женское обрезание в африке что это
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Общество
Nigerian Tribune (Нигерия): четыре негативных последствия обрезания для женского здоровья
По оценкам, в Нигерии 17% девочек в возрасте до 14 лет и 25% женщин в возрастной категории от 15 до 40 лет подвергались калечащим операциям на женских гениталиях. Несмотря на то, что во всем мире наблюдается снижение распространенности женского обрезания, ЮНИСЕФ прогнозирует что, если калечащие операции на женских половых органах продолжат совершаться с такой же частотой, как и в наши дни, то к 2030 году КЖПО (калечение женских половых органов — прим. ред.) перенесут еще 68 миллионов девочек.
Калечащие операции на женских половых органах — термин для широкого спектра процедур, начиная от удаления части клитора до уменьшения входа во влагалище, после которого оно сужается до крошечного отверстия для прохода менструальной крови и других жидкостей организма.
Во многих сообществах, практикующих КЖПО, считается, что страх боли у молодых девушек, переживших операции по удалению клитора и/или по сужению входа во влагалище, заставит их соблюдать сексуальное воздержание. Важно назвать некоторые причины, из-за которых эта вредоносная практика оказывает пагубное воздействие на здоровье девушек и женщин в долгосрочном периоде или в течение всей их жизни.
6 февраля — международный день борьбы с женским обрезанием. Дата была выбрана для распространения информации об этой пагубной традиционной практике, которая приводит к возникновению множественных проблем со здоровьем. Доктор Дж. А. Фамурева (J. A Famurewa) из клинической больницы при университете им. Обафеми Аволово (Obafemi Awolowo University Teaching Hospital) рассказала о негативном влиянии КЖПО на женский организм в целом и репродуктивное здоровье в частности.
В общем можно классифицировать последствия от КЖПО, разделив их на следующие группы: ранние, поздние, акушерские, психологические и оказывающие влияние на половую жизнь.
Контекст
Почему в Дагестан вернулось «женское обрезание»?
Raseef22: избавиться от сатаны при помощи обрезания
Ранние осложнения
Ранние осложнения возникают в течение нескольких дней или недель после проведения процедуры. Так как женские половые органы обладают повышенной чувствительностью из-за высокого количества расположенных на них нервных окончаний, после подобных операций, проводящихся в основном без помощи анестетиков или обезболивающих препаратов, большинство женщин страдают от изнуряющей боли. К другим частым осложнениям, наступающим немедленно, относятся аномальные кровотечения и инфекционные заболевания, которые в некоторых случаях приводят к летальному исходу. Трудности и боли при мочеиспускании возникают как в результате инфекций мочевыводящих путей, так и могут быть следствием от непосредственного травмирования плоти. Большинство операций проводится в антисанитарных условиях с использованием грубых и нестерильных инструментов и сопровождаются риском передачи ВИЧ.
Поздние осложнения
Поздние осложнения могут проявиться через несколько недель или лет после процедуры. Рубцовые образования обезображивают область половых органов. В некоторых случаях возникают хронические тазовые боли и бесплодие.
Акушерские осложнения
Акушерские осложнения после процедуры КЖПО, связанные с беременностью и родами, как и в большинстве подобных случаев, влияют как мать, так и на дитя. К ним относятся длительные затрудненные роды и послеродовые кровотечения, повышение вероятности необходимости проведения кесарева сечения и влагалищной родоразрешающей операции. Ребенок также рискует погибнуть при прохождении через родовой канал, если влагалище матери неестественно сужено из-за КЖПО.
Психологические осложнения
КЖПО помимо физических последствий приводит еще и к ментальным расстройствам. После процедуры женщины чаще жалуются на ночные кошмары и страхи. Некоторые из них проводят остаток своей жизни в борьбе с депрессией и тревожными расстройствами.
Осложнения, мешающие вести половую жизнь
Проведение процедур КЖПО преследует цель сделать половой акт как можно более нежелательным и непривлекательным. Женщины, подвергнувшиеся КЖПО, часто не получают удовольствия и испытывают боли во время секса.
