в каком соборе похоронены русские цари
УСЫПАЛЬНИЦА
Обычай погребения в церкви пришел на Русь из Византии, где этой чести удостаивались те, кто «не умирал и после смерти»: василевсы (цари), высшие сановники, патриархи. Этот обычай лег в основу традиции возведения великокняжеских храмов-усыпальниц для представителей одной династии. Родовые или династические усыпальницы, как правило, посвящались архангелу Михаилу, который, согласно христианской мифологии, был проводником душ умерших в царство мертвых. Таким родовым некрополем является и Архангельский собор Московского Кремля. Здесь хоронили представителей московских правящих династий – Рюриковичей и Романовых.
Архангельский собор Ивана Калиты стал первой великокняжеской усыпальницей. Но к началу XVI века затесненность храма гробами была столь велика, что Иван III решил разобрать прадедовскую усыпальницу и построить новую, более просторную. Прежде чем приступить к работам, великий князь приказал перенести белокаменные саркофаги предков из собора в церковь Иоанна Лествичника.
Через четыре года в заново построенную усыпальницу возвратили и захоронили на заранее определенные места каменные гробы предков. Но первым в соборе был положен сам его основатель, «государь всея Руси» Иван III, скончавшийся 27 октября 1505 года.
Начиная с XIV века усыпальница московского княжеского дома являлась олицетворением идеи примирения и согласия ради единства Руси под главенством Москвы. В ней обретали вечный покой друг подле друга непримиримые враги, доходившие в междоусобной борьбе до крайнего ожесточения.
Захоронения князей Рюриковичей расположены вдоль стен собора в определенном порядке. Вдоль южной стены погребены в основном великие московские князья; вдоль западной – удельные, близкие родственники великих князей; вдоль северной – князья, впавшие в немилость и умершие насильственной смертью. Таковы захоронения князей Старицких, Владимира Андреевича и его сына Василия, жертв опричной политики Ивана Грозного. У северо-западного и юго-западного столпов захоронены принявшие православие представители татарской знати, находившиеся при русском дворе.
Погребения совершали в белокаменных саркофагах, которые опускали под пол в землю. Над захоронениями устанавливали кирпичные надгробия с белокаменными плитами, украшенными тонким резным растительным орнаментом и эпитафиями, выполненными славянской вязью. В начале ХХ века надгробия заключили в латунные застекленные футляры с накладными крестами и надписями. При этом в надписях были допущены ошибки: удельные князья названы великими, а в ряде случаев приведены неверные даты смерти. Всего в соборе под сорока пятью надгробиями и двумя памятными плитами находятся пятьдесят шесть захоронений.
© 1997-2021 ФГБУК «Государственный историко-культурный музей-заповедник «Московский Кремль»
5 усыпальниц правителей
Вождей, королей и царей издавна хоронили с особыми почестями и в специальных усыпальницах. Многие из них можно посетить и сегодня.
Царская усыпальница в Архангельском соборе Кремля (Москва)
На Руси храмы-усыпальницы строили для представителей великокняжеской династии. Один из таких некрополей — Архангельский собор Московского Кремля. Здесь покоятся останки представителей Рюриковичей и Романовых.
Белокаменную церковь на месте деревянной построили в 1333 году по приказу Ивана Калиты. Он же стал первым князем, которого похоронили в Архангельской церкви в 1340 году.
В 1505 году, при Иване III, началось строительство нового собора, который сохранился до наших дней. На время работ прах князей перенесли в церковь Иоанна Лествичника. Через четыре года их возвратили в новую, более просторную усыпальницу Архангельского собора. Строительство полностью закончили уже при Василии III, сыне Ивана III.
Великие московские князья погребены вдоль южной стены; у западной — их близкие родственники; вдоль северной — Рюриковичи, которые впали в немилость или были убиты. В Архангельском соборе похоронены и представители татарской знати, которые приняли православие и служили при русском дворе — их останкам определили место у северо-западного и юго-западного столпов.
Когда Иван Грозный принял царский титул, в дьяконнике (южной части алтарного помещения) собора была устроена усыпальница. Там похоронен сам Иван IV, а также его сыновья Иван, Федор и Дмитрий. В 1606 году раку со святыми мощами царевича Дмитрия поместили у юго-восточного столпа собора.
