в ожидании варваров про какую империю
Это было навсегда, пока не кончилось: рецензия на фильм «В ожидании варваров»
Неудачная экранизация почти великого романа нобелевского лауреата Джона М. Кутзее.
На границе безымянной Империи с бескрайней пустыней стоит город-крепость — им управляет миролюбивый Магистрат (Марк Райлэнс), который давно наладил отношения с местными племенами и уже готовится выйти на заслуженную пенсию. Спокойная жизнь внезапно заканчивается, когда до верхушек Империи доходит слух о возможном нападении «варваров». Из столицы в город приезжает полковник Джолл (Джонни Депп) — он начинает безжалостно пытать кочевников, выбивая из них «правду» о скорой атаке. В это время Магистрат, посвятивший всю жизнь службе на Империю, начинает сомневаться в своей лояльности и пытается помочь взятым в плен и измученным варварам.
Экранизация известных романов — это всегда сомнительная затея, что уж говорить про одного из главных произведений нобелиата. Впрочем, кино адаптация романа «В ожидании варваров» казалась как минимум амбициозным и оставляющим надежду на лучшее проектом: в первую очередь из-за человека, который согласился сесть в режиссерское кресло. Колумбиец Сиро Герра за последние несколько лет зарекомендовал себя талантливым режиссером, мастерски работающим с поэтическим кино: его последние фильмы «Объятия змея» и «Перелетные птицы» — метафоричны, в них минимум диалогов и очень размеренная, похожая на сон атмосфера. Наконец, оба фильма рассказывали о столкновении двух культур — белого человека и местных племен. Словом, идеальная кандидатура для экранизации произведения, критикующего колониальную политику и погружающего читателя в галлюциногенную атмосферу ожидания чего-то неизбежного, но в то же время невозможного.
Другая причина, по которой фильм должен был сработать, это непременное участие самого писателя — Джон М. Кутзее лично адаптировал роман для большого экрана. Кому как не ему понимать сильные стороны первоисточника. «В ожидании варваров» — это такая сборная солянка: роман назван в честь одноименного стихотворения Константиноса Кавафиса (об уникальном понимании исторического процесса, в котором упадок великих империй рифмуется с обязательным приходом варваров) и заимствует фабулу из «Татарской пустыни» Дино Буццати (томительное, практически кафкианское ожидание нападения какого-то мифического войска). Наверное, это не самый оригинальный роман, но исторически очень важный — он вышел в разгар апартеида в ЮАР и намекнул читателям, что существование границы между «цивилизацией» и «некими варварами» ошибочно.
Самое обидное, что даже в отрыве от всех этих необязательных размышлений об оригинальности и важности романа или его сравнений с экранизацией «В ожидании варваров» — это все равно по всем меркам неудачный фильм, который из-за сбивчивой внутренней динамики, по иронии кажется вечным. Те, кто ждет крепкую историческую драму, будет разочарован; те, кто ждет философскую притчу об обратной стороне империализма, внутреннем рабстве, столкновении личности и социальной системы, будет разочарован; даже те, кто ждет просто хороший фильм с тремя отличными актерами первой величины, будет разочарован.
Впрочем, есть достойная альтернатива для тех, кто кто хотел бы ознакомиться с похожей историей, но не хочет брать в руки первоисточник. Вышедшая пару лет назад «Зама» Лукресии Мартель во многом напоминает «В ожидании варваров»: это такой же тягучий фильм о вынужденной изоляции, абсурде происходящего, бюрократическом аду и колониальной жестокости с героем, переживающем кризис лояльности. Там, правда, нет ни Роберта Паттинсона, ни Джонни Деппа, но и без них хорошо получилось.
Рецензия на фильм Сиро Герры «В ожидании варваров»: Колонизация как приговор
Драма «В ожидании варваров», экранизация одноимённого романа нобелевского лауреата Джона Максвелла Куртзее, выходит в российский прокат 6 августа 2020 года. Режиссёр: Сиро Герра. В ролях: Марк Райлэнс, Джонни Депп, Роберт Паттинсон, Гана Баярсайкан и другие.
На самом деле варвары уже здесь. Их ждать не надо, они среди нас, они и есть мы.