Хотя в Нигерии федеральное правительство и подписало Закон о запрете насилия над людьми (Nigeria’s Violence Against Persons Prohibition Act) в 2015 году, только три штата включили его в свои внутренние законодательства. Так что перед будущими губернаторами и законодателями, обязанными положить конец ужасам КЖПО, открывается широкое поле для деятельности.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Жизнь«Женское обрезание»: Как вышло, что девушек до сих пор калечат
Как мир борется с тем, что женщинам отрезают клитор
В России вновь заговорили о калечащих операциях на половых органах девочек — проект «Правовая инициатива» опубликовал отчёт об этих практиках в республиках Северного Кавказа. Это уже вторая подобная публикация, первая вышла полтора года назад. На этот раз исследовательницы сконцентрировались на том, как к калечащим операциям относятся мужчины региона, а также изучили, как изменилась ситуация с момента публикации первого отчёта и изменилась ли вообще. Даже по приблизительным и самым скромным оценкам, жертвами калечащих операций на Северном Кавказе ежегодно становятся 1240 девочек, преимущественно из Дагестана.
Калечащие операции на половых органах кажутся чем-то далёким, практикой из прошлого, но они распространены гораздо больше, чем кажется. Свидетельства о современных операциях можно найти не только в некоторых странах Африки и Азии и на Среднем Востоке, где сохранены патриархальные традиции, но и в странах, считающихся более «благополучными», например США или Сингапуре. По оценкам Фонда народонаселения ООН, в мире живут порядка двухсот миллионов женщин, ставших жертвами практики. Это число может быть гораздо выше, поскольку не все женщины признаются, что это произошло с ними: многие живут в закрытых сообществах и оберегают традиции от посторонних, другие стыдятся признаться в том, что с ними произошло, третьи не видят в произошедшем ничего страшного — и не хотят привлекать к этому внимания.
Что такое «женское обрезание»
Калечащие операции на половых органах девочек называют ещё «женским обрезанием», но от этого термина в мировой практике постепенно отказываются: он вызывает ассоциации с мужским обрезанием — процедурой, которая может проводиться по медицинским показаниям. На самом деле для «женского обрезания» нет и не может быть медицинских предпосылок — напротив, она может привести к серьёзным проблемам со здоровьем и даже смерти. В английском языке помимо термина «female genital mutilation», то есть «калечащие операции на женских половых органах», можно встретить ещё и выражение «female genital cutting» — это можно перевести как «повреждение» или «надрезание женских половых органов», в зависимости от типа процедуры.
ВОЗ выделяет четыре типа практик в соответствии с их тяжестью. Тип I, или клиторидэктомия, подразумевает полное или частичное удаление клитора. В некоторых случаях удаляют только капюшон клитора или делают надрез. Тип II подразумевает удаление клитора и половых губ — иногда удаляют только малые половые губы, иногда и малые, и большие. При типе III (его ещё называют инфибуляцией или «фараоновым обрезанием») удаляют малые или большие половые губы, а затем ткани зашивают, оставляя лишь маленькое отверстие. Наконец, к типу IV относят все остальные калечащие операции на половых органах, например проколы, надрезы, прижигания или разрезы во влагалище.
Чаще всего калечащие операции проводят на несовершеннолетних девочках. В половине стран, где они практикуются, им подвергаются в основном девочки до пяти лет; в других странах с ними чаще сталкиваются девочки-подростки. В Кении процедуру традиционно проводили в день свадьбы — чаще всего девушкам к этому моменту исполнялось восемнадцать-двадцать лет.
Где и почему делают калечащие операции
По данным фонда ООН в области народонаселения, калечащие операции на женских половых органах практикуют в двадцати девяти африканских странах (например, в Египте, Эфиопии, Гамбии, Гане, Кении, Либерии, Нигерии, Судане, Танзании, Уганде и других), некоторых сообществах в Азии (в Индии, Индонезии, Малайзии, Пакистане и Шри-Ланке), на Среднем Востоке (Оман, ОАЭ, Йемен), в Ираке, Иране, Палестине и Израиле, Южной Америке (в Колумбии, Эквадоре, Панаме и Перу), а также в отдельных сообществах Грузии и России. Жертвами практики также становятся в Европе, США, Новой Зеландии и Австралии — с ней сталкиваются эмигрантки из стран, где практика по-прежнему существует.
