икона николая чудотворца русский музей

Икона николая чудотворца русский музей

Вы используете устаревший браузер.
Пожалуйста, обновите его.

Коллекция Государственного Русского музея

Святой Николай Чудотворец с житием

Оклад на икону мастер Петр Максимов сын Мишарин. Вятка. Начало XVIII века

Пост. в 1936 из ГМФ

Оклад на икону «Святитель Николай Чудотворец с житием», изготовленный в 1709 году, позволяет говорить о связях Вятки с Усольем (Сольвычегодском).
На обороте иконы закреплен картуш с надписью, выполненный, как и оклад полей и венец, в технике скани и расписной эмали. Как явствует из текста, оклад на образ был «построен во граде богоспасаемом Хлынове на Вятке художества серебряного дела мастера Петра Максимова сына Мишарина». Подобная техника получила развитие в Сольвычегодске, где во второй половине XVII века применялась как для украшения предметов светской утвари (чаши, чарки, коробочки), так и при изготовлении окладов на иконы.
Не исключено, что мастер Петр Мишарин прошел выучку в Сольвычегодске, а в начале XVIII века занес технику в Вятку.

А. А. Макарова, Н. В. Пивоварова. «Благоукрашенный мир»: прикладное искусство второй половины — конца XVII века. Москва. Центральная Россия. Поволжье // Осень русского Средневековья. СПб. 2018. С. 98-99

Источник

Икона николая чудотворца русский музей

Вы используете устаревший браузер.
Пожалуйста, обновите его.

Коллекция Государственного Русского музея

Святой Николай Чудотворец, с житием в 16 клеймах

Пост. в 1966 из с. Озерево во время экспедиции Русского Музея Новгород.

Святой Николай епископ Мирликийский относится к числу наиболее почитаемых на Руси святых. Его многочисленные житийные образы сохранились в новгородском искусстве, начиная с XIV столетия. Изображение святого в среднике иконы из Озерева относится к древнему иконографическому типу, получившему в XVI в. наименование «Никола Зарайский». По сторонам от фигуры святителя представлены братья-врачи Козьма и Дамиан, прославившиеся безвозмездным лечением многих болезней. Их считали также покровителями кузнецов и ювелиров. Культ святых врачей, как и культ святителя Николая, был широко распространен на Севере. Изображение Николы, Козьмы и Дамиана в среднике иконы может отражать посвящение престолов храма, для которого она была написана. Возможно также, что святые были соименниками членов семьи заказчика образа. Икона из Озерева входит в группу старейших среди сохранившихся икон с житийным циклом Николая Чудотворца. В 16 клеймах представлены композиции рождества, детства, поставления Николы в церковную иерархию и многочисленные чудеса святого. Развернутый состав клейм свидетельствует о сложившейся традиции иконописного изображения жития Николы, известного на Руси по письменным источникам с конца XI века.

Источник

Святитель Николай Чудотворец, с избранными святыми

Школа или худ. центр: Новгород

Конец XII — начало XIII вв.

Происходит из Смоленского собора Новодевичьего монастыря в Москве, куда, по монастырскому преданию, была привезена из Новгорода Иваном Грозным в 1564 году вместе с иконой Ярославской Богоматери.

¦ 9. Никола, со святыми на полях.

На белых полях поверх чинок левкаса XIII века, особенно хорошо различимых на левом поле, написаны десять святых и етимасия. Эту живопись нужно отнести к новгородской школе. Вохрение без санкиря желтой охрой с красной подрумянкой и белыми мазками-движками. Вверху поясные «Казма» и Дамиан в коричневых и синих неярких одеждах. Престол (етимасия) с темно-коричневым по желтому фону орнаментом изображен посредине. На киноварной подушке его, покрытой синей тканью, спускающейся к красному подножию, стоит книга с красным обрезом и желтой, украшенной камнями крышкой. На боковых полях изображены фигуры в рост, в три ряда, попарно по обе стороны от средника. Первыми представлены князья: слева — Борис, справа — Глеб, в синем и коричневом корзнах поверх коричневых и киноварных кафтанов. Ножны мечей и сапоги их красные. Посредине мученики: слева — «Флур», справа — Лавр, в синих и красных одеждах. Внизу слева — преподобная «Овдокия» в коричневой монашеской мантии. Плат и параманд ее — зеленовато-голубые, испод сиреневый с белыми пробелами. Справа — мученица До[мн]а (?) в сиреневом с белыми пробелами мафории и синем исподе. На нижнем поле слева — поясная Параскева (?) в красном мафории, справа — поясная «Фотинниа», в голубом мафории и коричневой одежде. Нимбы у святых на полях желтые с киноварной обводкой, надписи черные.

