какая область мозга обрабатывает сигналы как ожидаемых потерь так и ожидаемой полезности
Нейроэкономика: нужны ли мозгу деньги?
Античный философ Платон сравнивал человеческую душу с колесницей, запряженной двумя конями – рациональным разумом и инстинктивным, эмоциональным началом. В этом смысле современная экономика воспринимается поездкой на одном коне. Ведь по части принятия решений о том, как сэкономить и куда лучше инвестировать, люди считаются хладнокровными калькуляторами на службе своих личных интересов. Однако за последние пару десятилетий появился ряд доказательств того, что экономика – это, как говорится, «про людей», а значит не все в ней так линейно, рационально и предсказуемо. Главным защитником этой идеи сегодня выступает нейроэкономика. Рассказываем, что это за наука и помогут ли исследования мозга сделать революцию в экономике.
Откуда появилась нейроэкономика?
На самом деле, четкой отправной точки у нейроэкономики нет. С одной стороны, в 1980-е годы популярность стали набирать концепции поведенческой экономики, позаимствовавшие идеи из психологии, дабы объяснить механизм индивидуального принятия решений. Затем, в 1996 году, ведущий нейробиолог из Нью-Йоркского университета опубликовал ставшую потом известной книгу «Эмоциональный мозг: загадочные основы эмоциональной жизни», в которой он объяснил то, как мозг обнаруживает риски (в том числе экономические), реагирует на них, и, что важнее, какие это влечет за собой изменения в структуре миндалевидного тела.
Примерно в то же самое время ученые «дорвались» до возможности применять технологию магнитно-резонансной томографии (МРТ) и сканировать мозг вдоль и поперек во время самых разных занятий. Например, во время того, как человек решает экономические задачи. [myline]Так, постепенно в повестке дня Американской экономической ассоциации, и даже Всемирного экономического форума в Давосе, стали мелькать вопросы о физиологической стороне принимаемых человеком экономических решений. А вместо формул и уравнений экономисты стали подкреплять свои теории снимками полушарий мозга.[/myline] Вдобавок ко всему в 2002 году Нобелевскую премию по экономике получил психолог из Принстона Даниэль Канеман. Как раз в период 2002-2005 годов и для мира экономики, и для мира биологии стало очевидным, что им пора пересечься и помочь друг другу. Так оформилась новая междисциплинарная область, изучающая то, как функции мозга влияют на принимаемые человеком решения, зачастую иррациональные.
Homo sapiens vs. Homo economicus: что и зачем исследуют в нейроэкономике?
Центральным принципом нейроэкономики является утверждение, согласно которому в процессе принятия решений, связанных с риском или вознаграждением, задействованы несколько систем мозга. К этому выводу и экономисты и нейробиологи пришли после эксперимента «игра в ультиматум».
Во время этой игры один участник предлагает разделить энную сумму денег со вторым игроком по схеме «У меня есть 10 долларов, я оставлю себе 8, а тебе дам 2». Партнёр должен либо принять, либо отклонить предложение о дележке денег. Если он откажется, то не получит ни цента. Согласно стандартной экономической теории, раз первый игрок в принципе предлагает второму деньги, его предложение будет принято, потому что второй игрок предпочтёт получить хоть что-то, чем ноль.
В ходе эксперимента, однако, ученые обнаружили, что второй игрок часто отказывался от несправедливых предложений. Во время эксперимента ученые сделали МРТ-снимки мозга игроков. Так они обнаружили, что отказ от предложения в игре с ультиматумом был связан с высоким уровнем мозговой активности в дорсальном стриатуме (полосатом теле). Именно эта часть мозга участвует в принятии решений о вознаграждении и наказании, также она непосредственно связана с дофаминовой системой. А как известно, высвобождение гормона удовольствия и эйфории может вызывать соответствующее поведение.
