как называется человек который пишет иконы
Как и кто пишет иконы для церкви?
Бурное развитие духовной жизни привело к возрождению православных традиций храмового зодчества и иконописи. В связи с этим возникли вопросы, связанные с теорией и практикой написания иконы. Они имеют важное значение для определения понятия сакрального изображения.
Что такое икона
Икона — графический образ, воплощающий лик небожителя или священного события. Но не все живописные работы, написанные на сакральные сюжеты, считаются иконами. Все сакральные графические работы делятся на следующие группы:
Официальная Церковь считает иконой образ, написанный в соответствии с каноническими и иконографическим правилами. Также следует помнить, что икона — не идол или оберег, а часть Божественной литургии, являющаяся проводником молитвенного обращения и веры православного христианина.
История
Первые иконы появились ещё во времена апостолов. Родоначальником иконописи называют евангелиста Луку. Наибольшее развитие она получила в странах, исповедующих православие. К основным центрам иконописи относятся следующие страны:
В истории иконописи выделяют несколько основных этапов, которым свойственны уникальные отличительные черты в манере исполнения, построении композиции и прорисовки образов.
Кто может писать святые образы
В период расцвета церковной религиозной живописи чётко сформировались требования, предъявляемые к иконописцам. Их озвучили на Поместном соборе Православной Церкви 1551 года.
Таким образом, иконописец в Средневековье должен был обладать высоким уровнем личных и душевных качеств, вести праведный и аскетичный образ жизни, чтобы передать святость сакрального образа. Чаще всего иконописцами становились монахи.
В условиях возрождающейся духовной культуры, формирующейся под влиянием современных реалий, старинные требования к иконописцам не всегда соблюдаются. Чаще всего на специальных отделениях художественных вузов получают знания и навыки в иконописи простые миряне, подверженные суетности и соблазнам современного мира.
Следует знать, что главное требование к современному иконописцу — высокий уровень духовной культуры и фактическое участие в церковной жизни. Любой человек, решивший создать икону, должен получить благословение духовника, сопровождающееся специальной молитвой.
Читайте о почитаемых иконах:
Как пишут икону
Создание святого образа — тяжёлый и кропотливый труд, требующий от мастера много духовных и физических сил. Традиции создания иконы остаются неизменными уже много веков. Весь процесс состоит из нескольких этапов.
Деревянная заготовка
Традиционная православная икона пишется на доске. Вид, используемой древесины зависит от местности, в которой работает мастер. Чаще всего используются следующие деревья:
Важную роль в долголетии иконописного произведения играет обработка древесины, к которой предъявляли следующие требования:
Как правило, на лицевой стороне иконы делают небольшое углубление, ограниченное узкими полями. Для удобства дальнейшей подготовки рабочую часть делают рельефной при помощи зубчатого рубанка или макетного ножа.
Подготовка основы
Деревянную заготовку покрывают специальной основой-грунтом, который называется левкас. Он изготавливается из желатина (рыбьего клея) и мела. Нагретую смесь наносят на деревянную заготовку и прикрывают паволокой — тонкой хлопковой тканью. После высыхания паволоки на заготовку наносят ещё 10-14 слоев левкаса, тщательно просушивая каждый из них в течение суток.
Подготовленную основу шлифуют, придавая ей максимальную гладкость.
Читайте об иконах святых:
Создание образа
В старину над созданием одной иконы трудились несколько мастеров, каждый из которых выполнял определённый процесс:
Сегодня, как правило, всеми этими процессами занимается один мастер.
Чем пишут иконы
Для написания сакральных образов используют технику темперной живописи, основанную на применении красок на основе яичного желтка и натуральных красителей. Чтобы получить темперную краску минеральные красители растирают в мелкий порошок и соединяют с эмульсией из яичного желтка и воды. Краски в несколько слоев наносят на подготовленный контур, учитывая, что они не поддаются моделированию. Это означает, что от мастера требуется максимальная сосредоточенность и точность в нанесении красителей на рабочую поверхность.