Южноафриканский писатель и лингвист Джон Максвелл Куртзее опубликовал роман «В ожидании варваров» в 1980 году, как завуалированную аллегорию критики имевшей тогда место в его родной стране политики апартеида. К экранизации этого непростого художественного произведения кинематографисты подходили долго – и вот только в 2019-м на Венецианском кинофестивале состоялась премьера одноимённого фильма. Несмотря на 39-летнюю разницу, Куртзее собственноручно взялся за сценарий картины, потому что, кажется, осознал всю горечь тематики своей книги, которая должна была резонировать в общественном сознании лишь только в 80-е, а в итоге остаётся актуальной по сей день, ярким подтверждение чего служат до сих пор не утихающие беспорядки в США.
Сюжет развивается, что свойственно всем романам автора, в неназванном государстве, именуемом просто Империей, в которой многие разглядят родную для Куртзее ЮАР времён расовой сегрегации. Мы оказываемся в небольшом поселении на юге бескрайнего фронтира, которым руководит скромный и честный магистрат (Марк Райлэнс). Однажды в его владения приезжает делегации представителей верхов Империи под руководством сухого и сдержанного полковника Джолла (Джонни Депп), его интересуют племена, проживающие неподалёку от поселения, которые, по его сведениям, готовят атаку на Империю. Сначала магистрат соглашается помочь Джоллу, но как узнаёт о его безжалостных методах борьбы и допроса с так называемыми «варварами», он начинает сомневаться не только в действиях армии, но и во всей политике колонизации, проводимой Империей.
Режиссёром проекта стал выдающийся колумбийский постановщик Сиро Герра, который влюбил в себя всё фестивальное сообщество чарующе-гипнотизирующей одиссеей по амазонским джунглям в «Объятии змея», а затем поэтичными «Перелётными птицами», снятыми им вместе с женой Кристиной Гальего. Практически все картины Герры по своей сути антиколониальные, преследующие одну важную для него как уроженца колониальной страны мысль, направленную против империалистического вмешательства и насильственного подчинения народов. Именно об этом метафорически повествовал Куртзее в своём романе, что автоматически делает Сиро Герру идеальным вариантом на режиссёрский пост данной экранизации.
Для Герры «В ожидании варваров» стал самым крупным и наиболее близким к понятию «массовое кино» проектом во многом за счёт звёздного каста, который на момент мировой премьеры в 2019 году казался даже менее звёздным, чем сейчас, летом 2020-го. Джонни Депп нынче не сходит с первых полос всевозможных таблоидов, а общее отношение прессы к нему за последний год значительно улучшилось, отчего некоторые главы студий уже подумывают восстанавливать с ним контракты, спешно разорванные после первых весточек о конфликте с Эмбер Хёрд. Но Депп, кажется, и не стремится в крупное голливудское кино, более того, своей ролью в данном фильме он делает отчётливый жест в сторону того, что готов снова работать в маленьких авторских картинах. У Герры вы не сразу узнаете Деппа – его Джолл тощий бескомпромиссный и в целом неприятный на вид тип, скрывающий за своими чёрными круглыми очками не только свой холодный взгляд, но и проявление любых эмоций. Актёр неожиданно показывает себя убедительным антигероем, даже несмотря на то, что его экранное время ограничивается присутствием лишь в первом акте.
Ещё одна звезда фильма, чья популярность за год с момента премьеры в Венеции взлетела до небес, это Роберт Паттинсон, у которого в ближайшем будущем выйдет «Довод» Кристофера Нолана, а затем актёр предстанет в образе Бэтмена. Паттинсон появляется тут в третьем акте, изображая поддонка похлеще Деппа – его офицер Мендел напомнит о графе из «Короля», у которого вместе забавного акцента – манера разговаривать как Джоффри из «Игры престолов».
Однако в актёрском плане ярче всех здесь сияет Марк Райлэнс, чей персонаж получился не менее убедительным, чем Рудольф Абель из «Шпионского моста». Магистрат показан человеком кротким, справедливым и задумчивым. По вечерам он смотрит на звёзды, безмолвно ища в них ответы на вопросы, терзающие его душу. По его искренней вере в Бога и терпимости магистрат напоминает бунюэлевского Назарина из одноимённого фильма, чьи пути во многом схожи. Оба героя проходят через серьёзные моральные дилеммы, вызванные жестокостью окружающего мира, и под конец сталкиваются с крахом собственных идеалов, несовместимых с радикальной «прогрессивностью» сильных мира сего.