Больше всего в мире распространены калечащие операции первого и второго типа. Через операцию третьего типа, то есть «фараоново обрезание», проходят около 10 % всех жертв — оно встречается в Сомали, Джибути и северной провинции Судана. Кандидат политических наук, юрист, президент Центра исследования глобальных вопросов современности и региональных проблем «Кавказ. Мир. Развитие» и одна из авторов отчёта о калечащих операциях в республиках Северного Кавказа Саида Сиражудинова отмечает, что на территории Кавказа большинство операций сводится к имитации «обрезания» (царапине, надрезу), но можно встретить и более жестокие формы практик.
Как именно возникла практика, точно неизвестно. Официально ни одна из религий её сейчас не поддерживает, но практику нередко объясняют религиозными традициями, особенно в исламе. Правда, связывать калечащие операции только с религией нельзя — их проводят и по многим другим причинам.
Юлия Антонова, юрист, сотрудничающая с проектом «Правовая инициатива», и одна из авторов отчёта, отмечает, что в Дагестане практику проводят закрытые общины, живущие в труднодоступных высокогорных районах и местностях восточного Дагестана: «Они рассматривают эту практику как часть этнического обычая, и с религией она не связана. Они продолжают её воспроизводить, потому что считают, что это часть культуры, часть идентичности, часть их самобытности. Над тем, чтобы этой практики не было, никто не работает — сами они от калечащих практик отказываться не планируют».
В некоторых случаях калечащие операции связывают с представлениями о том, что это якобы более гигиенично. Многие считают, что практика должна сделать женщину «менее темпераментной», уменьшить её сексуальную активность — а так как она не получает удовольствие от секса, она не будет изменять мужу, и её брак останется крепким.
Сами операции часто проводят старейшины сообщества. При этом патриархальную традицию поддерживают женщины — чаще всего калечащие процедуры проводят именно они. На Северном Кавказе процедуру, как правило, осуществляют близкие родственницы девочек: матери, тёти, бабушки. В некоторых странах процедура, наоборот, «медикализируется», и её делают медицинские специалисты: врачи, медсёстры, акушерки. Так происходит, например, в Египте, Судане, Кении, Нигерии и Гвинее; можно найти свидетельства того, что это есть и в Дагестане. Считается, что это делает процедуру менее опасной для здоровья и более гигиеничной, хотя опасные последствия для здоровья могут возникнуть в любом случае.
Как с этим пытаются бороться
Законодательно проблемой «женского обрезания» занялись относительно недавно — в восьмидесятых-девяностых годах. Сейчас законодательный запрет действует в двадцати пяти африканских странах (правда, в Либерии он был введён только в этом году — и только на год), а также во многих странах Европы, Австралии, Канаде и США. С 1997 года «женским обрезанием» занимается ООН — организация публично осуждает калечащие операции и призывает разрабатывать соответствующую нормативную базу.
«Два года назад я была ярой противницей вмешательства государства в этот вопрос. Сейчас я думаю, что оно неизбежно и желательно, — отмечает журналист, шеф-редактор портала „Даптар“ Светлана Анохина по поводу ситуации, сложившейся в Дагестане. — С одной стороны, нужна та схема, которую мы уже разработали — воздействие через Минздрав, распространение буклетов, листовок, которые должны быть в каждой гинекологии, роддоме, районных больницах. Плюс строжайший приказ врачам докладывать о подобных случаях. С другой стороны, нужно жёстче работать с духовенством. Это калечащие практики, это издевательство над ребёнком, не достигшим совершеннолетия, принятие за него такого решения уголовно наказуемо. Об этом все забывают».
Правда, одних законодательных инициатив недостаточно: процедуры могут по-прежнему проводить подпольно. Юлия Антонова считает, что повлиять на ситуацию на государственном уровне можно: в отчёте о ситуации на Северном Кавказе авторы приводят успешные международные стратегии. «Но нужно понимать, что если мы говорим, например, об африканских странах или европейских странах с большим наплывом мигрантов, там период борьбы с этими практиками составляет от тридцати-сорока лет. Мы пока только ищем путь», — добавляет она. Антонова также отмечает, что многие юридические нормы долгое время оставались «мёртвыми»: операции замалчивались, люди отказывались жаловаться на ближайших родственников, принявших решение об операции.