Личники используют в работе плави — разведенные до жидкого состояния краски. Для прорисовки мелких золотых деталей используют твореное золото, которое наносится тонкой жёсткой кистью или палочкой.
Последний защитный слой выполняется с помощью натурального лакового покрытия. Традиционно его выполняли при помощи олифы, но она имеет ряд недостатков:
Поэтому современные иконописцы заменяют олифу на копаловый лак, изготавливаемый из смол натурального происхождения.
Важно! Создание иконы — глубоко сакральный процесс, которым может заниматься человек, стремящийся вести праведный образ жизни и обладающий чистой душой и помыслами. Чтобы написать действительно одухотворенный святой образ, необходимо не просто виртуозно владеть живописными техниками и приемами, а хранить в душе искреннюю веру и вкладывать в работу часть своей души.
«Микеланджело мне отвратителен»: иконописцы об искусстве, вере, деньгах и Трампе
Профессия иконописца может показаться жутко не современной, если забыть про усиление роли церкви в России за последние годы. «Афиша Daily» поговорила с тремя художниками о том, как строятся их отношения с заказчиками, сколько они получают и что думают о современном искусстве.
Александр Лавданский
Основатель мастерской «Киноварь», 64 года
Я вырос в неверующей семье: отец был успешным инженером, занимал высокие должности. Я учился в институте прикладной математики, однако меня тянуло к живописи — писал авангардистские картины, участвовал в выставках на Малой Грузинской. Потом крестился, и у меня словно появилось другое зрение — я увидел мир икон. Бросил институт, оставил светскую живопись, стал заниматься иконописью. Для отца стало трагедией, что сын не получил технического образования и ушел неизвестно куда, однако со временем он принял это.
В СССР писать иконы было непросто — теоретически могли посадить в тюрьму. Правда, я начал работать, когда уже не сажали, а ограничивались штрафом или просто замазывали. Обычно настоятелям храмов удавалось договориться за взятку. Помню, я работал на Украине, и там был неуемный инспектор. Ему давали на лапу, а он опять приезжал, и каждый раз нашей бригаде приходилось прятаться по кустам, пока батюшка наливал ему горилку и улаживал вопрос.
Кто заказывает работы
Есть те, кто пишет для конкретных людей, но в этом случае меньше свободы. Надо либо иметь заказчика, который доверяет твоему видению, либо подстраиваться под вкусы тех, кто платит. Помню, была женщина, которая рассказала, что у нее было видение Божией Матери и она хочет запечатлеть его на иконе. Я отказался: она, может, видела, а я — нет. Я предпочитаю писать иконы для храмов: там всегда много работы, и если нанимают, то дают карт-бланш.
Иногда приходится выезжать на фрески. Сейчас, например, каждую неделю бываю под Александровом в Махрищском монастыре. Однако фреска — вид искусства на грани с экстремальным спортом, она требует хорошего физического здоровья. Приходится проводить по 15 часов в сутки на шатких лесах и иногда в холоде. В 1989 году мы расписывали храм в глухой деревне под Костромой. Там была очень плохая электрика, провода свисали со всех сторон. Стены просто сочились известковой водой, и, видимо, где-то замкнул провод: прикасаешься кисточкой к стене, и бьет током. Хоть и не сильно. Мы шутили, что это для большей живости рисунка.
А в конце 1970-х я работал на большой высоте на помосте, который держался на горизонтальных бревнах. Одно упиралось на гнилой подоконник, который не выдержал и подломился. Леса рухнули не совсем, но сильно накренились, мне удалось зацепиться. Было очень страшно: прошло почти сорок лет, но до сих пор эта картина стоит перед глазами.
Откуда берутся сюжеты
Есть каноническая система росписи храма, которая выкристаллизовалась в XVI веке. Изредка мы советуемся со священнослужителями, иногда они сами просят что-то. Однажды настоятель собора обратился с просьбой изобразить его самого во фреске «Страшный суд» среди грешников в геенне огненной. Он любил поесть, и это была такая форма покаяния для него. Ну мы нарисовали, как бес тянет его крючком за брюхо, хоть портретного сходства там было немного.