Несмотря на глубокий посыл, отчётливо запечатлённый финальным кадром, «В ожидании варваров» не назовёшь одной из лучших работ Сиро Герры. Проблема в неравномерном повествовании: первый акт перенасыщен информацией, действующими лицами и разговорами, что вполне способно отпугнуть от просмотра большинство зрителей, пришедших полюбоваться на известных актёров, а также поклонников режиссёра, привыкших к более тонкому и плавному кинематографу. Однако нужно перетерпеть первые 30-40 минут, затем суматошный пылкий темперамент фильма сходит на нет, уступая поэтическому киноязыку Серры, с помощью которого Райлэнс раскрывается во всей красе, а скитания по фронтиру превращаются в бессловесное метафизическое путешествие. Впрочем, взгляните на название – «ожидание» в данном случае непосредственное условие просмотра, и, можете быть уверены, оно себя оправдает.
Вадим Богданов, InterMedia
В ожидании варваров
Роман Джона Максвелла Кутзее «В ожидании варваров» исследует то, что происходит при столкновении личности и государства. Чтобы произведение как можно полнее было сопряжено с этой проблемой, Кутзее не дает никакой конкретики, и сюжет книги болтается где-то в безвоздушном пространстве, готовый примкнуть и стать частью любой исторической атмосферы. Из книги известно, что существует Империя и существует город-крепость на ее границе, а главное, известно, что где-то за пределами Империи существуют варвары, которые в мыслях граждан Империи укрепились намного прочнее, чем в реальных степях, простирающихся за городом. Мэр города, он же рассказчик, старый и спокойный человек, мечтающий о скорой пенсии и покое, оказывается против своей воли вовлеченным в странные события, вызванные прибывшим в город отрядом тайной полиции во главе с полковником Джоллом. Причина прибытия полковника таинственна — «чрезвычайная ситуация». Отряд Джолла в поисках варваров — а все дело всегда было в них — совершает небольшие вылазки и сгоняет в город пленных — виновных и невиновных. Среди них девушка-варвар, которая становится жертвой издевательств солдат Джолла. Когда Джолл, покончив со своей инспекцией, покидает город, мэр города берет опеку над изуродованной девушкой и, спустя некоторое время, предпринимает экспедицию, цель которой — вернуть девушку варварам. Экспедиция оказывается успешной, однако, вернувшись обратно, мэр обнаруживает, что в городе снова солдаты. Ему предъявляется обвинение в сговоре с варварами, и он попадает под стражу. Отныне его жизнь проходит в унижениях и положение его хуже собаки. В конце книги солдаты вынуждены покинуть город, поскольку намерения варваров становятся очевидными, и понятно, что скоро город будет взят превосходящими силами. Несмотря на повсеместную панику, высокопоставленный узник бежать не собирается, и, оставшись наедине со своими размышлениями, снова становится мэром уже опустевшего города.
Представляя государство на примере горстки тщеславных и не очень думающих людей, Кутзее пытается сделать его мотивы примитивными и не имеющими силы. Поначалу это кажется не совсем оправданным, т. к. в конце концов угроза действительно может существовать. Однако далее выясняется, что интересы государства — это фикция, некий бумажный номинал, где-то у кого-то лежащий на письменном столе и в обеспечение которого идут неповинные люди. Мэру города в такой ситуации, мечтающему о времени, когда всех людей будет заботить только собственный покой, эти интересы безразличны тех пор, пока дело не докатывается до преступлений. Размеренный, античный в своей приближенности к природе образ его жизни прерывается, и вопрос об уместности бунта даже не возникает — бунт возникает сам собой как условие существования, утверждающего свое право. Однако бунт, описанный Кутзее, не является центральной проблемой и примечателен тем, что не несет в себе никакого героизма. Он последовательно развенчивается некой объективной реальностью, лишенной логики, в которую рассказчик в конце концов сам почти начинает верить. Счастливый и спокойный мир для главного героя существует только в его мыслях, хотя когда-то он, по всей видимости, существовал на самом деле, в этом самом городе на окраине Империи.
Разнесение мысли, любви ко всяческим гуманитарным наукам (мэр города периодически изучает свою коллекцию древних табличек, собранную им за стеной) и материальной, антинатуралистической реальности Кутзее объясняет тем, что, к сожалению, существует История. Как таковая История противопоставлена естественному течению времени. История — это обособление от него. Она создана Империей для собственной самозащиты. Жертвами такой дальновидности становятся люди.