Строение головного мозга и дофаминовые пути в мозге, Wikimedia
[mydoubleline]Самое интересное, что игроки стали охотнее соглашаться на несправедливое предложение после низкочастотной транскраниальной магнитной стимуляции. То есть когда им искусственно подавили активность в указанном отделе мозга.[/mydoubleline]
Другой довольно известный эксперимент провел экономист из Гарвардского университета Дэвид Лайбсон. Он обнаружил, что реакция мозга на краткосрочные богатства (испытуемым дарили подарочные сертификаты на 15-20 долларов) в значительной степени происходит в лимбической системе – участке мозга, который управляет эмоциями. И, напротив, перспектива получения каких-то благ в будущем, а не здесь и сейчас, вызывает активность в префронтальной коре, которая связана с разумом и расчетом. Поэтому с большей долей вероятности ответственность за вот тот спонтанный, срочный микрокредит на новый i-Phone вы делите со своей лимбической системой.
Ряд нейроэкономистов утверждает, что такие эксперименты по сканированию и визуализации мозга – это начало революции в экономике. Теперь можно отойти от того, чтобы полагаться только на грубые статистические модели о том, как люди ведут себя в ответ на повышение процентной ставки или увеличение налогов. Будут ли люди покупать вот такую-то страховку или инвестировать в такие-то акции? Даже реакция на рекламу или решение о забастовке в ответ на сокращение зарплаты можно будет предсказать, если напрямую заглянуть в мозг.
К слову, предположения ученых уже подтверждаются на практике. [myline]К примеру, специалисты Стэнфордского университета несколько лет назад успешно выстроили прогноз эффективности кампании по кредитованию для одного интернет-проекта, опираясь на данные о нейрофизиологических реакциях в мозге. [/myline]Однако более активно разработки и выводы из нейроэкономики кочуют в нейромаркетинг. Вот тут-то сообщения от производителя к потребителю настраиваются максимально адресно и с учетом скрытых на первый взгляд психологических и биологических нюансов. Да и это не предел: некоторые нейроэкономисты уверены, что вскоре не только экономика, биология и психология будут помогать лучше понять природу принимаемых человеком решений и ответных реакций. Также к процессу подключатся и антропология, социология, политология.
Нужны ли экономистам мозги? Критика и скепсис в отношении нейронауки в экономике.
Как и следовало ожидать, не всех специалистов по экономике воодушевляет идея связываться с нейробиологией и психологией. И уж тем более им доверять.
Самая жестокая критика нейроэкономики исходит от двух экономистов из Принстонского университета, Фарука Гюля и Вольфганга Песендорфера. В своей статье от далекого 2005 года «Случай бездумной экономики» они утверждали, что нейронаука не может трансформировать экономику, т.к. то, что происходит внутри мозга, не имеет никакого отношения к экономической дисциплине. Важны решения, принимаемые людьми, их «выявленные предпочтения», но не процесс их достижения. Для понимания того, как общество справляется с последствиями этих решений, классическое предположение о рациональной максимизации полезности работает очень хорошо. А вот эти все заигрывания со снимками мозга – это лишнее.
Rick Tap / Unsplash.com
Другой экономист, Дэвид Колландер из университета Миддлбери в Вермонте, иронично сравнивает нейроэкономику с попытками некоторых ученых XIX века создать «гедониметр». Это такое устройство, которое, как предполагалось, могло бы измерять степень полезности и удовлетворенности от решений, принятых человеком. Хотя при этом Колландер вынужден согласиться с объективными причинами развития нейроэкономики: [mydoubleline]Экономика стала дедуктивной наукой, потому что у нас не было инструментов для сбора информации индуктивно. Теперь лучшие статистические инструменты и нейронаука открывают возможности для того, чтобы экономика стала более абдуктивной наукой, объединяющей элементы дедуктивного и индуктивного подходов.[/mydoubleline]
Определенный скепсис в отношении успехов нейроэкономики звучит и со стороны биологов. В частности, именно они понимают все ограничения, которые испытывает нейронаука сегодня. Дело в том, что стандартная визуализация при помощи МРТ идентифицирует активность в слишком большом участке мозга. «Кровоток – это косвенный маркер того, что происходит в голове, это лишь один индикатор», — признает Кевин МакКейб, нейроэкономист из Университета Джорджа Мейсона.
Все чаще нейробиологи ищут более четкие ответы, анализируя отдельные нейроны, а это возможно только при инвазивных методах, таких как внедрение специальной иглы в мозг. Большинство инвазивных исследований мозга проводятся на крысах и обезьянах, которые, хотя и имеют аналогичные системы стимулов на основе дофамина, не обладают схожей с нами системой принятия решений. Так что риски тут явно перевешивают выгоду от проведенных исследований.