А в конце 1980-х, когда семья Романовых еще не была канонизирована, один батюшка попросил их изобразить. И тут приехал епископ, который был против причисления царской семьи к лику. Настоятель испугался и говорит моей бригаде: «Вас много, встаньте к стене и закройте фреску». Видно, епископу кто-то наябедничал, поэтому он все осмотрел и попросил нас отойти. Тут все и открылось. Сбивать же не стали — так и осталось.
Сколько зарабатывают и тратят иконопицы
До кризиса и санкций олигархи не жалели денег церквям, и иконописцы получали хорошо. Сейчас работы не уменьшилось, но платят меньше. За маленькую икону можно получить тысяч 30. Аренда мастерской на Хитровской площади стоит только 11 тысяч. Зато это интересное место: этажом ниже был трактир «Каторга», который описал Гиляровский, а в тех помещениях, где у меня мастерская, была ночлежка с нарами. Краски стоят по-разному. Лазурит вот очень дорогой, потому что это полудрагоценный камень. В хорошем качестве он есть только в афганском Бадахшане. Его тяжело везти оттуда, поэтому килограмм стоит порядка 40 000 рублей.
Да, церковь сейчас процветает и строит много соборов, но интерес к иконописи не становится сильнее. Кроме того, меняются направления. Наш образец — византийское искусство, которое приветствовал покойный патриарх Алексий. Нынешний патриарх Византию не любит и больше поддерживает академический стиль.
Как они относятся к современному искусству
Мне нравится живопись XIX века, когда на церковную тематику писали знаменитые художники — Карл Брюллов, например. Положительно отношусь и к Ренессансу, хотя не люблю Микеланджело — он мне отвратителен. Да, это великое искусство, которое окончательно порвало с верой.
А современная живопись вообще выродилась. Если человек прибивает себя гвоздями, то это не искусство, когда все поаплодировали и разошлись. Икона, в отличие от акта постмодернизма, сохраняется на века, как египетские пирамиды, как ассирийские барельефы, которые можно уничтожить только динамитом. Или топором.
Филипп Давыдов
Искусствовед, основатель иконописной мастерской «Живая традиция», 41 год
Когда мне было 12 лет, мой папа стал священником, и мы переехали в деревню в Латвии, где ему дали приход. После школы у меня не было явной склонности к какой-то определенной профессии, поэтому отец, который писал и продолжает писать иконы, предложил мне научится его профессии. Сначала он меня учил, затем я поступил в Академию художеств на искусствоведа. Это мне сильно помогло, потому что знание живописи дополнились информацией о месте иконы в мировой культуре.
Сейчас у меня с женой собственная мастерская, и мы чаще сотрудничаем с частными заказчиками, чем с храмами. Работа в архитектуре интересна тем, как изображение взаимодействует с пространством. Я расписывал англиканский храм недалеко от Нью-Йорка, и мне довелось услышать лучший комплимент от прихожан. Они сказали, что моя фреска будто всегда там была.
Что происходит с иконописью
Российское священство очень консервативно подходит к вопросам оформления церковных интерьеров. Есть сложившийся за последние годы набор стереотипов, и заказчики боятся пробовать что-то новое. Тем, кто строит и восстанавливает храмы в России, как правило, важны скорость и максимальное соответствие конкретным древним образцам, также желательно с максимальным количеством позолоты и резных украшений.
При этом на Западе сейчас велик интерес к русской иконе и к русскому богословию. Там многие, кто не находит в своей церкви ответов на вопросы, обращаются к другим традициям христианства, например, к трудам святых отцов православной церкви и к иконописи как к древнему инструменту проповеди через образ.
