интернет как метафора глобального мозга

«информационного общества»

^ 3. ИНТЕРНЕТ КАК МЕТАФОРА ГЛОБАЛЬНОГО МОЗГА

3.1. Понятие «киберпространство Интернет»

Именно такого рода опасность возникает для тех, кто всерьез погружается в киберпространство, теряя чувство реальности. В киберпространстве легче выразить то, что при личном общении невозможно или очень трудно психологически высказать, здесь можно сохранить анонимность, возможно исправить то, что в реальной жизни непоправимо. Но, приучившись так «жить» и «действовать», легко утерять способность к нормальному человеческому общению, что часто является причиной бегства от реальности в виртуальный мир.

«Можно представить себе появление в ближайшие годы таких (компьютерных) «захоронений», когда облеченные собственным разумом «тени» живших или живущих людей появятся в социальной жизни общества. Это будут именно разумные создания, способные к генерации собственных идей, а не переработке и перефразированию уже известных. Виртуальное существо, ставшее отражением своего реального прототипа, будет лишено скрытых переживаний и побуждений при принятии решений. Естественно, что возникший таким образом социум «умерших» тоже будет стремиться к власти, бороться за свои права и многое другое, присущее живым существам» /14/.

3.2. Интернет как инструмент новых социальных технологий

Негативные последствия функционирования Интернета не умоляют прогрессивного значения новых информационных технологий вообще и Интернета в частности. По поводу роли Интернета в обществе сформировались две точки зрения. Одна из них на вопрос о том, какую роль будет играть Интернет в обществе отвечает, что это будет зависеть не столько от Интернета, сколько от самого общества. Противоположная позиция заключается в провозглашении Интернета как самоорганизующейся, саморазвивающейся, а следовательно, с трудом поддающейся регулированию системе. А посему, Интернет сеть никем не контролируется, и не направляемая в своем функционировании и развитии сеть.

Однако, непредвзятый анализ функционирования Интернета показывает на все увеличивающуюся роль Интернета на все сферы общества (экономика, политика, образование, искусство и т.п.) кардинально меняя образ жизни и образ мыслей все большего числа населения планеты, стимулируя появление все новых и новых социальных технологий, под которыми мы будем понимать, прежде всего, новые возможности реконструкции основных сфер жизни общества посредством введения новационных форм коммуникаций в системах: человек – человек, человек – организация, организация – организация и т.д.

Есть необходимость более подробно рассмотреть проблему влияния Интернет на некоторые сферы общества, памятуя о тех важных качествах, которые Интернет распространяет в конкретных сферах – это фрактальность (самоподобие или репродукция некоторых качеств, которые приобретаются в процессе работы в Интернет); наблюдаемость (возможность звукового и визуального сопровождения информации); диалог (реальность общения, дискуссии, сопереживания и т.д.).

Итак, наиболее значимая взаимосвязь – это Интернет и экономика. Здесь необходимо отметить, что процесс расширения технических условий для развития экономики, создаваемых Интернетом (электронная почта с использованием текста, звука и видео, возможность коммуникативных связей и др.), позволяет в корне изменить существующие (традиционные) производственные отношения.

Появляется реальная возможность:

а) организовать трудовые отношения людей находящихся друг от друга на больших расстояниях;

б) обеспечивать постоянный мониторинг по поиску людей и организаций (предприятий) определенной профессиональной направленности и уровня квалификации;

в) осуществлять электронную куплю-продажу. Есть данные /16/, что электронная коммерция в 2000 году вышла на уровень 1 триллиона долларов;

г) осуществлять банковские операции;

Однако на этот счет имеются и другие мнения и исследования. Их суть заключается в том, что Интернет может дезорганизовать экономическую жизнь общества: отмена торговых границ; навязывание финансовыми рынками своих законов национальным экономикам, может противоречить экономическим интересам того или иного общества.

