икона лестница в небо
Лествица: лестница в Небо
Приблизительное время чтения: 5 мин.
Знаменитая «Лествица» Иоанна Лествичника, одно из главных аскетических христианских сочинений, была написана в конце VI века. Почему книга так называется, словом «лествица»? Оно – старославянский вариант нашего слова «лестница». В древнегреческом же оригинале в названии стоит слово ἡ κλῖμαξ (klimaks). Нам понадобится это древнегреческое слово, чтобы в конце статьи обратить внимание читателя на один любопытный и даже курьезный факт из истории новоевропейской культуры.
Вообще же книга так называется потому, что рассказывает о духовной лестнице или пути, ведущем от земли наверх, на Небо или к Богу. Поэтому это сочинение также именуется «Лествица райская» (Κλῖμαξ του παραδείσου, или Scala paradisi по латыни), чем и подчеркивается направленность пути, то, что эта аскетическая лестница ведет на Небо, в Рай.
Из тридцати глав «Лествицы» (в подражание полноты возраста Господа, когда Он вышел на проповедь) каждая посвящена определенной христианской добродетели. Книга рассказывает о духовном делании монашествующих, которые, лишь строго следуя по этому пути в указанной последовательности и не пытаясь перепрыгивать через ступени, должны продвигаться по пути духовного совершенства вплоть до самой вершины лестницы.
Поэтому очередность глав или духовных ступеней «Лествицы» очень важна и показательна. Первая глава называется «Об отречении от жития мирского». Это самый первый шаг. Начальные ступени «Лествицы» в целом посвящены борьбе с мирской суетой и удалению от мира. Потом следующие девятнадцать – скорбям на пути к Богу и аскетической борьбе с пороками и различными духовными препятствиями и преградами. И только последние семь глав говорят о кротости и смирении, о душевном мире. И, в конце концов, лишь заключительная, тридцатая глава знаменует собой достижение вершины пути или «лествицы» – союза трех добродетелей – веры, надежды и любви. Это словно верх Неба, которого касается духовная лестница.
Такая последовательность – еще одно подтверждение устойчивой мысли в аскетических сочинениях, что духовный путь начинается с покаяния и страха Божия. Любовь же у человека, только начинающего духовную жизнь, является пока еще очень несовершенной, и слишком доверять ей не стоит. Подлинная любовь к Богу и своим близким является венцом, финалом этого беспримерно сложного аскетического пути. Важно подчеркнуть это потому, что, например, наши современники часто склонны думать, что в религии можно обойтись лишь одной любовью, что главное – это любить, и все. Но при этом не спрашивается главного – как любить, чтобы эта любовь не была, например, вариантом самоугождения, чтобы не принять под ее именем за чистую монету свои непросветленные душевные порывы и настроения.
Сам образ лестницы в духовно-аскетическом контексте позаимстован из сна Иакова в книге Бытия (28.12-13): И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле, а верх ее касается неба; и вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней. И вот, Господь стоит на ней и говорит: Я Господь, Бог Авраама, отца твоего, и Бог Исаака.
Интересно также сопоставить с духовно-аскетическим образом лестницы известное изречение древнегреческоо философа Гераклита: ὁδὸς ἄνω κάτω μία καὶ ὡυτή. Оно переводится как «путь вверх и вниз один и тот же». Геркалит считается великим мастером диалектики – учения о единстве и борьбе проотивоположностей как основе мира. Например, известно и такое его выражение: «Луку имя жизнь, а дело его смерть». Оно построено на игре древнегреческих слов, отличающихся друг от друга только местом ударения: ὁ βιός (bios) по древнегречески лук, а ὁ βίος (bios) – жизнь.
Дело в том, что у Гераклита мир развивается циклично, всякий раз возрождаясь после гибели снова: «Этот космос, один и тот же для всего сущего, не создал никто из богов и никто из людей, но он всегда был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающимся и мерами потухающим». Это своего рода «вечное возвращение», когда все повторяется через огромные промежутки времени и ничего принципиально нового не возникает. Этому вечному круговращению вслед за целым космосом следуют и люди, как его неотъемлемая часть. Поэтому, вчастности, нет верха и низа в асболютном смысле.
В христианстве же духовный путь человека однонаправлен и имеет четкую цель. Через противоположности он должен идти наверх, к Богу, и путь вверх вовсе не является одновременно и путем вниз. В духовном смысле Небо остается Небом, а земля землей.
