атарбекова кто это такой
Чтобы помнили «героев»: как Атарбеков Астрахань превратил в ад
Невозможно двигаться вперед на всех парусах, когда корабль плотно сидит на якорях, буквально вросших в дно и не пускающих вперед. Я говорю о нашей общей и, к сожалению, темной от крови памяти.
Есть в Астрахани посёлок Свободный и название своё он получил от свободолюбивых людей, его организовавших. В лихие годы они предпочли жить обособлено от новой советской власти настолько, насколько вообще возможно жить в условиях государства максимально от него дистанцируясь. В «награду» жителям посёлка Свободный досталось название улицы, двух переулков и площади в честь видного деятеля времен Гражданской войны в Астрахани. Это – Геворк Атарбеков (Атарбекян).
Очень залихватский в плохом смысле был этот представитель рода человеческого. Назвать его человеком нельзя. Начал бурную революционную деятельность в Закавказье, после чего отметился на Северном Кавказе, Кубани и Ставрополье. Методы борьбы с контрреволюцией, «белыми», несогласными и с не совсем согласными с властью Советов применял такие, что позже на Нюрнбергском процессе такие же методы привели СС к признанию преступной, а её основателей и вдохновителей – на виселицу.
Атарбеков не то что мало отличается от эсэсовцев – он превзошёл их по степени жестокости и масштабам кровавости. Если взять даже по меркам СС самую отмороженную дивизию «Мёртвая голова» и её командира Теодора Эйке, то и здесь Атарбеков на голову превзошёл «Мёртвую голову», ведь он орудовал не на чужой территории и не против военных и гражданских лиц, а здесь и против своих. Пусть они хоть трижды были против и воевали против «красных», но отношение к противнику должно быть человечным. В понимании же Атарбекова человечность заключалась в полном, тотальном уничтожении врагов, противников, критиков советской власти, а также недостаточно лояльных к ней.
Генералов и полковников на тот момент уже бывшей царской армии он истязал лично и растягивал казни без суда и следствия на длительное время до такой степени, что его сподручным палачам порой становилось дурно.
Когда в Астрахани с врагами власти советов – а в стан врагов записывали пачками с самыми невероятными формулировками – было покончено, оставалось два варианта: идти воевать с белогвардейцами, бойцами Добровольческой армии, армией Нестора Махно или же по-прежнему мило проводить время в тылу, в Астрахани. Атарбекян выбрал сытую, спокойную и весёлую жизнь здесь, благо кормовая база была отличная.
Когда всё, что можно было расстрелять, изнасиловать и разграбить, он перешёл к прочёсыванию рядов большевиков: в жернова революции попали сами герои революции из Астрахани. Методы были совершенно лишены малейшего чувства сострадания к своим вчерашним коллегам «Железного Геворка». Маньяк взял себе это прозвище по аналогии с Дзержинским, на место которого в конечном счёте и метил, решив, что реками крови сможет выделиться перед высшим руководством большевиков.
Убивай своих, чтобы чужие боялись
Справа от входа в областное управление ГИБДД по правую руку есть старый корпус, где решётки в подвалах на окнах остались ещё с царских времен. Во времена Атарбекова там была тюрьма, пересыльный пункт с пыточными камерами, где также практиковались казни.
На фоне ада, в который превратилась Астрахань, на фоне расстрела крестного хода, затопления целых барж забитыми до отказа «врагами революции» Атарбеков отошёл в сторону от надоевших ему развлечений и перешёл работе над своими коллегами, соратниками и ближайшим кругом комиссаров. Заплечных дел мастера в ужасе начали признаваться в изнасилованиях, избиениях и убийствах астраханцев, на которые их отправлял буквально на днях сам Атарбеков. Поубивав палачей и забрав у них то, что они успели забрать у убитых «богатеев», он перешёл к рядовым коммунистам.
