знаменитый японский сад камней в монастыре реандзи представляет собой
В чем тайна японского «Сада камней»
Япония для всего остального мира довольно часто и в наше время остается страной самураев и цветущей сакуры. В северо-западном районе древней японской столицы Киото расположен Рёандзи, так называемый «Храм покоящегося дракона». Первое упоминание об этом храме относится еще к 983 году нашей эры.
«Сад камней» Реандзи в Киото
Памятник японской культуры недалеко от Киото
При храме в начале XVI века был заложен «Сад Пятнадцати камней» — один из самых знаменитых памятников японской культуры. Изюминка этого сада в том, что недостает одного камня. Любому зрителю, пришедшему сюда, кажется, что камней только четырнадцать.
Настоятели храма утверждают, что увидеть пятнадцатый камень может лишь просветленный человек, очистивший свою душу от всего наносного.
Японцы, приехавшие из других регионов, разгадывали загадку со свойственной этому народу скрупулезностью и вниманием, неспешно переходя с одного края на другой, надеясь отыскать недостающий камушек.
Каждый ищет свой 15 камень в волшебном медитативном саду.
Посмотрев телевизионный фильм о «Саде камней», возраст которого не один век, я долго размышляла на эту тему. Меня не покидала мысль найти, в чем же заключается секрет. Если камень отсутствует физически, значит надо искать ответ в другом ключе – философском. Ответ пришел не скоро. Человеческому уму свойственно, если он над чем-то работает, рано или поздно находить решение. В русском языке существуют выражения, которые все знают и у всех на слуху.
Не знаю, есть ли они в японском языке. Если есть, то ключ к разгадке существовал. Это выражения: «Держит камень за пазухой», «Камень на душе». Опираясь на эти ключевые выражения, можно сделать вывод, что садовник-философ имел в виду.
Разгадка «Сада камней» в том, что человек приходит со своим «камнем», который есть у всех грешных на душе.
Камень гордыни, злости, алчности, зависти, трусости, предательства, равнодушия, наглости, хамства, наушничества, злословия, прелюбодеяния, легкомыслия, чревоугодия…
Скрупулезный медитативный уход за садом
Садовник-философ предлагает, находящимся в саду, прибавить свой, находящийся в душе и на сердце. Таким образом, восстанавливается счет камней, задуманный им. А взамен приобрести покаяние, душевную свободу, очиститься от груза, находившегося в тебе и давившего на тебя. Каяться, молиться, обретая себя заново, переродившимся духовно.
«Сад камней» — это Мекка всех людей, у которых сердце и душа обременены тяжелой ношей, которая тянет, сковывает, не дает раскрыться талантам, жить счастливо, радоваться жизни, радовать окружающих. Люди живут в отчаянии. А отчаяние в переводе с арабского означает Иблис – Сатана. Мы живем с Сатаной в душе и сердце.
К несчастью, и творим подобное. Человек за века не изменился по своему генетическому складу. Его можно воспитать только религией, образованием, культурой. Как пророк Магомет, давший учение Корана. Как Конфуций, давший Китаю правила общежития, человеколюбия. Такова ли суть «Сада камней» не знаю. А что думал сам философ-садовник? Или пошутил, чтобы мы поломали головы? Или выпил слишком много сакэ?
Каждый видит в картине художника что-то свое, способный мыслить – также и в музыкальных произведениях. Существует высказывание: «Сколько людей читают Коран, столько же Коранов существует». В наш век люди все чаще растрачивают духовные человеческие качества в обмен на материальные ценности.
Но все оказалось намного прозаичнее…
Подобные сады часто создавались при буддистских храмах. Самый знаменитый из них – сад монастыря Рёандзи, более похожий древний японский театр. В саду растет только мох. С трех сторон сад огорожен, а с четвертой, находятся два ряда лавочек, с которых и нужно рассматривать камни, погрузившись в философскую задумчивость, что для европейцев сделать довольно трудно. Их часто посещает разочарование. И только извечное, присущее туристам «Я там был» немного примиряет их с действительностью.