Да, с одной стороны, у нейроэкономики большое будущее. Определяя, какие области мозга активны в тех или иных типах процессов принятия решений, нейроэкономисты лучше понимают природу того, что кажется неоптимальным и нелогичным выбором. Профессор Джонатан Коэн, директор Института нейронауки в Принстоне, вовсе утверждает следующее: [mydoubleline]Я знаю, что мое заявление очень смелое, но экономика, психология и нейронаука действительно являются братьями и сестрами, разделенными при рождении. Ведь все эти дисциплины в довольно многих случаях изучают одни и те же явления.[/mydoubleline]
Pixabay.com
При этом даже самые вдохновленные ученые этой области признают, что успех нейроэкономики не должен означать, что она неизбежно восторжествует над неоклассической экономикой, основанной на рациональности. Напротив, идеи, почерпнутые из исследований мозга, могут помочь ортодоксальным экономистам разработать более богатое и полное определение рациональности. Справедливую мысль на этот счет как-то высказал упомянутый нами обладатель Нобелевской премии Даниэль Канеман: «Экономисты более впечатляются доказательствами из нейробиологии, чем доказательствами из психологии. Ведь нам, ученым, намного легче спорить о бессмысленной, чем о «безмозглой» экономике».
Поведенческая экономика возникла для объяснения этих аномалий путем интеграции социальных, когнитивных и эмоциональных факторов в понимание экономических решений. Нейроэкономика добавляет еще один уровень, используя нейробиологические методы для понимания взаимодействия между экономическим поведением и нейронными механизмами. Используя инструменты из различных областей, нейроэкономика работает над комплексным учетом принятия экономических решений.
СОДЕРЖАНИЕ
История
Бихевиористы и когнитивные психологи обратились к функциональной визуализации мозга, чтобы экспериментировать и развивать свои альтернативные теории принятия решений. В то время как группы физиологов и нейробиологов обращались к экономике, чтобы разработать свои алгоритмические модели нейронного оборудования, относящиеся к выбору. Этот раздельный подход характеризовал формирование нейроэкономики как академическое занятие, однако не без критики. Многие нейробиологи утверждали, что попытки синхронизировать сложные модели экономики с реальным поведением людей и животных будут тщетными. Неоклассические экономисты также утверждали, что это слияние вряд ли улучшит предсказательную силу существующей теории выявленных предпочтений.
Последующий импульс продолжался в течение десятилетия 2000-х, когда исследования неуклонно росли, а количество публикаций, содержащих слова «принятие решений» и «мозг», впечатляюще росло. Критическая точка в 2008 году была достигнута, когда было опубликовано первое издание книги «Нейроэкономика: принятие решений и мозг». Это стало переломным моментом для данной области, поскольку она собрала растущее количество исследований в широко доступном учебнике. Успех этой публикации резко повысил узнаваемость нейроэкономики и помог утвердить ее место в экономических учениях во всем мире.
Основные направления исследований
Сфера принятия решений в значительной степени связана с процессами, с помощью которых люди делают единственный выбор из множества вариантов. Обычно предполагается, что эти процессы протекают логически, так что само решение в значительной степени не зависит от контекста. Различные варианты сначала переводятся в общую валюту, такую как денежная стоимость, а затем сравниваются друг с другом, и следует выбирать вариант с наибольшей общей стоимостью полезности. Хотя этот экономический взгляд на принятие решений получил поддержку, существуют также ситуации, когда предположения об оптимальном принятии решений кажутся нарушенными.
Область нейроэкономики возникла из этого противоречия. Определив, какие области мозга и какие типы процессов принятия решений активны, нейроэкономисты надеются лучше понять природу того, что кажется неоптимальным и нелогичным. В то время как большинство этих ученых используют в своих исследованиях людей, другие используют модели на животных, где исследования можно более строго контролировать, а допущения экономической модели могут быть проверены напрямую.