Доска липовая. Древние набивные торцовые шпонки утрачены. Их заменяют более поздние шпонки, скрепляющие планки. Кроме того, на обороте четыре более поздние врезные короткие шпонки, из которых одна утрачена. Паволока, левкас, яичная темпера. 140×93. С доделками 145×94.

Икона Николы раскрыта в 1919 году в Комиссии И. И. Сусловым, В. А. и М. И. Тюлиными, В. К. Тарыгиным и П. И. Цепковым.

В ГТГ поступила в 1930 году из ГИМ. [12862]
¦

¦ 9. Николай Чудотворец

Начало XIII века. 145×94. Третьяковская галерея, Москва [12862].

Из Ново-Девичьего монастыря в Москве, куда, по монастырскому преданию, была привезена из Новгорода Иваном Грозным в 1564 году вместе с иконой Ярославской Богоматери ( Ретковская Л. С. Новодевичий монастырь. Путеводитель по музею. М., 1956, с. 38). От серебряного фона мало что осталось. От первоначальной живописи белого омофора уцелели лишь незначительные фрагменты, как и от золота на вороте, крестах омофора и крышке Евангелия. Надпись и левкас нимба относятся к XVI веку. Лик, сама фигура и изображения на полях сохранились хорошо. Поля, в подражание серебряным окладам, украшены небольшими фигурками, которые написаны на белом фоне. Эти изображения, принадлежащие другому мастеру, могли быть выполнены позднее средника, что, однако, мало вероятно. Наверху представлены этимасия и полуфигуры Косьмы и Дамиана, на боковых полях Борис и Глеб, Флор и Лавр, Евдокия и Домна (?), внизу Параскева Пятница и Фотиния. Подбор святых указывает на Новгород как место выполнения иконы. В пользу этого говорят также орнамент трона и «рваная» трактовка волос, встречающаяся только в новгородских памятниках (икона Николая Чудотворца в Русском музее, фреска в Старой Ладоге).
¦

Источник

Новгородские иконы святителя Николая из Духова монастыря и из погоста Озерева (1)

В русской иконописи встречаются совершенно различные трактовки образа этого святого, связанные как с духовными аспектами его почитания, так и с местными художественными традициями.

Таким образом, сравнение этих двух памятников представляется весьма целесообразным, хотя ни в одном из литературных источников они не служили объектом для специального анализа.

Наиболее полную информацию об обеих иконах можно почерпнуть из книги Э.С. Смирновой «Живопись великого Новгорода середины XIII- начала XV века» с ее обширным каталогом, содержащим подробные сведения о сохранности памятников, их датировке, большую описательную часть.

Обе иконы исследуются в этом труде в контексте общего развития новгородского искусства в это время, которое автор связывает с отходом от византийской традиции, «укреплением собственно русских элементов культуры, ростом национального самосознания» 2.

В связи с этим суждением образ святителя Николая из Духова монастыря причисляется Смирновой к первому направлению, тогда как икона святителя Николая из села Озерева анализируется ею в главе «Местные течения. Устойчивость новгородских традиций».

Упомянутая книга содержит, пожалуй, наиболее полный, по сравнению с другими авторами, анализ рассматриваемых икон.

Существует также ряд трудов, разрабатывающих разные методы и подходы в изучении иконописи, которые позволяют их применить к анализу избранных произведений.

В своей работе «Проблема жанров в древнерусском искусстве» Г.К. Вагнер рассматривает различные жанры в иконописи, выводя их из определенных, свойственных некоторым группам произведений признаков.

Сам жанр, согласно Вагнеру, также может видоизменяться. Так, особое значение для житийной иконы имело «развитие легендарно-исторического жанра в сторону легендарности», что дало своеобразный «жанр чудес» 5.