А теперь, напоследок, об одном любопытном факте из истории новоевропейской культуры, связанном с древнегреческим словом ἡ κλῖμαξ и одноименным названием произведения преподобного Иоанна Лествичника. Правда, больше этот факт похож на своего рода курьез. Замечательный христианский философ С. Кьеркегор, творивший в Дании в XIX веке, имел обыкновение публиковать свои произведения под псевдонимами. И одно из них, «Философские крохи», он выпустил под именем Иоанна Климакуса, т.е., Лествичника. Курьез тут в том, что в произведении это имя связано с образом дерзновенного мыслителя, который претендует познать глубины и вершины мира, взобраться на самую вершину лестницы познания, претендуя тем самым на роль Бога. То есть, этот мыслитель выступает в данной книге с позиций, очень далеких от христианства. И то, что его так зовут, связано с реальным Иоанном Лествичником случайным образом. Дело в том, что Кьеркегор просто подсмотрел это имя, готовясь к экзамену по богословию, и оно понравилось ему своей выразительностью. Вот и вложил он в него смысл, противоположный реальному. Зато следующее произведение, где содержится уже защита исторического христианства, автор выпустил уже под именем Антиклимакуса, т.е., Анти-Лествичника.
Так причудливо порой складывается судьба слов. Эта история говорит о том, что все-таки слова не говорят «сами по себе», одного внешнего их вида или звучания недостаточно, чтобы понимать их смысл. То есть, чтобы слово было действительно словом, всегда нужно уметь видеть за словом мысль, которую это слово выражает.
Икона Лествица
На 4-й неделе Великого поста почитают особенного святого, иконы с изображением, которого нечасто встретишь в православных храмах мира. Это Иоанн Лествичник. Синайский монах, 40 лет проведший в отшельничестве и оставивший в конце жизни великий духовный труд в виде книги «Лествица Рая», навсегда вошел в церковную историю, а его образ занял особенное место в иконописи.
В середине VI века в Синайский монастырь (в настоящее время Монастырь Святой Екатерины на Синайском полуострове в Египте) пришел 16-летний юноша по имени Иоанн. Решив посвятить себя служению Господу, он стал послушником, а спустя четыре года принял монашеский постриг. Ведомый духовными исканиями, через 19 лет он удалился в пустынное место, где провел в отшельничестве сорок лет в молитве и за написанием книг. Под конец жизни его, глубокого старика, разыскали монахи Синайского монастыря и уговорили вернуться в обитель в качестве игумена. На четыре года Иоанн возглавил монастырь и написал по просьбе братии духовный труд, который назвал «Лествица рая». Этот итог монашеского пути, изложенный простым и понятным языком, стал на долгие времена одной из важнейших книг для иноков. Шло время, и «Лествица», переписываемая монахами, все больше и больше дополнялась иллюстрациями, которые в итоге перекочевали в иконопись. Так появилась совершенно уникальная икона «Лествица Иоанна Лествичника».
Икона «Лествица Иоанна Лествичника»
Существует несколько вариантов этой иконы, самый знаменитый из которых хранится в монастыре Святой Екатерины на Синайском полуострове. На ней изображена ведущая в рай к Иисусу Христу лестница, по которой поднимаются монахи, одолеваемые бесами. Это емкое, аллегорическое изображение борьбы воли человека со страстями на пути к добродетели. Ступени лестницы символизируют, что духовное совершенство достигается не сразу, а постепенно, шаг за шагом.
В книге «Лествица» каждая из ступеней означает определенные этапы самосовершенствования для верующих, включающие в себя борьбу с мирской суетой, с пороками, преодоление преград в аскетической жизни
Последние ступени лестницы особенно важны: после побед над искушениями настает пора освоения добродетелей, три из которых самые главные – это вера, надежда и любовь. Без них не войти в Царство Божие. Количество ступеней лестницы – тридцать –тоже неслучайно. Цифра отсылает нас к тридцати годам самосовершенствования Иисуса Христа, предшествовавшим началу его служения человечеству. На иконе «Лествица Иоанна Лествичника» мы видим, как испытания ждут человека на каждой ступени пути. Кто-то падает с лестницы в самом начале, кто-то сбивается с нравственного пути в середине, а кто-то сдается почти у самого верха. Примечательно, что ангелы изображены в стороне, они застыли в молитве и не вмешиваются в ход событий. Тем самым иконописец показывает зрителю, что борьба с бесами (страстями, искушениями) в руках самого человека, зависит от его воли. На самой вершине лестницы изображен сам Иоанн, протягивающий свиток со своим сочинением Иисусу Христу. Он прошел этот путь.
