в сравнении с демокритовским пониманием атома какое новое свойство атома обнаруживает эпикур

В сравнении с демокритовским пониманием атома какое новое свойство атома обнаруживает эпикур

Внутренняя логика атомизма и позиция Эпикура

В чем же состояло то дополнение, видоизменение атомистической концепции, которое осуществил Эпикур?

Во-первых, к свойствам атома, обрисованным Демокритом, Эпикур прибавил вес атома. Он подчеркнул, что атомы имеют не только величину, фигуру, размеры, но и, будучи «тельцами», имеют определенную тяжесть. Также и под действием того или иного своего веса различные атомы образуют тела; вес тел, таким образом, связан с весом атомов. Это было новшество, дополнение, которое, однако, вполне укладывалось в рамки той логики, которую предложили Левкипп и Демокрит, точнее, одной его стороны. Далее, Эпикур стремился более глубоко обосновать атомистическую концепцию. И здесь вопросы логики атомизма, логики атомистического рассуждения выдвигаются на первый план. В отличие от Демокрита, учение которого в большей мере носит натурфилософский характер — больше повернуто к природе, к телам, — Эпикур старается основательно разработать именно внутреннюю логику атомистической концепции. Он пытается осмыслить, почему стал необходим атомизм. Почему стала необходимой идея о плюральном, неделимом начале? Эпикур отчетливее высветил внутреннюю логику атомизма. Вот как рассуждает Эпикур в «Письме к Геродоту»: «. вселенная состоит из тел и пространства; что тела существуют, об этом свидетельствует само ощущение у всех людей, на основании которого необходимо судить мышлением о сокровенном, как я сказал прежде. А если бы не было того, что мы называем пустотой, местом, недоступной прикосновению природе, то тела не имели бы, где им быть и через что двигаться, как они, очевидно, двигаются. В числе тел одни суть соединения, а другие — то, из чего образованы соединения. Эти последние неделимы и неизменяемы, если не должно все уничтожиться в несуществующее, а что-то должно оставаться сильным при разложениях соединений. Таким образом, необходимо, чтобы первоначала были неделимыми телесными природами (субстанциями). «(Антология мировой философии: В 4 т. М., Т. 1, ч. 1. С. 348. Далее указание на страницы этого издания даются в тексте.).

Другая идея Эпикура: «. неделимые и полные тела, из которых образуются соединения и в которые они разрешаются, имеют необъятное число форм». Почему? «. Ибо невозможно, — рассуждает Эпикур, — чтобы такое множество различий в сложных предметах могло образоваться из одних и тех же ограниченных по числу форм. И в каждой форме подобные атомы безграничны по числу, а различие форм в них не совсем безгранично, но только необъятно.» Так идея атома как предела развивается дальше: „Атомы движутся непрерывно в течение вечности. » (С. 348-349).

«Далее, — продолжает Эпикур, — миры безграничны [по числу], как похожие на этот [наш мир], так и не похожие. Ибо атомы, число которых безгранично, как только что было доказано, несутся даже очень далеко. Ибо такие атомы, из которых может образоваться мир и которыми он может быть создан, не израсходованы ни на единый мир, ни на ограниченное число миров, как тех, которые таковы [как наш], так и тех, которые отличны от них. Поэтому нет ничего, что препятствовало бы [признанию] безграничного числа миров» (С. 349).

Это важное размышление о понятии свойств тела. Здесь углубляется спор с теми, кто эти свойства провозгласил бы некоторыми субстанциями, некоторыми самостоятельными «материями». Нет, свойства не самостоятельные материи. А если бы кто-то сказал, что этих свойств нет вовсе, что они всецело субъективны? Такие суждения в философии тоже встречались. Эпикур возражает: свойства тел объективно, реально существуют. Но между телом и свойствами — существенная разница, и ее должна уловить философия. Свойства присущи телу, но вместе с тем тело не есть простая, механическая совокупность свойств. Тело обладает свойствами, но тело не есть непосредственно его свойства, а свойства не суть непосредственно тело.