Разработанная Г.К. Вагнером система жанров помогает найти правильный подход к анализу иконы. «Жанр» определяет ее местоположение в храмовом пространстве, является критерием ее литургической значимости, обуславливает разный характер ее воздействия на зрителя.

В изучении русской иконы долгое время господствовал иконографический метод.

Подробные сведения об иконографии святителя Николая, Мирликийского Чудотворца содержатся в книге исследователя отечественных церковно-археологических и историко-литературных памятников, посвященных святителю Николаю, А. Вознесенского.

В 1918 году под руководством И.Э. Грабаря была основана Всероссийская реставрационная комиссия, получившая в 1924 году название Центральных государственных реставрационных мастерских. Совершая десятки экспедиций по древним русским городам и селам, представители этого объединения производили топографическую классификацию собранного материала. Благодаря этому и на основе технологических исследований они ввели строго научное понятие иконописных школ.

Продолжением дела этого знаменитого реставрационного центра явились многочисленные экспедиции Государственного Русского музея. В частности экспедиция августа 1966 года. Отчетом об этой экспедиции явилась и уже упомянутая статья Л.Д. Лихачевой «Икона «Никола в житии» из погоста Озерева», содержащая сведения о происхождении, иконографии, подробный описательный разбор иконы.

Смелым и оригинальным для искусствознания подходом к изучению иконы явилась книга академика Б.В. Раушенбаха «Геометрия картины и зрительное восприятие». Опровергая устоявшееся мнение об абсолютной непогрешимости ренессансной системы перспективы, автор доказывает научную обоснованность обратной перспективы иконописи, раскрывает перед читателем ее богатые возможности и глубочайший смысл богословского содержания.

Леонид Александрович Успенский в своей подвижнической деятельности по возвращению людям церковного наследия совмещал практическую работу по восстановлению технологии иконописания и искусствоведческий анализ, в том числе и с богословской точки зрения. Его работа «Богословие иконы православной церкви» имела своей целью показать эволюцию иконы и ее содержания в исторической перспективе.

Краткий обзор литературы, которая в той или иной степени касается рассмотрения выбранных икон, хочется закончить цитатой из труда В.Н. Лазарева «Русская иконопись от истоков до начала XVI века»: «В целом русские исследователи тяготели к пониманию содержания иконы как чего-то гораздо более широкого, чем простая совокупность иконографических типов. Их все более привлекала мысль протянуть нити от иконы к реальной исторической действительности, к пожеланиям и вкусам заказчика, к ведущим теологическим, философским и политическим идеям »13.

Ссылки:

1. Смирнова Э.С. Живопись великого Новгорода середины XIII- начала XV века, С.23.

4. Вагнер Г.К. Проблема жанров в древнерусском искусстве, С.145.

5. Вагнер Г.К. Проблема жанров в древнерусском искусстве, С.150.

6. Лазарев В.Н. Русская иконопись от истоков до начала XVI века, С.14

8. Вознесенский А. и Гусев Ф. Житие и чудеса св. Николая Чудотворца, архиепископа Мирликийского и слава его в России, С.196.

10. Флоренский П.А. Иконостас, С.38

13. Лазарев В.Н. Русская иконопись от истоков до начала XVI века, С.17.

Икона святителя Николая Чудотворца, датированная серединой XIII века, происходит из новгородского Свято-Духова монастыря, известного по летописям с XII века. В этом монастыре она пребывала со времени создания вплоть до ее поступления в 20-х годах нашего века в Новгородский музей, откуда в 1933 году она была передана в Русский музей. В документах конца XVI века в Духовом монастыре упоминается то церковь святителя Николая, то Никольский придел при церкви святой Троицы. Учитывая довольно большой размер иконы и ее репрезентативность, можно предположить, что это был храмовый образ.

Хотя монастырь, где икона была найдена, и не играл выдающейся роли в истории новгородской культуры, но высокие художественные достоинства этого образа свидетельствуют о его принадлежности кисти серьезного мастера.

Икона написана на тесаной липовой доске, состоит из трех частей, скрепленных с тыльной стороны двумя встречными несквозными шпонками. Торцовые шпонки утрачены. Паволока на иконе отсутствует.