Только свои 14 камней.
Пройдя через храм, вы спускаетесь на дощатую галерею. Здесь положено сидеть и поэтому с любого места вы видите только четырнадцать камней. Но если задуматься, то философия и заключается в том, что вы видите СВОИ 14 камней. А человек на противоположной стороне скамьи видит СВОИ.
Вероятно, мудрый Соами, легендарный устроитель «Сада Пятнадцати камней», хотел таким образом сказать человеку, что каждый воспринимает действительность тоже по-разному, по-своему. И нельзя утверждать, что именно он видит правильно.
Возможно, сад был задуман как иллюстрация к конституции принца Сётоку, правившего в VII веке. В одной из статей этой конституции было написано: «У каждого человека есть сердце и свои наклонности. Но я не обязательно мудрец, а он не всегда глуп. Мы обычные люди».
Не считайте напрасным посещение этого наполненного буддистской философией места. И если когда-нибудь, вы посчитаете своего собеседника неправым, вспомните о «Саде камней», где каждому видны только свои 14 камней.
Ландшафтная архитектура и зеленое строительство | Totalarch
Вы здесь
Сад храма Рёандзи в Киото
Средневековые японские сады как искусство типологическое довольно трудны для анализа из-за постоянной повторяемости элементов и композиционных схем, хотя и невозможно найти двух совершенно одинаковых садов. Приходится выбирать те, где наиболее остро и четко проявились характерные особенности всего жанра в определенную эпоху. Одним из таких примеров может служить знаменитый сад монастыря Рёандзи («Храм Покоящегося Дракона») в Киото, созданный Хосокавой Кацумото в 1450 году. Чтобы хоть частично «реконструировать» впечатление, которое сад Рёандзи должен был производить на человека, жившего в то время в Японии, надо попытаться не столько понять его конструктивную схему, сколько почувствовать, ощутить его образную емкость и его внутреннюю адекватность состоянию созерцания и постижения смысла бытия религиозным сознанием той эпохи.
Типологическая схема построения сада, уже заключавшая в себе возможность и даже необходимость свободной вариации, создавала лишь самую первую ступень на пути проникновения в истину, выраженную в произведении искусства. Любой дзэнский сад, в том числе и Рёандзи, как бы создавал необходимую обстановку для самоуглубления, был своего рода камертоном для внутреннего настроя человека. С этой самой первой «служебной» ролью сада связана его столь точно найденная (безусловно, интуитивно, а не рационалистически) композиция.
Долгое время авторство сада приписывали знаменитому художнику Соами, но теперь он считается выполненным неизвестным автором (С. Хоригути, приводит различные аргументы в пользу более позднего происхождения сада). Сад Рёандзи представляет собой сравнительно небольшую прямоугольную площадку (около 23 X 9 м), расположенную перед домом настоятеля монастыря так, что веранда дома тянется вдоль сада и служит местом для созерцания его. Невысокая глинобитная стена с черепичной крышей ограждает сад, отделяя его пространство от внешнего мира, но не скрывая зеленых деревьев, возвышающихся за ней.
Ровная поверхность засыпана белым гравием, и на ней расположены группы камней: пять, два, три, два, три. Всего пятнадцать. Каждая группа окружена буро-зеленым мхом, частично затянувшим и сами камни. Этот мох как обрамление и одновременно как постамент для пластического объема — единственный цветовой акцент, вторгающийся в аскетическую монохромность сада. Поверхность гравия «расчесана» специальными граблями так, что бороздки идут параллельно длинной стороне сада, а вокруг каждой группы камней, еще раз выделяя ее, располагаются концентрическими кругами.