Развивая учение Демокрита о чувственном восприятии, Эпикур глубоко осмысливает демокритовскую концепцию идолов, или истечении, исходящих от тела. Увидеть эти истечения нельзя ни сегодня, ни в будущем, ибо по природе своей «идолы», «истекающие образы» бесконечно малы. Но то, что образы телесны, представляется Эпикуру совершенно ясным. Существуют, как он говорит, очертания, отпечатки, оттиски, подобные по виду плотным телам, но по тонкости не сравнимые с предметами, доступными чувственному восприятию. Такие истечения могут проникать «сквозь» воздух, когда возникают благоприятные условия. Образы, согласно Эпикуру, имеют «непревосходимые» тонкость, быстроту, и всякий путь для них — подходящий. Возникновение образов происходит с быстротою мысли. Мы смотрим вдаль, видим там предмет, ибо образ доносится к нам так же быстро, как быстро мы успели о предмете подумать. Чтобы мы могли мыслить о предмете, рассуждает Эпикур, до этого образы должны были принестись к нам с быстротою мысли, а то и с несколько большей скоростью, чем «свершилась» мысль об увиденном предмете.

Еще одно существенное и интересное дополнение в атомистическую концепцию привнес Эпикур. Оно состояло в допущении, так сказать, большей свободы в движении атомов. Концепция Демокрита относительно движения атомов — это концепция жесткой необходимости. Здесь нигде не может вмешаться никакой случай — все предопределено. Что же касается Эпикура, то он, напротив, считает, что атомам должна быть (по логике рассуждения!) присуща некоторая свобода, случайность в их движении. Атомы не движутся в каких-то строго предопределенных направлениях, а они, как говорит Эпикур, «трясутся во всех направлениях». Происходит по виду беспорядочное, обладающее множеством степеней свободы движение атомов, и потому в сочетаниях, которые из атомов возникают, заключено немало элементов случайности, возможны отклонения от жесткого порядка. Иными словами, необходимость здесь диалектически соседствует со случайностью.

Источник

1. ОБ АТОМАХ

Важнейшим положением натурфилософии Эпикура является принцип сохранения материи. В письме к Геродоту Эпикур писал: «…ничто не происходит из несуществующего: (если бы это было так, то) все происходило бы из всего, нисколько не нуждаясь в семенах»(13, 38)[2].

Но раз невозможно возникновение существующего из несуществующего, нельзя также допустить мысли о возможности уничтожения существующего, его перехода в несуществующее. «…Если бы исчезающее погибало, (переходя) в несуществующее, [так что переставало бы существовать], то все вещи были бы уже погибшими, так как не было бы того, во что они разрешались бы» (13, 39; ср. 28, I, 215–218, 248–249). Эпикур считает, что вещи, будучи порождениями известных материальных первоначал — атомов, разлагаясь и уничтожаясь, должны неизбежно превращаться в те же атомы, из которых они возникли.

По Эпикуру, Вселенная существует вечно. «Вселенная всегда была такой, какова она теперь, — учил Эпикур Геродота, — и вечно останется такой же. Ведь нет ничего, во что она могла бы перейти. Ибо, кроме вселенной, нет ничего, что могло бы вторгнуться в нее и произвести (в ней) перемену» (25, X, 39; ср. 28, I, 224, 262–266 и II, 294–307). Идея Эпикура о вечности и неразрушимости материи была гениальной догадкой, предвосхищающей закон сохранения вещества.

Решительно отвергая божественное творение мира из ничего, Эпикур признавал его объективное существование. Ленин обращал особое внимание на материалистическую основу философии великого атомиста и, критикуя ошибочные взгляды Гегеля на учение Эпикура, указывал: «Вовсе скрал [NB] Гегель главное: [NB] бытие вещей вне сознания человека и независимо от него…» (12,288.)

Характеризуя основные элементы мироздания, Эпикур сводил их к первоначальным материальным телам и занимаемому этими телами пространству. «…Вселенная есть [состоит из тел и пространства]» (13, 39; ср. 14, 86 и 28, I, 419–421, 445–448), — писал он Геродоту.

Все тела Эпикур подразделял на два больших класса: «…в числе тел одни суть соединения, а другие — то, из чего образованы соединения» (13, 40; ср. 28, I, 483–484). Иными словами, первоначала, т. е. атомы, и то, что происходит из соединения и разложения этих первоначал, по его мнению, исчерпывают собой все содержание материального мира.

Атомы сами по себе неделимы, неизменны и неуничтожаемы.

Причину плотности и непроницаемости атомов Эпикур усматривал в отсутствии внутри них пустых промежутков. В одном из сохранившихся фрагментов сочинений Эпикура говорится, что «атом есть тело твердое, непричастное вплетению (примеси) пустоты; пустота есть природа, недоступная прикосновению» (18, 16).