Как оценивается труд художников
Чем лучше и быстрее ты умеешь воспроизводить чужие работы, тем больше будешь получать. Это стандартный путь, которым идут все ученики иконописных школ. В нашей мастерской каждый образ создается индивидуально. Работая с библиотекой образцов, мы собираем максимальное количество информации и делаем эскизы.
Я не хотел бы называть стоимость икон, которые мы пишем. Бывает, что мы работаем бесплатно или за совсем небольшие деньги. При этом вещи, созданные без заказа, для себя, могут оцениваться достаточно высоко. Впрочем, не все измеряется деньгами. Года два назад мне позвонил заключенный с просьбой написать ему икону бесплатно. Как выяснилось, у себя в колонии в Пермском крае он строит храм, и к тому моменту уже успел выклянчить иконы у всех самых именитых мастеров. Кому-то он дал тысячу рублей на доски, кому-то ничего не дал.
Что такое канон
Все любят размахивать словом «канон». Человек, который проучился месяц в приходской иконописной школе, говорит: «Я пишу иконы по канону». Дальше возникает желание спросить: «А что это такое? Можно его где-то прочитать?» В иконописи не существует большого свода правил, как ПДД. Есть несколько официальных постановлений: например, нельзя изображать Бога Отца, так как его никто никогда не видел, — но таких четких запретов немного.
Существует ряд непреложных принципов, один из которых — узнаваемость. Входя в храм и увидев икону Святого Николая с расстояния в двадцать метров, ты должен понять, что это именно он. Основная задача образа — дать тебе возможность сосредоточиться для диалога с Господом. Если прихожанин видит изображение, которое его смущает, то это не икона. Впрочем, у всех людей свои рамки понимания религиозного искусства. В том числе у казаков, которые громят выставки.
Может ли икона быть современной
Мы стараемся делать так, чтобы она работала на современников. Например, в последнее время отказываемся от золота, так как его восприятие изменилось. Если человек в Средние века шел по улице с золотой цепью, было понятно, что это богатый купец. Сегодня, видя людей в золоте, мы делаем вывод, что, скорее всего, у них нет вкуса.
Существует другая опасность: некоторые наши коллеги берут образцы из древности, но при этом работают как люди XXI века. Они доводят до совершенства прямую линию, ровную поверхность — до состояния зеркала. Получается, что изображение, созданное рукой человека, больше похоже на постер. Такая рукотворная печатная продукция выходит.
Что иконописцы думаю про современное искусство
Мне как искусствоведу грустно, что искусство избавляется от эстетической составляющей. Чтобы что-то понять, тебе нужно сначала прочитать «простыню», которая висит рядом с работой. Мне ближе вещи, которые круто работают и без текстового сопровождения. Например, Билл Виола и его встреча Марии и Елизаветы.
Профессия – иконописец: как рождаются иконы
У каждого из нас своя дорога к Богу. У художников творческой мастерской «Иконографика», занимающихся реставрацией и писанием икон, когда-то в жизни случился момент, после которого они выбрали новый для себя путь.
«Попросил, и было дано»
Создание иконы — процесс уникальный. Это не просто творчество. Иконописец — посредник между Небом и всеми нами, земными. Говорят, монахи в монастырях с особым усердием молятся за иконописцев, поскольку это те люди, посредством которых мы общаемся с Богом. Если мастер во время работы был чист душой и помыслами, отстранился от мирского, значит, и икона у него выйдет с душой.
А вот освоить мастерство реставратора, тем более иконописца, еще сравнительно недавно было делом крайне трудным — ни учебников, ни каких-либо других изданных пособий.
Работа над иконой в творческой мастерской.
Руководитель творческой мастерской «Иконографика» Владимир Снытин:
— Не думал, что стану когда-нибудь реставратором. Когда поступал в художественное училище в Москве, ходил на подготовительные курсы. Был у нас такой преподаватель, Стручков, он мне сказал: «Я смотрю, ты одни храмы рисуешь». И предложил: «Подумай, может, тебе не живописцем быть, а реставратором? Это тебе ближе».