Первое впечатление от сада — чистота и строгость. Свободно расположенные объемы ощупываются глазом постепенно, один за другим, возвращаясь к исходной точке. Как бы ни двигаться по веранде вправо и влево, из пятнадцати камней всегда видны только четырнадцать, и уже это сразу дает ощущение чего-то необычного, какой-то скрытой тайны за этим доведенным до предела лаконизмом и чисто внешней простотой формы, неисчерпаемая сложность и содержательность которой делают ее символической (В своей книге «Психология искусства» Л. Выготский ссылается на высказывание Вяч. Иванова относительно символа в искусстве: «Символ только тогда истинный символ, когда он неисчерпаем и беспределен в своем значении, когда он изрекает на своем сокровенном (иератическом и магическом) языке намека и внушения нечто неизглаголемое, неадекватное внешнему слову. Он многолик, многосмыслен и всегда темен в последней глубине. Он органическое образование, как кристалл. Он даже некая монада и тем отличается от сложного и разложимого состава аллегории, притчи или сравнения. Символы несказанны и неизъяснимы, и мы беспомощны перед их целостным тайным смыслом». Л. Выготский. Психология искусства. М., 1968, стр. 349.).
Первое внешнее проявление этой сложности — множественность ассоциаций, вызываемых садом. По легенде, центральная группа обозначает семью тигров, переплывающих море. Чисто визуально сад напоминает морские волны, омывающие скалистые острова, или белую пелену облаков, над которой возвышаются вершины горных пиков. Зритель сам в зависимости от внутреннего состояния, направленности воображения может создать любой образ, и главная задача художника как раз и состояла в том, чтобы дать импульс его фантазии.
Общее впечатление покоя и тишины, равновесия и гармонии композиции дает возможность сосредоточиться и обрести ту внутреннюю гармонию духа, при которой возможно созерцание, направленное не только вовне, но и внутрь себя.
В саду нет ничего изменяющегося — растущего и увядающего, подверженного воздействию времени. Материалы художника взяты из самой природы — ее вечные и непременные компоненты. Их обыденная простота оставляет глаз незаинтересованным и усугубляет сосредоточенность на главном — на переживании пространства. Подобно тому как несколькими пятнами туши живописец превращает лист бумаги в художественно организованную плоскость, художник сада особой аранжировкой камней, соотнесением их друг с другом в размере, форме, фактуре превращает небольшой клочок земли в пространство, дающее бесчисленное множество тончайших эмоций. И подобно тому как белое поле бумаги в живописи тушью ощущается как сфера жизни предмета, его естественная среда, так и засыпанная гравием площадка превращается художником в живую среду «жизни» камней, составляя с ними неразрывное единство.
Рационалистический взгляд и даже «рационалистическое чувство» современного человека увидят тут прежде всего красоту построения пространства, сложную ритмику объемов, их пластическую жизнь рядом друг с другом. Может быть, он даже сможет оцепить своеобразную прелесть беленой изгороди со следами пятен от сырости и дождей, в которых чудятся туманные пейзажи. Для средневекового восточного сознания все это было важно лишь отчасти, лишь постольку, поскольку создавало особую атмосферу восприятия внутреннего через внешнее, настроения созерцания, интуитивного постижения тайны мироздания. Надо помнить, что для буддийского религиозного сознания главная и единственная истина — спасение, а цель всякого созерцания — открыть путь к спасению, к прекращению страдания и бесконечной цепи рождений. Буддизм секты дзэн видел путь к спасению в интуитивном осознании своего родства с миром природы, будь то океан или песчинка. Слияние субъекта и объекта — не просто осознание себя песчинской (в смысле незначительности своего места в мире), но отождествление себя с песчинкой или цветком, точно так же заключающими в себе природу будды, как и сердце человека,— в этом видели адепты дзэн путь к просветлению, к постижению истины. Сад камней потому и был философским садом, что создавал особое «силовое поле», погружаясь в которое человек мог ощутить себя способным понять нечто иррациональное, скрытое за внешней оболочкой предметов.