К свойствам атомов Эпикур относит их форму, величину и, что особенно важно, вес (как известно, Демокрит не считал вес, или тяжесть, существенным свойством атомов). По Эпикуру, «…атомы не обладают никаким свойством предметов, доступных чувственному восприятию, кроме формы, веса, величины и всех тех свойств, которые по необходимости соединены с формой» (13, 54. Курсив мой. — А. Ш.; ср. 25, X, 44, 54). Все остальные свойства вещей, по его мнению, происходят в результате различных сочетаний атомов, обладающих этими тремя основными изначальными свойствами.

Маркс, сопоставляя атомы Демокрита с атомами Эпикура, а также их свойства, приходит к очень важному выводу: «Величина, форма, тяжесть, будучи сопоставлены так, как это делает Эпикур, представляют собой различия, которые атом имеет сам по себе; форма, положение, порядок — это различия, присущие атому по отношению к чему-то другому. В то время как у Демокрита мы находим, таким образом, чисто гипотетические определения для объяснения мира явлений, Эпикур устанавливает то, что вытекает из самого принципа» (1, 48. Курсив мой. — А. Ш.).

Неизменные свойства самих атомов Эпикур отличает от изменчивых свойств сложных предметов.

Сложение и разложение вещей для Эпикура не более как количественное прибавление и убавление атомов. При этом как сами сложные предметы суть произведения неизменных и неуничтожимых первоначал, так и их доступные чувствам свойства являются порождением неизменных свойств атомов. Вот в каком смысле, по нашему мнению, следует относиться к утверждениям Эпикура о постигаемых только рассуждением атомах и в то же время о свойствах, присущих и атомам, и чувственно воспринимаемым сложным вещам.

Одним из важнейших свойств атомов, по мнению Эпикура, является их величина. У Диогена Лаэрция имеются указания на то, что атомам Эпикура (в отличие от атомов Демокрита) присущи отнюдь не всевозможные размеры; все они имеют весьма малую, хотя и не бесконечно малую, величину. Подобные утверждения о величине атомов Эпикура встречаются и у ряда других древних авторов, например у Стобея, Евсевия и др.

Другое важное свойство атомов Эпикура — форма. Эпикур утверждает, что число форм атомов, не будучи бесконечным (как учил Демокрит), все же невообразимо велико, ибо нельзя представить себе, чтобы небольшое число форм могло породить множество различий, постоянно наблюдаемых в сложных вещах. Эпикур и его последователи (см. 13, 42; ср. 28, II, 414, 479–484, 496–499, 525–531) учитывали, что при ограниченном числе различий атомных форм количество атомов, обладающих той или иной формой, должно быть бесконечным, ибо в случае допущения конечного числа последних нельзя объяснить вечность и бесконечность Вселенной.

В связи со своим учением о величине атомов Эпикур разрешал вопрос о количестве первоначал в каждом отдельном сложном предмете и о границах делимости этих предметов. Выступая против Гераклита и Анаксагора, придерживавшихся учения о бесконечной делимости конечных тел, Эпикур говорил (см. 13, 56; ср. 28, I, 551–564 и 25, X, 43), что в ограниченных вещах, какой бы они ни были величины, не может быть бесчисленного количества частиц и их бесконечное деление невозможно, ибо оно привело бы в конечном счете к полному уничтожению реально существующих предметов.

Третьим важнейшим свойством атомов Эпикура является их вес, или тяжесть. Атомы различаются между собой не только по своей форме и величине, но также и по своему весу.

Резюмируя учение Эпикура о материальных первоначалах, можно сделать следующее заключение: во-первых, мир в основе своей материален и материальный субстрат мира, будучи несозданным и неуничтожимым, вечен; во-вторых, материальным основанием мироздания являются неделимые, неизменные и неуничтожимые атомы; в-третьих, атомы обладают величиной, формой, весом и теми свойствами, которые связаны с формой.

Источник

Атомизм Демокрита и Эпикура: сходства и различия.

В атомистическом материализме Демокрита были чрезвычайно сильны теоретические интересы, стремление к основанному на атомизме теоретическому познанию космоса, жизни, человека. В стремлении к такому познанию протекала подвижная, беспокойная, гонимая, как отмечал Маркс, ненасытной теоретической любознательностью, жизнь Демокрита.

