ещё двое с автоматами. В стороне я увидела Мамаду Нджая с группой вооружённых людей.

Иносенсио Кани уже считал себя состоявшимся главой ПАИГК. Амилкар Кабрал убит, Аристидеш Перейра в плену, с Луишем Кабралом скоро разберутся – какие ещё проблемы? Он тут же начал давать руководящие указания. Прежде всего – отправить в партийную тюрьму Анну-Марию. В качестве ценной заложницы. После этого машина рванула в порт, к катерам. Кани собирался перебраться из Гвинеи в зону контроля ПАИГК и оттуда объявить о смене партийной власти. Туда же собирались и прочие вожаки. Мест на катерах хватало на всех.

В «Монтанье» рулили Аристидеш Барбоза, Мамаду Туре и Басиру Туре. Они взяли под контроль место своего комфортабельного домашнего ареста и начали принимать арестованных. Их доставляли, на ходу избивая прикладами, бойцы Жайме Барбозы и Саиду Балде. Но задерживаться было нельзя. Радист Нене отбил шифровку Феррейре Силва в Бисау: «Операция завершена успешно. Головка взята. Выходим по расписанию. Встречайте».

Через несколько минут депеша была на столе у Антониу ди Спинолы. Через минуту приказ-молния достиг португальской эскадры. Корабли двинулись в направлении гвинейских территориальных вод.

Всё, казалось, шло по плану. Но так только казалось.

В районе Миньер располагались несколько дипломатических представительств. На одном из них услышали выстрелы, раздававшиеся с базы ПАИГК и позвонили в Конакри. Гвинейские войска быстро отмобилизовались и прибыли в Миньер. Другое подразделение отправилось в «Монтанью». На базе обнаружили труп Амилкара Кабрала, в тюрьме – кутерьму с арестованными.

Объясниться с гвинейским офицером попытался Саиду Балде. Правда, довольно своеобразно. Мол, произошла небольшая ссора в руководстве ПАИГК, не обращайте внимания. «А кто вы?» – «А я здесь случайно. Ищу своего друга Инасио Соареша да Гаму». Кого, говорите, ищете? Так-так…

Катера ещё не вышли из Конакри, а лидеры заговора были уже арестованы. Аристидеш Барбоза, Мамаду Туре, Басиру Туре, Жуан Томаш, Марселину Феррейра-Нене, Луиш Тейшейра, Саиду Балде, Жайме Барбоза, Эмилиу Кошта находились в гвинейской тюрьме. Иносенсио Кани в порту не знал об этом. Но и ждать не мог, поскольку истекал срок пропуска на отплытие. Три катера, на одном из которых находился связанный Аристидеш Перейра двинулись в открытое море навстречу португальской эскадре. Но не успели выйти из территориальных вод Гвинеи. Их остановили и отбуксировали в Конакри военные корабли по личному приказу Секу Туре. Иносенсио Кани и Мамаду Нджай присоединились к товарищам в камерах.

Португальцы, не дождавшись своих, отплыли обратно в Бисау. «Операция «Рафаэл Барбоза» удалась, но тут же и провалилась.

Перед гвинейским судом в феврале 1973-го предстали почти сто человек. Большинство получили смертные приговоры. Приводить в исполнение Секу Туре предоставил ПАИГК на контролируемой территории в Португальской Гвинее. Первыми были расстреляны Иносенсио Кани, Бакар Кани, Инасио Соареш да Гама, Жуан Томаш, Луиш Тейшейра, Марселину Феррейра, Эмилиу Кошта. Аристедеш Барбоза, Мамаду Туре и Басиру Туре погибли иначе – их забила насмерть толпа.

Амилкар Кабрал, конечно, такого бы не допустил. Сказал бы, наверное, что неправильно так обращаться с товарищами, даже если они в чём-то ошиблись. Но его уже не было.

Так бесславно завершили свой путь эти люди. По-своему незаурядные, талантливые и активные. Барбоза и братья Туре, по крайней мере, погибли при исполнении. Они осознанно заняли португальскую – антикоммунистическую – сторону в Холодной войне. А Кани, обученный в советском флоте? Или завскладом Тейшейра? За собственные амбиции, не более. Так стоило ли того?

Амилкар Кабрал явно был хорошим человеком. Аристидеш Барбоза, Мамаду Туре, Иносенсио Кани и их товарищи – мягко говоря, так себе. Но нельзя выносить за скобки исторический контекст той жизни и той смерти. Война в Португальской Гвинее была участком всемирного фронта. ПАИГК являлась отрядом той армии, за которой стояли силы тотального порабощения. И если Кабрал оказался бы иным – чему было много признаков – судьба доброго коммуниста Тома Санкара из Буркина-Фасо говорит сама за себя.

Но чего добились португальцы убийством Кабрала? Практически ничего. Убийство могло иметь смысл, если бы сопровождалось – как и было задумано – переворотом в ПАИГК. Но этого не случилось. В результате обессмыслилось всё.

Хотя могло выгореть. Снос кабраловского руководства был произведён молниеносно. Практически никто из сподвижников товарища Абеля не успел даже подумать о сопротивлении. Подавила мятеж третья сила – официальные власти Гвинеи. Планы португальского правительства, командования и спецслужбы сорвал Ахмед Секу Туре. Этого в Лиссабоне и Бисау почему-то не предусмотрели.