Хотя не меньше, чем в училище, я получил знаний, учась в Туле в студии Константина Михайловича Кортукова, — продолжает Владимир Снытин. — Она работала при ДК «Серп и молот». Константин Михайлович — легендарный для Тулы человек, друг детства Порфирия Никитича Крылова. Очень много я от него почерпнул.
Особенно мне повезло, что проходил обучение у ведущих специалистов в области реставрации. В Российской академии живописи, ваяния и зодчества, ректором которой был Илья Глазунов, преподавал реставрацию старейший реставратор России Филатов, а секретам иконописи обучал сам Соколов, которому довелось реставрировать иконы Рублева и Дионисия.
У Юрия Барабанова своя история того, как он оказался в этой профессии:
— Я все время занимался наружной рекламой, но в душе хотелось что-то поменять. А тут пошла полоса неприятностей с работой, жена посоветовала пойти в церковь. Я зашел в церковь Благовещения Пресвятой Богородицы и обратился с просьбой к св. Николаю Чудотворцу. На следующий день приходят знакомые и говорят, что нужны руки для позолоты купола в этой же церкви Благовещения. Не раздумывал ни секунды. А там уже познакомился с моими товарищами. Вот так: попросил, и было дано.
— Владимир и нас потом всех обучил, как делать позолоту. Это особое искусство. У меня история тоже интересная. После политеха распределился в КБП инженером-конструктором. Проработал три года, пока не загорелся желанием перейти в художественный отдел на любых условиях. Но никому об этом не говорил. А почему художником — я еще в политехе параллельно окончил заочный народный университет искусств, занимался в тульских изостудиях.
– Как-то решил уже идти к начальству с просьбой о переводе, и тут произошло чудо — меня пригласили туда на работу художником. И даже с повышенным окладом, — вспоминает Анатолий. — Как и почему это случилось — загадка для меня до сих пор. Впоследствии к нам поступил на работу совсем молоденький Володя Снытин. Там, в КБП, мы с ним и познакомились.
В 1991 году уволился, стал писать картины, первый раз участвовал в серьезной большой выставке. Подзарабатывал росписью самоваров, матрешек и оформлением витрин. Чего только не было, в том числе и реставрация. Она приносила не очень большие деньги, зато быстрые. Одновременно изучал основы мастерства. Познакомили меня тогда с самым большим специалистом в этой области Игорем Борисовичем Щелоковым, который еще в 70-е годы работал во всех старых тульских храмах. Он, кстати, расписывал и самый старинный тульский храм — Благовещения. Именно он мне технику иконописи и поставил.
Их всех объединила в 2004 году одна большая работа — церковь Николы на Ржавце, которая стоит во дворе круглого дома на углу Красноармейского и Советской. Расписывать храм была приглашена семья иконописцев из Москвы. Они уже начали работу, но что-то им не понравилось, и они решили вернуться в Москву. Тогда по просьбе настоятеля храма к работе приступили Владимир Снытин, Анатолий Алексеев и Юрий Барабанов. Это был их первый совместный проект росписи храма.
История мира у каждого своя
В Туле во все времена существовала сильная местная школа иконописцев. Были даже целые семейные династии. Один из самых известных мастеров — Григорий Белоусов, работы которого есть и сейчас в некоторых старых храмах. Писал он и несколько икон в кремлевском Успенском соборе. Эта коллекция хранится сейчас в фондах областного художественного музея. В церковной описи Всехсвятского храма об иконах Белоусова написано так: «Свежесть красок, тщательность, даже некоторая художественность отделки фигур, в особенности лиц, и другие достоинства иконописного искусства ставят Белоусова выше обыкновенных иконописцев».
Тульские мастера не только писали иконы, но и делали великолепные оклады к ним.
К реставраторам часто попадают прекрасно сохранившиеся уникальные оклады, о принадлежности которых можно судить по наличию герба Тулы. Не только ружья и самовары умели у нас творить.