Эпикур характерен для эпохи, когда философия начинает интересоваться не столько миром, сколько судьбой в нем человека, не столько загадками космоса, сколько попыткой указать, каким образом в противоречиях и бурях жизни человек может обрести столь нужное ему и столь желанное им успокоение, безмятежность, невозмутимость и бесстрашие. Знать не ради самого знания, а ровно настолько, насколько это необходимо для сохранения светлой безмятежности духа, — вот цель и задача философии, согласно Эпикуру. Материализм должен был подвергнуться в этой философии глубокому преобразованию. Он должен был утратить характер философии чисто теоретической, созерцательной, только постигающей действительность, и стать учением, просвещающим человека, освобождающим его от гнетущих его страхов и мятежных волнений и чувств.

Философия Эпикура.

Для человека естественно стремиться к удовольствию, избегая то, что причиняет вред.

Главная цель философии, по Эпикуру, обеспечение безмятежного духа (атараксия), свободы от страха перед смертью и богами.

Источником знаний Эпикур считал чувственные восприятия, подчеркивая их безошибочность. Ощущения не зависят от человеческого разума. Информация от атомов. Все заблуждения возникают как следствия процесса мышления, не обладающего непосредственной, эмпирической очевидностью. Эпикур называет 3 критерия истины – ощущение, предвосхищение (мы «достраиваем» все на основе частичной информации), претерпевание (мы испытываем либо удовольствие, либо страдания).

Государство, согласно Эпикуру, представляет собой общество индивидов, где каждый стремится жить по-философски, т.е. «в свое удовольствие», не мешая при этом другим. Понятие справедливости определяется им на основе общественного соглашения между людьми не вредить друг другу.

Философия Стои.

СТОИЦИЗМ– школа античной философии, основанная Зеноном из Кития на рубеже 4–3 вв. до н.э. Название происходит от греч. Stoa Poikilē (Расписной Портик) – колоннады в Афинах. Собиравшихся здесь в поисках уединения Зенона и его учеников прозвали «стоиками».

В истории стоицизма выделяют три периода: Ранняя Стоя(Зенон, Клеанф, Хрисипп и их ученики –1–2 вв. до н.э.); Средняя Стоя(Панэтий, Посидоний и др. – 2–1 вв. до н.э.); Поздняя Стоя(Сенека, Музоний Руф, Эпиктет,Марк Аврелий и др. – 1–2 вв. н.э.). Полностью сохранились только сочинения Поздней римской Стои. Хотя основное теоретическое ядро учения было сформировано Зеноном и Хрисиппом, наибольшую известность стоицизм приобрел в своей римской ипостаси. Стоическая философия включает в себя логику, физику и этику. Этика является наиболее значимой и исторически востребованной частью учения, обоснованию которой служат остальные части.

Логикатрактуется стоиками предельно широко и включает в себя риторику, диалектику (грамматику, семантику и формальную логику) и учение о критерии (гносеологию). Предметом логики является все, что связано с осмысленной человеческой речью: правила ее внешнего словесного выражения (внешний логос), ее внутренняя смысловая и формально-логическая сторона (внутренний логос), критерии ее соответствия действительности. Познание начинается с чувственного восприятия. На этой стадии душа пассивна и подобна восковой табличке, на которой воспринимаемые вещи оставляют свои отпечатки – представления. Критерием истинности познавательного акта являются так называемые «каталептические» постигающие представления, с неоспоримой очевидностью и отчетливостью раскрывающие содержание своих объектов. Затем на основании представлений выносятся суждения, которые должны получить одобрение со стороны разума. Теперь душа выступает в качестве активной оценочной инстанции, а значит, появляется возможность заблуждения и произвола. Основой стоической диалектики является отношение между знаком, реальной чувственной вещью, с которой соотносится знак, и смыслом («лектон»), обозначаемым знаком.