Перспективы развития сетевой (интернетовской) экономики также неутешительны. С одной стороны, для основной массы населения в странах с доминирующей сетевой экономикой жизнь станет дешевле и обеспечит большие возможности для самореализации жизни людей. «С другой стороны, конкуренция станет жестче … Следует … ожидать появления нового фактора социально-экономического первенства: те, кто имеют лучший доступ к сети и лучше адаптированы к ее особенностям, будут иметь преимущества над остальными» /16/.

Второй важной по социальному звучанию имеет характер взаимосвязи Интернета и науки. Следует отметить, что с появлением Интернет потенциал науки значительно увеличился: возможность свободного доступа к профессиональной информации в глобальном масштабе позволяет узнавать об открытиях из первоисточника. При условии преодоления языкового барьера можно наладить контакт с коллегами в любой стране мира.

В какой-то мере данная задача решается посредством создания электронных библиотек. Так в Российской Федерации с большим трудом выпускаются электронные издания на компактных оптических дисках. В результате возникли «сотни Российских Web-сервиров в глобальной сети Интернет, содержащих разнообразную научную, культурную, образовательную, массовую и другую некоммерческую информацию» /17/.

Вместе с тем проблемы информатизации науки и образования в России решаются не на должном уровне, а главное, стремлении. Сделана попытка, (для начала) как-то сгруппировать проблемы информатизации науки и образования. Исследователи /17/ выделили пять блоков проблем информатизации науки и образования в России:

1. Электронизация информационных ресурсов, реализация современного телекоммуникационного доступа российских ученых к информатизационным ресурсам ведущих национальных центров – генераторов баз данных (ВИНИТИ, ИНИОН и др.).

2. Создание единого унифицированного интерфейса доступа к ресурсам и электронным каталогам научных библиотек, а также создание системы цифровых библиотек.

3. Внедрение информационных методов в процессы научных исследований: компьютерное моделирование, корреляционный анализ типа «структура-свойство», статистический анализ и др.

4. Реконструкция на качественно новой основе информационного обмена между информационными центрами восточно-европейских стран и стран СНГ.

5. Реализация: а) телекоммуникационного доступа российских ученых к зарубежным базам данных с научной и технической информацией; б) доступа мирового научного сообщества к российским автоматизированным информационным ресурсам.

Весьма емкие и далекоидущие задачи предполагается решать в соответствующих программах:

а) государственная научно-техническая программа «Федеральный информационный фонд»;

б) межведомственная программа «Создание национальной сети компьютерных телекоммуникаций для науки и высшей школы»;

в) пилотная межведомственная программа «Российские электронные библиотеки» (РФФИ и РФТР Миннауки РФ) и др.

Размышляя о взаимосвязи Интернет и науки следует отметить, что очень большие возможности Интернета применительно к стимулированию науки используются слабо. Существует мнение, что оценка качества научных публикаций в Интернет среди ученых не велика. По мнению экспертов это обусловлено двумя обстоятельствами: нет гарантий, что данная версия публикации является окончательной, и что нет институциональной оценки и контроля за данными публикациями. Как бы то ни было, но благодаря возможностям Интернет усиливается очень важный а науке фактор – стимулирующее влияние на научный процесс оценки неформальным мнением коллег научных наработок.

Огромные возможности таит в себе взаимосвязь Интернет и политика, как в функционировании политики, так и в совершенствовании политических отношений в формировании и развитии политической культуры общества.

Это (пока лишь фрагментарно) связано с информированностью общества, которое (при наличии компьютеров) имеет уникальные возможности быстрого доступа к текущим новостям. В частности имеется Web-сервер Федеральной службы новостей в котором располагаются полные тексты пресс-конференций, интервью и др. материалов, распространяемых быстрее чем самими агентствами новостей.

Серверами в Интернет располагают большинство ведущих газет и журналов мирового сообщества. Существуют серверы погоды, полезной информации, программ передач и т.д.