Повышение вместо повешения
И всё было бы хорошо, если б маньяку хватило времени, чтобы уничтожить свою же шайку-лейку ублюдков, но тут весь этот змеиный клубок скооперировался и арестовал самого Атарбекова. Под конвоем его доставили в Москву для скоротечного трибунала с практически стопроцентным приговором в виде повешения. Однако за него стали хлопотать маньяки столичного уровня. Атарбекова не просто не повесили, а восстановили и повысили. Что было с теми, кто организовал его арест и этапировал в Москву, вы можете представить, почитав истории самых кровавых маньяков за всю историю человечества.
В итоге «Железный Геворк» совсем слетел с катушек и от рек крови, наркотиков и алкоголя перестал передвигаться на лошадках, машинах и поездах, решив летать на самолётах. В результате чего последние секунды жизни провел в падающем самолёте с полным осознанием происходящего. Жаль, мучался недолго, хотя падать в самолёте с осознанием встречи со смертью с секунды на секунды тоже достойное маньяка занятие.
Упоминая маньяка Атарбекова, в первую очередь вспоминают его жертв среди священников Астрахани. На пересечении Красной набережной и Коммунистической есть дом, табличка на которой гласит о том, что там была партийная база большевиков и редакция их газеты. А на соседнем доме уже в наши дни повесили табличку о казни священника, которого знали и любили астраханцы.
В годы СССР этой таблички не было – стеснялись тогда такое оглашать. Хотя надо бы. Прямо на каждом доме вешать таблички. «В этом доме жил купец второй гильдии Петров. Дети расстреляны большевиками в доме, жена большевиками изнасилована и выброшена в окно, а сам Петров утоплен большевиками здесь же в Кутуме в проруби». Вас уверяю, в Астрахани практически на каждом особняке можно вешать такие таблички с подробностями казней и допиской: «Имущество владельцев отошло большевикам, а дом поделен на четыре части между семьями исполнителей казни».
В посёлке Свободный предлагаю поставить памятник «Железному Геворку», ведь благодаря ему мы теперь живём наполовину в космической эре, а наполовину – в каменном веке. Цвет нации был уничтожен с особым зверством, а те, что убежали, послужили верой и правдой всему человечеству. Из людей того времени для меня одним из ярчайших является Сикорский – гениальный изобретатель и конструктор вертолётов, по чертежам и идем которого до си пор строят американские (и не только) геликоптеры.
. В посёлке Свободный есть улица, названная в честь Атарбекова. Рядом храм и школа. Школьникам необходимо проводить экскурсии по этой улице, ведя ребят до храма. Экскурсию я бы начал так: «Дети! В Астраханской области много хороших и достойных людей, чьим именем можно назвать улицу, поэтому сегодня я расскажу вам о том, как жить не по лжи да жить так, чтобы вы прославились во все времена и остались в памяти людей, а на карте города одна из линий была бы подписана вашей фамилией!». А дальше истории в подробностях про массовые изнасилования взрослых и детей, и всё в том же духе. Пока экскурсия идёт, и дети вкратце конспектируют всё это, мы плавно подходим к храму. И тут экскурсовод должен продолжить: «Товарищ Атарбеков занимался спортом и ловким рывком вырвал кусок бороды священнику, оторвав ему не только бороду с кожей, но и вырвав кусок челюсти!».
«Софочка» и все-все-все
У нас нет улицы «Отмороженной наглухо террористки»? Зато есть улица Софьи Перовской. В народе её ласково называют люди старшего поколения «Софочкой». «Я давеча купила помидоры на Софочке» – говорит бабушка собеседнице. Сама бы «Софочка» за такие слова пристрелила бы обеих и пошла спокойно дальше. «Софочка» сейчас в гробу от счастья хохочет – её помнят и называют ласково.
Улицу Желябова у нас убрали. Он был террористом. А улицу Перовской оставили. По принципу «она же девочка»? Так они оба – и Желябов, и Перовская – ничем не лучше эсэсовца Эйке и Атарбекова!