Физикастоиков опирается на физику Аристотеля и космологию Гераклита. Характерными чертами стоической картины мира являются всеобъемлющий соматизм («сома» – тело) и преобладание органических моделей. Космос, согласно стоикам, является живым «умным телом», имеющим сферическую форму и находящимся в бесконечной пустоте. Все его части согласованы и образуют целесообразно организованное целое, с необходимостью следующее внутренней логике своего развития. Как всякое живое существо космос проходит стадии рождения, роста и гибели. Каждый мировой цикл заканчивается «воспламенением», после которого мир возрождается вновь в прежнем виде. В начале мирового цикла «творческий огонь» (Зевс, Логос) выделяет из себя четыре первоосновы (огонь, вода, воздух, земля) и порождает мир подобно семени, в котором содержатся семена всех отдельных вещей (сперматические логосы). Два пассивных элемента (вода, земля) соответствуют веществу, а два активных (огонь, воздух) – действующей созидательной силе (пневме), которую стоики называли «теплым дыханием» и «душой мира». Она является причиной любого движения в мире и пронизывает весь космос как мед соты, обеспечивая космическую «симпатию» его отдельных частей. Логос является природой космоса, его внутренней порождающей силой и законом развития. Таким образом, Логос выступает как судьба мира – совокупная цепь всех причин, с необходимостью определяющих любое событие, и как провидение, разумно и целесообразно упорядочивающее все мироздание. Человек, чья душа является частью разумной мировой души, так же «встроен» в порядок космоса и определен его законами, как и любое другое существо или явление мира. Он может восстать против судьбы, начать действовать и мыслить вопреки всеобщему Логосу и природе. Но этот отказ не сможет ничего изменить в разумном порядке космоса, лишь приведет к несчастью и пороку.

Этикастоицизма оформилась под непосредственным влиянием учения киников (сами стоики говорили, что кинизм – кратчайший путь к добродетели), а также перипатетиков. Согласно стоикам, конечная цель человеческого существа заключается в жизни согласно разумной природе, тождественной счастью и добродетели. Только добродетель, определяемая как мудрость или благоразумие, является благом, и только порок является злом; все остальное – безразлично (адиафорон), поскольку всецело подчинено судьбе и от нас не зависит. Однако внутри сферы безразличного существует ряд «предпочитаемых» вещей, обладающих определенной ценностью, т.к. они способствуют самосохранению человека и его рода. Действия, направленные на их достижение стоики называют «надлежащими» действиями (напр., чтить родителей, вступать в брак, участвовать в государственных делах, защищать отечество и др.). Эти действия составляют сферу обязанностей, налагаемых на человека его биологической и социальной природой. Рассматриваемые сами по себе они не имеют отношения к нравственной жизни и к добродетели, но оказываются добродетельными или порочными в зависимости от обстоятельств своего совершения. Дистанцированное отношение к «предпочитаемым» благам и признание добродетели единственной целью стремлений – главное условие, позволяющее «надлежащему» стать нравственно совершенным, добродетельным действием. Такой разумный настрой присущ только стоическому мудрецу, воплощению этического идеала стоиков. Лишь он обладает всей полнотой знания и добродетели, свободен от аффектов, которые стоики определяют как неправильные суждения и болезни души. В нем реализована высшая цель человеческой жизни – развить свой разум до подобия космическому Логосу. Дальнейшая эволюция стоицизма происходит на римской почве. Панетий и Посидоний смягчают исходный ригоризм стоического учения, используя платонические и перипатетические мотивы. В отличие от Ранней Стои, они не требуют полного искоренения страстей, но лишь подчинения их разуму; говорят о совпадении добродетели и пользы; включают «предпочитаемые» ценности (здоровье, силу, красоту и др.), а вместе с тем и «надлежащие» действия в определение конечной цели. Для Ранней Стои между благом и злом нет никаких градаций и ступеней: все, кто не достиг мудрости, являются в равной степени порочными. В Средней Стое особое значение приобретает фигура «продвигающегося» к добродетели, исполняющего все обязанности, но еще не достигшего должного совершенства в их исполнении. В Позднем стоицизме логико-онтологическая проблематика окончательно отходит на задний план (в особенности у Эпиктета), и все большее значение приобретает этика и моралистика, усиливаются религиозные мотивы. Стоицизм оказал непосредственное влияние на формирование неоплатонизма и христианской философии (апологеты: Климент Александрийский, Тертуллиан, Ориген, Немесий, Августин) (см. также АПОЛОГЕТИКА). В 16–17 вв. возникает программный «неостоицизм» (Жюст Липс, Гийом Дю Вер, Пьер Шаррон). Стоические мотивы прослеживаются в произведениях Помпонацци, Телезио, Бруно, Монтеня, Спинозы, Декарта, Канта.

Эллинистический скептицизм.