Появилась и, продолжает совершенствоваться, возможность организации и проведения международных референдумов, позволяющих услышать мнение конкретного индивида, находящегося в любой точке планеты, в режиме реального времени голосования.

Особо зарекомендовали себя новые возможности применения интернетовских технологий в области политической рекламы, маркетинга финансированных избирательных компаний, организационно-партийного строительства, политического консультирования (даже персоналии в силу различных причин «отлученными» от активной политической жизни).

Накапливается интересный опыт использования Интернет в качестве правозащитной, гражданской, демократической активности и политической самоорганизации общества. Именно поэтому Интернет-технологии занимают все большее место и играют все большую роль в деятельности политиков и политтехнологов как в России, так и «интернетизированных» стран.

Что же привлекает политиков в Интернет:

1. Низкая стоимость создания политических текстов.

2. Практически неограниченная возможность размещения и распространения текстов.

3. Вывод на ранее доступного избирателя.

4. Слабые рычаги регламентирования, цензуры и фильтрации.

Разумеется, что «сотрудничество» Интернет и политики это «палка о двух концах». Наряду с гуманистическим аспектом всегда присутствует в этом процессе и отрицательное (антигуманное): это разжигание с помощью электронных технологий межнациональных, межрегиональных, межрелигиозных противостояний и конфликтов.

Далее Интернет и компьютерные технологии в состоянии раскрыть новые возможности в художественном творчестве (за счет раскрепощения воображения). По сути получается, что компьютер выступает как своеобразное средство изображения (отображения) реальности с помощью новых средств, стимулируя творческий акт, расширяя язык искусства, меняя общепризнанные схемы творческого процесса и в целом картину художественной жизни. Виртуальные образы, созданные на компьютере, с подключением звука, графики, текста, анимации получаются как информационно, так и эстетически насыщенными.

Приходится признать, что компьютер выступает как современное изобразительное средство, которым «управляют» компьютерные художники, медиа художники – технология которых отличается от классической (холст, кисти, краски). При этом следует иметь в виду, что компьютерные средства это лишь технология, которая не отменяет искусство и мастерство художников по созданию художественных образов.

В связи с этим в практике художественной и образовательной жизни России, практике функционирования эстетического пласта Интернета появляются попытки обучения искусству компьютерной графики, своеобразные «образовательные курсы»:

а) коммуникативный дизайн (компрессия содержания и визуальная насыщенность);

б) язык онлайновых СМИ (соотношение текста, видео и звука);

в) проблема эстетики символических пространств (дом, город и др.);

г) этико-эстетические принципы оформления страниц, дисков, мультимедиа и интерактивных проектов, логотипов, плакатов, рекламных и журнальных презентаций.

^ 4. ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ КОМПЬЮТЕРНОЙ РЕВОЛЮЦИИ

4.1. Информационная и кибернетическая эпистемологии

Эпистемология (гносеология), ее проблемы и теории сформи­ровались задолго до появления кибернетики и информатики. Однако возникновение данных наук в первой половине XX столетия внесло новые грани в традиционно гносеологические вопросы.

В кибернетической эпистемологии делается попытка иссле­дования роли знаний на том или ином уровне существования ки­бернетических систем (физические, биологические, социальные системы) с целью выяснения их роли в управлении этими система­ми. Фактически этому посвящена работа В.Ф. Турчина «Феномен науки» /3/.

Наиболее обсуждаемыми в кибернетической эпистемологии проблемами являются: а) адекватность представляемых в математи­ческих моделях знаний; б) соотношение цели и полноты добываемых знаний; в) успешность предсказательной функции знаний и др.

После появления и развития во второй половине XX столе­тия ЭВМ, становления информатики как науки об автоматизиро­ванной обработке информации, возникли дополнительные гносеологические проблемы: каким образом можно быстро получать, об­рабатывать, хранить и передавать знания, как соотносится работа человеческого мышления и ЭВМ, что такое искусственный интел­лект, зачем он нужен и как его создать.