При всей своей рукотворности расположенный под открытым небом сад оставался слитым с природой, его орошал дождь, покрывала пелена снега, тени от камней становились густо-черными при ярком солнце и исчезали в день пасмурный. Бороздки на гравии виделись то четкими, то как будто размытыми. Так, внешняя статичность сада камней оказывалась очень условной: сад менялся каждый миг, был всегда разным, неповторимым. Созерцание его красоты, зыбкой и ускользающей, и было путем к дзэнскому «растворению» в природе, тождеству с ней и осознанию ее собой, а себя — ею. Как писал поэт Мёэ (1173—1232): «Глядя на луну, я становлюсь луной. Луна, на которую я смотрю, становится мною. Я погружаюсь в природу, соединяюсь с ней». В искусстве садов, как и в стихах, для того чтобы понять, как возникает нечто, находящееся за внешней оболочкой слов, рождается тот емкий, глубокий, невысказанный словами смысл художественного произведения, приходится анализировать то, что перед глазами — видимое, созданное рукой человека.
Предельный лаконизм выразительных средств, использованных автором Рёандзи, скорее затрудняет, чем облегчает задачу. Даже самое поверхностное впечатление отмечает контрастность в построении сада. Строгий геометризм площадки, обрамленной каменным парапетом, чуть возвышающимся над поверхностью гравия, контрастирует со свободным расположением камней, параллельные линии бороздок прерываются кругами обрамления у каждой группы. Идея взаимопроникновения и единства содержится уже в самом сопоставлении двух компонентов сада — камней, символизирующих горы, и следовательно, позитивное начало ян, и гравия, олицетворяющего воду и негативное начало инь. Как известно, это двуединство имело космогонический смысл, и поэтому, как всякий дзэнский сад, Рёандзи был воплощением мироздания, его самых общих и самых главных законов.
Контрастность и идея борьбы сочетаются в построении сада с ритмической уравновешенностью, выражающей идею единства. Группы камней расположены так, что воспринимаются и все вместе и каждая в отдельности. Композиция их разомкнутая, но уравновешенная. Видимость фрагментарности дает ощущение гармонической законченности. Спокойствие проистекает не из статичности, но из особо сбалансированной внутренней динамики асимметричного построения. Это же характерно и для каждой отдельной группы. Крайняя левая, состоящая из пяти камней, включает в себя самый крупный в саду главный камень пирамидальной формы, два совсем плоских и отстоящих от него и два небольших, смыкающихся с ним и объединенных обрамлением из мха. Господствующая вертикальность основного камня уравновешивается, «гасится» двумя плоскими, а промежуточные небольшие камни сдерживают их разлет, увеличивают массивную устойчивость центра. Следующая группа — длинный горизонтальный камень, заостряющийся с одного конца, и примыкающий к нему кругло-компактный, обкатанный, почти гладкий. Контрастные по форме и фактуре, они плотно сгруппированы и почти сливаются в силуэте на фоне ограды. Эти две первые группы визуально уравновешиваются остальными тремя, расположенными в правой части сада. Они также построены по принципу единства и контраста, точного соответствия массивной тяжести предметной формы и длины «рычага», эту тяжесть удерживающего. Пластичность каждой группы возникает из сложного взаимодействия неоднородных элементов — высоты и ширины камней, соотношения их контуров, расстояния между ними и т. п. Композиция сочетает в себе точность и свободу. В отсутствии всего случайного ощущается причастность канону, выверенному опытом поколений. Рёандзи можно рассматривать как вершину и высшее выражение канонической структуры дзэнского сада и с точки зрения образно-идейной и формально-конструктивной.
Японский сад камней в храме Рёан-дзи
Японский сад камней — вот он сад храма Рёандзи в Киото!
