арианство что это такое

Арианство

Арианство – ересь, взволновавшая весь христианский мир в IV веке, касалась вопроса об отношении Сына Божия к Богу Отцу. Получила свое название эта ересь от Ария, виновника арианских споров, осужденного на первом вселенском соборе. Всех арианствующих можно разделить на две главные группы: аномиев, от ἀνόμοιος – неподобный, признававших Сына Божия во всем неподобным Богу Отцу, и омиев, от ὄμοιος – подобный, признававших Сына Божия подобным Богу Отцу, но не по существу. Сам Арий в сочинении «Фалия» с аномийскими положениями учил так: Было время, когда существовал один только Бог Отец нерожденный, первопричина сущего, и ничто, из которого произошло все. Восхотев создать мир и зная, что мир, бесконечно удаленный от Бога, не может вынести непосредственного действия Его творческой силы, Бог Отец творит из несущего посредствующее существо между ним и миром – Сына Божия, дабы чрез него создать мир. Как сотворенный из несущего, Сын неподобен своему Отцу во всем и так же изменяем по природе, как и все творения. Последующие представители аномийства – Аэтий, Евномий и Кандид основывали свое учение на противоположности нерожденного и рожденного. По их мнению, понятие производности с соответствующим ему именем «рожденный» выражает самое существо происшедшего, равно как и понятие «нерожденный» обозначает самое существо непроизшедшего. Отсюда они делали вывод о полном иносущии Бога Отца и Сына. Группа аномиев была незначительна по числу последователей. Самою многочисленною была группа омиев, во главе коих стоял Евсевий кесарийский. Учение последнего, широко раскрытое в его многочисленных сочинениях, равно отличается и от православного учения и от учения аномиев. Выходили омии из одного положения с Арием, что Бог Отец не может вступить в непосредственное отношение к миру и, дабы создать последний, производит по своей воле непостижимым для нас образом единородного Сына. Главенства между сущностью, творческой силы коей мир не мог выносить, и сущностью, создавшей мир, омии не признавали ни по существу, ни по чести, ни по божеству, ни по славе. Тем не менее они не ставили Сына Божия и в разряд прочих творений, как их творца. При самом своем происхождении от Бога Отца, таинственном для нас, Сын Божий получил-божественную природу. Посему омии называли Сына Божия единородным Богом, рожденным Богом, Богом всей твари. Св. Василий Великий и блаж. Августин называли их проповедующими многобожие. С аномийскими выводами омии не соглашались. Отрицали они, что Сын Божий произошел из существа Отца, не признавали совечного Богу Отцу материала и, в то же время, отрицали, что Сын Божий произошел из несущего. По-видимому, между существом Бога Отца и тем «ничто», из которого произошло все, они признавали, подобно Оригену, среднее – силу или волю самого Отца, как нечто сущее и реальное. Признавая, что Сын Божий после Отца и несовечен ему, омии тем не менее отрицали положения Ария – «было, когда не было Сына» и «не был (Сын) до рождения», так как Сын Божий и до рождения был во Отце в возможности. – Известна еще группа омиусиан, от ὁμοιούσιος – подобосущный, не признававших православного выражения о Сыне Божием «единосущный»; но эту группу отделяло от православных только недоразумение, так как выражению «подобосущный», по засвидетельствованию свв. Афанасия Великого, Василия Великого и Илария пиктавийского, они придавали тот же смысл, какой православные соединяли с словом «единосущный».