Актуализировались и традиционные гносеологические вопросы: кто является субъектом познания (только человек или еще и машина, что, в свою очередь, повлекло за собой обсуждение проблемы: может ли машина мыслить) и др.

Информационная эпистемология, отмечает далее Ракитов, «ис­следует различные способы представления и выражения знаний и возможности построения знаний с помощью технических систем. В силу этого фокус информационной эпистемологии перемещается на обыденное познание и здравый смысл, поскольку они являются из­начальной формой познавательной деятельности, к тому же формой универсальной, всеохватывающей, энциклопедической, наиболее сложной, разнообразной и богатой» /18, с. 149-150/.

К технологии относится все, что связано с теми или иными спо­собами обращения со знаниями: приобретение, хранение, обработка, передача, представление. В рамках технологического подхода к зна­нию, рассматриваются также вопросы экономичности и продуктивно­сти представлений знаний с помощью тех или иных средств.

К технологическим проблемам также относятся вопросы: уве­личения параметров памяти оперируемыми знаниями, объемов обра­ботки информации, быстродействия в передаче информации и др.

Однако, как справедливо указывает эксперт, вопрос о возмож­ных моделях предоставления знаний вновь актуализировал и традици­онно-экзистенциальные знаниевые проблемы, в частности, вопрос – каким должно быть знание чтобы оно могло быть введено в информа­ционные системы (ИС) и в системы искусственного интеллекта (ИИ).

Отвечая на этот вопрос, другой известный эксперт в области информационной эпистемологии и искусственного интеллекта Д.А. Поспелов выделяет следующие черты знания /20, с.8/.

а) внутренняя интерпретируемость (когда каждая информацион­ная единица должна иметь уникальное имя, по которому система нахо­дит ее, а также отвечает на запросы, в которых это имя упомянуто);

б) структурированность (включенность одних информационных единиц в состав других);

в) связность (возможность задания временных, каузальных про­странственных или иного рода отношений);

г) семантическая метрика (возможность задания отношений, ха­рактеризующих ситуационную близость);

д) активность (выполнение программ инициируется текущим со­стоянием информационной базы).

Развитие информационной гносеологии невозможно без взаимосвязи и взаимовлияния технологических и традиционных ее аспектов. Действительно, как только встал вопрос о предоставле­нии знаний для ИС и ИИ, сразу же всплыла проблема соотноше­ния понятий «информация», «знания», «данные», «истина», «соз­нание», «мышление», «интеллект» и др.

Мышление является составной частью сознания и осуществляет не прямое (опосредованное) отражение предмета, когда происходит раскры­тие его (предмета) содержания, его внутренних связей и отношений.

Из данных определений следует, что термин «данные» имеет самое расширительное звучание, понятия «информация» и «знание» детализируют те или иные стороны понятия «данные».

Частным случаем технологической проблемы увеличения объ­ема оперируемых данных и быстродействия их передачи является вопрос сжатия сведений и фактов до минимальных размеров (све­дение их в группы). И одной из форм решения этого вопроса являет­ся метод обобщения и абстрагирования информации.

Вопрос же обобщения и абстрагирования знаний «тянет» за собой традиционно-гносеологическую тему ценности знаний, их ос­мысления и понимания, через поиск смысла сообщений, т. е. их ана­лиза в синтаксическом, семантическом и прагматическом ракурсе.

Новые грани возникают и в традиционно-гносеологической теме соотношения количества и качества информации. Информатика, так же как и гносеология, исходит из следующих показателей качества знаний: целостность, непротиворечивость, достоверность, актуальность и др.

Эксперты в области информационных систем уже точно знают, что «не надо стремиться иметь как можно больше информации» /19, с.120/, ибо возрастает вероятность ошибки при ее проверке, существуют технологические ограничения по ее обра­ботке, возможностями размещения и др.