Почему мы утратили способность жить во времени, как рыбы живут в воде, а птицы — в воздухе; почему мы разучились жить, как дети? В этом повинна Империя! Потому что она создала особое время — историю. Тому времени, что плавно течет по кругу неизменной чередой весны, лета, осени и зимы, Империя предпочла историю, время, мечущееся зигзагами, состоящее из взлетов и падений, из начала и конца, из противоречий и катастроф. Жить в истории, покушаясь на ее же законы, — вот судьба, которую избрала для себя Империя. И ее незримый разум поглощен лишь одной мыслью: как не допустить конца, как не умереть, как продлить свою эру.
В книге уделяется много места различным описаниям. Горожанам и тем, кто вне города, быту, варварам, военным. Все осуществлено через призму восприятия главного героя. Результатом становится спокойное, почти меланхолическое повествование, напоминающее лишенные эмоций исторические хроники. При этом все построено на сплошных контрастах: примиряющему тону мэра противостоят отрывистые реплики военных, глухих к аргументам; десятилетиями державшемуся порядку противопоставлены мгновенные перемены, связанные с приходом солдат; на смену натурализму и открытости жизни приходят антинатурализм и скрытность. Причем среди всего этого важен в первую очередь антинатурализм, на котором Кутзее строит основной художественный эффект. Но, по всей видимости, у автора нет желания шокировать читателя. Уместнее всего говорить просто о реалистичности как она есть. Обращение к ней продиктовано необходимостью немедленно ощутить результат действия в абсурдном мире. Кроме того, новые условия означают новое поведение людей. И в таких условиях выводы главного героя, сделанные им для самого себя, имеют большую силу. Когда раны, кровь, грязь и вонь становятся обычным делом, мэр города, сам являющийся частью этой отвратительной картины, находит силы пройти мимо с видом свидетеля и назвать все своими именами. Это означает, что свои размышления — свою самую твердую позицию — он не намерен сдавать ни в коем случае. Он был и остался слабым человеком, однако негативный опыт не помутил его разума и не помешал создать точной хроники собственного города. И у него даже осталась надежда, что эта хроника сослужит кому-нибудь свою службу.
Точно таким же образом проходят испытания его жизненные идеалы. Несмотря на собственное противопоставление государству, главный герой остается образцовым сыном если не Империи, то своей цивилизации. Он не видит смысла в военном противостоянии варварам, но вопрос о превосходстве одного типа людей над другими он для себя давно решил. Он верит в то, что его цивилизация принесла в мир образ жизни, близкий самой природе, и что это должно найти отклик в душе любого человека. Иначе он не человек. Если варвары пойдут на них войной, то, считает он, они скорее изумятся образу их неспешной их жизни и в связи с этим задумаются о собственном пути, чем продолжат свое кровавое шествие. В этом смысле такая надежда делает из главного героя фрагментарного космополита. Космополита всех кусков планеты, где нет варваров. И это больше, чем просто быть гражданином Империи, потому что сама Империя едва ли имеет такую географию.
Повествование псевдополифонично. Это очевидно хотя бы в силу того, что оно ведется от первого лица. Тем не менее, то ли в силу возраста, то ли в силу своей натуры, рассказчик пытается нащупать чужую правду. Он уверен, что для всех людей нравственная аксиоматика одна и та же и что Империя, как бы она ни старалась, все же не сможет вывести новую породу людей, лишенную необходимости очищения. Очищение — ключевое слово. Рассказчик предполагает, что у каждого палача должен быть какой-то ритуал очищения, который позволяет ему заниматься своей работой. Какой именно ритуал автор, однако, не сообщает, но конкретное действие, будь оно сообщено, вероятно, убило бы всякую искренность. Поэтому на свои вопросы мэр города не получает ответов. Полифония, начатая как поиск правды, свертывается в одинокий голос, обращенный то ли космическим силам, управляющим миром, то ли к самому себе, заброшенному в мир, который невозможно понять.
Кутзее пессимистичен до самого конца, но другого и ждать было бы бессмысленно, потому что с первых страниц понятно, что книга в лучшем случае будет повествовать о смирении перед судьбой. Бытовые описания, перемешанные с размышлениями старика, мало пригодны для острых конфликтов. И в этом заслуга автора: придать маломасштабному конфликту очертания большой катастрофы и вынести из этого свой неутешительный вывод.