Арианские споры начались не ранее 315 года. Виновником этих споров был Арий (см. это слово), давший свое имя движению, которое стремилось поколебать самые основы православного учения. Он был ливиец родом, ученик Лукиана антиохийского. Заявил Арий о своих убеждениях на одном из собраний пресвитеров александрийских, в числе коих он сам состоял. Александр александрийский признал его мысли неправославными и отлучил его от церковного общения. С этого времени началось быстрое распространение арианства. Сторону Ария приняли некоторые епископы. Из них известны ливийцы – Сеона мармарикский и Секунд птолемандский. С целию пресечь зло епископ Александр в 320 или 321 году созвал собор из подведомых ему епископов и Арий подвергся соборному отлучению от церкви. Тогда он обратился за содействием к примирению с Александром к лукианистам, во главе коих стоял Евсевий никомидийский и по совету последнего написал примирительное письмо к епископу Александру, в котором излагал омийские воззрения. Письмо это Омии признавали вполне согласным с их убеждениями. Александр отверг попытку к примирению. Тогда Арий изложил свои действительные аномийские убеждения в сочинении «Салия» и начал распространять их между простолюдинами, расположение коих он. умел привлекать к себе. Смута церковная далеко разошлась, когда на нее обратил внимание император Константин. По совету епископов, из которых Евсевий кесарийский пользовался особым влиянием на императора, последний предложил Александру и Арию примириться. С письмом императора отправился в Александрию Осий кордубский. На месте он убедился, что мир не возможен и необходимо принять решительные меры к прекращению зла. Когда Осий разъяснил это императору, решено было созвать вселенский собор, который и состоялся в Никее в 325 году. Главными защитниками православного учения на этом соборе были Александр александрийский, Евстафий антиохийский, Осий кордубский и св. Афанасий Великий, имевший тогда сан диакона. Во главе защитников Ария были Евсевий никомидийский, Сеогний никейский, Феона мармарикский и Секунд птолемаидский. Арианствующих, примыкавщих к этой группе, было немного и полного единства убеждений между ними несомненно не было. Самою многочисленною была группа омиев во главе с Евсевием кесарийским. Евсевий выходил из того положения, что тайна происхождения Сына Божия от Бога Отца непостижима для людей и поэтому не придавал важного значения возникшему спору и думал примирить православных и аномиев таким символом веры, который, по неопределенности выражений о лице Сына Божия, мог быть принят теми и другими. Неопределенность, недосказанность мысли всегда отличала и потом омийское учение. – Первым на соборе предложил символ с положениями крайней арианской группы Евсевий никомидийский. В нем Сын Божий прямо назван был творением. Подобное выражение о лице Сына Божия было оскорбительно для религиозного сознания православных. С ним не соглашались и омии. Поэтому символ этот тотчас же был отвергнут и даже разорван. После того выступил Евсевий кесарийский с символом кесарийской церкви. В нем о лице Сына Божия говорилось следующее: «Верую. во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Слово Божие, Бога от Бога, света от света, жизнь от жизни, Сына единородного, перворожденного всея твари, прежде всех век от Отца рожденного, чрез которого и произошло все». Составленный в таких неопределенных выражениях символ могли искренно подписать и православные, и аномии, не поступаясь своими убеждениями. Император остался доволен этим символом, но сказал, что в нем следует добавить слово «единосущный» ( ὁμοούσιος ). Разумеется, к внесению этого слова в символ расположили императора православные епископы. Сделаны были затем и другие изменения в символе кесарийской церкви, но главное значение имело одно это слово. Оно сразу изменило неопределенный символ в строго православный. Слово единосущный указывает не только на единство существа Отца и Сына, но и на одинаковость, так что в одном слове заключается указание и на единство Божие и на различие лиц Сына Божия и Бога Отца, ибо единосущны могут быть только два лица. Не сказано: равносущен, так как это могло повести к признанию двух богов, или тождесущен, что могло повести к полному слитию божеских лиц, а именно единосущен, т. е. не слит по существу, но и не разделен. К православному символу добавлены были анафематизмы на отдельные аномийские положения: «Говорящих же, что было, когда (Сына) не было, что Он не существовал до рождения, что Он произошел из несущих или из иной ипостаси или существа, или что Он сотворен или преложим или изменяем, предает анафеме кафолическая церковь». Сам Арий и из его защитников Феона и Секунд не подписали ни символа, ни анафематизмов. Евсевий никомидийский и Феогний подписали символ, но не подписали анафематизмов. Все они были отправлены в ссылку. Омии во главе с Евсевием кесарийским подписали символ неискренно. В послании к кесарийской пастве Евсевий разъяснял, что своею подписью он не изменил своим прежним убеждениям и толковал слово единосущный в смысле подобный. Разумеется, потом Евсевий ясно сознал невозможность истолковать это слово в благоприятном для своих единомышленников смысле и вскоре после никейского собора обнаружил вражду и к православному символу и к его защитникам. Эта вражда, но не единство убеждений, соединила на некоторое время и аномиев и омиев. Прежде всего им удалось добиться низложения и ссылки Евстафия антиохийского (около 330 года), затем все усилия соединенная группа направила против св. Афанасия, преемника Александра александрийского. Вместе, с Евсевиези кесарийским, Евсевием никомидийским и другими деятельное участие в борьбе с св. Афанасием принимали вожди омиев на латинском западе – Урсакий сингидонский и Валент мурсийский. Они участвовали и в принятии Ария в церковное общение на соборе в Иерусалиме в сентябре 335 года. Арианствующие не стеснялись в средствах для достижения своей цели и смелою ложью и клеветою не раз добивались ссылки св. Афанасия, не смотря на защиту его со стороны западных епископов. В течение своего 40-летнего епископства в Александрии св. Афанасий пробыл на кафедре 22 года 5 месяцев и 10 дней, а остальное время – 17 лет 6 месяцев и 19 дней в изгнаниях.