К сожалению, икона дошла до нас в сильно измененном виде с существенными повреждениями, полученными на протяжении многих веков. К ним относятся утраты грунта, в процессе реставрации заполненные либо желтой мастиковкой без тонировок, либо вставками поздней живописи. Помимо этих естественных повреждений есть и механические. Боковые поля наполовину срезаны. Очевидно, что две доски справа когда-то были разъяты и чуть стесаны, отчего пострадали два правых медальона. Скорее всего, эти повреждения связаны с помещением иконы в киот, не подходящий ей по размерам. Такие строгие требования к размеру иконы позволяют предположить, что она предназначалась для уже заданного в своих размерах местного ряда иконостаса.

Раскрытие иконы было начато в 1926-1927 годах в Новгородском музее. До расчистки она считалась памятником 1500 года, так как на ней имелась надпись с этой датой, сделанная при поновлении.

Икона расчищена лишь местами. Первоначальный слой грунта и красочный слой необычайно тонки, что позволяет их отличить от слоев поздних записей. Подлинная живопись XIII века присутствует лишь в одеждах Святителя, фоне и нимбе, написанных светлой охрой, которая просвечивает из-под перекрывающих ее белил. Изначально одежды были трактованы довольно объемно. Впечатление плоскостности им придает омофор, относящийся к поздней записи. Он написан несколькими широкими, абсолютно прямыми штрихами, механически положенными поверх волнующихся складок фелони.

Святые в медальонах были открыты при расчистке в 1920-х годах. В слое поновления XVI века их место занимали другие. Палеосные святые, поскольку они изначально оказались наполовину срезанными, не записывались. Все эти изображения были реставрированы уже непосредственно перед экспозицией.

Но несмотря на многочисленные поздние записи, мы можем составить достаточно полное представление о стиле новгородской живописи середины XIII века, поскольку икона сохранила свой первоначальный рисунок и иконографические особенности.

В шестидесятых годах XX века в Никольской церкви погоста Озерева, построенной в XVII веке, экспедицией Государственного Русского музея была обнаружена икона «Святитель Николай в житии со Спасителем, Богоматерью и святыми бессребрениками Косьмою и Дамианом». Местность, где находится Озерево, в древности входила в состав Бежецкой пятины Новгородской земли. По данным писцовых книг XVI века, на этом месте существовал не сохранившийся до настоящего времени Егорьевский погост с двумя церквями.

По своим размерам (106х76 см) икона относится к храмовым. Высказывают предположение, что она могла находиться в Никольском погосте села Суглицы, расположенном сравнительно недалеко от Озерева. Скорее всего, эту икону не раз переносили из одной церкви в другую.

«Никола» написан на трех узких, тонких, несколько покоробленных досках, скрепленных более поздними врезными встречными шпонками. Поля иконы опилены. Очевидно, как и в случае с иконой святителя Николая из Духова монастыря, это было сделано в то время, когда ее переносили из иконостаса одной церкви в иконостас другой и подгоняли к размерам имеющегося места.

До раскрытия живопись находилась под слоем потемневшей олифы и записи, сделанной, в основном, по старым контурам. Реставрация иконы в настоящее время не окончена. Не удалены поздние надписи XVI-XVII веков, более крупные и грубые по сравнению с первоначальным текстом.

Сохранность первоначальной живописи довольно хорошая. Правда, имеет место выпадение грунта и красочного слоя, особенно по нижнему краю иконы и в нижней части средника. Вставки, сделанные в местах утрат, относятся к XVII веку. Через всю высоту иконы от верхнего края к нижнему проходит узкая полоса нанесенного красочного слоя. Вставки поздней живописи имеются вдоль трещины доски между 3-м и 4-м клеймами, в нижней части средника и в примыкающих к нему участках клейм. На некоторых клеймах в виду их плохой сохранности не удалены остатки записи. Живопись средника потерта. Синяя краска фона средника местами потеряла интенсивность и кажется тусклой из-за мелких утрат. На ликах святых частично утрачены верхние слои карнации. Фигура Богоматери значительно переписана, на Ее одеждах местами оставлены записи.