«В отношении к проблеме практически ничего не изменилось. Даже те люди, которых в 2016 году поставили нос к носу с проблемой, сейчас будто забыли о ней, — говорит Светлана Анохина. — Я выложила в фейсбуке скрины со страницы одной из самых влиятельных мусульманских газет в Дагестане „Нур-Ул Ислам“, где прямым текстом написано, что надо обрезать, что это гарантирует всяческую пользу, в частности, нравственность. Этот пост был удалён, но аналогичный „ВКонтакте“ остался. Если мусульманская газета прямо призывает обрезать девочкам кончик клитора, понятно, что ни о каком прекращении практики речи быть не может». Эксперты считают, что для решения проблемы нужна в первую очередь просветительская работа, разъясняющая, какой вред здоровью наносит даже «символическая» операция. Юлия Антонова отмечает, что её должны вести местные общественные организации или гражданские активисты, которым доверяют жители.
Саида Сиражудинова говорит, что в нескольких аварских районах, где традиционно проводилась практика, от неё отказались. Где-то это произошло под влиянием советской власти, политики атеизма и «раскрепощения горянки». Где-то изменения случились позже, около двадцати лет назад — благодаря религиозному возрождению, попыткам разобраться в вопросах ислама и имамам, которые говорили, что процедуру не обязательно или вообще не нужно делать.
«Чтобы ситуация изменилась сейчас, необходимо повышать и общую, и религиозную грамотность населения, — говорит Саида Сиражудинова. — Важную роль играет позиция авторитетных для данной группы религиозных деятелей (шейхов, имамов, алимов) или структур, формирующих религиозную стратегию. Но не менее важна позиция местных религиозных авторитетов (на уровне села или общины — джамаата), с которыми население непосредственно сталкивается и кому задаёт вопросы. В большинстве случаев именно имамы сельского уровня способствовали искоренению операций».
«Простые ножницы и никакой анестезии» История россиянки о жизни после женского обрезания, кавказских обычаях и насилии
На днях муфтият Дагестана высказался о запрете на так называемое женское обрезание — калечащие операции на женских половых органах с отрезанием части клитора и малых половых губ. При этом в муфтияте указали, что у женщин разрешается удаление «лишней» кожи вокруг клитора. Это заявление раскололо экспертное сообщество: одни посчитали такое заявление победой — еще пару лет назад правозащитники не могли надеяться на помощь муфтията в борьбе с дикими обычаями, другие — что это попытка религиозных деятелей усидеть на двух стульях, поскольку это неполный запрет на насильственные практики. Кроме того, для некоторых народов, например, Ингушетии, которые также практикуют женское обрезание, духовное управление мусульман Дагестана не станет авторитетом, а большинство мужчин в районах, где такое практикуют, все еще поддерживают этот обычай. По просьбе «Ленты.ру» журналистка Марьяна Самсонова записала монолог подвергнувшейся такой практике россиянки и узнала у экспертов, чем грозят такие операции, а также, чего можно ожидать от новой фетвы.
«Несколько дней я не могла говорить»
Мария (имя по ее просьбе изменено)
Я пережила эту процедуру тридцать лет назад. Помню, что о ней в селе и на улице, где мы играли, говорили старшие девочки, некоторые — даже с бравадой. Что-то вроде: «Мне сделали, и сестрам, и кузинам сделали, а если не сделать, то ты не сможешь стать женщиной и мусульманкой». Помню, что девочки, мои соседки, шушукались о ножницах, и про меня говорили, что мне еще не сделали.
Что с ними сейчас, и делают ли эту операцию в селе всем девочкам, я не знаю. Не общаюсь с родней. Но пока жила там, слышала, кому сделали, и между собой обсуждали, кому сколько «там» отрезали. Точного стандарта не было. Возможно, потому, что проделывающие эту процедуру женщины — пожилые и подслеповатые.
Никакой операционной, само собой. Домашние условия, какой-то предбанник, чтобы ничего не испачкалось, если кровь — никакой дезинфекции, перчаток, спирта или стерильных инструментов. Простые хозяйственные ножницы. Никакого обезболивающего или анестезии. Перевязки нет. Тело заживает, как может. Но я не слышала, чтобы от этого у нас кто-то умер. Может быть, бывали осложнения, но в разговорах их не связывали с причиной. Девочкам у нас делали обрезание в дошкольном возрасте.