С антиохийского собора 341 года арианствующие занялись составлением вероизложений для замены православного символа веры. На этом соборе предложено было 4 вероизложения. Из них второе, так называемый символ мученика Лукиана, решительно выражает убеждения омиусиан. Вожди омиев примкнули к 4-му вероизложению, довольно неопределенному, которое и было принято. Содержание его было подробно раскрыто на антиохийском соборе 344 года, где было издано «многострочное изложение веры» с анафематизмами на аномийские положения. Это изложение омии чрез своих послов предложили собору западных епископов в Медиолане в 345 году. Следующий собор арианствующих состоялся зимой 351 года в Сирмии. На нем было подтверждено 4 антиохийское вероизложение и анафематизмы, сходные по содержанию с многострочным изложением веры. На сирмийскую кафедру назначен был омийский епискои Герминий. После того, как Констанций, защитник арианствующих, соединил под своею властию в 353 году восточную и западную половины империи, омии задумали побудить православный запад к принятию арианского исповедания веры. С этою целию они добились сначала ссылки главных защитников православия на латинском западе – Павлина трирского, Люцифера каральского, Евсевия верчелльского, Дионисия медиоланского, Либерия римского, Осия кордубского и св. Илария пиктавийского, затем занялись составлением арианского исповедания веры. Исповедание это составлено было в Спрмии, в присутствии императора Констанция, Урсакием, Валентом и другими в августе 357 года и известно под именем второго сирмийского. В нем запрещалось употреблять в применении к Богу слова – существо, единосущный и подобосущный. Составители исповедания ясно отделяли себя и от православных – отрицанием слова единосущный, и от омиусиан – отрицанием слова подобосущный, и от аномиев – отрицанием слова существо, что делало невозможным аномийское учение. Исповедание это в виде государственного указа послано было для подписи восточным и западным епископам. Последние на соборах в Испании и Галлии осудили его. На востоке защитником оказался Евдоксий, занявший в мае 357 года по смерти Леонтия антиохийскую кафедру. На соборе в Антиохии он отверг слова единосущный и подобосущный. Это возбудило сильное движение в среде омиусиан во главе с Василием анкирским, от которого они получили наимено вание василиан. Их нельзя назвать арианами. Это были православные и только неведение отделяло их от защитников никейского символа. На соборе в Анкире василиане изложили в соборном послании учение о полном равенстве по существу Бога Отца и Бога Сына. «Всякий Отец, писали они, мыслится отцом подобной ему сущности». От собора с посланием отправлены были послы в Сирмий к Констанцию, вь чнсле коих был и Василий анкирский. В Сирмии находились в это время омии – Урсакий, Валент, Герминии и 4 африканских епископа. Из них и омиусиан составился третий сирмийский собор. Известный силою своего слова Василий сумел склонить на свою сторону Констанция и последний заставил омиев подписать отвернгутое ими слово подобосущный. Победа оказалась на стороне василиан. До 70 омийских и аномийских епископов подверглись ссылке. Сосланы были между другими Евдоксий и аномии Аэтий и Евномий.