Мы умрем, так и не сумев извлечь для себя никакого урока. У каждого из нас в глубинах души засело нечто твердокаменное, отказывающееся признать истину.
«В ожидании варваров»: актер Марк Райлэнс — о том, как сыграл колонизатора вместо Херцога
В прокат вышел фильм «В ожидании варваров», снятый по одноименному роману южноафриканского автора Джона Кутзее, нобелевского лауреата 2003 года. Для экранизации пригласили звездный каст: Марка Райлэнса, Джонни Деппа, и Роберта Паттинсона. Мы немного поговорили с исполнителем главной роли — британским актером Марком Райлэнсом.
Фильм был представлен на Венецианском кинофестивале 2019 года.
Экранизацию романа Джона Кутзее из ЮАР снял колумбиец Сиро Герра («Объятия змея»), у которого тема колонизации проходит через все творчество.
Сценарий был написан самим Кутзее, хотя он и не полностью дублирует книгу, в которой рассказывается о внутреннем конфликте Магистрата — управленца на богом забытом пограничном посту абстрактной Империи. Он устает от окружающего произвола и насилия над местным населением, в котором начинает видеть людей, а не подданных.
Магистрата исполнил заслуженный британский шекспировский театрал Марк Райлэнс, также известный по экранным ролям («Дюнкерк», сериал «Волчий зал», «Оскар» за «Шпионский мост»).
Райлэнс был очень воодушевлен, что разговаривает «по телефону с Москвой», и еще до того, как мы затронули тему фильма, завел беседу о России. Райлэнс недавно посмотрел «Интервью с Путиным» Оливера Стоуна и задумался о причинах российского имперского ресентимента.
— Да, причем потом он крепко схватывается в вашей психике как опухоль. Магистрат в какой‑то степени пытается освободиться от этой напасти, — совершая то, что, по его мнению, хорошо и полезно для местного населения. Он таким образом пытается очиститься, себя спасти.
— Хорошее напоминание о том, как система пожирает того, кто ее обслуживает. Релиз фильма пришелся на особенный исторический момент — очередную волну движения Black Lives Matter. Как вы думаете, будут ли его обсуждать и воспринимать именно в этом контексте?
Я вот лично рассматривал это через призму продолжающегося по всему миру геноцида местного «нецивилизованного» населения. Людей, которые плотно связаны с землей, на которой они живут. В общем, это можно применить в сотнях различных ситуаций, но во всех из них без исключения речь идет о высокомерии колонизатора, который пытается «воспитать дикаря», считающегося недочеловеком.
— На универсальность истории в данном случае работает и визуал, — вы снимали, насколько я знаю, в Марокко и Италии. При этом актриса Гана Баярсайхан — монголка, форма чиновников похожа на нацистскую, а атрибуты быта вообще взяты из самых разных стран и эпох.
— Да, Гана Баярсайхан, которая играет Девушку [The Girl], познакомила Сиро [Герра] со своими друзьями из Монголии. Те перелетели через полмира, из Монголии в Марокко, чтобы сыграть заключенных тюрьмы — это есть в открывающих сценах фильма. Один из них, кстати, оказался актером, который играет в постановках Шекспира, и мы с ним через переводчика поговорили об этом. Удивительные чувства.
— А как вы познакомились с режиссером, это он вас позвал?
А потом он посмотрел «Шпионский мост» и решил, что роль Магистрата отдаст мне. Он приехал на один из моих лондонских спектаклей, подошел познакомиться. Рассказал, что хочет снять фильм и подсунул книгу Кутзее.
Кандидатура Сиро возникла уже позже, всем очень нравилась его работа «Объятия змея». Еще четыре или пять лет ушло потом на то, чтобы найти деньги. А потом присоединился Джонни [Депп] и Роберт [Паттинсон]. Но я был с этой картиной с самого начала.
«В ожидании варваров»: Рецензия Киноафиши
Театр абсурда империалистического уклада жизни.
Спустя год после премьеры на Венецианском кинофестивале новая картина Сиро Герры «В ожидании варваров» по книге и сценарию Дж. М. Кутзее выходит в российский прокат. Тональность политического триллера сменяется драматизмом и трагизмом идеалистического взгляда на мир. Словесные прения двух абсолютно разных людей превращаются в театр двух актеров в детально поставленных декорациях, а фильм так и не пытается избежать книжности самого оригинала.