Это была высокая женщина, лица не помню, помню силуэт, который загородил мне свет на фоне открытой двери. Черный платок и большие ладони. Еще две тети меня держали за руки и за ноги и давили сверху, чтобы не поднялась. Заставили раздеться. Я испытывала сильный стыд.
А потом резкая боль. Не помню, кричала ли я, но почему-то хотела спрятаться, хотя меня уже больше не держали. Мне казалось, кровь остановится, и все пройдет, как было раньше. Очень сильно пекло, так сильно, что я несколько дней не могла говорить. Но особых осложнений не было.
Ничего не прошло. Мне отрезали часть головки клитора. Но это я узнала уже потом. Возможно, это впоследствии стало причиной развода. Интимные отношения с мужем меня не заинтересовали. Мой супруг, впрочем, не замечал, что с точки зрения физиологии у меня что-то не так. И я ни разу не задумывалась, что надо что-то восстановить. Хотя читала о хирургической гинекологии тазового дна и интимной пластике. Это целая архитектура, оказывается.
Чисто по-женски скажу: у меня прохладные чувства к этой стороне отношений. Даже к психологу ходила — не помогло. Честно сказать, я боялась говорить об этом откровенно даже со специалистом.
Все, что касается интимного, с самого детства у нас говорилось шепотом между подружками, как неприличное. Мне и сейчас это очень тяжело. В итоге мы с психологом не добрались до обсуждения этой части моей жизни, даже когда я пошла на терапию осознанно, во взрослом возрасте и к дорогому специалисту. В итоге я так это и не проработала. Может, нужен другой специалист.
Мне неизвестно, кто именно из моих родных принял решение об этом действе надо мной. Быть может, никто конкретный, а просто решили, что пришла пора и до школы надо. Со своей матерью я тоже об этом не говорила. Стеснялась. Где-то глубоко во мне сидит, что это закрытая тема, это то, что не обсуждается. Матерей не спрашивают.
В другом селе моей же народности я слышала, как женщине сказали: «Хорошо, что родила мальчика, была бы девочка, ее бы обрезали». Мать может не знать, что собираются сделать с дочкой. Например, родня отца увозит ее на выходные в гости, а возвращает без клитора. Но многие женщины считают это необходимостью и даже обязанностью.
Еще в одном случае женщина из Чечни вынуждена была пройти обрезание уже взрослой, потому что влюбилась в нашего горца, а у нас так принято. Наверное, взрослой не так страшно. Рассказывали, что ей сделали небольшую рану, и это было в больнице, а не где-то в сарае. Он согласился жениться только после обрезания невесты.
Женское обрезание: 200 млн операций, несмотря на запрет
Автор фото, Getty Images
Около 200 млн девочек и женщин, живущих сейчас на Земле, подверглись чрезвычайно болезненной процедуре женского обрезания (FGM), свидетельствуют данные ООН.
Хотя большинство женщин, перенесших эту калечащую операцию, живут в основном в странах Африки и Ближнего Востока, есть данные о случаях женского обрезания в странах Азии и Латинской Америки. В том числе такие операции проводились в Западной Европе, Северной Америке, Австралии и Новой Зеландии, заявляет ООН. Почти все эти случаи связаны с жизнью закрытых этнических групп и общин иммигрантов из стран Африки.
ООН призывает положить конец этой практике. 6 февраля объявлен днем нетерпимости к женскому обрезанию.
Женское обрезание может стать причиной серьезных проблем со здоровьем, в том числе и психических проблем. Женщины, подвергшиеся этой процедуре, сталкиваются с тяжелыми негативными последствиями калечащей операции на протяжении почти всей жизни.
Сегодня она выступает против женского обрезания и принимает активное участие в кампаниях против этой практики в ее стране.
Что такое женское обрезание?
Автор фото, Getty Images
Женским обрезанием называют проводимое без медицинских показаний частичное или полное удаление внешних женских гениталий (головки клитора, больших и малых половых губ).
В мировом медицинском и правозащитном сообществах термин «женское обрезание» не используется c 1980-х годов. Обычно эту операцию называют «нанесением увечий женским гениталиям» и «калечащей операцией на женских половых органах».
Омния Ибрагим, блогер из Египта, перенесла эту операцию и говорит, что для нее это было очень болезненным опытом. По ее словам, такая операция очень негативно влияет на личную жизнь и на самоощущение женщины.
