как в дурдоме не сойти с ума
«Психом однажды может стать каждый!» Санитарка «дурдома» о жестокости, Наполеонах и показных суицидах
Предупреждаем сразу: этот выпуск рубрики «Личный опыт» впечатлительным людям лучше не читать. В нем много жестокой, но жизненной правды. Бывшая санитарка одной из психиатрических больниц Карелии откровенно рассказала, что происходит там, за высоким забором. Как люди становятся психами, почему больные чаще всего зовут маму, как их можно уговорить работать за еду и как нужно себя вести, чтобы тебя не избили, и почему такого количества человеческого, простите, дерьма она не видела больше никогда в жизни.
Я работала санитаркой в психиатрической больнице, хотя у меня высшее образование. Был период, когда не могла найти работу, и знакомая из этой больницы предложила посодействовать в трудоустройстве. Если кто-то скажет вам, что в таком учреждении легко получить работу, пусть даже и санитаркой, это неправда. Несмотря на действительно большие и чаще всего не имеющие ничего общего с «обычной» работой нагрузки, люди дорожат своими местами, потому что неплохая зарплата и много льгот. Я готова рассказать о том, что я там увидела, хотя, конечно, не все.
В обычном медицинском учреждении пациент может запросто заглянуть в ординаторскую, поговорить с доктором. В психиатрической больнице не так: отделение, где содержатся больные, строго отделено от помещения, где работают врачи. У них свои дела: обход, назначения, заполнение истории болезни. Основное время с пациентами проводит как раз средний медперсонал (уколы, раздача таблеток), а еще больше — низший. Это мы, санитарки и санитары.
Каждый наверняка слышал такое выражение: «Родственники сдали его (ее) в психушку». Однако мало кто представляет, как сильно страдают те, кто год от года, сутки за сутками, живет рядом с психически ненормальным человеком. С тем, кто пребывает в мире, куда, с одной стороны, никому из нас нет доступа, а с другой — куда они постоянно стараются нас затянуть. Причем среди них есть и реально опасные люди, от которых никогда не знаешь, чего ожидать.
Психические больные буквально высасывают энергию из окружающих людей. Или это мы сами тратим столько энергии, чтобы создать некий щит для того, чтобы оградить от пагубного воздействия свою собственную душу? В стенах учреждения для душевнобольных крайне гнетущая и тяжелая атмосфера. Я читала, что в заброшенных дурдомах она сохраняется долгие годы, даже столетия.
Бытует мнение, что в подобных учреждениях работают жестокие люди, чуть не садисты. Это не так. Все везде и всегда зависит от человека. Конечно, эмоционально ранимые, как и слишком брезгливые люди здесь не задерживаются. Приходится каким-то образом отстраняться от того, что ты видишь и делаешь, иначе быстро сгоришь, приняв все на себя и не выдержав этого груза. Я считаю, что персонал психиатрических учреждений должны составлять хотя и стойкие, но вместе с тем и милосердные люди. Даже на санитарку такой больницы стоило бы обучать, как минимум, на каких-то курсах.
Психом однажды может стать каждый. Порой в человеке что-то ломается, и происходит непоправимое. Пациенты таких учреждений — не только пресловутые Наполеоны или те, кто получает через газеты зашифрованные послания от инопланетян. Есть история женщины, потерявшей мужа и двоих детей во время автокатастрофы, девушки, попавшей в психушку после группового изнасилования.
Опасна и депрессия, на которую родственники больного чаще всего не обращают никакого внимания. То есть не то чтобы не обращают, а говорят близкому человеку, например, следующее: «Что ты дурью маешься? Займись чем-нибудь!» Или что-либо в этом роде. А человек просто не в состоянии чем-то заняться, он нуждается в помощи, и когда эта помощь не приходит вовремя, психика больного может серьезно пострадать.
Такие «больные» сразу начинают плакать, проситься домой и говорить, что просто «так вышло». Сразу никуда и никто их не отпускает, и им приходится лежать по соседству с откровенно ненормальными людьми. А не лучше ли было подумать, какую травму способно нанести близким подобное глупое показушничество?! Как правило, эти люди к нам больше не попадают. Одной совершенной в жизни глупости им хватает, чтобы одуматься раз и навсегда.