Улицы имени палача новомучеников: каратель Атарбеков
Есть в Москве маленькая, неприметная улица, носящая имя «героя» красного террора Г. А. Атарбекова. Есть улицы имени этого чекиста и в главных местах его «подвигов» на юге страны: в Сочи, Краснодаре (Екатеринодаре), Ростове-на-Дону. В Краснодаре улица Атарбекова упирается в улицу Каляева. Символичное сочетание, наглядно демонстрирующее преемственность поколений революционных террористов.
В 1925 году Л. Троцкий произнес речь по поводу смерти этого подручного Дзержинского с похожим прозвищем «Железный Геворк». «Атарбеков выполнял в тяжкие часы тяжкую работу по непосредственной расправе с врагами рабочего класса. И он ее выполнил геройски, т. е. беспощадно… Белогвардейщина изображала Атарбекова отродьем человеческим, зверем. Одно время имя Атарбекова переходило по всей белой печати, как имя, олицетворяющее все “зверство” большевизма… Несмотря на все это, мы не только не “стыдимся” нашего вчерашнего дня, нет, мы гордимся тем, что рабочий класс сумел выдвинуть своих Атарбековых, которые обеспечили победу революции». Сам немало позверствовавший в годы Гражданской, Троцкий взял в кавычки слово «зверства» (речь была опубликована). Хотя тут же добавил, что большевики «пришли к власти путем суровой расправы с буржуазией».
Как именно Атарбеков (настоящая фамилия Атарбекян) выполнял свою «тяжкую работу», устанавливая советскую власть? По описаниям свидетелей — так же, как в наше время выполняют ее изуверы «Исламского халифата», «герои» видеороликов с массовыми казнями жертв.
«Началась рубка. Рубили над ямой, шагах в пяти от нее. Первым убили старика… Он, вероятно, был слеповат, и спрашивал, куда ему идти к яме. Палачи приказывали своим жертвам становиться на колени и вытягивать шеи. Вслед за этим наносились удары шашками. Палачи были неумелые и не могли убивать с одного взмаха. Каждого заложника ударяли раз по пять, а то и больше… Один из этих красноармейцев, казак, рассказывал впоследствии подробности казни. “Рубили сначала руки, ноги, а потом уже голову. Да еще перед рубкой начальник отряда нещадно бил их резиновой плеткой”». Расправа происходила на кладбище, ночью. «Вокруг могил стояли лужи крови. Кое-где лежали осколки человеческих костей. Ближайшие к месту казни кресты и надгробные памятники были обагрены кровью и обрызганы мозгом».
Это описание из «Акта расследования по делу об аресте и убийстве заложников в Пятигорске в октябре 1918 года» Особой следственной комиссии по расследованию злодеяний большевиков. Руководил той казнью восьмидесяти с лишним заложников лично председатель Северо-Кавказской ЧК Атарбеков. В числе зарубленных были известные генералы Н. В. Рузский, Р. Д. Радко-Дмитриев, поправлявшие на Кавказе здоровье. Последний, бывший в начале Первой Мировой войны болгарским послом в России, перешел на русскую службу, командовал фронтовыми частями.
Почему жертв не расстреляли, не закололи просто штыками? Почему Атарбеков приказал убивать таким садистским способом?
В Пятигорское, кстати сказать, тоже была улица Атарбекова. Но среди местных чиновников нашлись совестливые люди, убрали имя палача.
Мясник-каратель Атарбеков лично принимал участие в инициируемых им массовых убийствах. После пятигорской резни он много раз хвастал, что сам зарубил генерала Рузского. «Я ударил Рузского вот этим самым кинжалом (при этом Атарбеков показал бывший на нем черкесский кинжал) по руке, а вторым ударом по шее». На что подельники-большевики замечали, «как ему не надоело об этом рассказывать» (из свидетельских показаний, зафиксированных в Акте расследования). Позднее, когда деникинская комиссия проводила следствие, на трупе Рузского были обнаружены многочисленные следы ударов по голове, проломы и рубленые повреждения черепа. Иными словами, Атарбеков вошел в раж, убивая свою жертву. И получал удовольствие, лицезрея в лунном свете мучительную казнь нескольких десятков раздетых людей со связанными за спиной руками.