Родственная связь между двумя иконами святителя Николая Чудотворца из села Озерева и из Духова монастыря определяется не только их принадлежностью одной иконописной школе. Они как бы наглядно являют собою два важнейших аспекта образа Святителя, в равной степени почитавшиеся русскими людьми в Николае Чудотворце. Первый из них представляет саму личность великого Угодника Божия, в нравственных качествах которого наши предки находили много близкого со своим духовным идеалом. Второй, не менее важный, выражает идею жертвенного служения людям, представленного в его славных деяниях. Это «предназначение» святого особенно привлекало простого русского человека, обращавшегося к заступничеству Святителя во всех трудных и скорбных обстоятельствах своей жизни и изливавшего перед ним свои самые простодушные желания и надежды.

Значение личности Николая Чудотворца в духовной жизни русских людей в словесной форме отражено в праздничном тропаре Святителю, считающемся сейчас одним из самых древних: «Правило веры и образ кротости, воздержания учителя, яви тя стаду твоему, яже вещей истину. Сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая, отче священноначальниче Николае, моли Христа Бога спастися душам нашим».

Как бы иллюстрацию к этому тексту представляет собой поясное изображение Николая Чудотворца на иконе из Духова монастыря.

Описание

Таким образом, даже сказанного достаточно, чтобы понять, что художник имел своей целью подчеркнуть наставническую роль и высокую духовность Святителя, что как раз соответствует содержанию тропаря.

Персональный жанр

Низко располагавшаяся настенная или настолпная икона предназначалась непосредственно для живого общения с молящимися. Поэтому так важно было с наибольшей глубиной разработать образ подвижника, дать представление о его высоком духовном мире, чтобы христианин возымел желание подражать ему. Персональный жанр, как никакой другой, давал такую возможность.

Такая духовная трактовка образа святого отразилась в особом способе его представления, нацеленном на прямолинейный контакт со зрителем, на непосредственное, «лобовое» к нему обращение. Святой как бы надвинут на молящегося. Этот эффект достигается большим масштабом фигуры святого, приближением ее вплотную к краю доски, фронтальным разворотом композиции, пристальным взглядом, а также ярким, дополнительно укрупняющим изображение цветом.

Ссылки:

1. Вагнер Г.К. Проблема жанров в древнерусском искусстве, С. 112

Источник

Никола поясной, с житием в 12 клеймах

Школа или худ. центр: Новгород (?)

Первая половина XIV в.

Из Никольской церкви погоста Любони Боровичского района Новгородской области.

ГРМ, инв. држ 3123.
Первая половина XIV в. 140 × 97.

Происхождение. Из Никольской церкви погоста Любони Боровичского района Новгородской области (Никольский погост в Любонях в древности входил в Бежецкую пятину Новгородской земли. Упоминается в писцовой книге 1581–1583 гг. 1 ). Из этой же церкви происходят иконы «Богоматерь Одигитрия» (кат. № 24) и «Георгий на коне» (кат. № 33). Икона Николы привезена экспедицией ГРМ в 1961 г.

1 К. А. Неволин. О пятинах и погостах новгородских в XVI веке. СПб., 1853, стр. 191, 305.

Раскрыта в ГРМ в 1962–1963 гг. Н. В. Перцевым.

Доска из четырех частей (липовых или, по мнению Н. В. Перцева, липовых и дубовой). Две поздние тыльные накладные шпонки. Гнезда от деревянных штырей, прикреплявших древние торцовые шпонки. Оборот доски окрашен. Ковчег, паволока.

Сохранность. Многочисленные потертости живописи тонированы при раскрытии. На лике средника в значительной степени стерты белильные высветления и верхние слои карнации (охры). На крышке Евангелия утрачен орнамент. В нижней части нижнего ряда клейм — вставки поздней живописи. На полях, особенно на нижнем — остатки красной краски оранжевого оттенка от поздней записи. Следы гвоздей от оклада. Надписи потерты.

Описание.