Наиболее важные пособия по истории арианства в иностранной литературе: Ваir, Due christliche Lehre von. Drienigkeit und Menschоerdung Gottes in ihrer geschichtlicher Еntоicklung (Тübingen, 1842), Веssel, Ueber das Leben und die Lehre des Ulfilas (Göttingen, 1860), Соnstant, Vita S. Нilаrii (­Миgne Раtrol. S. L. 9), notae аd fragmenta S. Hиlariи (­Миgne Раtrol. S. L. 10), Dorner, Еnrоicklunggeschichte der Lehre von der Person Christi (Stuttgart, 1845), Н. М. Gоatkin, Studies оf arianism (Саmbridge, 1882), Hefele, Соnсiliengeschichte (2 aufl., Frеiburg и. В., 1873), Tillemont, Мemoire роur sercir а l’histoire ecclеsiastique (Paris, 1710), Zahn, Маrcellus и. Аnсуrа (Gota, 1867). Указания на литературу предмета есть в Realencyclopädue für protestantische Theologie und Kirche begründet и. D. А. Наuсk, Вd. 2, S. 6 – 45 (Loofs), Leipzig, 1897. – В русской литературе: Болотов, Учение Оригена о св. Троице, Спб 1879. (необходимое сочинение для уяснения догмата о св. Троице, и арианского учения о Сыне Божием). Его же, Либерий, епископ римский и сирмийские соборы (Хр. Чт. 1891); Беликов, Начало христианства у готов (Казань 1887); Горский, Жизнь св. Афанасия (М. 1851); Иванцев-Платонов, Религиозные движения на христианском востоке в IV и V вв. (М. 1881); Лебедев, Вселенские соборы IV и У веков (2 изд. Сергиев посад, 1896); Его же, Церковная историография в главных ее представителях с IV в. по XX (М. 1898); Самуилов, История арианства на латинском западе (353 – 430), Спб. 1890 (в начале сочинения приложен указатель источников и пособий по истории арианства).

Источник

АРИАНСТВО

Полезное

Смотреть что такое «АРИАНСТВО» в других словарях:

АРИАНСТВО — течение в христианстве в 4 6 вв. Его зачинатель священник Арий (ум. в 336) из г. Александрия. Ариане не принимали один из основных догматов официальной христианской церкви о единосущности Бога отца и Бога сына (Христа); по учению Ария, Христос… … Большой Энциклопедический словарь

арианство — Арианство ересь, основанная Арием, александрийским пресвитером. Зависть к Александру, сверстнику, сделавшемуся епископом, была тайным побуждением, а прение с Александром же о сущности Сына Божия случаем к тому, что Арий отступил от учения… … Справочник по ересям, сектам и расколам

Арианство — (Arianism), учение Ария (250 336), ливийского пресвитера из Александрии, к рый, с точки зрения христианства, проповедовал ересь, заявляя, что Иисус Христос не имел божественного происх., а был просто человеком, наделенным исключительными… … Всемирная история

Арианство — Христианство Портал:Христианство Библия Ветхий Завет · Новый Завет … Википедия

Арианство — Раннехристианская ересь, возникшая в начале IV века и названная по имени основателя александрийского пресвитера Ария. В своем учении Арий заострил древнюю христианскую традицию субординационизма. Согласно Арию, второе лицо Троицы Христос хотя и… … Религиозные термины

арианство — течение в христианстве в IV VI вв. Его зачинатель священник Арий (? 336) из г. Александрия. Ариане не принимали один из основных догматов официальной христианской церкви о единосущности Бога Отца и Бога Сына (Христа); по учению Ария, Христос… … Энциклопедический словарь

Арианство — – ересь, возникшая в IV в.; название получила от александрийского пресвитера Ария, учившего, что сын Божий не подобен во всем Отцу, но создан Им, т. е. является творением. Бога, но не Богом. Арий выступил со своим учением в 318 году,… … Полный православный богословский энциклопедический словарь

Арианство — ♦ (ENG Arianism) учение теолога 4 в. Ария (ок. 256 336) о том, что Иисус это наивысшее сотворенное существо, но он не является еди носущным Богу Отцу (греч. heterousios другая субстанция). Никейским собором (325) арианство было объявлено… … Вестминстерский словарь теологических терминов

Источник

Арий и арианство

С начала IV века в жизни церкви открывается новая эпоха. Император Константин Великий прекращает гонения, начинает оказывать христианам покровительство, а под конец жизни сам принимает крещение (http://www.proza.ru/2011/05/07/281). Церковь выходит из вынужденного затвора и постепенно утверждает свой духовный авторитет над всеми подданными империи. Все больше людей порывают с язычеством, делаются христианами. Однако время великого торжества стало для церкви также временем великих искушений и скорбей. На смену внешним преследованиям пришли внутренние неурядицы и расколы, которые волновали затем христианский мир на протяжении четырех веков.