Согласитесь, что Япония не всегда была так известна и популярна в нашей стране, как сейчас. В период СССР человеком, который рассказывал о культуре и обычаях Японии был известный телевизионный обозреватель, востоковед, человек, проживший в Японии 8 лет — Владимир Цветов. Именно он был первым человеком, благодаря которому я узнала, что есть удивительная страна Япония и благодаря ему я знала, что существует пятнадцатый камень сада Реандзи. Уже позже я прочитала его одноименную книгу. Она и сейчас у меня перед глазами уже немного потрепанная, издания 1987 года. Недавно перечитав её, меня немного «напрягло», что она очень политизирована и пронизана неприятием к капитализму и казалось бы вечные ценности, такие как культура, тоже рассматриваются через призму негативности к капитализму. Но если не замечать однополярности суждений и видеть то, что и есть японская жизнь, то получается ценный исторический материал.
Пятнадцатый камень сада Реандзи
Владимир Цветов так писал о своём посещении сада камней в Японии:
«Сад камней», «Философский сад», «Сад Рёандзи». Десятки имён у главной достопримечательности японского города Киото и, вероятно, самой большой его ценности, и десятки толкований сути, какую вложил столетия назад мудрый монах Соами в пятнадцать чёрных необработанных и разных по величине камней, разбросанных по белому песку.
Я сказал «пятнадцать камней», потому что столько указано в путеводителе. На самом деле замечаешь лишь четырнадцать. Пятнадцатого камня перед глазами нет. Его загораживают соседние. Делаешь шаг по деревянной галерее. — и снова четырнадцать камней. Пятнадцатый — тот, что до сих пор прятался, теперь оказался в их числе, а исчез другой камень. Ещё шаг по галерее, и гениально спланированный хаос предстаёт опять в иной композиции, состоящей из всё тех же пятнадцати камней, из которых один — невидим.
И вот я в этом знаменитом саду камней!
То, что когда-то рисовалось перед глазами я вижу воочию. Прошло уже время и чувство, которое я испытала сидя на веранде храма Рёан-дзи я сейчас описать не могу. Но до сих пор помню, что это было необъяснимое спокойствие и отрешенность. Рядом так же сидели люди, но все вели себя очень тихо глядя на камни и гравий, каждый думал о своём. Через какое-то время всё же вопросы, ради которых приходят туристы в японский сад камней, стали обсуждаться. Как же увидеть этот загадочный пятнадцатый камень и есть ли он здесь?
Да в саду пятнадцать камней. Они расположены в пять групп, в самой большой группе 5 камней, в двух других по 3 камня и ещё в двух группах камней по два.
Если уж быть честным, то туристы приходят в японский сад камней Рёан-дзи не просветление получить и возвысившись над суетой увидеть все пятнадцать камней, да и для медитации время выбирается другое. Надо быть хотя бы монахом, чтобы рано утром сесть перед камнями и раствориться, созерцая картину.
Эта композиция олицетворяет тигра. А что видите вы?
Поэтому наша цель была увидеть и запечатлеть. Насколько интересны такие сады европейскому человеку? С целью знакомства с традициями школы дзен-буддизма, да, интересны. Но получить истинное удовольствие может только подготовленный человек.
Сад из камня не предполагает визуального эстетического удовольствия, хотя и это имеет место быть. Недаром одно из его названий — это Философский сад. Это место, где можно созерцая созданную неизвестным мастером картину из камней и гравия, отпустить течение мысли, не контролировать себя, без слов, без желания сформулировать мысль просто сидеть и смотреть, а огромная безмолвная пустота обволакивая тебя сама создаёт образы.
Буддизм — это религия Востока, но благодаря японскому философу и известному буддологу Дайсэцу Судзуки в 60-х годах XIX века буддизм начал быстро распространяться по всему миру. Дайсэцу Судзуки предложил западному читателю свою концепцию дзен-буддизма В своих работах он стремился к сближению западной и восточной философии и психологии. На фоне бума увлечения восточной философией возник интерес западного человека к первоисточникам.