Кроме указанных, вновь обсуждаемыми, традиционными вопро­сами в гносеологии, но уже через призму информационного видения, являются проблемы границ познавательных возможностей человека; моделирования познавательного механизма; роли в познании не толь­ко логики, но и мотивации, чувств, эмоций, эстетических пристра­стий; расширения познавательных возможностей человека.

Что касается последнего вопроса, то практика применения информационных технологий в познавательном процессе указыва­ет на буквально революционные процессы, которые появляются в этом направлении.

Всем известно, какую важную роль в познавательном про­цессе играет личностно-знаниевая картина мира, образно-пространственное и логическое мышление. Все эти качества познающего субъекта неизмеримо усиливаются при поддержке и развитии их с помощью информационных технологий.

Так неизмеримо увеличивающийся оперативный доступ к большим объемам знаний, трехмерная компьютерная графика, соз­дание виртуальных моделей в виде чертежей, рисунков, графиков, видеоизображений открывают принципиально новые возможности для углубления познания изучаемых объектов и процессов.

Вопрос представления знаний в ЭВМ актуализирует традици­онную для гносеологии проблему истинности знания. Специфика функционирования знания в информационной системе в том, что здесь наряду с истинными знаниями (проверенными на практике, в теоретических исследованиях) движется большой массив информа­ции гипотетического характера.

Естественно возникает вопрос, что с этим делать? Как спра­ведливо указывает И.Ю. Алексеева /19/ существуют попытки вообще отказаться от понятия «истинность» (позиция известного специали­ста в области искусственного интеллекта Нельсона).

Но более взвешенной является установка на отделение гипоте­тического и истинного знания в момент представления знаний: «зано­симые в базу знаний гипотезы, предположения, эвристические сооб­ражения, рассматриваемые как, возможно, содержащие ошибки, свя­заны с достоверной основой знания в единую систему. » /19, с. 106/.

Весьма перспективной темой обсуждения является выявление механизмов работы и пределов возможности человеческого мышления.

4.2. Проблема искусственного интеллекта и ее эволюция

Вдохновившись решением вышеочерченной, стержневой проблемы, специалисты по ИИ не могли не сфокусировать свои усилия на программировании. Это оказалось первостепенно важным, и не случайно, что концептуальная значимость его была сразу же отмечена ведущими специалистами. Вот что писал четыре десятилетия тому назад академик А. П. Ершов: «Программирование становится массовой профессией. Сейчас мы выделяем новую. категорию людей, которые становятся посредниками между человечеством и информационной моделью мира, упрятанной в машины» /15, с. 194/. Без программиста современное научное творчество неплодотворно, ибо именно программист берет на себя труд «упираться в пределы человеческого познания в виде алгоритмически неразрешимых проблем и глубоких тайн работы головного мозга» /15, с. 188/. Как видим, акад. Ершов здесь же, на старте, «нащупал» и очередную интересующую нас философскую проблему. Через четыре десятилетия суть ее излагает д-р Н. Гершенфельд следующим образом.

4.3. Компьютерная этика

Философские проблемы, порождаемые разработкой и использова­нием компьютеров и компьютерных систем, изучаются не только с позиций теории познания и эпистемологии, но и в рамках такого формирующегося направления, как компьютерная этика.

Начало дискуссиям по этическим вопросам разработки и исполь­зования компьютерных систем было положено выступлениями Дж. Вейценбаума — известного исследователя в области искусственного интеллекта. В книге, изданной в 1976 г. (русский перевод: Вейценбаум Дж. Возможности вычислитель­ных машин и человеческий разум: От суждений к вычислениям. М., 1982) Вейценбаум выдвинул тезис о том, что важнейшие проблемы, возникающие в рамках дебатов на тему «Вычислительные машины и мозг» не являются ни техническими, ни математическими: это пробле­мы этические. Их нельзя ставить, начиная со слов «Можно ли. «. Пределы применимости вычислительных машин, по существу, подда­ются формулировке лишь в терминах долженствования. Дж. Вейценба­ум полагает, что мы не имеем права заменить вычислительной системой человека в тех сферах, которые связаны с межличностными отношени­ями, пониманием и любовью (аморальна замена компьютером психи­атра или судьи).