Существует несколько вариантов иконы «Лествица». В версиях русских иконописцев, как правило, больше подробностей. К примеру, часто изображаются рай со святыми, храм.
Икона Иоанн Лествичник
Вместе с «Лествицей» появлялись и отдельные иконы с ликом самого Иоанна Лествичника.
Как правило, святой изображался в монашеском облачении с куколем на голове и свитком или книгой в руках. Иногда Иоанн Лествичник был представлен на иконе не один, а в окружении других святых — Георгия и Власия.
Икона «Иоанн Лествичник, Георгий и Власий»
Знаменитая икона «Иоанн Лествичник, Георгий и Власий» была написана неизвестным новгородским автором в XIII веке, в настоящее время хранится в Государственном Русском Музее в Санк-Петербурге. На ней изображены три фигуры – Иоанна Лествичника, воина великомученика Георгия и епископа Власия. Заметно возвышающаяся фигура Иоанна и ее центральное место в композиции символизируют огромный вклад Преподобного в познание истины Учения.
Строгость и выразительность образов иконы «Иоанн Лествичник, Георгий и Власий» напоминают верующим о том, что дело спасения требует самоотверженности, крепости духа и силы воли.
Молитвы преподобному Иоанну Лествичнику
Тропарь святому Иоанну Лествичнику
Слез твоих теченьми пустыни безплодное возделал еси, и иже из глубины воздыханьми во сто трудов уплодоносил еси, и был еси светильник вселенней, сияя чудесы, Иоанне отче наш, моли Христа Бога, спастися душам нашим.
Кондак святому Иоанну Лествичнику
Плоды присноцветущия, от твоея книги принося учения премудре, услаждаеши сердца, сим с трезвением внемлющих блаженне: лествица бо есть души возводящая от земли к небесней и пребывающей славе, верою чтущих тя.
Лествица, возводящая на небеса
Наверное, каждый из нас, решившись что-то поменять в своей жизни постом или в любое иное время, сталкивался с тем, что дается это крайне непросто. Или даже совсем не дается. Понимание необходимости есть, намерение вроде бы тоже, попытки предпринимаются, но… Почему-то все остается по-прежнему. Словно машина, завязшая в грязи: двигатель работает, колеса крутятся, а она никак не стронется с места. Не стронется, пока не появится кто-то, кто подтолкнет ее…
Так же и мы. Только подтолкнуть нас должен не кто-то, а мы сами. Господь посредством совести нашей напоминает нам о должном – подталкивает. Жизнь, ее течение, свидетельствующее о том, как быстро проходит отпущенное нам время, – тоже подталкивают. А мы? И вообще – что это значит: подтолкнуть себя.
Есть такое слово, которое мы слышим или произносим сами, когда речь идет об угодниках Божиих или же о героях минувших войн: подвиг. Мы произносим его чаще всего в связи с рассказом о чьей-то – не нашей – жизни и редко соотносим с собственным бытием. А если соотносим, то пугаемся: либо оттого, что понимаем: сами мы подвигу чужды; либо оттого, что задумываемся, не придется ли и нам рано или поздно какой-то подвиг совершить.
Однако на самом деле подвиг – неотъемлемая часть жизни христианской, без него не получается ничего по-настоящему доброго, и собственно христианина из человека тоже не получается. Он не является событием исключительным по своему характеру, не предполагает непременного пожертвования собой, жизнью своей, не всегда выглядит чем-то выдающимся, великим, но лишь он и может путь к величию проложить.
Подвиг – это то усилие, которое человек совершает, чтобы преодолеть самого себя
Подвиг в христианском его понимании – то усилие, которое человек совершает для того, чтобы преодолеть самого себя, свою злую волю, привычки, обстоятельства, самый строй жизни своей, если он неправилен, неверен. Усилие, которое позволяет сместиться с некоей мертвой точки, посредством которого человек себя с нее сдвигает. Или – подвигает. Отсюда собственно и слово это – подвиг.