Чреду великих ересей IV-VIII веков открывает арианство. О жизни его основоположника Ария (как и многих других еретиков) мы знаем сравнительно мало. Будучи по происхождению ливийцем, он учился в Антиохии, у главы тамошней богословской школы Лукиана Самосатского (http://www.proza.ru/2011/04/26/315). Позже Арий перебрался в Александрию, где после 310 г. сделался пресвитером. Он считался человеком строгой жизни и аскетом, причем внешность его была под стать репутации – Арий был высок ростом, очень худ, имел изможденный вид и печальное выражение лица. (Однако, добавляют его враги, обладал голосом вкрадчивым и мягким). Год рождения Ария не известен, но к тому моменту, когда имя его сделалось широко известным за пределами Александрии, он был уже далеко не молод. В 312 г. он являлся одним из кандидатов в александрийские епископы, но был избран не он, а его будущий оппонент Александр. Впоследствии ни тот ни другой никогда не вспоминали о былом соперничестве, имевшем, по-видимому, место при выборах, но чувство взаимного нерасположения осталось в них навсегда, так что им нетрудно было при случае сделаться открытыми врагами.

Заблуждения Ария обнаружились около 317 г. совершенно случайно. Епископ Александр имел обыкновение собирать около себя александрийских пресвитеров для совета и иногда предлагал им для разъяснения догматические вопросы. В одном из таких собраний, когда шла речь о единстве Божественной Троицы, Александр употребил выражение: «Бог есть Троица в Единице и Единица в Троице». Неожиданно для всех Арий стал резко возражать епископу и обвинил его в савелианстве (то есть, в том, что он исповедует учение Савелия Птолемаидского http://www.proza.ru/2011/01/03/311). Возник спор, который не привел к общему согласию. Для окончательного разъяснения дела был назначен публичный диспут. С этого диспута и ведет свое начало арианская ересь.

Разбирая учение Ария, следует прежде всего сказать, что оно не было чем-то новым или неожиданным. Многие из проповедуемых им идей высказывались раньше (к примеру, тем же Лукианом Самосатским, у которого Арий действительно многое заимствовал). Однако Арий отстаивал их с такой бескомпромиссной смелостью, с таким страстным (если не сказать фанатичным) упорством, что ересь эта по праву получила свое прозвание от его имени. По сути своей арианство надо понимать как антитезу вероучению Савелия Птолемаидского, поскольку православное изъяснение тайны Троицы Арий однозначно воспринимал как савелианство. В своем толковании этого фундаментального христианского догмата он также, как Савелий, исходил из понятия о Боге, как совершенном единстве, как о самозамкнутой Монаде. Но этой божественной Монадой был для него исключительно Бог Отец, Которого он объявлял единым, вечным и нерожденным. Все иное, что действительно существует, Арий называл чуждым Богу по сущности, имеющим иную, свою собственную, сущность. Ведь завершенность божественного бытия исключает всякую возможность того, чтобы Бог сообщал или уделял Свою сущность кому-либо другому. Отсюда следовал вывод, что Слово или Сын Божий, как ипостась, как действительно сущий, безусловно и всецело чужероден и неподобен Отцу. Подобно другим творениям, Сын-Слово был создан из ничего в качестве посредника в деле миротворчества. Поэтому Сын не совечен Отцу; между Отцом и Сыном имеет место некий временной «промежуток». Иначе оказалось бы два «Безначальных», то есть «два начала», и истина единобожия была бы отвергнута.