Известны различные попытки определить, исходя из этических соображений, ограничения на характер задач, решаемых компьютером, и на области его применения. Дж. Мур, например, предлагает ограни­чить круг задач, решаемых компьютером, таким образом, чтобы ком­пьютер не мог решать, каковы должны быть наши базисные цели и ценности (и приоритеты среди них), считая, в то же время, этически неправомерным запрещение компьютеров там, где они могут способ­ствовать сохранению человеческой жизни, например, в областях меди­цины.

К настоящему времени проблемы компьютерной этики, исследуе­мые американскими учеными, вышли далеко за рамки вопроса об этически допустимых пределах применимости компьютеров. Компью­терная этика рассматривает проблемы ответственности за неполадки в работе тех или иных компьютерных программ и за развитие компью­терной техники в целом, проблемы предотвращения доступа к приват­ной информации, накапливаемой в компьютерных базах данных, процессы централизации и децентрализации власти в условиях компь­ютеризации, этические основания авторского права, интеллектуальной собственности и коммерческой тайны. При этом рамки исследования ситуаций, порождаемых развитием современной техники, могут зада­ваться различными этическими теориями (этический релятивизм, кон-секвенциализм, деонтологические концепции, концепции права и справедливости и др.). Примером такого подхода может служить книга Д. Джонсон «Компьютерная этика», основную цель которой автор характеризует как «продвижение в понимании того, как должны вести себя люди, когда они используют компьютеры».

Источник

Проблема реальности в информатике. Интернет как метафора глобального мозга и его философское значение

Понятие и смысл диалектики, ее отличие от метафизики Диалектика в своем развитии принимала такие формы как стихийная диалектика древних греков, идеалистическая и материалистическая.

Выделяют объективную (диалектика природы, общества, бытия, то есть диалектических закономерностей, действующих в мире) и субъективную диалектику (диалектику мышления, отражение в сознании объективной диалектики). Диалектика субъективна по форме, по способу существования, объективна по источнику, по происхождению. Диалектика вещей определяет диалектику идей.

Отличие и соотношение диалектики и метафизики.

1. Диалектика исходит из всеобщей универсальной взаимосвязи явлений и процессов; метафизика признает связи случайные, возводя в абсолют автономность вещи, теряет из виду взаимодействие.

2. Диалектика исходит из принципа качественных изменений явлений и процессов; метафизика сводит все изменения в мире только к количественным;

3. Диалектика исходит из внутренней противоположности, закономерно присущей любому явлению; метафизика считает, что противоречия свойственны только нашему мышлению, но не объективной реальности.

4. Диалектика исходит из того, что источником развития является борьба внутренних противоположностей, а метафизика – внешняя сила.

Диалектика – наука о вещах, метафизика – о процессах. Диалектическое мышление не исключает метафизического: оно отводит ему известные пределы.

Диалектика – это и искусство творческого спора, и умение плодотворно развивать теорию идей, и искусство обнаружения истины. В диалектике два принципа: принцип всеобщей связи и взаимодействия (основанием которого является материальное единство всех предметов, которые развиваются и возникают только во взаимной обусловленности и организованность мира) и принцип развития.

В информатике как междисциплинарной науке о функционировании и развитии информационно-коммуникативной среды и ее технологизации посредством компьютерной техники центральной проблемой является проблема реальности.
Проблема идентификации субъекта коммуникации

Проблема достоверности информации

Проблема вирутальности субъектов информационного пространства

При рассмотрении данной проблемы невозможно обойтись без выяснения природы информации, ибо последняя до сих пор трактуется самым различным образом (в науке существует несколько сот определений информации).