Гробницы царской династии Романовых расположены у столпов в центральной части собора. Здесь похоронены основатель династии царь Михаил Федорович, а также Алексей Михайлович, Федор Алексеевич и Иван Алексеевич.
Останки Петра I покоятся в Петропавловском соборе в Петербурге. В Архангельском похоронены Петр II, внук Петра I, умерший в Москве в 1730 году от черной оспы.
Погребения совершали в белокаменных саркофагах, их опускали под пол в землю. Над захоронениями устанавливали надгробия с белокаменными плитами, украшенными резным растительным орнаментом и эпитафиями, выполненными славянской вязью. Всего в соборе находится 56 захоронений.
Императорская усыпальница в Петропавловском соборе (Санкт-Петербург)
Когда столицей России стал Санкт-Петербург, усыпальницу монархов и членов их семей перенесли в Петропавловский собор. Первое захоронение появилось уже в 1708 году, когда собор еще был деревянной церковью. Там погребли полуторагодовалую дочь Петра I и Екатерины, а затем — еще трех их дочерей и сына. Считается, что они похоронены в северном приделе собора, у дверей в Великокняжескую усыпальницу — сейчас над предполагаемым местом захоронения установлены бронзовые доски.
В Петропавловском соборе также похоронили царицу Марфу Матвеевну, жену царя Федора Алексеевича, и принцессу Шарлотту, жену царевича Алексея. Через три года, в 1718, рядом предали земле и тело ее мужа.
Ранг императорской усыпальницы Петропавловский собор приобрел только после смерти Петра I, скончавшегося в 1725 году и похороненного у южной стены. При этом постоянную усыпальницу Петру построили лишь в 1731 году, а освятили собор через два года. С 1725 года в Петропавловском соборе хоронили почти всех русских императоров и императриц (за исключением Петра II и Ивана VI, чьи останки находятся в крепости Орешек), а также членов императорской фамилии.
Петра III первоначально погребли в Александро-Невской лавре, но Павел I приказал торжественно перенести останки убитого императора в Петропавловский собор. Это произошло 5 декабря 1796 года, одновременно с погребением императрицы Екатерины II.
Изначальные каменные надгробия в 1770-е годы заменили на мраморные, которые накрывали суконными покрывалами с гербами, а по торжественным случаям — парчой, обшитой мехом горностая. В 1865 году Александр II приказал сделать все надгробия беломраморными с позолоченными бронзовыми крестами и государственными гербами для императоров и императриц.
В 1901 году, когда место для захоронений было почти исчерпано, Николай II приказал пристроить к собору Великокняжескую усыпальницу для членов императорской фамилии. Первое погребение в новой усыпальнице состоялось осенью 1908 года: тогда похоронили великого князя Алексея Александровича, сына Александра II. В усыпальнице вместо надгробий вровень с полом устанавливали мраморные плиты с именами покойных. В 1915 году здесь был погребен великий князь Константин Романов. Это были последние похороны в соборе до революции.
Весной 1919 года Петропавловский собор был закрыт, а могилы и церковный престол в Великокняжеской усыпальнице уничтожили. Первые после революции похороны в усыпальнице состоялись в июле 1998 года, когда здесь предали земле останки императора Николая II, его семьи и погибших вместе с ними слуг. Сейчас в Петропавловском соборе находятся 52 захоронения.
Некрополь у Кремлёвской стены (Москва)
Некрополь у стен Московского Кремля начал складываться в ноябре 1917 года, когда там появились первые братские могилы. В 1919 году у Кремлёвской стены похоронили Якова Свердлова. В начале 1920-х в некрополе погребли многих известных деятелей партии и правительства, в том числе Михаила Фрунзе, Феликса Дзержинского, Михаила Калинина.
В 1924 году в Мавзолее, ставшем центром Кремлёвского некрополя, похоронили Владимира Ленина и Иосифа Сталина, однако тело последнего в 1961 году перезахоронили у стен Кремля. Вынос останков Сталина состоялся в обстановке строжайшей секретности: Красную площадь оцепили поздним вечером 31 октября, под предлогом репетиции парада 7 ноября. Вырытую могилу и вход в Мавзолей укрыли фанерными щитами. Свидетелями переноса тела были только охрана, комиссия по перезахоронению и похоронная команда.