Больше всего мне было жалко стариков обоего пола, которых родственники в самом деле порой старались спихнуть в больницу (пусть и на платную койку), лишь бы не ухаживать самим. Эти бабушки и дедушки, даже если они и потеряли связь с реальностью, не представляют никакой угрозы для окружающих. Если у кого-то из них и случаются приступы агрессии, это легко купируется специальной терапией. Другое дело, что их сыновьям, дочерям, внукам не хочется менять памперсы, кормить с ложки, терпеть какие-то причуды стариков. Многие из них мажут стены дерьмом — куда уж стерпеть такое в квартирах с крутым ремонтом!
Никогда не забуду бабушку, которая сутками сидела на кровати, думая, что это скамейка на вокзальном перроне, и со слезами на глазах повторяла: «Да когда же за мной приедет мама и заберет меня отсюда!» Многие из них почему-то зовут именно маму, и этой старушке предстояло ждать ее до конца жизни и встретиться с нею уже за неким пределом. Но ее мог бы забрать кто-то другой и позволить ей умереть не в стенах казенного учреждения. Однако этого не случилось.
С другой стороны, чей-то «вечный бред» никогда не станешь слушать, иначе сама свихнешься. Порой, да, под настроение, хочется кого-то обнять, посидеть рядом с ним, утешить, принять что-то на себя. Но вот как раз в это время некто другой, рядом, простите, обкакался! И тогда ты, конечно, идешь к нему.
«Грязной» работы, конечно, было много. Прошу прощения, но такие кучи человеческого дерьма мне никогда не забыть! Многие больные могли начать «делать свои дела» в самой непредсказуемой ситуации, не контролируя себя. Когда начинаешь убирать, как бы отключаешь реакцию сознания — действуют только руки и тогда все просто, потому что со временем в такой ситуации притупляется даже обоняние. Пациентов я за подобные «провинности» не ругала, потому что от этого, как правило, никакого толку. Хотя за день раздражение, конечно, накапливалось.
Прибегала ли я в плане уборки, скажем так, к услугам других больных? Да, но не путем угроз, а за еду. Большинство ненормальных людей очень много едят, при этом обладают огромной физической силой. «Самые сильные — это психи», — такую фразу я услышала в первый день работы. Почему сильные, объяснили: мышцы человека обладают гораздо большими возможностями, чем проявляемая ими сила. Ограничителем выступает мозг: для того, чтобы мышцы попросту не порвались. А у психически больных людей такой «предохранитель» отсутствует. Потому, к примеру, казалось бы, немощные старики и способны разрывать в клочья памперсы.
Прием пищи — это отдельная тема. Один из самых важных, знаковых моментов для пациентов психиатрической больницы — это завтрак, обед и ужин. Тут оживление начинается за час, даже за два, причем даже среди тех, кто вроде бы ничего толком не понимает. Видимо, некие биологические часы есть у всех.
Для «психов» важен не вкус пищи, а ее количество. Главное следить, чтобы никто ни у кого ничего не отбирал. Я бы не сказала, что больных кормят плохо: конечно, это не санаторий, но в целом при нашей жизни иногда и в семьях нет такого питания. Когда я впервые шла дежурить в изолятор, очень переживала, боялась. Но одна медсестра мне сказала: «Купи пару буханок хлеба в нарезке». Я так и сделала. Дашь кусок хлеба — и все будет нормально, пациент спокоен.
Проблема уважения и признания личности больного существует в любом учреждении, в том числе и в психиатрическом. Почти все санитарки, медсестры ругаются матом. Я и сама так делала, хотя раньше никогда не употребляла ненормативную лексику. Мат — простейшая энергетическая подпитка низкого качества, но такая все же лучше, чем ничего. Но я материлась «в пространство», не на больных. И еще никогда не обращалась к пожилому пациенту на ты, не заталкивала связанному или лежащему больному ложку горячей каши в рот, потому что ему придется лежать с вытаращенными глазами и с мучительным выражением лица.