Михаи́л (Миха́йло) Васи́льевич Ломоно́сов (8 (19) ноября 1711, деревня Мишанинская[3][4][5], Россия — 4 (15) апреля 1765, Санкт-Петербург, Российская империя) — первый русский учёный-естествоиспытатель мирового значения, энциклопедист, химик и физик; он вошёл в науку как первый химик, который дал физической химии определение, весьма близкое к современному, и предначертал обширную программу физико-химических исследований[6][7][8][9]; его молекулярно-кинетическая теория тепла во многом предвосхитила современное представление о строении материи, — многие фундаментальные законы, в числе которых одно из начал термодинамики[5][10]; заложил основы науки о стекле. Астроном, приборостроитель, географ, металлург, геолог, поэт, утвердил основания современного русского литературного языка, художник, историк, поборник развития отечественного просвещения, науки и экономики. Разработал проект Московского университета, впоследствии названного в его честь. Открыл наличие атмосферы у планеты Венера[11][12][13]. Действительный член Академии наук и художеств (адъюнкт физического класса с 1742, профессор химии с 1745).

Михаил Васильевич Ломоносов (1711-1765) свое место в истории русской философии определил прежде всего тем, что заложил основы материалистической традиции. Он создал теорию «корпускулярной философии», основанной на атомистическом учении. В качестве вывода этой философии он формулирует знаменитый закон сохранения материи и движения. Согласно этому закону, в основе мироздания лежат мельчайшие частицы, которые Ломоносов вслед за Лейбницем назвал монадами. Однако в отличие от последнего Ломоносов говорит не о духовных, а о материальных монадах и материальных атомах. Понятие материи он определяет следующим образом: «Материя есть то, из чего состоит тело и от чего зависит его сущность» [1]. Надо сказать, что эта дефиниция материи известна еще со времен Аристотеля. Так же, как и последний, Ломоносов говорит, что «тела состоят из материи и формы» [2], но при этом он утверждает зависимость формы от материи, а не наоборот, как это делал Аристотель. То есть Ломоносов выступает с материалистических позиций, но, как и все материалисты своего времени, он понимал материю только в качестве вещества.

Многочисленные опыты и материалистический взгляд на явления природы привели Ломоносова к идее о «всеобщем законе природы». В письме к Эйлеру в 1748 году он писал: «Все встречающиеся в при роде изменения происходят так, что если к чему-либо нечто прибавилось, то это отнимается у чего-то другого. Так, сколько материи прибавляется к какому-нибудь телу, столько же теряется у другого. Так как это всеобщий закон природы, то он распространяется и на правила движения: тело, которое возбуждает своим толчком другое к движению, столько же теряет от своего движения, сколько сообщает другому, им двинутому». Через десять лет он изложил этот закон на собрании Академии наук, а в 1760 году опубликовал в печати. В упомянутом выше письме Эйлеру Ломоносов сообщил ему, что этот очевидный закон природы некоторые члены Академии ставят под сомнение. Когда директор академической Канцелярии Шумахер, без согласования с Ломоносовым, направил ряд работ Ломоносова, представленных к печати, на отзыв к Эйлеру, ответ великого математика был восторженным: «Все сии сочинения не токмо хороши, но и превосходны – писал Эйлер, – ибо он (Ломоносов) изъясняет физические материи, самые нужные и трудные, кои совсем неизвестны и невозможны были к толкованию самым остроумным ученым людям, с таким основательством, что я совсем уверен в точности его доказательств. При сем случае я должен отдать справедливость господину Ломоносову, что он одарован самым счастливым остроумием для объяснения явлений физических и химических. Желать надобно, чтобы все прочие Академии были в состоянии показать такие изобретения, которые показал господин Ломоносов».

Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет

Источник