Леонида Брежнева похоронили у Кремлёвской стены в 1982 году. Через два года в некрополе появилась могила генсека Юрия Андропова Последним лидером СССР, похороненным у Кремлёвской стены, стал Константин Черненко, погребенный там 13 марта 1985 года.
Усыпальница французских королей (Сен-Дени)
Место, на котором сегодня находится базилика Сен-Дени, с III века считалось святым. По легенде, именно здесь умер Святой Дионисий. Первую часовню на этом месте возвели в V веке, а в 630 году король Дагобер I основал вокруг церкви бенедиктинский монастырь, ставший одним из богатейших во Франции.
Первые погребения знатных дворян в Сен-Дени относятся к V веку. Так, на территории базилики обнаружили могилу королевы Арнегунды, умершей примерно в 580 году. Здесь же в 639 году был похоронен и Дагобер I.
Саму базилику Сен-Дени построили и освятили в 1281 году. В начале XIII века Людовик IX Святой приказал перенести сюда прах своих предшественников и создать для них скульптурные надгробия, 14 из которых сохранились до наших дней. С этого момента церковь служила усыпальницей французских королей. К концу XVIII века здесь покоились 35 французских монархов, а также принцы и принцессы.
Во время Великой французской революции аббатство было разграблено и закрыто, а останки погребённых выбросили в ров. В 1814 году при реставрации Сен-Дени кости королей и членов их семейств собрали в оссуарий. В крипте здания перезахоронили казненных во время революции Людовика XVI и Марию-Антуанетту, а также умерших в эмиграции принцев и принцесс. В 1820 году здесь же был погребен убитый герцог Беррийский, а в 1824 — Людовик XVIII. Он стал последним монархом, похороненным в базилике.
К практике погребений в базилике вернулись в 2004 году, когда в церкви похоронили сердце Людовика XVII — малолетнего короля Франции, сына Людовика XVI. Его признали королем многие европейские государства, однако фактически на престол он так и не взошел.
Сейчас в Сен-Дени покоятся 42 короля, 32 королевы, 63 принца и принцессы и 10 дворян.
Усыпальница английских королей в Вестминстерском аббатстве (Лондон)
Вестминстерское аббатство было основано в 1065 году Эдуардом Исповедником. Он стал первым человеком, чьи останки захоронили здесь. На протяжении веков короли Англии украшали и расширяли аббатство. Строительство современного здания началось в 1245 году по указу Генриха III. Уже тогда предполагалось, что аббатство будет предназначаться не только для богослужений и коронаций, но и для захоронения монархов.
В XIV веке строительством занимался архитектор Генри Йевель. В 1362 году под его руководством были построены Дом Аббата, неф и западный клуатр, а также гробницы Эдуарда III и Ричарда II.
Хотя изначально в Вестминстерском аббатстве хоронили исключительно королей, в XVII веке появилась традиция погребения лучших представителей науки и культуры, а также государственных деятелей. Здесь находятся могилы Джефри Чосера, Оливера Кромвеля, Исаака Ньютона, Чарльза Диккенса, Чарльза Дарвина, Редьярда Киплинга и Стивена Хокинга. Всего на территории аббатства расположено более 3300 могил, из них лишь 30 — королевские.
Именно в Вестминстерском аббатстве после Первой Мировой войны была установлена первая в мире могила неизвестного солдата.
Надгробия Вестминстерского аббатства можно разделить на два стиля: английский и итальянский. К английскому относятся те, что были созданы в XIII-XIV веках: в их оформлении использованы готические элементы — стрельчатые арки, ниши с фигурами рыцарей и святых, растительный узор и мозаика. На верхней части саркофага обычно располагались статуи умерших в полный рост.
К итальянскому стилю можно отнести гробницы Эдуарда Исповедника и Генриха VII. Гробница Генриха VII и его жены, последней из рода Йорков, считается одним из самых величественных и изящных памятников своего времени. Она выполнена итальянским скульптором Торриджиано в 1518 году.