Например, Падоа-Скиоппа и Асад отслеживали частоту возбуждения отдельных нейронов орбитофронтальной коры головного мозга обезьяны, в то время как животные выбирали между двумя видами сока. Скорость возбуждения нейронов напрямую коррелировала с полезностью пищевых продуктов и не различалась, когда предлагались другие типы пищи. Это говорит о том, что в соответствии с экономической теорией принятия решений нейроны напрямую сравнивают некоторую форму полезности из разных вариантов и выбирают ту, которая имеет наибольшее значение. Точно так же общий показатель дисфункции префронтальной коры, FrSBe, коррелирует с множеством различных показателей экономического отношения и поведения, подтверждая идею о том, что активация мозга может отображать важные аспекты процесса принятия решений.
Нейроэкономика изучает нейробиологические, а также вычислительные основы принятия решений. Структура основных вычислений, которые могут быть применены к нейроэкономическим исследованиям, предложена А. Рангелем, К. Камерером и П. Р. Монтегю. Он делит процесс принятия решения на пять этапов, выполняемых субъектом. Сначала формируется представление о проблеме. Это включает в себя анализ внутренних состояний, внешних состояний и возможного образа действий. Во-вторых, потенциальным действиям присваиваются значения. В-третьих, на основе оценок выбирается одно из действий. В-четвертых, субъект оценивает, насколько желателен результат. Заключительный этап, обучение, включает обновление всех вышеперечисленных процессов, чтобы улучшить будущие решения.
Принятие решений в условиях риска и неопределенности
В ситуациях, которые связаны с известным риском, а не с неопределенностью, кора островка, по-видимому, очень активна. Например, когда испытуемые играли в игру « дважды или ничего », в которой они могли либо остановить игру и сохранить накопленный выигрыш, либо принять рискованный вариант, приводящий либо к полной потере, либо к удвоению выигрыша, активация правой островки усиливалась, когда люди принимали авантюра. Предполагается, что основная роль островной коры в принятии рискованных решений заключается в моделировании потенциальных негативных последствий азартной игры.
На индивидуальный уровень неприятия риска среди людей влияет концентрация тестостерона. Существуют исследования, демонстрирующие корреляцию между выбором рискованной карьеры (финансовый трейдинг, бизнес) и воздействием тестостерона. Кроме того, ежедневные достижения трейдеров с более низким соотношением цифр более чувствительны к циркулирующему тестостерону. Долгосрочное исследование неприятия риска и рискованного выбора карьеры было проведено на репрезентативной группе студентов MBA. Выяснилось, что женщины в среднем больше не склонны к риску, но разница между полами исчезает из-за низкого уровня тестостерона в организационной и активационной сферах, что ведет к поведению, не склонному к риску. Студенты с высокой концентрацией тестостерона в слюне и низким соотношением цифр, независимо от пола, склонны выбирать рискованную карьеру в сфере финансов (например, трейдинг или инвестиционный банкинг).
Последовательная и функционально локализованная модель против распределенной иерархической модели
В марте 2017 года Лоуренс Т. Хант и Бенджамин Ю. Хайден аргументировали альтернативную точку зрения механистической модели, чтобы объяснить, как мы оцениваем варианты и выбираем наилучший образ действий. Во многих описаниях выбора, основанного на вознаграждении, приводятся аргументы в пользу того, что отдельные процессы компонентов являются последовательными и функционально локализованными. Компонентные процессы обычно включают в себя оценку вариантов, сравнение значений вариантов при отсутствии каких-либо других факторов, выбор соответствующего плана действий и мониторинг результата выбора. Они подчеркнули, что некоторые особенности нейроанатомии могут способствовать реализации выбора, включая взаимное торможение в повторяющихся нейронных сетях и иерархическую организацию временных шкал для обработки информации в коре головного мозга.
Неприятие потерь
Основное противоречие в исследованиях неприятие потерь заключается в том, действительно ли потери воспринимаются более негативно, чем эквивалентные выигрыши, или же они просто прогнозируются как более болезненные, но фактически переживаются эквивалентно. Нейроэкономические исследования пытались провести различие между этими гипотезами, измеряя различные физиологические изменения в ответ как на потерю, так и на прибыль. Исследования показали, что проводимость кожи, расширение зрачков и частота сердечных сокращений выше в ответ на денежные потери, чем при эквивалентном приросте. Все три показателя участвуют в реакции на стресс, поэтому можно утверждать, что потеря определенной суммы денег ощущается сильнее, чем получение той же суммы. С другой стороны, в некоторых из этих исследований не было выявлено поведенческого отвращения к потере, что может свидетельствовать о том, что влияние потерь просто на внимание (то, что известно как потеря внимания); такие реакции ориентации внимания также приводят к усилению вегетативных сигналов.
Изначально исследования мозга предполагали, что наблюдается повышенная быстрая реакция средней префронтальной и передней поясной извилины на потери по сравнению с достижениями, что было интерпретировано как нейронный признак отвращения к потерям. Однако в последующих обзорах было замечено, что в этой парадигме люди на самом деле не проявляют поведенческого отвращения к потерям, что ставит под сомнение интерпретируемость этих результатов. Что касается исследований фМРТ, в то время как одно исследование не обнаружило доказательств увеличения активации в областях, связанных с негативными эмоциональными реакциями в ответ на отвращение к потере, другое обнаружило, что у людей с поврежденными миндалевидными телами не было отвращения к потере, хотя у них был нормальный уровень общего неприятие риска, предполагающее, что поведение было специфическим для потенциальных потерь. Эти противоречивые исследования предполагают, что необходимо провести дополнительные исследования, чтобы определить, связана ли реакция мозга на потери с отвращением к потерям или просто с тревожным или ориентирующим аспектом потерь; а также проверить, есть ли в мозгу участки, которые конкретно реагируют на возможные потери.
Межвременной выбор
Например, DU предполагает, что люди, которые оценивают батончик сегодня больше, чем 2 батончика завтра, также будут оценивать 1 батончик, полученный через 100 дней с настоящего момента, более чем 2 батончика, полученных через 101 день. Есть веские доказательства против этой последней части как у людей, так и у животных, и гиперболическое дисконтирование было предложено в качестве альтернативной модели. Согласно этой модели, оценки очень быстро падают в течение небольших периодов задержки, но затем медленно падают в течение более длительных периодов задержки. Это лучше объясняет, почему большинство людей, которые предпочли бы 1 шоколадный батончик сейчас, а не 2 шоколадных батончика завтра, на самом деле выбрали бы 2 шоколадных батончика, полученных через 101 день, а не 1 шоколадный батончик, полученный через 100 дней, как предполагает DU.
Принятие социальных решений
В этой ситуации выигрыш за конкретный выбор зависит не только от решения отдельного человека, но и от решения другого человека, играющего в игру. Человек может выбрать либо сотрудничать со своим партнером, либо отказаться от него. В течение типичной игры люди, как правило, предпочитают взаимное сотрудничество, даже если отказ от них приведет к более высокому общему вознаграждению. Это говорит о том, что люди мотивированы не только денежной выгодой, но и некоторым вознаграждением за сотрудничество в социальных ситуациях.
Принятие сексуальных решений
Методология
Кроме того, нейроэкономические исследования используются для понимания и объяснения аспектов человеческого поведения, которые не соответствуют традиционным экономическим моделям. Хотя эти модели поведения обычно отвергаются экономистами как «ошибочные» или «нелогичные», нейроэкономические исследователи пытаются определить биологические причины такого поведения. Используя этот подход, исследователи могут найти объяснения такому, казалось бы, неоптимальному поведению.
Методы нейробиологического исследования
Есть несколько различных методов, которые можно использовать для понимания биологической основы экономического поведения. Нейронная визуализация используется у людей, чтобы определить, какие области мозга наиболее активны при выполнении определенных задач. Некоторые из этих методов, такие как фМРТ или ПЭТ, лучше всего подходят для получения подробных изображений мозга, которые могут дать информацию о конкретных структурах, задействованных в задаче. Другие методы, такие как ERP (связанные с событием потенциалы) и осцилляторная активность мозга, используются для получения подробных сведений о временном ходе событий в более общей области мозга.
Помимо изучения областей мозга, некоторые исследования направлены на понимание функций различных химических веществ мозга в отношении поведения. Это можно сделать либо путем сопоставления существующих химических уровней с различными моделями поведения, либо путем изменения количества химического вещества в мозге и отслеживания любых возникающих в результате поведенческих изменений. Например, нейромедиатор серотонин, по-видимому, участвует в принятии решений, связанных с межвременным выбором, в то время как дофамин используется, когда люди принимают решения, связанные с неопределенностью. Кроме того, искусственное повышение уровня окситоцина увеличивает доверительное поведение у людей, в то время как люди с более высоким уровнем кортизола, как правило, более импульсивны и демонстрируют больше дисконтирования в будущем.
В дополнение к изучению поведения нормальных людей при принятии решений, некоторые исследования включают сравнение поведения нормальных людей с поведением других с повреждениями областей мозга, которые, как ожидается, будут вовлечены в определенное поведение. У людей это означает поиск людей с определенными типами нервных нарушений. Например, люди с повреждением миндалевидного тела, по-видимому, проявляют меньшее отвращение к потере, чем люди из нормальной контрольной группы. Кроме того, результаты опроса, измеряющего корреляты дисфункции префронтальной коры, коррелируют с общими экономическими взглядами.
Поведенческая экономика возникла для объяснения этих аномалий путем интеграции социальных, когнитивных и эмоциональных факторов в понимание экономических решений. Нейроэкономика добавляет еще один уровень, используя нейробиологические методы для понимания взаимодействия между экономическим поведением и нейронными механизмами. Используя инструменты из различных областей, нейроэкономика работает над комплексным учетом принятия экономических решений.
Содержание
Введение
Сфера принятия решений в значительной степени связана с процессами, с помощью которых люди делают единственный выбор из множества вариантов. Обычно предполагается, что эти процессы протекают логически, так что само решение в значительной степени не зависит от контекста. Различные варианты сначала переводятся в общую валюту, такую как денежная стоимость, а затем сравниваются друг с другом, и следует выбирать вариант с наибольшей общей стоимостью полезности. Хотя этот экономический взгляд на принятие решений получил поддержку, существуют также ситуации, когда предположения об оптимальном принятии решений кажутся нарушенными.
Область нейроэкономики возникла из этого противоречия. Определив, какие области мозга и какие типы процессов принятия решений активны, нейроэкономисты надеются лучше понять природу решений, которые кажутся неоптимальными и нелогичными. В то время как большинство этих ученых используют людей в своих исследованиях, другие используют модели животных, где исследования можно более строго контролировать, а предположения экономической модели могут быть проверены напрямую.
Например, Падоа-Скиоппа и Асад отслеживали частоту активации отдельных нейронов орбитофронтальной коры головного мозга обезьяны, в то время как животные выбирали между двумя видами сока. Скорость возбуждения нейронов напрямую коррелировала с полезностью пищевых продуктов и не различалась, когда предлагались другие типы пищи. Это говорит о том, что в соответствии с экономической теорией принятия решений нейроны напрямую сравнивают некоторую форму полезности из разных вариантов и выбирают ту, которая имеет наибольшее значение. Точно так же общий показатель дисфункции префронтальной коры, FrSBe, коррелирует с множеством различных показателей экономического отношения и поведения, подтверждая идею о том, что активация мозга может отображать важные аспекты процесса принятия решений.
Нейроэкономика изучает нейробиологические, а также вычислительные основы принятия решений. Рамки базовых вычислений, которые могут быть применены к исследованиям нейроэкономики, предложены А. Рангелем, К. Камерером и П. Р. Монтегю. Он разделяет процесс принятия решения на пять этапов, выполняемых субъектом. Сначала формируется представление о проблеме. Это включает в себя анализ внутренних состояний, внешних состояний и потенциального образа действий. Во-вторых, потенциальным действиям присваиваются значения. В-третьих, на основе оценок выбирается одно из действий. В-четвертых, субъект оценивает, насколько желателен результат. Заключительный этап, обучение, включает обновление всех вышеперечисленных процессов с целью улучшения будущих решений.
Краткая история
Первые набеги на нейроэкономические темы произошли в конце 1990-х годов, отчасти благодаря растущему распространению исследований когнитивной нейробиологии. Революционные усовершенствования в технологии визуализации мозга неожиданно позволили беспрецедентно пересечь поведенческие и нейробиологические исследования. В то же время возникло критическое напряжение между неоклассическими и поведенческими школами экономики, стремящимися создать превосходные модели прогнозирования человеческого поведения. В частности, поведенческие экономисты стремились бросить вызов неоклассикам, ища альтернативные вычислительные и психологические процессы, подтверждающие их контр-выводы об иррациональном выборе. Эти сходящиеся тенденции закладывают основу для появления суб-дисциплины нейроэкономики с различными и дополнительными мотивами каждой родительской дисциплины.
Бихевиористские экономисты и когнитивные психологи обращались к функциональной визуализации мозга, чтобы экспериментировать и развивать свои альтернативные теории принятия решений. В то время как группы физиологов и нейробиологов обращались к экономике, чтобы разработать свои алгоритмические модели нейронного оборудования, относящиеся к выбору. Этот раздельный подход характеризовал формирование нейроэкономики как академическое занятие, однако не без критики. Многие нейробиологи утверждали, что попытки синхронизировать сложные модели экономики с реальным поведением людей и животных будут тщетными. Неоклассические экономисты также утверждали, что это слияние вряд ли улучшит предсказательную силу существующей теории выявленных предпочтений.
Последующий импульс продолжался в течение десятилетия 2000-х, когда исследования неуклонно росли, а количество публикаций, содержащих слова «принятие решений» и «мозг», значительно выросло. Критическая точка в 2008 году была достигнута, когда было опубликовано первое издание книги «Нейроэкономика: принятие решений и мозг». Это стало переломным моментом для этой области, поскольку она собрала растущее количество исследований в общедоступный учебник. Успех этой публикации резко повысил узнаваемость нейроэкономики и помог утвердить ее место в экономических учениях во всем мире.
Основные направления исследований
Принятие решений в условиях риска и неопределенности
В ситуациях, которые связаны с известным риском, а не с неопределенностью, кора островка кажется очень активной. Например, когда субъекты играли в игру « дважды или ничего », в которой они могли либо остановить игру и сохранить накопленный выигрыш, либо принять рискованный вариант, приводящий либо к полной потере, либо к удвоению выигрыша, активация правой островки усиливалась, когда люди принимали авантюра. Предполагается, что основная роль островной коры в принятии рискованных решений заключается в моделировании потенциальных негативных последствий азартной игры.
На индивидуальный уровень неприятия риска среди людей влияет концентрация тестостерона. Есть исследования, демонстрирующие корреляцию между выбором рискованной карьеры (финансовая торговля, бизнес) и воздействием тестостерона. Кроме того, ежедневные достижения трейдеров с более низким соотношением цифр более чувствительны к циркулирующему тестостерону. Долгосрочное исследование неприятия риска и рискованного выбора карьеры было проведено на репрезентативной группе студентов MBA. Выяснилось, что женщины в среднем больше не склонны к риску, но разница между полами исчезает из-за низкого уровня тестостерона в организации и активации, что приводит к поведению, не склонному к риску. Учащиеся с высокой концентрацией тестостерона в слюне и низким соотношением цифр, независимо от пола, склонны выбирать рискованную карьеру в сфере финансов (например, трейдинг или инвестиционный банкинг).
Последовательная и функционально локализованная модель против распределенной иерархической модели
В марте 2017 года Лоуренс Т. Хант и Бенджамин Ю. Хайден аргументировали альтернативную точку зрения механистической модели, чтобы объяснить, как мы оцениваем варианты и выбираем лучший образ действий. Во многих описаниях выбора, основанного на вознаграждении, приводятся аргументы в пользу того, что отдельные процессы компонентов являются последовательными и функционально локализованными. Компонентные процессы обычно включают в себя оценку вариантов, сравнение значений вариантов при отсутствии каких-либо других факторов, выбор соответствующего плана действий и мониторинг результата выбора. Они подчеркнули, что некоторые особенности нейроанатомии могут способствовать реализации выбора, включая взаимное торможение в повторяющихся нейронных сетях и иерархическую организацию временных шкал для обработки информации в коре головного мозга.
Неприятие потерь
Изначально исследования мозга предполагали, что наблюдается повышенная быстрая реакция средней префронтальной и передней поясной извилины после потерь по сравнению с выигрышем, что было интерпретировано как нейронный признак отвращения к потерям. Однако в последующих обзорах было замечено, что в этой парадигме люди на самом деле не проявляют поведенческого отвращения к потере, что ставит под сомнение интерпретируемость этих результатов. Что касается исследований фМРТ, то в одном исследовании не было обнаружено доказательств увеличения активации в областях, связанных с негативными эмоциональными реакциями в ответ на отвращение к потере, в другом было обнаружено, что у людей с поврежденными миндалевидными телами не было отвращения к потере даже при нормальном уровне общего неприятие риска, предполагающее, что поведение было специфическим для потенциальных потерь. Эти противоречивые исследования предполагают, что необходимо провести дополнительные исследования, чтобы определить, связана ли реакция мозга на потери с отвращением к потерям или просто с тревожным или ориентирующим аспектом потерь; а также выяснить, есть ли в мозгу участки, которые конкретно реагируют на возможные потери.