Юрий Барабанов: «Золочение храмов – работа ювелирная».
Современные мастера продолжают традиции, которые были заложены задолго до них. Хотя, конечно, новое поколение воспитывалось в несколько иных традициях.
— У нас не было в школе закона Божьего, но во многих семьях имелись носители веры — наши бабушки и дедушки, — рассуждает Владимир Снытин. — Конечно, Святое Писание надо знать. И мы каждую работу непременно начинаем с молитвы. Но если ты не будешь любить свое дело, у тебя ничего не получится.
Почему все иконы с виду примерно схожи, но при этом разные? На это тоже есть своя теория — у каждого творца свое восприятие мира.
— У Пикуля в романе о Бисмарке есть такой эпизод, — рассказывает Анатолий Алексеев. — Некий историк писал историю мира. Но получилось так, что у него во дворе было совершено преступление, свидетелями которого оказались три человека — конюх, повариха и кучер. Начинают их расспрашивать, и у каждого своя версия, непохожая на другие. И вот тогда ученый задумался: ведь они все были свидетелями одного и того же события, но каждому это увиделось по-разному. А я взялся писать историю мира! Вот и наше восприятие иконы не может быть одинаковым.
В основном иконописец зажат рамками канона. Сюжет, расположение, кто, как и во что одет, описание святого заложены каноном, от которого не принято отступать. Но внутри этого сюжета мастер может делать свои вариации цвета, колорита, изменять движения. В иконе художник передает свои чувства, вкладывает ощущение окружающего мира. Поэтому иконы, относящиеся к разным историческим эпохам, заметно отличаются друг от друга.
Правильная икона — та, где в написанном образе человек узнает Бога. Она помогает человеку молиться, доносить свои мысли Тому, Кто обязательно услышит.
У каждого человека своя икона, которая пробуждает его чувства, может тронуть и простой календарик. Ведь человеческая душа — загадка и для нас самих. Кто на самом деле пишет эти иконы — сам ли художник или тот, кто в этот момент водит его кистью, точно никто не ответит. Поэтому мастер никогда не подписывает свои работы.
Фото из архива героев публикации.
Нести людям радость
С того 2004 года художниками творческой мастерской «Иконографика» было выполнено немало того, что они считают важным и знаковым. Да и вообще каждая работа по-своему уникальна. Сделали иконостас Кафедрального Успенского собора — не кремлевского, а бывшего монастырского, на улице Советской. Между прочим, его второй этаж когда-то расписывали ученики Виктора Васнецова.
Писали иконы для храма Рождества Богородицы в селе Монастырщино. Дело это особенно сложное и ответственное — все-таки Куликово поле.
— Одна из самых интересных работ — Знаменский храм девятнадцатого века в Куркинском районе, — рассказывает Анатолий Алексеев. — Мы же в этот колхоз когда-то ездили от КБП (в советские времена была практика шефской помощи колхозам и совхозам от промпредприятий — техникой, рабочей силой. — Прим. авт.), помнится все с того времени. Рядом — деревня, которая за свою историю переименовывалась несколько раз. То Знаменка, то Мышенка, теперь вот Знаменское. А приход начал восстанавливать Борис Грызлов. В этом храме когда-то служил его дед, вот он в память о нем и решил вернуть церковь людям.
Места вокруг — красивейшие и легендарные. Куликово поле отсюда — рукой подать. Речка Непрядва течет, где, по преданию, была когда-то утоплена сабля фельдмаршала Суворова. При храме похоронена внучка последнего грузинского царя Георгия ХIII — Елизавета Башмакова (Грузинская). История ее появления в этих местах заслуживает отдельной книги.
Анатолий Алексеев за росписью стен храма.
Работы продолжались около пяти лет — буквально с нуля все делали. Сначала оштукатурили стены, потом занимались росписью. Зато храм получился — на радость людям.
В этом, наверное, и есть главная философия профессии иконописца — нести людям радость и успокоение своей работой.