В нем есть момент болезненности, момент затруднительности, он сопряжен с тем, что обычно называют в наше время «выходом из зоны комфорта». Именно поэтому мы и стараемся его избегать. И это «старание» делает так часто бесплодными и наши намерения, и наши попытки стать лучше, приблизиться хотя бы немного к тому, чтобы носить имя христианина не формально, а действительным образом. Поэтому повторюсь: если мы хотим идти ко Христу и на самом деле быть Его учениками, то без подвигов не обойтись никак. Но для того, чтобы это утверждение не пугало, не погружало в уныние, поясню, что же является этими подвигами в нашей повседневной жизни, каковы они, в чем заключаются. И почему, говоря о заповедях Господних, с исполнением которых они неразрывно связаны, успокаивает нас апостол Любви: «Заповеди Его не тяжки» (1 Ин. 5: 3). Я думаю, что самым лучшим способом для этого пояснения будет вспомнить, что обычно, из раза в раз вызывает у нас затруднение, с чем сопряжена большая часть наших постоянно повторяющихся прегрешений, и разобрать вкратце хотя бы некоторые из них.
Самое распространенное и самое общее: мы все без числа согрешаем языком. Мы просим, особенно постом: «Положи, Господи, хранение устом моим, и дверь ограждения о устнах моих» (Пс. 140: 3), но сами никак в этом преуспеть не можем, больше того – деятельным образом противимся исполнению этой молитвы. Знакомо ли нам это чувство: когда мы хотим сказать нечто, относительно чего совесть подсказывает нам, что говорить этого не следует? Хотим кого-то осудить, рассказать что-то, что может повредить нашему собеседнику, ввести его в соблазн, ответить кому-то резко или даже грубо, высказаться на тему, в которой на самом деле ничего не смыслим… Внутренний голос убеждает: «Удержись! Ведь от словес своих оправдаешься или осудишься! Зачем тебе об этом вообще говорить?» Однако и сказать – так хочется! Почти так же, как чихнуть или почесать нос, когда руки заняты… И вот ты говоришь, но через мгновение жалеешь. А чуть позже понимаешь: ты мог просто не открывать рот, промолчать, мог дать этому свербящему желанию угаснуть, умереть в тебе. И это был бы – подвиг.
Или другая, столь же распространенная и знакомая ситуация, то, о чем совсем недавно заходила речь при разговоре о молитве: мы пришли усталые домой, хочется скорее лечь, а еще лучше уснуть, сил никаких нет. И мы знаем по опыту, что стоит не помолиться сразу, а заняться одним нужным делом, потом другим, потом что-то посмотреть в интернете, потом включить телевизор, и кончится это все тем, что, выключив его, мы просто упадем без сил и, может быть, даже «В руце Твои, Господи, предаю дух мой…» не скажем. А чтобы этого не произошло, достаточно, поужинав, взять в руки молитвослов, встать перед иконами и совершить свое молитвенное правило. И это тоже – подвиг.
Не поддаваться страхам, а предать себя всецело в руки Божии – это тоже подвиг
Это так просто и так насущно – подвизаться день за днем и мгновение за мгновением. Начиная с самого простого, малого и постепенно восходя через большое и значительное к великому. Преодолевая себя и становясь себя же – больше. Превращаясь из младенца в зрелого, совершенного мужа.
Это так важно, что без подвига и не почувствуешь себя христианином и не поймешь даже, что это такое – христианство. И христианство твое, и сам ты окажетесь солью несоленой, силы не имеющей. Потому что сила христианства именно в этом – в готовности подвизаться ради Христа и ради возможности быть с Ним. И только подвизающемуся открывается шаг за шагом дорога, ведущая к Нему, ступенька за ступенькой – лествица, возводящая на небеса.
Лествица Небесная
Слово на Сретение Владимирской иконы Божией Матери
Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!
С праздником, с днем милости Божией, с днем воспоминания посещения Царицей Небесной места сего иконописным образом Своим и благословения через это посещение и града нашего, и всех жителей его – и живших, и живущих, и тех, которые будут жить и хранить в своих сердцах молитвенную благодарность Богу за посещение нас Своею милостью.
Об этой милости прообразовательно говорит и слово Божие, которое читалось вчера: «Яко страшно место cиe: несть сие, но дом Бoжий, и сия врата небесная» (Быт. 28: 16–17).