Смирительных рубашек давно уже нет, но все равно связывание существует. В большинстве случаев это необходимость. К каждому больному не приставишь санитара! В дневное время неагрессивные, более-менее адекватные больные свободно перемещаются по коридору, смотрят телевизор, играют в настольные игры, а также гуляют во дворе. Ночью двери в палаты запираются снаружи, свет не гасится.
Угроза агрессии пациентов в отношении медперсонала всегда существует. И пресловутое правило никогда не поворачиваться к психическому больному спиной действительно одно из главных. В первое время меня, как новенькую, а еще зазевавшуюся, пациенты били не раз, и это всегда была в большей степени психологическая травма, потому как подобное поведение никак не было спровоцировано с моей стороны. Представьте, что к вам на улице подойдет человек и ни за что ни про что ударит вас по лицу! Вы испытаете то же самое. Потом больные постепенно привыкают к тебе, а ты привыкаешь к ним, и проблем уже гораздо меньше.
Разумеется, за больными нужен глаз да глаз! В отделении была пациентка, которая раз за разом пыталась выброситься из окна. Вопреки представлениям, решеток на окнах психиатрической больницы нет, потому что это не тюрьма. Несколько раз эта больная все-таки пробивала головой стекло и прыгала вниз. Что удивительно — никогда ничего себе не ломала, да особо почему-то и не резалась!
С врачами я не общалась, я была санитаркой. И все-таки у меня сложилось определенное мнение о нашей современной психиатрии. «Психи» особо никому не нужны. Мне кажется, задача психиатра — подобрать человеку диагноз из имеющихся в некоем списке, а потом назначить таблетки из другого списка. А тратить душевные силы на то, чтобы индивидуально подойти к пациенту, никто то ли не хочет, то ли не может.
Почему я все-таки уволилась из больницы? Потому что вне работы стала видеть, замечать, сколько вокруг ненормальных людей. Они есть везде, их можно встретить среди клиентов любого учреждения. При этом никто из них наверняка никогда не лечился в психушке. Однако, поработав в «дурдоме», всегда определяешь потенциальных пациентов по лицам, движениям, взглядам. Сейчас, получив другую работу, я стараюсь от этого отходить. И все же не отказываюсь от мысли о том, что психическое здоровье нации — под угрозой.
Как провести 16,5 лет в психушке и не сойти с ума
Видимо, заключительная часть нашего сериала «Гнездо кукушки» про состояние отечественной психиатрии. Сегодня мы публикуем рассказ Анатолия, который провёл шестнадцать с половиной лет в филиале Кащенко: его, опиумного хиппи, туда сдали родные в девяностые годы, врачи лечили от «несогласия и протеста», и выбрался он оттуда только с помощью адвоката. Читайте первую, вторую, третью и четвёртую истории этого цикла.
История Анатолия, тридцать восемь лет
Дурка у меня отняла чуть больше шестнадцати лет. Шестнадцать с половиной лет, забрала, не отняла, да. Забрала.
Я спал, звонок в дверь, два часа ночи, в комнату зашёл амбал в синей робе и врач. Врач сказал, что ничего пояснять не будет, и у меня два варианта есть. Инъекция — и в машину, или добровольно в машину.
Смеяться будете, я был дитём, мне было интересно очень, и всё. Больше ничего не думал: ни страха, ничего такого. Не думал, что убивание будет происходить, было интересно посмотреть, как дурка выглядит, и не более того. Отвезли меня в филиал Кащенко, село Никольское. Приёмный покой, пытаются изображать интерес к тому, что я говорю; пара-тройка вопросов, навязчиво, «что в карманах». Если не подавать голос, отбирают не всё. Заставили идти в ванную мыться и были посланы: привычки мыться не имею. Получил от охранника в репу. Набили микроавтобус народом и развезли по отделениям.
Больница — курортная зона! Охраняется государством, все скачут и бегают, усадьба Демидовых, женские и мужские корпуса — бараки. Есть туберкулёзные бараки. В основной усадьбе сидит главврач, видимо, с претензией на что-то человеческое. Территория выше всяких похвал, да! Ничего серого, как в фильмах, нет — только бараки, но и они не очень страшные, если понять, что это просто внешний вид. Тут же назначение врача, медсестра-санитар делает инъекции или даёт таблетки, показывают, куда вещи. Ну, и всё. И ничего вроде как.