Сыну в теологии Ария уделялась роль Демиурга, устроителя мира. Будучи творением Божиим, Сын Сам есть творец всех прочих существ, и Его творческое отношение к ним оправдывает наименование Бога. Бог усыновил Его, но из этого сыновства не вытекает никакого реального участия в Божестве, никакого истинного сходства с Ним. Отец творит при посредстве Сына-Слова, потому что Само Божество не может прийти в соприкосновение с конечным миром. Сын употребляется в творении как орудие Отца. И хотя Слово было высочайшим из Его творений, Оно все же есть «тварь», то есть нечто происшедшее. Божественная слава сообщается Ему как-то извне. Что касается Духа Святого, то Он есть первое творение Сына и является еще менее богом, чем Он Сам. В этих положениях основное содержание учения Ария. Оно было в сущности отрицанием Троичности Божией, так как троичность для Ария являлась чем-то производным и происшедшим: Троица возникает, и моменты Ее становления разделены «временными промежутками», Ее ипостаси друг другу не подобны, чужды и не-совечны. Это не единое Божество, а скорее крепкий союз или «общество» Трех неподобных существ. Фактически для Ария существовал только один Бог – Отец, а Сын и Дух были лишь высшими первородными «тварями», посредниками в миротворении.

На вопрос, почему же преимущество Боговоплощения в Христе выпало на долю Сына, а не какой-нибудь другой «твари», Арий отвечал, что это произошло по предвидению Отца, Который знал, как Его Сын будет прекрасен по воплощении, и потому еще при творении Его сообщил Ему свойства, необходимые при вочеловечивании. Само чудо Боговоплощения Арий понимал до известной степени механически и упрощенно, как соединение человека Иисуса с Сыном-Словом в единого Богочеловека Христа, причем Слово в этом соединении играло роль души. При таком подходе Христа нельзя было в подлинном смысле считать Сыном Божьим, и Арий утверждал, что Иисус – Сын Божий только по усыновлению. Он говорил: «Не потому избрал Его Бог, что у Него было нечто особенное и преимущественное перед прочими существами по природе и не в силу какого-нибудь особого отношения Его к Богу, но потому, что, несмотря на изменчивость Своей природы, Он через упражнение Себя в доброй деятельности не уклонился ко злу. Если бы равную силу явил Павел или Петр, их усыновление ничем бы не отличалось от Его усыновления».

Публичный диспут, как и следовало ожидать, не принес никакого результата. Обе стороны остались при своем мнении. После этого еще несколько раз сходились, спорили и расходились еще более убежденными противниками. Надо отдать должное Александру – он сделал все для того, чтобы разубедить Ария в собеседованиях александрийского клира, и прибег к карательным мерам только тогда, когда его самого стали обвинять в потворстве еретику. В 320 г. он созвал для обсуждения арианства собор египетских епископов. Епископы осудили Ария и отлучили его от церкви. Но тут обнаружилось, что последний имеет многочисленных сторонников. Собору пришлось лишить сана двух ставших на сторону Ария епископов, пять пресвитеров и шесть диаконов. Однако мира церковный собор не восстановил. Арий покинул Александрию с высоко поднятой головой, не как еретик, а как гонимый за веру праведник. За ним последовали в изгнание 700 девственниц, 12 диаконов и 6 пресвитеров (из 16 бывших в этом городе).

В соседних областях далеко не все разделяли решение собора. Ариане, оставив Египет, нашли себе единомышленников и защитников среди епископов других церквей и в близких ко двору сферах. В Кесарии Палестинской их принял епископ Евсевий Памфил – один из самых ученых и известных богословов своего времени. Он, впрочем, не разделял крайних воззрений Ария и держал себя осторожно. Зато всецело были на стороне нового учения Феогнис Никейский и один из первостепенных епископов того времени Евсевий Никомидийский. Последний больше всего помог распространению арианства, рассылая многочисленные послания епископам Востока и Малой Азии. Таким образом, местный спор превратился в общецерковный.

Церковный раскол стал наконец не на шутку беспокоить светские власти. Император Константин I, после нескольких безуспешных попыток примирить враждующие партии, принял решение созвать для обсуждения троичного догмата Вселенский собор. В начале 325 г. он особым повелением пригласил съехаться имперских епископов в Никею. Все издержки по их путешествию и пребывании в Никее он принимал на себя. Всего собралось около 300 епископов, в основном из восточных провинций (от западных на соборе, кажется, присутствовало не более 5 представителей). Заседания происходили в одной из палат императорского дворца с 19 июня по 25 августа.