После Аристотеля начинается третий и последний период развития греческой философии, получивший название «эллинистический», который заканчивается в начале VI в н.э., когда императором Юстинианом был издан эдикт, запрещавший преподавание философии в Афинах, и когда прекратила свое существование основанная Платоном Академия в Афинах. Одно из философских учений этого времени получило название скептицизм(от греч.-«рассматривающий», «исследующий»).Его основателем был Пиррон из Элиды(примерно 365- 275 гг. до н.э.).

Главным методом философии он провозгласил «эпохе» ( от греческого – «остановка», «задержка») – «воздержание от суждений», т.е. «такое состояние ума, при котором мы ничего не отрицаем и ничего не утверждаем». С его точки зрения для достижения счастья нужно задаться 3 вопросами:»Что мы знаем о вещах?»,»Как мы должны к ним относиться?» и «Что из этого вытекает?»На это он отвечал: «Мы ничего не знаем; мы должны относиться к вещам с полным безразличием, и из этого вытекает полная невозмутимость». Вещи безразличны, поэтому не допускают о себе никакого определенного суждения, поэтому нужно не склоняться ни к утверждению, ни к отрицанию. В результате осуществления «эпохе» человек сначала достигает «афасии» ( от греч. «оцепенение», « онемение»)- состояние, при котором о вещах « нечего больше сказать», а затем «атараксии»( от греч. «невозмутимость», «спокойствие»)- безмятежности и «тишины», т.е полного отсутствия волнений.

Источник

В сравнении с демокритовским пониманием атома какое новое свойство атома обнаруживает эпикур

Библиографическое описание:
Солопова М.А. АТОМИЗМ // Античная философия: Энциклопедический словарь. М.: Прогресс-Традиция, 2008. С. 196-200.

АТОМИЗМ, термин, принятый для обозначения совокупности натурфило­софских учений о дискретной структуре материи, времени или простран­ства. Традиционно применим к учению о телесных атомах (греч. ἄτομος, «неделимый») Демокрита и Эпикура; однако в широком смысле атомисти­ческой именуется всякая теория дискретного бытия. В таком случае до­пустимо говорить об атомизме применительно к тем философам, которые не употребляли термин «атом» и даже не были сторонниками материали­стических взглядов.

История античного атомизма кроме учений Демокрита и Эпикура обни­мает учения о неделимых частях пространственной величины (первичные треугольники Платона, неделимые линии Ксенократа), времени, движе­ния (Диодор Крон). По замечанию Аристотеля, «в силу одних и тех же при­чин и величина, и время, и движение слагаются из неделимых частей и де­лятся на них или, наоборот, не слагаются и не делятся» (Phys. VI, 231b). Альтернативой принципу дискретности был принцип непрерывности (кон­тинуума), сторонники которого (Аристотель, стоики) были главными его критиками.

Демокрит. Родоначальниками натурфилософского атомизма были Левкипп и Демокрит, которые ввели в философский лексикон само по­нятие «атом». Поскольку Левкиппа некоторые источники называют учи­телем Демокрита, он оказывается наиболее ранним автором, сторон­ником атомистических взглядов. Говорить о существовании атомизма до Левкиппа и Демокрита нет оснований, хотя стоик Посидоний, как пе­редает Страбон, полагал, что у истоков атомистической традиции стоял финикиец Мох Сидонский, живший во времена Троянской войны (Strab. XVI 2, 24). В 19 – нач. 20 в. обсуждалось мнение, высказанное П.Таннери (Tannery P. L’Histoire de la Science Hellene. P., 1887; Owen G. E. L. Zeno and the Mathematicians, – PAS 58, 1957–8, p. 199–222), о том, что аргументация Зенона Элейского против движения была направлена против неких пифаго­рейцев, придерживавшихся атомистической интерпретации пространства (однако основание усмотреть сближение пифагореизма и атомизма могла дать возникшая позднее, в 4 в. до н. э., интерпретация Экфантом монады как неделимого тела).

Формирование античного атомизма было связано с обсуждавшейся в Элейской школе проблемой единого и многого, движения, деления, беско­нечности (ср. Аристотель. «О возникновении и уничтожении», кн. I, гл. 8). Атом – мельчайшее тело, неделимое вследствие своей малости и плотно­сти, он–предел деления всякого тела. Атомов бесконечное множество, они отличаются друг от друга величиной, фигурой и положением в простран­стве; в соединении с другими атомы также характеризуется «порядком». Эти свойства атомов задают все разнообразие телесных чувственно-во­принимаемых качеств, которые субъективны, существуют «по установле­нию», объективно же, «по природе», есть лишь атомы и пустота. Признание Демокритом наряду с атомами также пустоты, позволило ему избежать про­блемы выведения многого из единого (множество постулируется); понятие пустоты обосновывало возможность движения атомов (движение – неотъ­емлемое свойство атомов). Возникновение вещей в окружающем космосе атомисты трактовали как соединение атомов, а уничтожение – как их разъ­единение.