Магистрат ведет мирную, тихую жизнь в колониальном городе на границе с Империей. Ему приходится распрощаться с этой блажью по приезде полковника Джолла, который по настоянию начальства должен допросить каждого заключенного и туземца. Оказывается, до них дошли слухи, что коренные народы, или, как они их называют, варвары, готовятся к восстанию. Правящая верхушка Империи не может такого допустить, поэтому теперь каждый туземец для них враг №1, а тот, кто их прикрывает, без каких-либо разговоров становится предателем. Магистрат не верит слухам о предстоящем бунте, потому что он все эти годы прожил на этой земле и знает о народе больше, чем вышестоящее начальство. Сможет ли маленький, спокойный и скромный человек пойти против законов Империи?
В ожидании варваров
«Можно и подождать, если есть чего ждать», — пишет Сэмюэл Беккет в своей трагикомедии «В ожидании Годо». Не секрет, что творчество самого Дж. М. Кутзее вдохновлено именно работами ирландского писателя и театром абсурда, поэтому его герои Магистрат и полковник Джолл отзеркаливают характеры Владимира и Эстрагона. Годо становится туземцем, и они его трепетно ждут, ведя дискуссии односложными предложениями и нечеловеческими эмоциями. Варвары становятся только идеей, которую необходимо произносить вслух и держать в собственной голове.
Магистрат попадает в ловушку словесных манипуляций, и ожидание варваров становится его единственным желанием, но также мимолетно исчезает, когда он восстанавливает свой рассудок. Похожей системой пользовались разные диктаторы и главы государств, пропагандируя свои идеологии. Люди становятся марионетками и повторяют только одну мантру, и живут по определенным законам, опасаясь пришествия придуманных «туземцев». У Сиро Герры в адаптации самим Дж. М. Кутзее маленький человек выступает против сильной идеи империализма, не веря в собственные силы.
В ожидании варваров
«В ожидании варваров» в действительности заимствует формат «театр абсурда». Марк Райлэнс и Джонни Депп оказываются на невидимой сцене и играют постановку из двух актеров. Движение оказывается здесь минимальным, и камера запечатлевает исключительно общие и средние планы основных действующих лиц. Эффект «посещения театра» работает здесь иначе, но именно он придает картине элемент 3D графики. Таким образом, Магистрат и полковник Джолл, словно герои второго «Театрального осколка» Беккета, оказываются друг напротив друга с неработающей лампой или постоянно гаснущей свечой.
Механический, лишающий любой фантазии монтаж придает больше статичности и объема всей мизансцене. Магистрата и полковника разделяет всего лишь один стол, но перспектива камеры дает больше деталей, нежели просто средний план одного из персонажей. К примеру, если Питер Гринуэй панорамой и с помощью скрытого монтажа меняет масштаб собственного фильма, превращая его в пленку кинофильма, то у Сиро Герры получается театральная сцена. Однако, пока один актер чувствует пространство с помощью каждой мышцы тела, у другого совершенно иные ощущения.
В ожидании варваров
Для бывшего художественного руководителя шекспировского «Глобуса» Марка Райлэнса невидимая сцена является привычной средой обитания, в то время как Джонни Депп задействует исключительно киношную актерскую игру. Британец сразу же переключается на другой, театральный формат и без каких-либо колебаний двигается в созданном пространстве Герры и Кутзее.
Пока Магистрат, полковник и остальные ожидают варваров, повествование теряется в многочисленных главах и хаотичности времен года. Театр абсурда отступает на второй план, а прошлая динамичность главной сюжетной линии и вовсе пропадает. Словесные прения становятся просто зачитанным текстом, а каждые новые лица никак не воспринимаются в декорациях богом забытой пустыни и ее маленького городка. Кинематографичность сдается под натиском сложности текста, как и Магистрат в первой части картины, не способный дать отпор правящей верхушке Империи. Однако он потом перерождается на глазах тех самых варваров, но не сама режиссерская работа Сиро Герры.
В ожидании варваров
Любители литературы самого Кутзее будут немного разочарованы такой адаптацией, однако не подумают, что время было потрачено зря. Все-таки почти двухчасовая картина справляется с антуражем театра абсурда в какой-то мере, а наблюдать за артистичностью и органикой Марка Райлэнса может быть намного увлекательнее, чем просто хорошую экранизацию.