Практически невозможно было доказать, что тебе плохо, и всё заканчивалось анафилактическим шоком, обмороком.
Я до сих пор со многими общаюсь, и с теми, кто в больнице, всё ещё: мобильная связь сейчас не полностью запрещена. Там семьдесят процентов такие же, как на воле: когда человеку указывают диагноз, это не значит, что он дурак, это не синоним. Есть такие, которые считают, что это так, но это обычные люди, которые больные. Красиво про таблетки говорят: чо как, их всегда можно умело выкинуть, но учитывая, что большая часть лечения — инъекции, они как минимум полтора месяца в организме играют, и ничего хорошего. Снимается побочка циклодолом, но чтобы его назначили, надо так прогнуться, чтобы доказать, что тебе реально плохо. Гениальная логика! Это ты просто косишь, а не побочка реально действует, но санитары принципиально не верят. Практически невозможно было доказать, что тебе плохо, и всё заканчивалось анафилактическим шоком, обмороком. Желание такое навязчивое было, чтобы оттуда уйти, но назначали всё-таки коррекцию.
Маманя и псевдородственники мозг компостировали, что всё в норме, всё в норме, это просто пока не так и не то. Я не знал, что они сделали меня недееспособным, я дитёнком ещё был, ничего не понимал, и не всегда хотелось. Года через полтора-два я узнал всё. Меня позвали мыть ординаторскую — за врачей их должны были мыть санитарки, но мыли мы, а санитарки пили кофе. Мы взялись помочь, и я подглядел в документах, и узнал, что если я и выйду, что маловероятно, то нескоро.
Мне ставили штук семь или восемь диагнозов, меняли их. В последнее время врач поставил диагноз, и я с ним согласен: психопатоподобный дефект. Трактовку в справочниках не читал, фантомная чушь, но посмеётесь: врач этот, он хороший, говорил, что в моём случае этот дефект — это желание красиво говорить и протестовать против всего. Протест, который ничем не обоснован, который другие не смогут обосновать, а я смогу обосновать весь протест, реальный. Врач так сказал! До сих пор с ним созваниваемся, вопросы задаёт, интересуется.
Меня лечили от несогласия и протеста, но что при рождении не выбито, то бесполезно выбивать.
Дурка была моей жизнью, я вошёл в курс дела. Шестнадцать с половиной лет! Сначала в одном отделении был, потом врач стал понимать, что для персонала моё мнение ценнее её — и понеслось. Я согласен: у меня есть аспекты ненормальные, а болезнь-то одна, но она не лечится. Если вы в курсе, болезни не лечатся, лечатся расстройства. Меня лечили от несогласия и протеста, но что при рождении не выбито, то бесполезно выбивать. Лечить можно только расстройства.
Мне порекомендовали адвоката, он помогал пациенту из больницы, потом мне сделали опекунство, сутки можно было дома проводить, потом понеслось: мною рулили, двенадцать дней я был в полунереальном состоянии, я выдвинул тему, что не хочу больше там быть, и меня забрал адвокат. Но последние два года были хорошими. Там было здорово, настолько лучше! Подвинули старую гвардию, как в фильмах Кена Кизи, и никаких словесных и медикаментозных гадостей не высказывал. Я просто признал: я только старею, а не взрослею.
Скажу, что кроме физического здоровья и времени, реального отнятого, всё остальное гадость эта, «дурка», дала только хорошее. Допустим: как считаете, здоровый цинизм — моё мироощущение — оно нормальное мироощущение? Вот я понял. Когда реально пациент на своей волне прислушивается к моему мнению, а не врача, а меня на каждом обходе называют циником и дают усиленное лечение, значит, я что-то из себя представляю. Помните фразу «результат оправдывает средства»? Вот любые средства можно использовать, и это дурка, да.
Как справиться с гневом психически больного человека
Близкие люди чаще всего боятся гнева психически больного человека. Большинству из нас намного проще научиться сталкиваться с иррациональным (неразумным, лишенным логики и смысла) бредом, страхом, галлюцинациями и печалью, чем с иррациональным гневом. Мгновенно на ум приходят различные страшилки и фильмы ужасов об агрессивных убийцах-психах.