Роль гвинейского президента поныне вызывает споры. Некоторые исследователи вообще полагают, что заговор против Амилкара Кабрала организовал именно он, а не ПИДЕ. Никаких доказательств этому нет. Только догадки и домыслы. Но происшедшее действительно оказалось выгодно Секу Туре. Гораздо выгоднее, чем португальцам.

Кабрал погиб, и не стало мощного лидера, который наверняка конкурировал бы за влияние на африканские национальные движения. И наверняка защитил бы суверенитет Гвинеи-Бисау и Кабо-Верде от Гвинеи и Сенегала. В Западной Африке появился бы новый сильный центр политического влияния. Но «бы» не случилось.

Единого государства не возникло вообще. Хотя независимость Гвинеи-Бисау была провозглашена ещё до Португальской революции, в сентябре 1973-го, и через год признана новой Португалией. Некоторое время на континенте правили выходцы с островов. Долго так продолжаться не могло, и в 1975-м Острова Зелёного мыса провозгласили собственную независимость. В 1981-м раскололась ПАИГК, окончательно оформив гвинейско-кабоверденский развод. Отношения между этими странами напоминают то, что нынче происходит между ДНР и ЛНР.

Поначалу поделили по-братски: первым главой Гвинеи-Бисау был Луиш Кабрал, Островов Зелёного Мыса – Аристидеш Перейра. Тут и там установились однопартийные диктатуры советского типа. Но надо заметить – политические репрессии не доходили до масштабов Анголы или Мозамбика. Не было здесь ни гражданской войны, ни адских вспышек террора. Может быть, Амилкар Кабрал заложил какие-то основы, оберегающие от худшего? Он ведь не Агостиньо Нето и не Самора Машел. А может, наоборот – убийство Амилкара Кабрала предотвратило худшее? Он ведь из той же когорты, что Нето и Машел.

В 1980 году Луиш Кабрал был свергнут военными – за то, что зелёномысец понаехавший. Утвердилась диктатура генерала Жуана Виейры. Тоже бывшего партизана ПАИГК. Сводный брат товарища Абеля бежал на Кубу, потом в Португалию (что умиляет) и в политику уже не вернулся. Виейра с небольшими перерывами правил до 2009 года – даже после перехода к многопартийной демократии. В 2009-м он был убит в разборке. Учтём, что Гвинея-Бисау давно превратилась в крупнейший перевалочный пункт наркотрафика. Видел бы это Амилкар.

С большим удовольствием взирал бы он на Острова Зелёного Мыса. Аристидеш Перейра правил Республикой Кабо-Верде до 1991 года. Первые же свободные выборы он с треском проиграл. С тех пор там регулярно, каждые десять лет происходит смена власти. Механизм демократии реально работает. Кабо-Верде даже претендует – при поддержке Лиссабона – на участие в Евросоюзе. Многие историки считают, что идеалы Амилкара Кабрала по-настоящему утвердились именно здесь. На его исторической родине, а не в криминальной Гвинее-Бисау.

Но кабо-верденская буржуазия не совершила никакого классового самоубийства. Наоборот, она-то и там и рулит. Вместе с чиновничеством. В Бисау, впрочем, то же самое. Но ведь как-то по-другому! Так может быть, в этом «другом» и состояли подлинные идеалы Кабрала? Но если так, знал ли об этом он сам?

И последнее, о чём надо сказать в сегодняшний юбилей. Рафаэл Барбоза. Тот, чьим именем – его не спросив – назвали операцию по убийству Амилкара Кабрала. Какова его судьба?

Гвинейские следователи не нашли никаких признаков причастности Барбозы к заговору. Но в ПАИГК его окончательно возненавидели. Оставаться бы ему в Гвинее, под прикрытием Секу Туре. Так ведь нет – бросился патриот в независимую Гвинею-Бисау. Где тут же получил смертную казнь. Которую Луиш Кабрал милостиво заменил «всего лишь» пожизненным заключением.

Свержение Луиша подарило Рафаэлу недолгую свободу. Однако новому диктатору Виейре он тоже не угодил. Снова тюрьма. Освободился только в лихие девяностые. Ему уже было под семьдесят, да и здоровьем после тюрьмы он похвастать не мог. Тем не менее, бывалый политзэк включился в политическую борьбу. Он основал партию Демократический социальный фронт – левоцентристскую и социал-демократическую. На выборах эта партия набирает очень мало голосов. Тот случай, когда лидер гораздо значимее своей партии.

В 2007-м Рафаэла Барбозы не стало. 81 год бесконечно интересной жизни. В которой были антиколониальная борьба и концлагерь, мирный протест и убийство, названное его именем, яростные конфликты и безвинная вина, тюремное отчаяние и триумф демократии. Барбозу хоронила вся страна. С ним уходила эпоха.

Если смотреть из сегодняшнего дня – многое ли всерьёз разделяло Рафаэла Барбозу с Амилкаром Кабралом? Но жизнь складывалась так, что не им доводилось это решать. Последнее слово почему-то оставалось за такими, как Иносенсио Кани или Жуан Виейра. Вот в чём проблема. Которую надо решать.

…В бумагах Амлкара Кабрала была найдена запись: «Если я буду убит, это сделает человек моего народа и моей партии. Может быть, из людей нашего «первого часа». Видимо, он понимал, насколько не похож на других.

Источник

• в соответствии с теоремой шеннона можно найти такой способ кодирования чтобы избыточность кода была →

Ами́лкар Кабра́л
Amílcar Cabral
Амилкар Кабрал
Псевдонимы: