рассказы толстого мальчика блинов
Александр Блинов. Рассказы толстого мальчика
«Рассказы толстого мальчика» — это история одного детства. Детства, похожего на миллионы других, и одновременно уникального и неповторимого, потому что в нем были именно эти люди, и потому что оно свое, родное, незабываемое. Комичное и ласково-манящее, уютное с расстояния в несколько десятков лет. Когда я читала эту книгу, мне с сожалением подумалось, что дочь ее поймет немного не так, немного недооценит. Не из-за примет советского времени, таких как чулки, посещение мавзолея или шприцы, которые нужно кипятить, нет. Эка невидаль! Мы читаем сотни книг, в которых описываются самые разные страны и времена, и узнаем что-то новое, и учимся. Но в этой книге я почувствовала такой явный дух ностальгии, ту неуловимую мечтательную иронию, с которой мы вспоминаем свое детство и рассказываем о нем своим детям. Моя дочь сейчас в том возрасте, когда детство стремительно забывается, она несется вперед, торопится повзрослеть. А я как раз все чаще внезапно и очень отчетливо вспоминаю позабытые, казалось, сцены, предметы, людей, звуки, запахи и чувства даже из самого раннего детства. И потому, хотя дочь вполне оценила юмор, хохотала и зачитывала вслух отрывки, я думаю, что книга Александра Блинова больше дала мне и маме. Верю, что дочь к ней еще вернется, и откроет для себя что-то новое.
Детские страхи и влюбленности, победы над собой и проделки, привязанность к любимым игрушкам, летнее раздолье, интересные, непонятные и надоедливые взрослые, страшная коза и желание иметь собаку – все это такое знакомое, родное, а в рассказах Александра Блинова еще и невероятно смешное. После прочтения книги вы еще долго будете вспоминать и охоту на жука-носорога, и собаку породы «телекинез», и младшего брата по имени Машка, обязательно червяков и сидение «на этикете», потерянные в школе брюки, потрясающую прабабку Кику, хитрого деда Петра и диктатуру бабки Полины. И то ощущение, что в детстве понимаешь больше. И недоумение от мысли, что можно вырасти самому встать взрослым, а взрослые когда-то были такими же детьми, как ты.
Книгу рекомендую, перечитана уже дважды. Что касается возраста, то многое будет понятно и смешно и ребятам помладше, но все же в первую очередь советую читать эти истории лет с 12, когда читатель уже важно отделяет себя от «детей», — и, конечно, родителям, бабушкам и дедушкам.
Александр Блинов. Рассказы толстого мальчика
Художник: Ольга Золотухина
Арт-Волхонка, 2015
[Lab] http://www.labirint.ru/books/507940/?p=11352 
Рассказы толстого мальчика блинов
Хотя издательская аннотация к книге «Рассказы толстого мальчика» обещала удовольствие «читателям любого возраста», мне почему-то не захотелось читать ее с дочкой. Мало ли что аннотации обещают… Но недавно мы с ней прочли, а потом и перечитали «Бесконечную историю» Михаэля Энде, а там есть герой по имени Бастиан Балтазар Букс ‒ толстый, несчастный, одинокий. Поэтому, увидев название книги Александра Блинова, дочка заинтересовалась и сочувственно спросила: «Он как Бастиан, да?» Но я решила, что сначала прочитаю ее сама.
Когда читаешь книгу Блинова, забываешь, что мальчик толст. Автор заявляет об этом с порога – в названии, потом в первом рассказе напоминает ‒ и больше не говорит об этом почти до самого конца. Там он несколько раз повторяет от имени героя: «Я был, по словам бабки, мальчик вполне упитанный – а на самом деле просто толстый». Но толщина мальчику совершенно не мешает, она и проявляется-то только в этих словах. Тогда почему это так важно, что даже вынесено в название книги?
Читая, я смеялась, младший удивлялся, а старшая спрашивала: «Ну? Что там?»
Вечером, просто как-то к слову пришлось, вспомнила я про «Опасности раннего вставания» и – больше мужу, чем детям – начала читать Блинова вслух:
«В детский сад меня возили очень далеко. Через всю Москву
И будили под гимн Советского союза. Ровно в шесть утра.
Проснуться для ребенка в такую рань, особенно, когда за окном ночь, ‒ страшная мука».
Я лежал в кровати в летаргическом состоянии между сном и явью.
Меня сажали и начинали одевать.
Пока натягивали чулок на одну ногу, я опрокидывался навзничь и… засыпал».
Пока звучит гимн, герой так и будет опрокидываться и засыпать после каждого действия взрослых, которые его сажают, ставят, одевают, суют в руку ложку. Опыт раннего вставания у дочки уже есть: детский сад, первый класс, ‒ так что когда пошло лейтмотивное «и засыпал», она начала посмеиваться, а на фантазиях, что было бы, если бы герой со своим рефлексом засыпать при звуках гимна стал олимпийским чемпионом или «секретным ученым по ракетам», уже покатывалась: «Я брык на красную ковровую дорожку – и сплю!» И еще она очень радовалась, что ей смешно вместе с нами, взрослыми.
Сразу выяснилось, что на Бастиана из «Бесконечной истории» этот мальчик не похож. Он вопиюще счастлив, хотя жизнь его часто далеко не сахар. Одних страхов сколько! (Как в жизни любого ребенка с богатым воображением.) Со страхами рядом, как и полагается в детской книжке, ‒ способы их преодолеть: поменяться с друзьями кошмарами, например. Или вот еще заговор. О заговоре «от всего и от монстров» мы вместе и прочитали тем же вечером. А пока читали, до меня дошло, к чему эта толщина: да он попросту толстокожий, этот мальчик! Вот ключ к характеру – в первых строчках первого рассказа: «Просто бегемот какой-то! Слоник! Поросеночек!» Дело-то не в толщине, а в защитном механизме, в мировосприятии. Это истории в первую очередь о мощном детском (почти зверином) инстинкте самосохранения. Об умении ребенка ускользать, превращаться и превращать происходящее с ним в нечто совсем иное, неожиданное для окружающих, извлекать из ситуации совсем не то, что может быть взято по мнению взрослого.
Утром, еще в темноте, бужу я дочку и слышу из-под одеяла: «А я брык на ковровую дорожку – и сплю!»
Вечером мы с ней вернулись к рассказам, только уже вдвоем. Тут-то и обнаружилась странная вещь: если читать их напрямую дочке, нет контакта. Переживает сильно, это видно, интересно ей, местами смеется, но в целом – неуютно. Дело даже не в том, что она ‒ «правильная Мальвиночка», а тут такой Буратино в центре кадра. («Денискины рассказы» у нас на ура шли.) Ей странно и неуютно его слушать. Как будто о жизни этого мальчика рассказывается слишком откровенно и такое, что то ли детям, то ли взрослым проговаривать друг другу «не полагается». Недаром жизнь детей в этой книжке отдельно от жизни взрослых.
Мать воспитывает, ведет за руку к турникетам (а в них монстры!), а то в Мавзолей (а там мертвяки!). Отец ‒ ученый, он вечно занят, но время от времени вовлекается матерью в «воспитательный процесс»: «Борь, ну как это? Ну вот спроси его: “Саша, где штаны?” – Лидочка, ну ты же спросила». Дворник Фарид ходит по двору со шлангом, «училка» стучит указкой по столу. Они статичны и в мир «толстого мальчика» не вхожи. А еще они ненадежные: «Умирают, постоянно. Один за другим». Совсем иное – дети и вышедшие за пределы обыденной взрослой жизни бабки и деды: великолепная «прабабка Кика» – мадемуазель Кика, дед Петр. Одной лет и не сосчитать сколько, она знает, как раньше жили, «когда все по правилам было», и правнука, шалопая любимого, учит. Дед сеансы спиритизма устраивает, раз в неделю превращает внука в кого угодно, а по весне часто умирает. Когда они действительно умирают, то не уходят в пустоту, внук не теряет их, «его мертвецы и ангелы» по-прежнему покровительствуют ему, приглядывают за ним, непутевым, поучают и ждут, «место греют».
Если бы рядом была бабушка или дед (нет, лучше прабабка или прадед) не из нашей обыденной жизни, где я – мама, а Ира – дочка, и они бы читали это вместе, может, истории бы ожили. Не знаю. Знаю, что их очень хорошо читать в одиночестве, себе лично. А еще знаю, что если я читаю эти рассказы мужу, а дочка слушает, то все «работает»: мы с ним наперебой узнаем советское детство, пусть пришедшееся на другое десятилетие, школьные приключения, Москву и какое-нибудь черноморское-приморское, рассказываем детищу о Мавзолее, космонавтах, пятаках в метро. Смеемся и печалимся. Дочь присутствует на этом празднике жизни, слушает, причастна и счастлива, с остальным мы помогаем ей справиться или разобраться, а на следующий день из нее сыплются цитаты.
Рассказы толстого мальчика
Номинации
О Премии
Фото и видео
Сокровищница
На общих началах
Новости
Партнеры
Контакты
Вопросы
Рассказы толстого мальчика
Участвуйте в развитии доброго искусства — голосуйте и комментируйте работы номинантов!
Александр Блинов
Описание
Рецензия
«Рассказы толстого мальчика» — это история одного детства. Детства, похожего на миллионы других, и одновременно уникального и неповторимого, потому что в нем были именно эти люди, и потому что оно свое, родное, незабываемое. Комичное и ласково-манящее, уютное с расстояния в несколько десятков лет. Когда я читала эту книгу, мне с сожалением подумалось, что дочь ее поймет немного не так, немного недооценит. Не из-за примет советского времени, таких как чулки, посещение мавзолея или шприцы, которые нужно кипятить, нет. Эка невидаль! Мы читаем сотни книг, в которых описываются самые разные страны и времена, и узнаем что-то новое, и учимся. Но в этой книге я почувствовала такой явный дух ностальгии, ту неуловимую мечтательную иронию, с которой мы вспоминаем свое детство и рассказываем о нем своим детям. Моя дочь сейчас в том возрасте, когда детство стремительно забывается, она несется вперед, торопится повзрослеть. А я как раз все чаще внезапно и очень отчетливо вспоминаю позабытые, казалось, сцены, предметы, людей, звуки, запахи и чувства даже из самого раннего детства. И потому, хотя дочь вполне оценила юмор, хохотала и зачитывала вслух отрывки, я думаю, что книга Александра Блинова больше дала мне и маме. Верю, что дочь к ней еще вернется, и откроет для себя что-то новое.
Детские страхи и влюбленности, победы над собой и проделки, привязанность к любимым игрушкам, летнее раздолье, интересные, непонятные и надоедливые взрослые, страшная коза и желание иметь собаку – все это такое знакомое, родное, а в рассказах Александра Блинова еще и невероятно смешное. После прочтения книги вы еще долго будете вспоминать и охоту на жука-носорога, и собаку породы «телекинез», и младшего брата по имени Машка, обязательно червяков и сидение «на этикете», потерянные в школе брюки, потрясающую прабабку Кику, хитрого деда Петра и диктатуру бабки Полины. И то ощущение, что в детстве понимаешь больше. И недоумение от мысли, что можно вырасти самому встать взрослым, а взрослые когда-то были такими же детьми, как ты. (Источник: https://icanread.ru/aleksandr-blinov-rasskazy-tolstogo-m/).
Об авторе
Писатель Александр Блинов не в последнюю очередь знаменит своими враками. Его книги «Рассказы толстого мальчика», «Чистые враки», «Море, бабка и охламон», «Луна, которая любила эклеры» и другие стали любимыми для многих читателей. У героя его книг талант жить. Абсурд действительности герой-мальчик превращает сначала в еще больший абсурд, а потом в приключение, за которым следует наш радостный хохот и упоение жизнью ‒ со всем, что в ней есть. Этого мальчика так и хочется показать родителям, которые старательно водят своих детей с одного развивающего занятия на другое, все тщательно контролируют и строго следят, как бы чего не вышло. В результате действительно ничего не происходит, ребенок растет с хорошо усвоенным навыком передвигаться из пункта А в пункт Б по плану. Но что делать со своей жизнью – не знает. И в чем она, жизнь, ‒ тоже. А ведь он вырастет, получит свободу. И что тогда. С героем же Александра Блинова все понятно ‒ этот не пропадет. Остается только один вопрос: кем вырос этот ребенок?
– Ваши «Чистые враки» читаются как совершенно правдивые истории. Хотя поверить в них невозможно. Так не бывает. Неужели правда?
‒ Ну… Конечно, это чистая правда! Хотя… С «враками» этими вообще проблемы. Сколько себя помню, я вообще всегда все придумывал. Потому что говорю правду – не верят. Вру – верят на все сто! Причем я заметил: когда врешь по мелочам, получается «ни рыба, ни мясо». А когда враки крупные, сочные – идет на ура!
Но когда я подрос, то понял, что не я один такой умный. Взрослые еще почище детей заливают, только умеют при этом глаза не выпучивать и лица делают серьезные.
– Про вас пишут, что вы по профессии авиаконструктор. Вы действительно конструировали самолеты?
‒ Да нет, кто бы мне доверил? Я просто институт закончил, МАИ называется, по специальности «конструктор летательных аппаратов». Хотя кто его только не заканчивал, и чем только потом не занимался. Среди его выпускников были и акробаты в цирке, и эстрадные певцы, и экстрасенсы… Так что я еще легко отделался ‒ подумаешь, художник и писатель. Вот уж невидаль! Кстати, я еще и водолазом на плавсредстве «Грустный» работал, и дворником, и сторожем на стадионе. Но это когда уже во втором институте учился, художественном. Это покруче будет!
Хотя у меня про все это по-честному в книге «Чистые враки» написано. Ну, почти.
– Писатель по нашим временам – чаще всего человек, мягко говоря, небогатый. Вы, простите, чем зарабатываете на жизнь?
‒ Ну так, всего понемногу… То на свадьбах – я в барабан неплохо бью, то дворником ‒ это когда наш дворник Фарид приболеет – у меня размах метлы хороший, то консьержкой ‒ взамен Тарифы, когда та внуков навестить ездит, ‒ у меня лицо улыбчивое … А еще я архитектором подрабатываю, в театре в суфлерской будке сижу, разносчиком пиццы, тамадой и еще – цирковым жонглерам булавы подношу…
– Есть какие-то люди, с которыми вы спорите при помощи своих книг? Кому-то доказываете что-то?
‒ Может, с самим собой… Хотя это тот еще тормоз, но мы дружим. Потому что с другими еще хуже.
‒ Мизантроп. Как это? Я вот даже в википедию залез… К зеркалу подошел. Вроде непохож… И этот пялится на меня из зеркала, разглядывает, и лицо у него такое ехидное и высокомерное… Смотрю, а я рубашку задом наперед надел. Нет, мизантропы ‒ они не такие! Какой из меня мизантроп? Никудышный!
– Представьте, что вас похищают пришельцы. Как вы бы объяснили им в двух словах, что вас – нельзя?
‒ Да можно! Пусть уволокут! Не жалко! Даже брыкаться особо не буду. Может, чего новенького увижу – вот вам и книжка. Если не съедят.
Александр Блинов. Рассказы толстого мальчика
Для просмотра онлайн кликните на видео ⤵
РАССКАЗЫ ТОЛСТОГО МАЛЬЧИКАПодробнее
Рассказы толстого мальчика. Веселая книга для детей. Автор Александр Блинов.Подробнее
Александр Блинов читает свой рассказ «Три дедушки»Подробнее
Александр Блинов читает свою сказку «Курица, которую звали Чайка»Подробнее
Александр Блинов читает свой рассказ «Шнурки, любовь и снежная королева»Подробнее
ПРЕМЬЕРА! Александр Блинов читает свой рассказ «Муха, которая умела жужжать второй концерт Шопена»Подробнее
Александр Блинов читает свой рассказ «Зоопарк»Подробнее
Александр Блинов. Дом, который пошёлПодробнее
Александр Блинов. Отпусти меня, Италия, или Мандариновая птицаПодробнее
Александр Блинов. Рассказы толстого мальчикаПодробнее
Рассказы толстого дяденьки
Клянусь, если бы мне год назад сказали, что я встану чем-то вроде “ответственного родителя”, который параноидально ищет крамолу в детских книжках, хохотала бы до слёз.
Объяснюсь. Нет, я не призываю выискивать, к чему бы придраться. Не считаю, что нужно бояться книг. Запрещать книги – глупость, и больше ничего. И, однако, внимательность проявить стоит. Обычную человеческую внимательность. Как для себя.
Так вышло, что некоторое время я работаю продавцом в детском книжном. Да, моя задача – больше продать. Но моя задача и помочь выбрать! И когда я просматриваю аннотации, где сообщается, что книгу хорошо читать вслух, чтобы сбежалась вся семья, хочу верить. А когда читаю про восходящую звезду русской детской литературы, радуюсь от души.
Про “Рассказы толстого мальчика” Александра Блинова слышала давно. Не взять ли нам “Толстого мальчика”? Очень хвалят.
И вот открываю книгу. Читаю: “…- Мужик! Во какие! – сказал дядя Владик”.
Мне что-то не смешно. Не надо мне таких звёзд. Мне такой юмор напоминает тот, взрослый смех, от которого в детстве так воротило на детских праздниках. На тех самых детских праздниках, куда приглашали взрослых, чтобы они ели-пили, плясали, гоготали над своими взрослыми шутками, и заставляли детей думать две вещи.
– Кто это? Что им здесь нужно?
– Почему всё это называется “мой день рождения”?
Мне всегда нравится, когда в книге несколько слоёв – чтобы ребёнок и взрослый видели каждый своё, и в то же время у них было общее. Сложился бы у каждого свой взгляд, чтобы книгу обсудить, поспорить, узнать друг о друге новое. В общем, чтобы ребёнок и взрослый могли читать книгу вместе. Это то, что я выше всего ценю в литературе, и особенно – в детской. Читатель ведь растёт, и если у него есть любимая книга, он будет её перечитывать, видеть там всё новые слои, замечать, что меняется, и читает как будто ту же, но – смотрите! – другую книгу.
Так обычно бывает с хорошими книгами.
Возникает вопрос, как этот процесс пойдёт в случае писателя Блинова. Нашей восходящей звезды. Что именно общего сложится у родителя, который читает ребёнку эту книгу, и ребёнка, который её слушает. Кроме недоумения, конечно.
Я не хочу, чтобы моим детям прививали юмор такого сорта. Это называется пошлость. Мне прекрасно известно, что автор как бы как раз её сатирически показывает. Как бы заставляя взрослых стыдиться. Но что-то внутри говорит, что именно как бы.
Пару строк спустя будет вот это:
”… и стала запелёнывать меня, ласково пощипывая за упругую младенческую попку”.
Немного о писательской механике.
Представьте, что нет в тексте этого дяди с его репликой. Что изменилось? Да ничего, по-прежнему в наличии куча взрослых, и каждый сказал про ребёнка гадость.
Представьте, что тётка Вера никого ни за что не пощипывала. Что автор вовремя поставил точку. И получилось:
“- Да запеленайте вы мне ребёнка, простудите, – протиснулась ко мне тётка Вера. – Вот бесы. Чего столпились-то? Не в зоопарке.
И стала меня запелёнывать”.
Почувствуйте разницу. Ситуация до боли напоминает любимое ещё со школьных времён:
— Можно прийти к тебе сегодня ночью, когда господа улягутся?
— Зачем? — хихикнула Лукерья, толкнув Федосея локтем в бок.
— Затем, — сказал простодушный Федосей, — чтобы…»
Ну, дальше я читать не намерен, потому что, я думаю, от такого рассказа вспыхнет до корней волос и солдат музыкальной команды.
(Аркадий Аверченко. Рассказ для “Лягушонка”)
Я не пугливая дама, которую смущают “нехорошие” слова. В разряд “нехороших” и даже “матных” сейчас часто попадают вполне литературные слова, выражающие сильные эмоции. Мода на чтение в рядах родителей большая – и это прекрасно! – но сами родители пока, как бы сказать, не слишком грамотны. Им можно рекомендовать больше читать, а пока вернёмся к делу.
Сама я журналист, писатель, имею репутацию хулиганки, и если какие-то слова меня смущают, то это означает, что их не там и не так употребили. Или же есть что-то лишнее. Как в данном случае.
Ребёнку вряд ли интересна упругость попки маленького героя книги. Ему хватит, что такая часть у героя есть. Интересно также, почему эта упругость интересна автору. Точно так же, как и предыдущая реплика. Это кому? Кто должен смеяться над этими репликами? Какое отношение всё это имеет к жизни маленького читателя?
Книжка-то адресована ребёнку. Автор показывает читателю-ребёнку свою жизнь глазами ребёнка-себя. Разве нет? Мы понимаем, что его “хорошая память” – литературный приём. Но что это меняет? Ничего. Либо главный герой какой-то странный, либо с нами разговаривает не главный герой, а кто-то, кто только притворяется им.
И он мне не нравится.
Мне нечего возразить на некоторые другие места в тексте. К примеру, сценка на кладбище, где мать по простоте душевной предлагает ребёнку “отвернись от могилки и пописай”. Действительно гомерически смешно. И если для ребёнка это слегка неприлично и весело, то для взрослого – горько. Хороший момент. Будем надеяться, объяснит, что к чему, ребёнку, и пробудит нужные чувства в душе взрослых.
Но в целом и эта глава, и вся книга вызывает не столько смех, сколько вот такую горечь. Взрослой пошлости в ней слишком много, а по-настоящему смешных мест – слишком мало. Реалии жизни ребёнка, которые должны пройти по разряду “ого!” – не ого. Ну, жук-носорог. В коробке. Не каждый день встретишь. В жизни. Тем более, сейчас. Зато в детских книгах жуков в коробке – выбирай, не хочу.
Хоть бы выдумали что-то для интереса.
Не только со взрослой пошлостью, но и с детским цинизмом автор перестарался. Процент неприязни к матери, к новорождённым братьям-сёстрам тоже как-то несоразмерен… чему? По-моему, замыслу.
Я понимаю, что автор описывает свои детские впечатления. Но мне представляется, что писатель должен знать (или хоть чувствовать!), что именно он хочет сказать читателю. Согласно этой задаче обрабатывается материал. То есть, нужно видеть со стороны, какое впечатление производит текст и организовать все его части так, чтобы читатель видел то, что хочет показать ему автор.
Если же автор материал обрабатывать не хочет и ничего конкретного сказать читателю не желает, то произведение переходит в разряд мемуаров. Тогда встаёт вопрос о принадлежности текста к детской литературе.
Может, автор так и ставил цель – показать своё детство, в котором противно практически всё? А что же нам говорит аннотация? А она, напомню, говорит, что эту книгу следует читать вслух, чтобы сбежалась вся семья. Хохотать.
Взрослые, вероятно, так и поступят. Особенно некоторые. А ребёнка – а что ребёнок? Его проигнорируют, как всегда.
Есть места, которые действительно хороши – про страх покойников, например. Там – здорово. Только ребёнок до них не доберётся, по дороге скиснет.
Нет, я не хочу ставить вопрос, можно или нельзя дать эту книгу ребёнку.
Дать книгу, конечно, можно, хотя предсказываю, что уговаривать его придётся долго, с применением подкупа и угроз.
Интересно другое.
Точно ли автор разговаривает с ребёнком? Мне кажется, не очень. Полагаю, что писатель Блинов чаще обращается к той, взрослой части, пьющей и едящей на детском празднике. Вон они – “га-га-га!”.