Георг II — последний монарх, похороненный в Вестминстере в 1760 году. Сейчас роль королевской усыпальницы выполняет часовня Святого Георгия в Виндзорском замке.
Как хоронили московских царей
Иоганн Готфрид Таннауэр. Петр Великий на смертном ложе.
На похоронах отца Ивана Грозного, великого князя московского Василия III из-за горестных криков и громкого плача не было слышно надгробной речи митрополита Даниила и поминальных слов бояр Московского царства. Но плакавших никто не пытался заставить замолчать – в те времена считалось, что чем громче провожающие плачут по усопшему, тем лучше. Как среди простого народа, так и среди знати была принята практика наема профессиональных плакальщиц на похороны своих родственников.
В Московском царстве похороны царя были, по сути, лишь пышнейшим вариантом обычных похорон; но эту традицию изменил Петр Первый, который по сути был последним московским царем России. Разберемся, какая традиция существовала до него.
Как хоронили царей в допетровское время
Архангельский собор Московского Кремля, внутри которого находится некрополь московских царей. Возведен в 1508 по проекту итальянского архитектора, известного как Алевиз Новый.
Первым делом после смерти великого князя или царя должен был быть решен вопрос о его преемнике. Так, после смерти великого князя Василия III высшая знать сначала принесла крестное целование на верность малолетнему сыну князя, Ивану Васильевичу, и его матери Елене, и только потом начали заниматься похоронами.
До XVII века включительно существовало правило хоронить царей (как и всех усопших) на следующий день после смерти, поэтому все приходилось делать быстро. Тело правителя полагалось обмывать священникам (такое же омовение предписывает и чин погребения духовных лиц). После этого попрощаться пускали ближнее окружение царя. Для захоронения царя заказывался каменный гроб и готовили место в усыпальнице – Архангельском соборе.
Примерно с правления Ивана Грозного зародилась традиция дежурства при гробе перед погребением. «Гроб его сторожат днем и ночью, зажигают свечи, священники и монахи поют, окуривают гроб ладаном и миррой и окропляют [. ] святою водою» – описывал Петр Петрей чин погребения знатных людей – разумеется, царь удостаивался еще больших почестей.
Общий вид надгробий московских царей у западной стены Архангельского собора
Музеи Московского Кремля
Покойный царь был одет не в траурное или формальное, а в праздничное платье – использовались белый, красный, зеленый цвета. Кроме того, применялись особо дорогие материалы и «цвета власти» – пурпур, золото и серебро. В черное были одеты только покойные цари, принявшие перед смертью монашескую схиму – такие, как Василий III и его сын Иван Грозный.
А вот провожающих обязывали одеваться в черное или синее, причем одежда требовалась старая и изодранная. «Опрятность воспринималась как неуважение к покойному, человек, оплакивавший близкого, не должен был показывать заботу о собственной одежде», – пишет историк Марина Логунова.
Собор Вознесения Господня Вознесенского монастыря в Московском Кремле (1518), архитектор Алевиз Фрязин (Старый), настоящее имя Алоизио да Карезано. Собор разрушен в 1929.
Тело царя обмывали теплой водой и, одев, укладывали в деревянный гроб, снаружи и изнутри обитый темно-малиновой материей. После прощания, проходившего внутри покоев царя, похоронная процессия следовала в Архангельский собор (а если умирала женщина из царской семьи – в Вознесенский монастырь), где происходило погребение.
Перед телом шла группа духовных лиц, наиболее важные из которых шли последними, у самого гроба. За гробом следовали светские лица, во главе с наиважнейшим из них – следующим царем. Так Федор Алексеевич с черным посохом и в черной шапке следовал за гробом отца, Алексея Михайловича, – правда, его несли в креслах, так как ходить он не мог. Вдову царя традиционно тоже несли, причем в санях. За членами семьи следовали высшие аристократы. Простые люди к тщательно охраняемой процессии не допускались.
В церкви, перед самым погребением, все присутствующие просили прощения у покойного за все явные и нечаянные обиды и горести – это, как и плачи и причитания, было русской традицией. При гробе царя в течение сорока дней днем и ночью сменяющие друг друга служители читали Псалтырь.