Уже в Античности в рамках атомизма – противопоставляемого теори­ям единой и непрерывной материи – рассматривали учения о «гомеомери­ях» Анаксагора и Архелая (Alex. De mixt. 213, 18–214, 5), «амерах» Диодора Крона (Alex. De sensu 172, 29) и треугольниках Платона (Arist. De Caelo III 1).

Платон и Академия. Т. н. «математический атомизм» Платона изла­гается в диалоге «Тимей». Согласно Платону, материя («хора») имеет атоми­стическую структуру: четыре элемента, т. е. мельчайших тела, обладающих собственными качествами, состоят из «треугольников», минимально огра­ниченных квантов пространства, обладающих исключительно количествен­ными характеристиками. Из первичных треугольников путем их вращения и комбинирования образуются элементарные объемные тела. В Античности эта геометризованная теория материи была раскритикована перипатетика­ми (ср.: Arist. De Caelo III 1, 299a3–300a19; Alex. Quaest. II 13).
В рамках истории атомистических идей рассматривают сохранившийся в аристотелевском корпусе трактат «О неделимых линиях» (Περὶ ἀτόμων γραμμῶν), представляющий учение о неделимых линиях как пределе деле­ния и его критику. Автором критикуемого учения был, вероятно, Ксенократ, третий схоларх Академии и соученик Аристотеля.

Сам Аристотель в 1-й книге «Физики» – в ходе критики учения Анаксагора о смеси вещей, состоящей из бесконечно делимых компонен­тов, бесконечных «как по величине, так и малости», – выдвинул аргумент о существовании неделимых частей тел: поскольку животное не может быть сколь угодно великим либо малым, то не могут и его части быть сколь угод­но велики или малы; частями животного являются мясо, кровь и другие по­добочастные, которые, таким образом, не могут быть бесконечно делимы (Phys. I, 187b14–21).

Гераклид Понтийский выдвигает свою версию атомизма, отлич­ную и от демокритовского, и от академического вариантов его разработки. Началами всех вещей он называет ἄναρμοι ὄγκοι, «несвязанные частицы» (fr. 119 a-b Wehrli), подчеркивая тем самым особый способ взаимосвя­зи своих первоэлементов, отличный от механического сцепления атомов Демокрита посредством «присосок и крючков». По-видимому, Гераклид по­нимал ἄναρμοι ὄγκοι как самодостаточные и в этом смысле неделимые пер­воначала, носители своеобразных качеств, способные подвергаться внеш­ним воздействиям (παθητῶν – fr. 120). При этом Гераклид все же допускал делимость своих «частиц» на θραύσματα, «кусочки», – мельчайшие недели­мые бескачественные частицы (fr. 121), определенным образом структури­ровавшие эти ὄγκοι. Разработанная Гераклидом атомистическая концепция оказала влияние на физические изыскания Стратона Лампсакского и рим­ского врача 1 в. до н. э. Асклепиада из Вифинии.

Диодор Крон, принадлежавший к т. н. Диалектической школе (см. Мегарская школа), выдвинул ряд аргументов в пользу существования не имеющих частей тел («амер», ἀμερὴ σώματα), продолжая начатый Зеноном Элейским логический анализ проблемы бесконечной делимости и движе­ния. Амеры – мельчайшие тела, не имеющие частей не просто потому, что их физически невозможно рассечь, но потому, что у них нет и не может быть никаких частей; в отличие от атомов Демокрита, для амер не вводилось раз­личия по форме, чтобы не было оснований говорить хотя бы о мысленной их делимости. Все же амеры имеют некую величину, достаточную для того, чтобы в сумме образовать чувственно воспринимаемое тело. Кроме неде­лимых тел, Диодор допускал также существование минимальных недели­мых частей пространства и времени: любой промежуток времени может быть разделен на более короткие периоды, каждый из которых больше нуля, но разделить его уже нельзя. И каждый отрезок пространства может быть разделен вплоть до минимального неделимого отрезка.
Секст Эмпирик (Adv. math. X 48 слл.) излагает аргументацию Диодора о существовании дискретных величин. На этом было основано отрицание Диодором движения как процесса в настоящем времени: тела не движутся ни в том месте, где они есть, ни в том, где их нет. Поскольку данная альтер­натива, по Диодору, охватывает все возможные случаи, то отсюда он делает вывод, что движения нет.