При всем том человек с расстройством сознания гораздо чаще просто кричит и сильно жестикулирует, чем переходит в атаку. Тем не менее, в любой ситуации необходимо объективно оценить возможность оказания насилия. Однако если ваш друг или родственник до этого момента никогда не был замечен в насилии, то, скорее всего, страх беспочвенен и вероятность физической агрессии мала.
Как справиться с гневом
Прежде всего, нужно контролировать свой собственный эмоциональный настрой. Если вы оба на взводе, то для начала разойдитесь по разным углам и успокойтесь. Хотя бы «остыньте» сами. Вот несколько советов:
— Досчитайте неспешно до 10;
— Дышите глубоко и медленно;
— Пройдитесь (по комнатам, по улице);
— Попробуйте о чем-то другом, позитивном и приятном;
— Отвлекитесь (сделайте что-нибудь по дому).
Обстановку легче контролировать при условии четкого и спокойного поведения. Опыт общения очень важен, когда эмоции нарастают. Психически больному человеку необходимо, чтобы вы излучали уверенность. Часто твердый и успокаивающий голос позволяет достаточно быстро ликвидировать одолевающие больного иррациональные чувства. Не забывайте, что за яростью и смятением чаще всего скрываются внутренние обиды и страх.
Дайте пациенту пространство, будьте внимательны и уверены
При общении с человеком в гневе важно то, что вы просто находитесь рядом. Не стоит прижиматься к нему, ходить по пятам и устраивать толкотню. Больного может еще больше разозлить, если его как бы загоняют в ловушку или угол. Следовательно, лучше не загораживать выход из помещения, а стать так, чтобы в случае опасности иметь возможность отойти. Когда психически нездоровый человек встревожен, остерегайтесь любых прикосновений, если вы полностью не уверены, что физический контакт понравится ему.
Поскольку гнев больного, как правило, вызван определенной причиной, будьте как можно внимательнее к нему. Попытайтесь мягко выяснить источник переживаний. Не игнорируйте и не преуменьшайте тревоги. Помогите больному сконцентрироваться на том, что поможет охладить его ярость. Первоначально стоит найти способ успокоения, а позже в спокойном состоянии выяснить причину гнева.
Независимо сдержан или разъярен больной, не позволяете переступать черту приемлемого поведения. Если он повышает голос, бросает вещи, угрожает, ломает мебель и предметы интерьера, беспокоит соседей, ему следует сдержано, но уверенно сделать замечание. Предположим, предупредить, что если он не перестанет, то вы уйдёте из дома.
Крайняя мера – полиция
Если ничего из перечисленного выше не помогает и обстановка становится угрожающей, опасной для здоровья, то возможно, единственный выход вызвать полицию. Обратиться в правоохранительные органы при конфликте с родным человеком обычно очень сложно. Но при тяжелой психической болезни другого выхода из положения возможно просто не будет.
Скорость и эффективность работы полиции, как правило, обусловлена от тяжести ситуации (на их взгляд) и от занятости на данный период. В небольших населенных пунктах полиция быстрее прибывает по таким вызовам, чем в больших мегаполисах с более высоким уровнем преступности.
Основные правила, что бы справиться с гневом больного:
— не теряйте самообладания, говорите сдержанно и четко;
— оставайтесь спокойным, не показывайте свой страх, потому что это может лишь накалить ситуацию, или сообщите, что его агрессия вас пугает;
— сохраните ему возможность уйти;
— не дотрагивайтесь и не подходите к больному до тех пор, пока он сам этого не одобрит;
— не идите на поводу требований, объективно оценивая границы возможного и исход;
— попытайтесь определить, насколько гнев неразумен и бессмыслен, является ли он проявлением болезни или обоснован причиной, которую нужно учесть;
— осознайте важность переживаний близкого человека и проявите желание его поддержать;
— не спорьте о бессмысленных идеях;
— помогите ему определиться с дальнейшими поступками;
— оградите себя и окружающих от возможного насилия, поскольку вспышки гнева не всегда получается предупредить или остановить.