На киноварном фоне средней части иконы — поясное изображение Николы, облаченного в зеленую фелонь и красный хитон с желтыми поручем и воротом; омофор белый с черными крестами. Святой правой рукой благословляет, на левой держит закрытое Евангелие с желтой крышкой и красным обрезом. По сторонам нимба колончатая надпись уставом, белилами:

¦ Вокруг средника 12 клейм, на верхнем и нижнем полях вытянутых в ширину, а на боковых — в высоту:

Порядок клейм, надписи и сюжеты 2 :

2 Издание и исследование греческих текстов жития см.:

русские тексты жития Николы (как переводы с греческого, так и эпизоды, сочиненные на Руси в XI в.) изданы по рукописям XIV в. в следующих изданиях:

Житие Николы было включено также в Четьи Минеи XVI в., составленные при митрополите Макарии. Издано:

О житии Николы см. также:

Изложение жития см.:

Издания текстов см.:

Клеймо 1. Рождество Николы.

Здесь же изображена сцена омовения младенца.

Клеймо 2. Приведение во учение.

3 Anrich, II, S. 241, 391; Леонид, 1881, стр. 29–30; Четьи Минеи, стр. 11–12.

Клеймо 3. Поставление в диаконы.

Клеймо 4. Поставление в иереи.

Клеймо 5. Поставление в епископы («митрополитом»).

Клеймо 6. «Служба святого Николы». Перед престолом стоит Никола с развернутым свитком в руках. Сзади — юноша в диаконских одеждах.

О сюжете этого клейма см. в разделе «Иконография».

Клеймо 7. Посечение древа.

4 Anrich, II, S. 224, 436; Леонид, 1881, стр. 34–36; Четьи Минеи, стр. 16–18.

5 Леонид, 1881, стр. 37–40; Четьи Минеи, стр. 19–22.

Клеймо 8. Чудо о корабельниках.

6 Anrich, II, S. 415; Леонид, 1881, стр. 48–51; Леонид, 1888, стр. 1–2; Четьи Минеи, стр. 23–26.

В следующих трех клеймах история трех «воевод».

Клеймо 9. Избавление «трех мужей» от меча.

От трехстрочной надписи сохранились лишь буквы:

Клеймо 10. Явление Николы царю Константину во сне.

Клеймо 11. Явление Николы епарху Евлавию во сне.

7 Anrich, II, S. 368–377; Четьи Минеи, стр. 90–95. В редакции, изданной Леонидом, этого эпизода нет (Леонид, 1881, стр. 17).

Клеймо 12. Спасение Димитрия.

8 Anrich, II, S. 417. Леонид, 1888, стр. 33–35; Четьи Минеи, стр. 51–53.

Фоны клейм белые. Из красок использованы в основном киноварь, белила и мягкие оттенки зеленого, лилово-коричневого и желтого. Драпировки очерчены темными контурами и моделированы при помощи белильных пятен в освещенных местах и более густо положенной краски основного тона в тенях. Лики исполнены светлой желтой охрой поверх просвечивающего подготовительного рисунка, с коричневыми и темными описями черт лица и прядей волос, яркой подрумянкой и белильными мазками.

Красочный слой как в среднике, так и в клеймах — жидкий, водянистый, лежащий неровными мазками (особенно зеленый цвет). Нимбы желтые. Вокруг средника и между клеймами — желтые полосы. Поля белые, лузга лилово-коричневая.

Надписи в клеймах выполнены уставом, черной краской, без разделения на слова. Иногда между словами стоит точка чуть выше середины строки, а в конце надписи — одна, две или три точки с росчерком. Титла обычные и фигурные.

Иконография.

Поясное изображение Николы в среднике традиционно. См. кат. № 1, 5; ср. кат. № 12, 29, 30, 34–36. Традиция изображения сцен жития Николы начала складываться уже в XI в. Древнейшие сохранившиеся иконы:

Об иконе из Какопетрии см. в кaт. № 1, 5, 13 (илл. стр. 155, 202).

Икона из погоста Любони вместе с другим новгородским памятником XIV в. — из погоста Озерёво (кат. № 13) и иконой из Коломны в ГТГ 14 принадлежит к наиболее древним образцам житийных икон Николы, сохранившимся на Руси. По составу клейм издаваемый памятник стоит у начала длинного ряда житийных «Никол», широко распространившихся в русском искусстве. Здесь уже присутствуют три основные группы сцен, которые станут характерны для всех более поздних произведений этого сюжета: детство Николы (рождение и обучение грамоте), посвящение в духовный сан (в диаконы, в иереи, в епископы) и, наконец, его чудотворная помощь в бедах (изгнание беса, спасение тонущих — корабля, юноши Димитрия, избавление невинно осужденных — трех воевод).