С юга наступала Добровольческая армия. В арсенале чекистов главным средством удержания территорий под коммунистами были массовые казни заложников, вроде вышеописанной. Имя Атарбекова наводило ужас на население края.
В феврале 1919 г. он возглавил Особый отдел астраханской ЧК. Астрахань заполонили отступающие части Красной армии. Хлебные пайки, и без того «голодные», местным жителям урезали еще больше. Военный коммунизм с запретом любой торговли и даже частной рыбной ловли поставил население на грань вымирания. Город, особенно его пролетарская часть, рабочие местных заводов, готовился закипеть в антибольшевистском восстании. Ненависть рабочих к большевикам направляли в нужное русло агенты конкурирующих социалистических партий — эсеровской и меньшевистской.
Восстание вспыхнуло 10 марта. Десять тысяч рабочих, пришедших на митинг, были разогнаны обстрелом из пулеметов. На сторону голодного пролетариата перешли некоторые красноармейские части. Два дня в городе шли бои. По приказам Троцкого и Кирова «расправиться беспощадно» красные применили артиллерию, от которой пострадало в том числе несколько православных храмов.
После подавления восстания началась «зачистка» города с массовыми казнями. Хватали всех подряд: рабочих, «буржуев», аристократов, духовенство и церковных служек. Тела расстрелянных сваливали в груды на кладбищах. Трупы казненных усеивали улицы — их было слишком много, они падали с телег при перевозке. Несколько сотен человек казнили, сбрасывая с барж и пароходов на реке — камень на шею и в воду. К апрелю счет жертв пошел на тысячи. Называлась цифра 4 тыс. Советские газеты публиковали многочисленные списки казненных.
Эпицентром террора была астраханская ЧК и ее Особый отдел во главе с Атарбековым.
В праздник Благовещения 7 апреля архиепископ Астраханский Митрофан (Краснопольский) в проповеди сказал о «погибших в результате ненужных и бесполезных действий гражданских властей», а затем отслужил панихиду по всем убитым. Для большевистских властей это было все равно что красная тряпка для раздразненного быка. Через несколько дней к архиепископу пришла делегация православных с уговорами покинуть город — оставаться владыке было опасно. Пастырь с чувством ответил: «Вы предлагаете мне побег, и это в то самое время, когда у нас на глазах расстреливают невинных наших братьев. Нет, я никуда не уеду от своей паствы; на моей груди Крест Спасителя, и он будет мне укором в моем малодушии. Хочу спросить и вас: почему вы не бежите? Значит, вы дорожите своей честью больше, чем я должен дорожить своим апостольским саном? Знайте, я совершенно чист и ни в чем не виноват перед своей Родиной и народом».
ЧК арестовала его через два месяца, в праздник Святой Троицы. За две недели до того в городе был расстрелян крестный ход, пытавшийся пройти к Успенскому собору астраханского кремля. В соборе лежали под спудом мощи священномученика Иосифа Астраханского (XVII в.), который в тот день был прославлен в лике святых. Крестный ход возглавлял владыка Митрофан, но сам он тогда уцелел. Этот расстрел запечатлен на одном из клейм иконы «Собор новомучеников и исповедников Российских».
Вместе с владыкой Митрофаном был арестован его викарий епископ Леонтий (Вимпфен). Месяц их держали в тюрьме, не предъявляя обвинений. На допросах разговоры велись о церковных делах. Православные пытались ходатайствовать за владыку. Для этого нужно было пойти на прием к самому Атарбекову, от которого при случайных встречах с ним в городе люди шарахались в стороны, вжимались в стены. Один из смельчаков все же рискнул. Глава чекистов сначала потребовал принести бумагу с поручительством за владыку, а когда бумага была представлена, обругал просителя и выгнал взашей с угрозой расстрелять всех.
Архиепископ Митрофан (Краснопольский) прославлен Русской Церковью в лике священномученика. Епископ Леонтий (Вимпфен) был канонизирован Зарубежной Русской Церковью. Их убийца и палач тысяч ни в чем не повинных людей доныне прославляется в топонимике русских городов. Трудно сказать, чего в этом больше: нашей беды или нашего позора?