Как формулировался символ веры строгих ариан не известно, но несомненно, что он содержал в себе самую сущность арианской доктрины. Именно: «Сын Божий – произведение и тварь», «было время, когда Сына не было», «Сын изменяем по существу». Арий присутствовавший на первых заседаниях Собора, сам представлял этот символ, однако его объяснения не произвели на епископов впечатления. Это и понятно, ведь в Св. Писании не было ни одного из предложенных им выражений. Как только символ Ария был отвергнут, список его разорвали в клочья.

После осуждения чистых ариан на Соборе разгорелись прения между православными и полуарианствующими епископами. Их глава Евсевий Кесарийский предложил символ веры в такой формулировке: «Веруем во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца решительно всего видимого и невидимого, и во единого Господа Иисуса Христа, Слово Божие, Бога от Бога, света от света, жизни от жизни, Сына единородного, чрез Коего все произошло, ради нашего спасения воплотившегося… Веруем и в единого Духа Святого». Это был компромиссный символ, который могли принять, как ариане, так и православные. Однако, при энергичной поддержке Константина, православным удалось его коренным образом изменить.

Прежде всего в символ были внесены слова «рожденного из сущности Отца» и «единосущного». Как показали дальнейшие события, выражения эти оказались в подлинном смысле ключевыми, определившими весь последующий путь развития христианской догматики. В особенности это касается понятия «единосущный». Ариане горячо протестовали против него, указывая, что в Св. Писании оно нигде не встречается. Предлагали заменить слово «единосущный» не столь категоричными понятиями «подобосущный» или «равносущный». Но православные епископы не согласились на это, прекрасно понимая, что против такого определения бессильна любая диалектика ариан. Если другие выражения те могли перетолковать и повернуть в свою сторону, то против слова «единосущный» они были бессильны. Утверждая, что Сын «единосущен» Отцу, православные епископы подчеркивали теснейшее единство ипостасей Троицы, не заслоняя при этом Их различности. В самом деле, «единосущие» обозначало, что Отец и Сын «вместе» или «сразу» являются одной и той же «сущностью», что Сын есть та же самая сущность, что и Отец, а не иная, созданная из ничего Отцом, или рожденная из Отчей сущности. Вместе с тем «единосущный» не значит «во всем точно такой же» или «тождественный», что было бы уже уклонением в савелианство.

Другие изменения, внесенные в символ, были не такими радикальными. Так вместо «Творца решительно всего» поставили «Творца всего». «Слово Божие» заменили на «Сына Божьего». Фраза о воплощении Сына была расширена словами «сошедшего и вочеловечившегося, страдавшего и воскресшего в третий день». Таким образом исключалось понимание воплощения в смысле родовом, то есть в смысле воплощения во многих или даже во всех спасенных. Наконец, полнее была выражена Божественность Слова-Логоса. В результате символ веры, принятый I Вселенским собором, стал звучать так: «Веруем в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца всего видимого и невидимого. И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца, единородного, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, света от света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, единосущного Отцу, Которым все создано; ради нас, людей, и нашего ради спасения сошедшего, воплотившегося, вочеловечившегося, страдавшего, воскресшего в третий день, восшедшего на небеса и грядущего судить живых и мертвых. И в Духа Святого».

Решения Собора означали полную победу православия над ересью, но победу скорее временную, чем окончательную. Провозглашенная здесь при неприкрытой поддержке императора истина была до конца ясна далеко не всем и превышала разумение многих членов Собора. Что же можно было ожидать от тех, кто в нем не участвовал? Большинство тогдашних богословов отнеслись к никейскому определению сдержано. Оно в самом деле требовало разъяснений и толкований, а это было возможно только в составе целостной вероучительной системы, когда только и мог раскрыться его точный смысл. Слово «единосущный» казалось особенно подозрительным, так как слишком сильно утверждало единство Отца и Сына, при том, что различия между этими ипостасями оказывались определены гораздо слабее. Многим приходила мысли о савелианстве, и потому даже православные епископы избегали пользоваться никейским символом. Понятие «ипостась», которым определялось отдельное лицо Троицы в то время еще не приобрело своего окончательного значения. По сложившейся традиции оно имело очень близкое значение к слову «сущность» и часто отождествлялось с ним. Это затемняло значение никейского вероопределения и в дальнейшем послужило причиной многих смут.