Считается, что известность и популярность японский сад камней храма Рёан-дзи получил после визита английской королевы Елизаветы II в Японию в 1975 году. До её посещения бóльшей популярностью, чем сад камней, пользовалось тысячелетнее озеро, расположенное на территории храма, с цветами лотоса, обрамленное по берегам деревьями сакуры и клёна. Визит Елизаветы II в храм покоящегося дракона сделал известным и популярным сад камней храма Рёан-дзи.
Храм Рёандзи
Реандзи небольшой храм, на его посещение потребуется не больше часа. Это буддийский храм, его название означает «храм покоящегося/миролюбивого дракона». Рисунки дракона украшают главный павильон храма.
На территории сегодняшнего храмового комплекса, в XI был построен первый храм с расположившимся неподалёку красивым прудом, который существует до сих пор. В 1450 году Хосокава Кацумото выкупил поместье и построил там свою резиденцию, впоследствии ставшей храмом школы дзен-буддизма. Возникновение буддийского храма Реандзи связано с именем буддийского монаха Гитен Генсё.
Рёан-дзи с момента своего основания сразу стал известным храмом школы дзен. Говорят, что это был великий храм, который имел 21 сооружение на своей территории. Но в период гражданской войны он был разрушен. Вскоре после войны в 1499 году храм был восстановлен и перестроен сыном Кацумото — Масаюки Хосокава. В настоящее время на территории комплекса имеется три здания. Покровителями храма были такие известные государственные и военные деятели того времени как Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу (о моём посещение храмового комплекса, в котором покоится Токугава Иэясу, могущественный сёгун Японии, можно почитать здесь)
На территории храма есть жилые помещения, кури, высотой 22 метра, это один из самых высоких храмов Японии, высота храма свидетельствует о высоком статусе Рёан-дзи.
Так же в храме есть мавзолей для усопших императоров Японии. Мавзолей известен как «Семь императорских гробниц», он долгое время был в запустении и реконструирован в период Мэйдзи, после свержения правления сёгуната и восстановления имперского правления.
На территории храма расположено красивое озеро и сад. Как уже говорилось выше, что эти природные памятники сохранились с XI века. Озеро очень красиво, так как часть его застлана лотосами, а в весенее время здесь необычайно красиво цветет сакура. Осенью же кленовые листья своим ярко красным цветом радуют посетителей парка. К центру озера на островок есть дорожка, желающие могут преподнести дары богине Бэндзайтэн. Помимо того, что она богиня удачи, любви, мудрости и искусства, она ещё и богиня воды. Она одна из любимых ками (божеств) японского народа в списки семи богов счастья Японии.
А пруд очень любят японцы потому что здесь живут мандариновые утки и храм часто называют как храм мандариновой утки/ Oshidori-ike.
Сад камней Реандзи, история создания
История создания сада камней в храме Рёандзи не однозначная. Когда Владимир Цветов писал свою книгу, он написал, что создателем сада считался Соами, японский художник-пейзажист, дата рождения неизвестна, умер в 1525. Но на протяжении веков, помимо Соами, рассматривалось много версий и авторство доподлинно не установлено.
Как бы то ни было, сад камней создан и производит спустя столько столетий всё тот же эффект: растворение в пространстве, покой и умиротворение. А может быть наоборот море вопросов, что есть сад камней? Модель мира?, основа мироздания?, понимание, что в мире всё не так, как мы видим и что истина находится где-то за 15 камнем? Конечно же это просто вопросы, не имеющие никакого отношения к школе дзен. Да, есть общеизвестная трактовка идеи сада, что «только достигнув просветления можно увидеть все 15 камней». Но есть и другое мнение, что камни, расположенные в саду ничего не означают и были просто расположены так, как мы видим сейчас. А всё остальное это игры воображения и выдумки.