Потому что место сие не просто скопление домов и живущих в них, не только собрание дел рук человеческих – сокровищ материальных и изобилие всяких плодов земных. Но место это, где встречали предки наши святыню, открылось им как место присутствия Божия.
Увидели они лествицу, которая утверждена была на этой ветхой, временной земле и возвышалась до небес. Очами веры узрели они Ангелов Божиих, восходивших по ней с молитвами о прощении и покаянии и нисходивших для дел милости и вразумления по повелению Самого Господа.
И в установлении этого праздника видим почитание духовной лествицы – Матери Божией, Царицы Неба и земли, о Которой пели в акафисте: «Радуйся, лествице небесная, Еюже сниде Бог».
Так сон ветхозаветного праведника Иакова стал явью для всего нового народа – христиан земли Русской. А почитанием сегодняшнего праздника мы устанавливаем живую связь, лествицу нашего духовного родства и преемства с нашими предками-христианами, молившимися, верившими и каявшимися на месте сем и во граде сем. Их благодарная память не позволила затоптать это святое место, но возвела на нем монастырь, чтобы в нем возносились молитвы благодарения Богу за милость избавления нашего города от нашествия врага.
В смятении веков истории Русского государства наши богобоязненные предки не потеряли, не забыли этот день знамения посещения Божиего молитвами Богородицы Владычицы, и мы должны хранить память о нем и передавать тем, кто придет нам на смену.
Но не только это древнее, прошедших дней Ветхого Завета пророчество оглашает стены храма в этот день.
Наших сердец касается уже новое благовестие Евангелия, повествующее и об уже свершившемся, и о будущем в служении Матери Божией.
Во все дни праздников, посвященных Царице Небесной, от дня Ее рождества до дня славного успения, кроме самого священного дня Благовещения, на вечернем богослужении и на богослужении в день самого праздника читаются всегда одни и те же евангельские повествования: о посещении Пресвятой Девой Своей родственницы – праведной Елисаветы и о посещении Христом Спасителем во дни Своей земной жизни двух благочестивых сестер: Марфы и Марии.
И сколько ни есть дней празднования Божией Матери в честь Ее икон, и сколько их еще ни будет явлено Промыслом Божиим – всегда будут звучать эти слова – драгоценные свидетельства нашей веры.
Вчера вечером, когда мы собрались в храме, чтобы почтить нарождающийся день духовного торжества, и в книге природы готовилась к закрытию одна страница бытия. Старый суточный круг сменялся новым кругом, и этот новый родившийся день, каким будет он – мы не знаем, но неизбежно и его свет ослабнет и угаснет с вечерней зарей, чтобы из мрака грядущей ночи воссиял новый скоротечный день земной жизни, земных трудов.
Но мы вчера, в вечерний час, в тиши храма благоговейно внимали словам другой книги – книги вечной жизни – Евангелию, внимали книге света невечернего, света, который, однажды озарив человека, не может оставить его. И как бы ни был изуродован человек до страшной неузнаваемости, как бы ни угасли в нем первозданные облик и подобие Божие, этот свет, просвещающий каждого человека, грядущего в мир, хоть малой искрой светит ему во мраке греха и выводит на путь спасения.
Но преизбыток святости, бескорыстия и благодати в полноте сияния веры и покорности Отцу Небесному, в следовании за этим светом Истины дает нам Пречистая Преблагословенная Славная Владычица наша Богородица и Приснодева Мария.
Вот только что умолкли слова архангельского благовестия: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами» (Лк. 1: 28), – которые сохранены для нас в Евангелии апостола Луки, и вот уже Богоизбранная Отроковица поднимается в путь и по велению знамения, полученного от Ангела, предстоящего пред Богом, совершает труд веры для подтверждения обетованного дара.
Дара общения с Богом: «Господь с Тобою».
Слова, данного для подтверждения веры: «Вот и Елисавета, родственница Твоя, называемая неплодною, и она зачала сына».
Веры, что «у Бога не останется бессильным никакое слово».
По трудным и каменистым земным дорогам Иудеи начинает Чистая Дева путь к Елисавете, будущей матери Иоанна, великого пророка и предтечи Христа Спасителя.
И отныне вся Ее жизнь – и земная, а наиболее небесная – это послушание воле Божией, послушание Своему Божественному Сыну. Путь со тщанием, с усердием и без промедления на помощь призывающим Ее с верой, надеждой и любовью.