Преемник Теофраста по руководству Ликеем Стратон из Лампсака, по всей видимости, попытался соединить некоторые положения атомизма с аристотелевским учением: он считал, что время состоит из неделимых мо­ментов, между тем как тело и место делимы до бесконечности; соответствен­но, он утверждал, что движущийся предмет проходит в неделимое время де­лимый промежуток пространства «целиком и сразу» (Sext. Adv. math. X 90).

Эпикур. Продолжением традиции демокритовского атомизма было учение Эпикура, который в целом следовал понятию атома, введенному Демокритом, – маленькое плотное тело, имеющее свою форму, величину и поворот в пространстве, – однако приписал атомам тяжесть и способность отклоняться от первоначального прямолинейного движения. Введение в аб­солютно детерминированную картину мира элемента свободы – главное отличие двух атомистических учений. Обсуждается вопрос, принадлежит ли Демокриту или Эпикуру интерпретация физического атомизма в смыс­ле математического (теория дискретного пространства-времени); возмож­но, что обозначенная Аристотелем проблема была разработана Диодором Кроном и через него повлияла на Эпикура. Лукреций и его поэма «О приро­де вещей» важны как изложение атомистического учения Эпикура.

Атомизм Эпикура в отличие от раннего демокритовского варианта уже проводит различие между физической нерассекаемостью атома и его поня­тийной неделимостью, не оставляя без решения проблему, связанную с тем, как атомы могут иметь части (если у атомов имеются различия в их форме, они могут касаться друг друга сторонами, составлять величину). Эпикур полагал, что нерассекаемые атомы должны иметь мыслимые части.

Учение о движении атомов у Эпикура также имело отличия от демок­ритовского. Демокрит говорит о центростремительном движении атомов в данном космосе, вероятно созданном космическим вихрем. Эпикур наде­ляет атомы внутренним собственным движением вниз, под действием тя­жести, сквозь бесконечный космос. Направление книзу, возможно, отвечает на аристотелевскую критику Демокрита, который, по его мнению, не пока­зал, каково движение атомов, а только говорил, что оно вечное и что они не­прерывно сталкиваются между собой. По Эпикуру, атомы внезапно откло­няются от прямолинейного направления движения. Это объясняло, почему атомы сталкиваются, а не движутся параллельно. Последователи Эпикура поставили под сомнение и демокритовский тезис о том, что качества суще­ствуют лишь по установлению, на самом же деле у атомов их нет, – эпику­реец Полистрат защищал тезис о реальности качеств.

Асклепиад из Вифинии может быть отнесен к одним из последних представителей античного атомизма в натурфилософии, поскольку он раз­делял дискретную теорию материи и был сторонником знания, основанно­го на чувственном опыте. Асклепиад воспринял атомистическую теорию Гераклида Понтийского о «несопряженных телах» (ἄναρμοι ὄγκοι), соеди­нив ее с гипотезой о мельчайших «порах» (πόροι). Наличием в телах пор Асклепиад объяснял всякого рода взаимодействия, в частности, веществ в растворах, а также функционирование живого организма; эти идеи восхо­дят к учению о порах Стратона из Лампсака. Учение Асклепиада имеет чер­ты, родственные атомизму Демокрита–Эпикура: в одном случае первоос­новами объявляются атомы и пустота, в другом – «тела»-ὄγκοι и поры. Как и Гераклид, Асклепиад признает за первичными телами способность испы­тывать воздействие, не считая их ἀπαθείς. Существенное отличие состояло и в том, что у Асклепиада «элементы» могли расчленяться на фрагменты и обладали качеством (Sext. Pyrrh. III, 33: θραυστὰ καὶ ποιά). Несмотря на но­вейшую терминологию, атомистическая основа учения Асклепиада была очевидна его современникам, так, Гален считал вифинского врача последо­вательным эпикурейцем и атомистом, «который опирается в своих мыслях на порочные принципы», ибо на самом деле «всем руководит и все устраи­вает разум, а не случайное соединение телесных атомов» (De usu part., t. 3, 469, 11–13 Kühn).

Источник