Смерть царя Федора Алексеевича. Клавдий Лебедев (1852-1916)
О смерти царя – и воцарении нового – народу сообщали грамотами, которые рассылались по всей стране. Контролировал это специальный Панафидный («Панихидный») приказ. В течение сорока дней во всех церквях служили службу по ушедшему, а на сороковой день справлялись «сорочины» с ритуальным обедом и раздачей милостыни.
По традиции, после смерти царя, заступника перед Богом за землю Русскую, следовало проявлять милосердие. Богачи раздавали милостыню и жертвовали деньги церкви. Женщины из царской семьи передавали деньги на кормление нищих. По оценкам Марины Логуновой, на царские похороны в общей сложности мог быть потрачен годовой бюджет государства.
Также любые царские похороны сопровождались. разгулом преступности. Власть по традиции обязана была объявить амнистию преступникам, поэтому в течение нескольких недель после смерти царя в России было особенно небезопасно.
Как и многое другое в России, все эти похоронные традиции сломал и изменил Петр Первый.
Петр Первый – архитектор церемонии царских похорон
В 1699 году умер Франц Лефорт, друг и сподвижник Петра, по которому царь очень горевал. Хоронили его не по-московски: с ротой Преображенского полка, оркестром, с несколькими упряжками лошадей в траурных попонах. За гробом на подушках несли награды Лефорта, а при опускании гроба в могилу был дан артиллерийский салют. Еще одним нововведением было напутственное слово – над гробом Лефорта его произнес сам Петр. А еще в процессе участвовали два рыцаря – впоследствии они стали обязательными для похорон русских монархов. Это не было изобретением Лефорта или Петра.
Франц Лефорт. Портрет работы Михиля ван Мюссер (1642-1705)
Musée d’Art et d’Histoire (Geneva)
Согласно традициям похорон французских королей, с которых в значительной степени и был скопирован порядок церемонии похорон русского императора, о кончине монарха объявляли два герольда. Герольд в траурном одеянии говорил: «Король умер!», а парадный герольд под звуки труб возглашал: «Да здравствует король!» Этим актом демонстрировалась непрерывность идеи царской власти. В России мотивы скорби и радости в траурной церемонии воплощали два рыцаря.
Похороны знатных лиц и членов царской семьи при Петре были уже совсем непохожи на традиционные русские похороны, в первую очередь запретили плачи, причитания и прощения. Сам Петр и выступил одним из архитекторов нового погребального церемониала, по которому его и похоронили. Еще 4 апреля 1723 г. он предписал русским дипломатам слать из-за рубежа описания похоронного ритуала. Кроме того, он «отрабатывал» церемонии на похоронах своих сановников и родных. Он вообще любил похороны и часто на них присутствовал.
Петропавловский собор в Петербурге, некрополь русских императоров. Гравюра XIX века.
Согласно новым традициям, прощание с покойным стало более длинным и церемониальным, уже нельзя было хоронить так быстро, как раньше; а значит, возникла необходимость бальзамирования. Сам Петр стал первым русским царем, тело которого подвергли после смерти бальзамированию – однако эту процедуру уже проводили на теле его родной сестры. Когда в 1716 Наталья Алексеевна умерла, ее брат был за границей. Он приказал забальзамировать тело нежно любимой им сестры, чтобы оно «дождалось» его возвращения.
Сам же Петр был похоронен аж через полтора месяца после своей смерти – на этом почему-то настаивала его супруга Екатерина, хотя уже через 10 дней после смерти тело императора почернело и разлагалось – его бальзамирование не удалось.
Как хоронили Петра I
Вид погребальной залы Петра Великого. гравюра А. И. Ростовцева
Похороны Петра были беспрецедентны по масштабу. Ими занималась специально организованная Печальная комиссия (наследница Панафидного приказа), которую возглавил друг и соратник Петра, Яков Брюс. С 13 февраля (умер император 28 января) тело государя было выставлено в траурно убранной Печальной зале Зимнего дворца площадью 200 метров, обтянутой изнутри черным сукном. На императоре, лежавшем в гробу на возвышении, была одежда ярко-пурпурного цвета с серебряным шитьем. Вокруг гроба была помещена государственная символика, регалии и ордена царя. В зале также стояли аллегорические скульптуры и пирамиды, символизирующие подвиги и достижения царя, а над шестью дверями, ведущими в залу, были помещены гербы русских городов. Сделаны были украшения и скульптуры Печальной залы из дерева. Необыкновенным для того времени было полное отсутствие русских икон.