Межвременной выбор
Нейроэкономические исследования межвременного выбора в значительной степени нацелены на понимание того, что опосредует наблюдаемое поведение, такое как дисконтирование в будущем и импульсивный выбор меньшего раньше, а не большего вознаграждения в будущем. Процесс выбора между немедленным и отложенным вознаграждением, по-видимому, опосредуется взаимодействием двух областей мозга. При выборе, включающем как первичное (фруктовый сок), так и вторичное вознаграждение (деньги), лимбическая система очень активна при выборе немедленного вознаграждения, в то время как боковая префронтальная кора головного мозга была одинаково активна при выборе любого из них. Кроме того, отношение лимбической активности к активности коры головного мозга уменьшалось в зависимости от количества времени до вознаграждения. Это говорит о том, что лимбическая система, которая является частью пути дофаминового вознаграждения, больше всего участвует в принятии импульсивных решений, в то время как кора головного мозга отвечает за более общие аспекты межвременного процесса принятия решений.
Принятие социальных решений
В этой ситуации выигрыш за конкретный выбор зависит не только от решения отдельного человека, но и от решения другого человека, участвующего в игре. Человек может выбрать либо сотрудничать со своим партнером, либо отказаться от него. В течение типичной игры люди, как правило, предпочитают взаимное сотрудничество, даже если отказ от них приведет к более высокой общей выплате. Это говорит о том, что люди мотивированы не только денежной выгодой, но и некоторым вознаграждением, получаемым от сотрудничества в социальных ситуациях.
Принятие сексуальных решений
Методология
Кроме того, нейроэкономические исследования используются для понимания и объяснения аспектов человеческого поведения, которые не соответствуют традиционным экономическим моделям. Хотя эти модели поведения обычно отвергаются экономистами как «ошибочные» или «нелогичные», нейроэкономические исследователи пытаются определить биологические причины такого поведения. Используя этот подход, исследователи могут найти объяснения этому, казалось бы, неоптимальному поведению.
Методы нейробиологического исследования
Есть несколько различных методов, которые можно использовать для понимания биологических основ экономического поведения. Нейронная визуализация используется у людей, чтобы определить, какие области мозга наиболее активны при выполнении определенных задач. Некоторые из этих методов, такие как фМРТ или ПЭТ, лучше всего подходят для получения подробных изображений мозга, которые могут дать информацию о конкретных структурах, задействованных в задаче. Другие методы, такие как ERP (связанные с событиями потенциалы) и осцилляторная активность мозга, используются для получения подробных сведений о ходе событий во времени в более общей области мозга.
Помимо изучения областей мозга, некоторые исследования направлены на понимание функций различных химических веществ мозга в отношении поведения. Это можно сделать либо путем сопоставления существующих химических уровней с различными моделями поведения, либо путем изменения количества химического вещества в головном мозге и отслеживания любых возникающих в результате поведенческих изменений. Например, нейромедиатор серотонин, по-видимому, участвует в принятии решений, связанных с межвременным выбором, в то время как дофамин используется, когда люди принимают решения, связанные с неопределенностью. Кроме того, искусственное повышение уровня окситоцина увеличивает доверительное поведение у людей, в то время как люди с более высоким уровнем кортизола, как правило, более импульсивны и демонстрируют больше дисконтирования в будущем.
Помимо изучения поведения нормальных людей при принятии решений, некоторые исследования включают сравнение поведения нормальных людей с поведением других людей с повреждением областей мозга, которые, как ожидается, будут вовлечены в определенное поведение. У людей это означает поиск людей с определенными типами нервных нарушений. Например, люди с повреждением миндалевидного тела, по-видимому, проявляют меньшее отвращение к потере, чем люди нормальной контрольной группы. Кроме того, результаты обследования, измеряющего корреляты дисфункции префронтальной коры, коррелируют с общими экономическими взглядами.