Если приступы раздражения и гнева – нередкие составляющие поведения психически больного человека, и он регулярно выплескивает агрессию, то выждите, пока очередной приступ ярости пройдет, он утихомирится и сможет вновь контролировать свои эмоциями. Для этого нужно:
1. Вести себя в этот момент строго и холодно, не раздражать больного, чтобы не спровоцировать еще большей агрессии.
2. Выплескивайте негативную энергию с помощью физических упражнений, работы по дому или просто покричите в укромном месте.
3. Абстрагируйтесь от ситуации, посмотрите телевизор, почитайте книгу, повяжите или посчитайте про себя.
Дайте психически больному человеку лекарство, прописанное доктором.
Чтобы снизить вероятность повторных приступов гнева, нужно в первую очередь понимать, что психически больной человек это обычный человек со своими особенностями. Для таких людей свойственны такие черты, как неуверенность в себе и низкая самооценка. Поэтому обязательно учитывайте, что больше всего обижает вашего близкого, и старайтесь больше этого не повторять. Относитесь к нему с пониманием, как и любой больной человек, он нуждается в сочувствии и поддержке.
Психически больной человек дезорганизован и физиологически, и духовно. Не нужно его за это ругать, постарайтесь общаться более оптимистично, вкладывайте в разговор доброту, теплоту и уважение.
Помните, что человек, страдающий психическим расстройством, думает то чрезмерно медленно, то быстро, мысли путаются, переживания и противоречия нарастают. Чтобы в итоге это не вылилось в гнев и ярость, чаще общайтесь с ним о проблемах и возникших сложностях. Не нужно вести долгие разговоры, говорите медленно и внятно. Давайте больному побыть наедине, отдохнуть от окружающих. Если ситуация выходит из-под контроля, незамедлительно вызывайте скорую помощь или полицию.
Деменция: как помочь и не сойти с ума самому?
Деменция – медицинский термин для старческого маразма. От этого подлого недуга никто не застрахован. Возрастное слабоумие – бич старшего поколения и довольно распространенная проблема в обществе, тем не менее, в мире больше статей о кефирной диете, чем о помощи старикам. Не так часто удается найти эффективные советы о том, как помочь близкому и (что не менее важно) как самому не сойти с ума, живя рядом с больным. Попробуем исправить ситуацию?
Как распознать деменцию
1. Потеря памяти
Старики многое начинают забывать: адрес дома, куда спрятали деньги «на черный день», какой сейчас год и т.д. Забыв, что ели 5 минут назад, они прекрасно помнят события своего детства.
1) Дезориентация. Эта беда имеет множество последствий. Больные могут спутать ванную с уборной. Они часто стремятся уйти из дома «домой», не понимая, где находятся.
2) Неспособность узнать родных. Очень часто больные деменцией путают своих родственников, принимая внуков за детей или вовсе не узнавая ни лиц, ни имен.
2. Афазия (нарушение речи)
3. Подозрительность
4. Приступы паники
Дементоры (так их порой называют по аналогии с персонажами поттерианы, высасывающими из людей радость) могут быть настоящими монстрами, проявляя опасное для окружающих поведение. Я пыталась представить, что происходит в головах таких людей. Попробуйте вместе со мной прочувствовать нижеописанную ситуацию.
Вот я живу-живу, мыслю, у меня есть друзья, родные, а потом… бац! Я не помню, что делала последние лет 10. Рядом какие-то незнакомцы. Что, черт возьми, происходит?! Меня опоили? Меня держат в неволе? Надо вырваться. Щас стукну этого подозрительного типа чем-то по башке и сбегу!
Как тут не посочувствовать несчастным? Приходится переубеждать и успокаивать испуганного дементора. Снова, и снова, и снова… С тоскою наблюдая, как личность больного увядает, будто осенью листва.
Как помочь больному и себе
Сопутствующими жертвами деменции становятся опекуны слабоумных. Не завидую тем, кому приходится следить за нелюбимыми родителями или родителями супруга. Гораздо легче, когда есть фундамент из любви и искреннее желание выполнить свой долг. В любом случае важно понимать, что помощь больному и помощь себе – не две разные функции, а две стороны одной и той же медали.