Бишара пытается защитить других женщин от калечащей операции
По словам Бишары, кроме нее в «операционной» были еще четыре девочки, которым также должны были сделать обрезание.
По ее словам, это было душераздирающее воспоминание.
Хотя женское обрезание запрещено во многих странах, эту операцию продолжают делать в некоторых регионах Африки, Азии и Ближнего Востока. А также в других странах, где живут общины иммигрантов из стран, где практикуется подобная операция.
Женское обрезание. Что это?
Четыре типа женского обрезания
Тип I. Клитородектомия. Предполагает полное или частичное удаление клитора.
Тип II. Удаление клитора и малых половых губ.
Тип III. Инфибуляция. Операция, при которой отрезаются либо малые половые губы, либо большие, затем плоть сшивается, таким образом закрывается клитор, отверстие уретры и вход во влагалище. Оставляется только небольшое отверстие для мочеиспускания.
Эта практика особенно болезненна и опасна в связи с высоким риском возникновения инфекционного заражения. Фактически часто происходит так, что при такой операции оставляется слишком маленькое отверстие, из-за чего становится невозможен половой акт, также может возникнуть много сложностей при родах, которые будут угрожать как здоровью матери, так и ребенка.
Тип IV. В эту группу объединяются все другие калечащие практики: прокалывание, выскабливание и прижигание клитора или области гениталий.
Зачем делают эту операцию?
Автор фото, Getty Images
Женщины из народа Масаи (Кения) протестуют против запрета женского обрезания. Они считают, что девушки, которым не смогут сделать эту операцию из-за запрета, не смогут найти мужа
Чаще всего в качестве причины проведения операции называются некие социальные нормы, религиозные убеждения, неправильные представления о гигиене. Это также считается одним из способов сохранить девственность и условием для заключения брака в некоторых культурах.
Хотя никакого положительного влияния на здоровье и гигиену такая операция не оказывает, однако в регионах, где практикуется женское обрезание, женщина, не подвергшаяся операции, считается нездоровой, нечистой и неподходящей для брака.
Где практикуется женское обрезание?
Поскольку эта тема является фактически табуированной, многие женщины не хотят говорить открыто о том, что они подверглись операции.
Юрист Шарлотта Праудман говорит, что по этой причине число женщин, подвергшихся операции, почти невозможно определить. Также сложность в ведении статистики связана с тем, что в тех странах, где делают эту операцию, девочки часто не посещают школу. Также они еще недостаточно взрослые, чтобы заявить о насилии.
Представленная выше карта была составлена исследовательской организацией The Woman Stats Project на основе данных, которые им самим удалось собрать, а также на основе статистики, представленной ООН и ЮНИСЕФ.
По данным ООН, большая часть операций по женскому обрезанию проводится в 30 странах Африки и Ближнего Востока. Также женское обрезание практикуется в некоторых странах Азии и Латинской Америки. Случаи проведения операции в странах Западной Европы, Северной Америки, Австралии, Новой Зеландии крайне редки и чаще всего относится к небольшим этническим группам или группам иммигрантов из стран, где практикуется обрезание.
Женское обрезание запрещено в Британии. Недавно виновной в нарушении закона была признана живущая в Британии уроженка Уганды, которая позволила сделать обрезание своей трехлетней дочери. Приговор женщине будет вынесен 8 марта.
Во многих странах, где практикуется женское обрезание, под запретом даже обсуждение это темы. Иногда это связано с боязнью услышать критику со стороны «чужих».
В тех странах, где женское обрезание запрещено, эта тема также табуирована, но уже из-за страха подвергнуться преследованию со стороны правоохранительных органов.
Фонд «Правовая инициатива по России» в 2016 году опубликовал доклад, в котором говорилось, что в дагестанских селах продолжают активно практиковать женское обрезание. По данным фонда, процедура женского обрезания сохранилась в основном в труднодоступных поселениях горных и равнинных районов Дагестана.
Как говорили авторы доклада, операции в основном проводятся в кустарных условиях и часто приводят к серьезным психологическим проблемам у девочек и женщин.
При подготовке исследования правозащитники столкнулись с целым рядом трудностей, главной из которых было нежелание местных жителей говорить на эту тему.