И всё же мне ближе вариант, что постичь суть каменного хаоса, сотворенного человеческим разумом, возможно лишь очистившись от привычных стереотипов, предвзятости и высокомерной уверенности, что нет вопросов, на которые ещё не найден ответ.
Японский сад камней
Сад камней на японском языке звучит как карэсансуй 枯れ山水 и означает «сухие горы и воды».
Сад представляет собой прямоугольник 30 метров с востока на запад и 10 метров с юга на север. По поверхности на разном расстоянии расположены пять групп камней. Обычных необработанных камней разной величины. Вся растительность «сада» представляет собой мох, обрамляющий камни. Весь прямоугольник засыпан мелким белым гравием, который аккуратно «расчёсывается» монахами каждый день. Гравий символизирует собой воду, а камни — горный ручей.
В стиле храма Рёан простота просматривается во всём, поэтому в композициях используются простые однотонные цвета, в основном белый и черный. Ему (стилю) присуща японское мировоззрение ваби-саби: идея о том, что простота и несовершенство представляет собой истинную красоту. Помещения храма, сад камней является тому подтверждением.
Три стороны сада камней окружены невысокой глиняной стеной, за которой растут деревья.
Осматривать сад камней Реандзи можно только, находясь на деревянной галереи со стороны монастыря. И как известно с этой стороны всегда остаётся невидимым 15 камень. На одном из японских блогов прочитала, что «есть только одно место (немного западнее центра), с которого можно увидеть все 15 камней». Достоверность информации не проверяла, возможно это и так, но тогда как же вся философия сада?
Существует несколько теорий о том, что представляет собой этот, казалось бы, простой сад:
Тем не менее, вам решать, что представляют собой камни в Рёандзи. Если есть возможность обязательно посетите сад в будний день по утру, чтобы была возможность получить удовольствие от созерцания сада камней.
эта композиция предположительно олицетворяет Будду
А это тигр, черепаха и птица.
Цукубай
Далее обойдя храм по деревянной дорожке (кстати обувь свою мы оставили прежде чем зайти) глаз с монотонной картины гравия и камней переключается на бурную растительность сада. И самое интересное с этой стороны — Цукубай — уникальный каменный умывальник, пожертвованный Тоётоми Хидэёси. Есть и другие варианты, происхождения цукубая — его пожертвовал храму знаменитый Токугава Мицукуни (1628—1700), глава самурайского клана Мито, потомок сёгуна Токугава Иэясу.
Цукубай это небольшой каменный бассейн, в котором омывают руки перед чайной церемонией. Само его название 蹲い переводится как склоняться, сидеть на корточках.
Человек, который научился быть довольным тем, что имеет — духовно богат и наоборот тот, кто не учится быть довольным, духовно беден несмотря на материальные богатства. Начертанное на цукубае заставляет задуматься о жизни, о своих целях. Нужно ли и дальше стремиться к достижению задуманного, невзирая ни на что. Или надо учиться другому восприятию мира и своего места в нём? Фраза начертанная на стенках цукубая заставляет задуматься и взглянуть в глубь себя.
Дзэн – это религия, исповедуя которую, говорят: “Я знаю лишь необходимое”.
И с этой стороны сада сидели посетители созерцая окружающее и впитывая энергетику храма. Хотя нет, они, наверное, поклоняются другому богу — айфону.
Иногда думаешь, почему я не буддийский монах? Для чего мы постоянно мчимся вперед, не осознавая происходящее. Не ценим (вернее не успеваем или не задумываемся) то, что с нами происходит в настоящий момент. Возможно если чаще останавливаться, думая о том, «что я доволен тем, что имею» жизнь будет не такой скоротечной?
Пробыв в храме Рёан-дзи не больше часа, окунувшись в философию дзен буддизма, испытав на себе магнетизм сада камней Рёан-дзи и Цукубая, мы двинулись дальше, навстречу новым приключениям.