Однако все это было впереди. В 325 г. спор с арианами казался окончательно решенным, и решенным не в их пользу. Сам Арий наотрез отказался признать никейский символ. Его приговорили к низложению и ссылке в Иллирию. Сочинения ересиарха было велено придать огню, а уличенным в их тайном хранении, грозила смертная казнь. Евсевий Никомидийский и еще два епископа, не пожелавшие подписать осуждение Ария, были лишены кафедр и сосланы в Галлию. Торжество православия, впрочем, оказалось совсем недолгим. В декабре 326 г. скончался александрийский архиепископ Александр. Его приемником стал 28-летний Афанасий (прозванный в дальнейшем Афанасием Великим). Сразу после этого ариане стали наращивать свое влияние.

Их успеху способствовали могущественные покровители. Так о возвращении Ария очень хлопотала сестра Константина Констанция. По ее ходатайству близкий доступ к императору получил один арианствующий пресвитер. При каждом удобном случае он говорил Константину о том, что Арий осужден несправедливо, что на самом деле мысли его нисколько не отличаются от определений собора, и что если бы ему позволили вернуться из ссылки и свободно их высказать, всем стало бы очевидно, что он во всем согласен с православием. Константин в конце концов уступил уговорам и согласился выслушать оправдания ересиарха. Явившись в 328 г. во дворец, Арий представил Константину свое исповедание веры, в котором хитро и уклончиво обошел постановление Никейского собора о единосущии Сына Божьего с Отцом. (В его исповедании на этот счет было сказано буквально следующее: «Веруем в Господа Иисуса Христа, Сына Божия, прежде всех веков от Бога Отца рожденного, Бога Слово, через Которого все сотворено на небесах и на земле, Который сошел и воплотился…» и т.д.).

Константин остался вполне удовлетворен вероисповеданием Ария и отправил его в Александрию, чтобы он примирился с архиепископом Афанасием и получил от него разрешение вернуться к церковному общению. Но искушенного в богословских спорах Афанасия обмануть было намного сложнее. Он не принял ересиарха и отвращался от Ария как от скверны. Константин сильно досадовал за это на Афанасия и писал ему суровые послания. Воспользовавшись нерасположением императора, ариане удвоили свои усилия. Вскоре вернулся на свою кафедру Евсевий Никомидийский. Зато в 330 г. был низложен православный архиепископ антиохийский Евстафий. Его кафедра перешла к арианам. В 335 г. ариане на иерусалимском соборе одержали еще одну важную победу, добившись отлучения от церкви Афанасия Александрийского.

Для того, чтобы окончательно вернуть свое влияние арианам не хватало теперь только снятия церковного отлучения со своего ересиарха. С этой целью с разных сторон обхаживали императора. Стареющий Константин в конце концов поддался внушениям. Он вызвал в 336 г. Ария из Александрии в свою новую столицу Константинополь и прямо спросил его: признает ли он никейский символ. Арий отвечал, что признает. Император велел ему поклясться и ересиарх не задумываясь принес клятву. Церковный историк Сократ объясняет эту уступчивость простой софистикой: Арий будто бы написал на бумаге свое исповедание и держал этот листок под мышкой. Когда он говорил, что «истинно так мыслит, как написано», то имел в виду свое вероисповедание. Как бы то ни было, Константин поверил в обращение еретика и велел константинопольскому епископу Александру принять Ария в церковное общение. Это известие привело ариан в великую радость, а православных, напротив, в смущение. Им оставалось надеяться единственно на заступничество Божие, и их молитвы в самом деле не остались без ответа. Выйдя из дворца ересиарх шествовал посредине улицы, как триумфатор, в сопровождении многочисленных сторонников. Но вблизи площади Константина он внезапно почувствовал расслабление желудка. Спросив, где здесь поблизости находится отхожее место, он немедленно поспешил туда и, по словам Сократа, «впал в такое изнеможение, что с извержениями тотчас отвалилась у него задняя часть тела, а затем излилось большое количество крови и вышли тонкие внутренности; с кровью же выпали селезенка и печень, и он тут же умер».

Источник