Рядом с телом дежурили 12 высокопоставленных чиновников – генералов и сенаторов. Тело с плачем и воплями постоянно осматривала толпа народа. Несмотря на то, что Петр запретил плачи и жестко следил за тем, чтобы на важных похоронах их не было, после его собственной смерти вой и рыдания сопровождали тело императора ежедневно. Причем самой причитающей была императрица Екатерина, которая приходила к телу мужа каждый день. Вице-адмирал Никита Вильбоа вспоминал: «Она проливала слезы в таком количестве, что все были этим удивлены и не могли понять, как в голове одной женщины мог поместиться такой резервуар воды. [. ] Многие люди ходили специально в императорский дворец в те часы, когда она была у тела своего мужа, чтобы посмотреть, как она плачет и причитает». Екатерину много раз просили приказать закрыть гроб, но она отчего-то медлила.
Надгробие на могиле императора Петра I Великого в Петропавловском соборе
Андрей1967 (CC BY-SA 3.0)
Петра стали хоронить только 10 марта. Его тело несли от Зимнего дворца через лед Невы в Петропавловский собор. Дорогу освещали 1250 человек с факелами. Всего почетный караул составлял почти 11 тысяч человек, а процессия провожающих составляла в себе 166 разных групп. При этом все участники были расписаны по парам, из которых один был русским, а другой – иностранцем на русской службе. Например, золотым рыцарем был придворный конюшенный Кузьма Теремицкой, а черным – капитан-лейтенант артиллерии Вилмут. Церемония была сложной и длинной; весь Петербург тогда был убран в траурные ленты. Пушки палили каждую минуту на протяжении всей церемонии.
Церемония погребения его императорского величества императора Петра Великого. Гравюра 1725 года (деталь)
Гроб с телом принесли в Петропавловский собор, где состоялось прощание. Надгробную речь произносил вице-президент Священного Синода Феофан Прокопович. Тогда и прозвучали знаменитые его слова: «Что се есть? До чего мы дожили, о россияне! Что видим? Что делаем? Петра Великого погребаем!» Однако захоронен он не был – лишь символически горсть земли кинули на крышку гроба, так как усыпальница для императора не была еще готова, как и весь собор. При теле Петра почетный караул стоял еще шесть недель. Траур по императору был объявлен сроком на год. В 1727 к ковчегу Петра присоединился ковчег с телом Екатерины. Только 29 мая 1731 года состоялись их похороны. Под орудийный салют в 51 выстрел оба гроба поместили в двойной склеп в южном нефе. Извлечь их оттуда не представляется возможным, так как для этого пришлось бы демонтировать весь собор.
Однако именно по прижизненной воле Петра было введено в обиход запечатление образа монарха для потомков. Петр был первым царем, с которого сняли посмертную маску (подлинная восковая маска не сохранилась, но существует гипсовый слепок с нее). После смерти Петра было выполнено несколько изображений императора на смертном одре. Кроме того, был выпущен погребальный альбом – «Описание порядка, держанного при погребении [. ] Петра Великого» под редакцией Якова Брюса. Иллюстрацией к этому изданию был девятиметровый свиток с изображением всей процессии, расписанием всех участников и их чинов.
«Мыши кота погребают». Лубок XVIII века (фрагменты)
Музей мировой погребальной культуры
Русский народ ответил на эту церемонию своеобразно – в том же 1725 году впервые появился знаменитый лубок «Мыши кота погребают» – недвусмысленная пародия неизвестных художников на изображение похоронной процессии царя. Для русских людей, где в деревнях похороны были делом абсолютно обыденным, чудным было поведение «придворных плакунов», лицемерно оплакивавших жестокого, грозного императора, будто мыши, плачущие по недавно еще гонявшему и поедавшему их коту.