Почитание Николы на Руси, особенно глубоко укоренившееся в народных слоях, основывалось на вере в покровительство этого святого при невзгодах, поэтому в позднейшем русском искусстве состав клейм
¦ расширяется путем более подробного изображения знакомых сцен и включения новых «чудес».

Издаваемый памятник, наряду с иконами из Озерёва (кат. № 13) и из Коломны, принадлежит к «допалеологовскому» этапу развития иконографической и композиционной схемы жития Николы. Две другие новгородские иконы (кат. № 34 и 36) и все остальные русские иконы XIV в. отражают иной, более поздний этап. «Никола» из погоста Любони, по сравнению с иными, имеет самый строгий и краткий состав клейм, а по стилю наиболее непосредственно восходит к древней традиции. Вместе с тем извод и тип иконы — вполне устоявшиеся, имеющие за собой большой путь развития. Памятник позволяет предположить, что житийные «Николы», столь популярные впоследствии в русском искусстве, были известны на Руси уже в XIII в., а может быть и в домонгольскую эпоху.

Касаясь общего состава клейм в новгородских иконах XIV в., отметим, что в них не изображается перенесение мощей из Мир Ликийских в Бари, хотя служба (стихиры и канон) 9 мая и похвальное слово стали известны на Руси уже в конце XI в., вскоре после самого события 1087 г. 15

17 G. Anrich. Op. cit., I, S. 243; II. S. 414.

18 Леонид, 1881, стр. 67–69. Ср. также Четьи Минеи, стр. 44–45.

Об иконографии житийных икон Николы см. также кат. № 13, 34, 35.

Датировка и атрибуция.

Н. В. Перцев [2] отнес икону к XIII в., составители каталога выставки «Итоги экспедиций» [1] — ко второй половине XIII — началу XIV в., в каталоге выставки «Живопись древнего Новгорода и его земель» [6] «Никола» датирован началом XIV в. В. Н. Лазарев [4] относит его к первой половине XIV в. Существенный материал для датировки представляют надписи. Палеографы усматривают в них особенности XIV в., причем Н. Б. Тихомиров склонен видеть признаки не раннего, а развитого столетия (например, высокий перехват буквы «Ж»). Буква «И» (восьмиричное) обозначается то как «Н», т. е. с горизонтальной перекладиной, то уже как современное «И» — с косой перекладиной. Между тем, стиль памятника архаичен и в целом не имеет отношения к искусству развитого XIV в. Среди древних особенностей «Николы» выделим и необычную конфигурацию клейм, узких на боковых полях и вытянутых по горизонтали на верхнем и нижнем. Подобный прием, создающий специфический композиционный строй житийных икон, встречается в византийских произведениях XIII в. 19 Среди русских памятников он известен нам в столь резко выраженной форме лишь в северной иконе Николы из с. Уйма (ГТГ) 20 — памятнике архаизирующем, восходящем видимо к среднерусской художественной традиции XIV в. и сложном по генетическим истокам. Остальные новгородские житийные иконы XIV в. (кат. № 10, 13, 34, 35) имеют уже монотонные пропорции клейм — в виде простых, почти квадратных клеточек.

19 G. et М. Sotiriou. Op. cit., I, fig. 165, 166, 168.

20 В. И. Антонова, Н. Е. Мнева. Указ. соч., I, № 304.

Расхождение между палеографией и стилем «Николы» едва ли не ставит в тупик и весьма затрудняет проблему датировки. Определяя в данном каталоге эпоху исполнения иконы как первую половину XIV в., мы в то же время подчеркиваем разноречивость датирующих признаков. О датировке см. также стр. 73, 74. В. К. Лаурина ([6], стр. 10) сомневается в новгородском происхождении «Николы». На наш взгляд, икона отражает одно из течений в провинциальном новгородском искусстве XIV в., продолжая традицию XIII в.

Выставки.

Литература.

Источник

• ← икона николая чудотворца ростовая
• икона николая чудотворца с мечом в руке и храмом →