Атарбеков родился 2 марта 1891 года в Армении, в селении Эчмиадзин Эриванской губернии. В августе 1919 года Атарбеков сообщал, что его отец — мещанин, письмоводитель поверенного.
В некрологе Атарбекова, его биограф О. Голустян сообщал, что из-за тяжёлого материального положения мать была вынуждена в детстве Геворка отправить его к родным в Баку, где он учился в Бакинской прогимназии в течение трёх лет, после чего перевёлся в Эриванскую гимназию.
С началом революции 1905 года, 14-летний гимназист проявил интерес к марксистской литературе, стал посещать подпольные кружки, а в 1908 году вступил в РСДРП.
Когда Геворк был студентом юридического факультета МГУ, его арестовали за принадлежность к партии и исключили из университета.
В 1911 году он вернулся в Москву и восстановился в университете. Атарбеков говорил, что окончил МГУ в 1914 году, но документального подтверждения этому утверждению нет.
Когда началась Первая мировая война, Атарбеков поступил служить во «Всероссийский Союз городов», который был создан в августе 1914 года на съезде городских голов. В Союзе Атарбеков проработал до февральской революции 1917 года; потом участвовал в свержении царизма и последующем установлении советской власти.
Был членом Сухумского окружного военно-революционного комитета и заместителем председателя военно-революционного комитета Абхазии.
31 октября 1918 года Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией на заседании под председательством Атарбекова вынесла постановление о расстреле 47 человек из числа контрреволюционеров и фальшивомонетчиков[1].
В конце 1919 года Атарбеков появился в Астрахани и 1 февраля был зачислен в число сотрудников политотдела РВС Каспийско-Кавказского фронта. В конце того же месяца организовали Временный военно-революционный комитет Астраханского края (председатель С. М. Киров), который подчинялся Реввоенсовету фронта.
Злоупотребление властью и служебным положением, провокационные действия Особого отдела, возглавляемого Атарбековым, грубое попрание прав человека, а также многочисленные аресты, как отмечалось в одном из документов того времени, возмущали население. Самоуправство «железного Геворка», которого сравнивали с «восточным царьком», приобрело настолько скандальный характер, что его по ультимативному требованию Ударной коммунистической роты, во главе которой стоял большевик Аристов, отстранили от должности. Постановление об этом приняли в конце июля 1919 года, а 4 сентября того же года чекист под конвоем был доставлен в Москву. Его дело рассматривалось довольно долго. Специальная комиссия ЦК партии установила «преступность Атарбекова и других сотрудников Астраханского Особого отдела». Для окончательного приговора материал следствия передан в ЦК РКП(б). Спасли чекиста от наказания его покровители — Камо, Орджоникидзе и Сталин: они не только оправдали, но и повысили Атарбекова в должности[источник не указан 208 дней].
Погиб Георгий Атарбеков 22 марта 1925 года в авиационной катастрофе.
[править]Память
В память о Георгии Александровиче Атарбекове (1892—1925) в 1925 г. была названа улица Атарбекова в Москве, Краснодаре, Сочи и др.
Атарбекова кто это такой
Квартиры на ул.Атарбекова пользуются популярностью благодаря тому, что улица расположена в тихом месте, с красивыми скверами для отдыха и прогулок после работы, но в то же время находится в хорошей транспортной доступности из любых районов города.
Улица была названа в честь революционера Г.А. Атарбекова, ставшего в СССР известным партийным деятелем. В историко-партийной литературе Георгий Александрович Атарбеков (Атарбекян) характеризуется как «смелый революционер-ударник», чья жизнь полна сплошного героизма, борьбы, успехов и побед. И в ней же отмечается, что о жестокости его слагались легенды, но после всех разбирательств свыше они объявлялись клеветой и провокацией, хотя и признавалось, что он бывал «неумолим и беспощаден по отношению к врагам советской власти».