1. Знакомое окружение
2. Режим дня
3. Белая ложь
4. Долой алкоголь
Так же вранье поможет, если больной пристрастился к алкоголю (это нередко результат паники и отрицания болезни). Мало просто выбросить из дома все спиртное: дементор постарается купить еще, начнет искать всякие бутылочки и пить их содержимое. Моя больная бабушка так умудрилась напиться чернил для картриджа. А дедушка раз выпил полбутылки уксуса!
5. Фотоальбомы и видеозаписи
Пусть у больного в комнате будет альбом с фотографиями родных. Можно развесить снимки на стенах, обязательно их подписав. Например: «Вася – твой сын», «Маша – твоя внучка». Не лишним будет заготовить семейные видео, где родственники рассказывают о себе. Еще лучше, если вы сделаете записи в минуты просветления больного, попросив его рассказать о своей жизни. Показывайте эти ролики в минуты помутнения памяти. Старикам это поможет вспомнить забытое, избавив вас от необходимости в тысячный раз объяснять, кто все эти люди.
6. Устройства родительского контроля
7. Отвлекающие маневры
8. Позитивные стимулы
Если все время рыдать и орать, то добра не будет. От этого только хуже и слабоумному, и опекуну. Через «не могу», через «не хочу» рассказывайте больному шутки, напомните какой-то смешной момент из его жизни. Дополняйте позитив физическим контактом: гладьте по руке, по спине, обнимайте. И ни в коем случае не давайте смотреть политические новости. От них и у молодежи крыша едет, а у старичков с деменцией может дойти до истерик и паранойи. Говорю без капли сарказма.
Знаю, вы устали, вам не весело, но придется найти то, что заставит и вас хоть на миг улыбнуться. Смотрите выступления любимых комиков, съешьте шоколадку. Вам позарез нужны гормоны счастья. Да, их эффект испарится через пару минут, но крохотный период радости даст вашей истощенной стрессом психике хотя бы толику энергии.
9. Помощь окружающих
10. Пет-терапия (зоотерапия)
Термин «пет-терапия» происходит от английского слова «pet», что значит «домашний питомец». Это довольно эффективная практика по эмоциональной поддержке людей путем общения с животными. Многим страждущим становится легче, когда они наблюдают за уморительными повадками животных, когда играют с ними, когда гладят по мягкой шерстке. Зоотерапию применяют при многих недугах, в том числе и при деменции. Если у вас в доме есть зверушки, почаще приносите их больному. И сами гладьте животных. При нервных перенапряжениях лучшим средством считается фелинотерапия (лечение путем общения с кошками). Порой стоит лишь услышать ласковое размеренное «мур-мур», как сразу на душе становится легче.
Однако стоит присматривать за тем, как больной ведет себя с животным. Мы в ответе и за питомцев. Если решились завести кошку для больного, наденьте ей на коготки антицарапки, чтобы больной не травмировал кожу.
11. Спите
Вы никогда не смиритесь… и не надо!
Помимо физической усталости от постоянного ухода за больным, серьезной проблемой становится психологическая истощенность. Кажется, будто и сам уже сходишь с ума: постоянно повторяешь одно и то же, ищешь эти проклятущие кошельки, моешь, кормишь, успокаиваешь, не высыпаешься. Словно проживаешь День Сурка длиною в вечность. Мечешься, как белка в колесе, еще и запертая в клетке.
Хочется вернуть себе свою жизнь, но страшно доверить старика спецучреждениям (сами знаете, какой там порой «сервис»), да и будь все-все дома престарелых нормальными, где взять деньги на их оплату? А если бы теоретически и были деньги на сферический в вакууме приют, то от переезда и окружения посторонних состояние больного обострится еще больше. Может, принять все, как есть: смириться с болезнью, смириться с потерей собственной свободы? Нет! Лучше делиться опытом и сообща изобретать дельные механизмы помощи.
Я испробовала все приведенные советы, они годами помогали мне не сломаться. Надеюсь, помогут и другим людям. Быть может, и вы знаете способы поддержать больных и их опекунов? Поделитесь ими, ведь многие остро нуждаются в подсказках. Возможно, ваш совет станет для кого-то спасательным кругом.