Не зная покоя и сбивая Свои пречистые стопы, Заступница верных, преблагая и скорая, спешит к нам на помощь, не гнушаясь ни кривыми и темными путями судеб человеческих; не боясь замарать Свои пречистые одежды, входит в жилища греха, порока, нищеты, в больницы, к заключенным, всем протягивая руки Своей милостивой материнской помощи там, где призывается Она на помощь. И тогда «умолкает [там] всякое уныние и страх отчаяния исчезает, грешницы в скорби сердца обретают утешение и Небесною любовию озаряются светло».
Ее помощь стольких спасла – и по одиночке, и целыми городами, стольких оградила от опасности, выручила в трудную минуту.
Но как часто на эти Ее неусыпные труды отвечаем мы неблагодарностью, и в простертые к нам в молитвенной помощи руки мы вкладываем не свои молитвы покаяния и благодарности, но камень злых, коварных, греховных дел. Как часто обижаем Матерь Божию, обижаем, как и своих земных матерей; как часто принуждаем Ее вновь и вновь переживать страшные часы испытаний на Голгофе у Креста.
Как часто, получив милость, утешение, знамение поддержки и помощи, облегчения от грехов, мы по неблагодарности, по лени, по духовной грубости и невнимательности, по слепоте проходим мимо Той, Кто только что о нас ходатайствовала пред Сыном Своим о нас.
Не вторим примеру Святой Владычицы, Которая, как только получила известие о Своей родственнице Елисавете, тотчас «покидает дом родства Своего» и, не боясь трудов веры, идет, для того чтобы услышать слова благоговейного удивления, которые нам так знакомы: «Откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне?»
Найдем ли мы в своем сердце такие слова благодарности Тебе, Царица Небесная, сошедшей к нам от светлого мира Твоего, за милостивое посещение нас, упрямящихся в нечистоте грехов, ленящихся встать от греха и гордо надеющихся только на самих себя?
Хватит ли нам сил на послушание воле Божией, через которое душа изменяется от греховного безобразия к красоте святости?
Сейчас, на этой службе, слышали мы знакомые слова о посещении Христом Спасителем двух благочестивых сестер. В этом рассказе имя Марии – не просто совпадение с именем Матери Господа нашего Иисуса Христа.
Это приоткрытие того главного служения, к которому Она призвана Сыном Своим, призвание на нелегкий, но благой труд устроения нашего духовного спасения, труд молитвы за род христианский. Отныне Ее благая и неотъемлемая часть – неусыпная молитва, благодатный покров и постоянное тщание о народе Божием – главное Ее делание и главная молитва.
И эта неусыпающая молитва явила свою скорую милость и нашим предкам много веков назад, когда, изнесенная из града Владимира на следующий день после празднования Успения, икона Владимирская по истечении первой десятины дней достигла пределов нашего города.
Много было на Руси за эти прошедшие века военных побед – побед великих и славных, но в христианском сознании и в церковной, в духовной памяти сохранились не эти виктории, одержанные под началом славных полководцев, но сохранились те дни, когда в осознании своей немощи народ в общем подвиге молитвы взывал к силе Божией: «Пресвятая Богородице, спаси землю Русскую».
День этот был днем избавления от полчищ Тамерлана – фараона земного. Но да поможет нам Царица Небесная – Взбранная Воевода – потопить, как поется Ей в акафисте, и фараона мысленного, духовного. Не будем падать духом, но, беря пример с наших предков, будем противостоять греху, преодолевать боязливость и неверность. Будем достойны звания дома Божия и жителей места святого.
«Кто матерь Моя и кто братия? – вопрошал Христос. – Исполняющий заповеди мои – вот матерь Моя и братия Моя».
И Пречистая Дева исполнила эти заповеди и нам помогает войти в это высокое достоинство духовного единства со Христом через исполнение Его заповедей.
Она не перестанет во все веки благотворить нам.
За это и любим мы Ее, и почитаем, и молимся Ей, и поем.
«О Пречистая Богородице Владычице, в молитвах неусыпающая, Приятелище сирых, странных Предстательнице, скорбящих Радосте, обидимым Покровительнице! Не престани и на будущее время, во утверждение на Руси Православия, милости и чудеса изливати до века».