«. Атарбеков родился 2 марта 1891 года в Армении, в селении Эчмиадзин Эриванской губернии. В августе 1919 года Атарбеков сообщал, что его отец — мещанин, письмоводитель поверенного. В некрологе Атарбекова, его биограф О. Голустян сообщал, что из-за тяжёлого материального положения мать была вынуждена в детстве Геворка отправить его к родным в Баку, где он учился в Бакинской прогимназии в течение трёх лет, после чего перевёлся в Эриванскую гимназию.
С началом революции 1905 года, 14-летний гимназист проявил интерес к марксистской литературе, стал посещать подпольные кружки, а в 1908 году вступил в РСДРП.
Когда Геворк был студентом юридического факультета МГУ, его арестовали за принадлежность к партии и исключили из университета.
В 1911 году он вернулся в Москву и восстановился в университете. Атарбеков говорил, что окончил МГУ в 1914 году, но документального подтверждения этому утверждению нет.
Когда началась Первая мировая война, Атарбеков поступил служить во «Всероссийский Союз городов», который был создан в августе 1914 года на съезде городских голов. В Союзе Атарбеков проработал до февральской революции 1917 года; потом участвовал в свержении царизма и последующем установлении советской власти.
31 октября 1918 года Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией на заседании под председательством Атарбекова вынесла постановление о расстреле 47 человек из числа контрреволюционеров и фальшивомонетчиков.
В конце 1919 года Атарбеков появился в Астрахани и 1 февраля был зачислен в число сотрудников политотдела РВС Каспийско-Кавказского фронта. В конце того же месяца организовали Временный военно-революционный комитет Астраханского края (председатель С. М. Киров), который подчинялся Реввоенсовету фронта.Это был своего рода карательный орган, призванный навести порядок. Рабочие устраивали забастовки, одна из них перешла даже в восстание, жестоко подавленное ЧК. До 1500 человек в возрасте от 25 до 42 лет были расстреляны. Кровавая расправа происходила по приказу Особого отдела, которым командовал «железный Геворк».
К началу апреля насчитывалось 4000 жертв, погибших от рук Атарбекова. Расстреливал и собственноручно. Жестокость чекиста, который хвалился, что подчиняется только Кирову, не знала пределов и порождала легенды. Окруженный телохранителями из своих земляков, он наводил ужас на мирное население. Не брезговал ни чем. Особенно любил «блестяще» раскрывать мнимые заговоры.
Злоупотребление властью и служебным положением, провокационные действия Особого отдела, возглавляемого Атарбековым, грубое попрание прав человека, а также многочисленные аресты, как отмечалось в одном из документов того времени, возмущали население. Самоуправство «железного Геворка», которого сравнивали с «восточным царьком», приобрело настолько скандальный характер, что его по ультимативному требованию Ударной коммунистической роты, во главе которой стоял большевик Аристов, отстранили от должности. Постановление об этом приняли в конце июля 1919 года, а 4 сентября того же года чекист под конвоем был доставлен в Москву. Его дело рассматривалось довольно долго. Специальная комиссия ЦК партии установила «преступность Атарбекова и других сотрудников Астраханского Особого отдела». Для окончательного приговора материал следствия передан в ЦК РКП(б). Спасли чекиста от наказания его покровители — Камо, Орджоникидзе и Сталин: они не только оправдали, но и повысили Атарбекова в должности.
В память о Георгии Александровиче Атарбекове (1892—1925) в 1925 г. была названа улица Атарбекова в Москве, Краснодаре, Сочи и др. «
Вот так. Не верить таким источникам нельзя, остаётся только удивляться названием многих краснодарских (и не только!) улиц. Мы должны помнить, что появление партийно-идеологической и культовой топонимии, имен-символов, не имеющих никакого отношения к рождению и становлению города, лишает его особого колорита, делает его похожим на все города и веси страны. А ведь Краснодару следует иметь свое лицо. Единственное и неповторимое.
Но вернёмся к лицу самой улицы Атарбекова. Какая она сейчас?
Начинается она с большого сельскохозяйственного рынка «Прикубанский»,