Каждый, кто читал бессмертный роман Р.Л.Стивенсона «Остров сокровищ», наверное, испытывал недоумение по поводу слов пиратской песни, которая проходит через весь роман. Что такое «сундук мертвеца» и причем здесь пятнадцать человек?
Полностью песня состояла из семи куплетов, имела несколько вариантов. Называлась она «Страсти Билли Бонса». Было несколько версий относительно происхождения этой песни.
В 17-18 веках парусные суда строились с высокой кормовой надстройкой, в которой устраивались жилые помещения для капитана и команды. Матросы на своем жаргоне называли эту надстройку гробом — «сундуком мертвеца» (dead man(s chest) — она и в самом деле несколько напоминает гроб. В условиях жесточайшей дисциплины, доходившей до тирании, мятежи матросов были не редкостью. Матросы выбрасывали за борт капитана и ненавистных офицеров и становились пиратами. О таком бунте и говорится в пиратской песне.
Кстати, в английской морской терминологии немало таких метких словечек и обозначений. Так, например, в старом парусном флоте для обтяжки такелажа применялись блоки без шкива, так называемые юферсы, изготовлявшиеся из твердых пород дерева. По внешнему виду они напоминали человеческий череп (три сквозных отверстия). Их называли dead man(s eyes — «глаза мертвеца». Свободно висящие на судне концы и сейчас называются dead mеn — «мертвецы».
Но что за «пятнадцать человек», и соответсвует ли приведенная версия истине? Для этого обратимся к тексту песни, которая приведена в статье Льва Вяткина (перевод Николая Позднякова).
Пятнадцать человек на сундук мертвеца, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Пей, и дьявол тебя доведет до конца. Йо-хи-хо, и бутылка рому!
Их мучила жажда в конце концов,
Йо-хи-хо, и бутылка рому! Им стало казаться, что едят мертвецов. Йо-хи-хо, и бутылка рому!
Что пьют их кровь и мослы их жуют. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Вот тут-то и вынырнул черт Деви Джонс. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Он вынырнул с черным большим ключом, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Ключом от каморки на дне морском. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Таращил глаза, как морская сова, Йо-хи-хо, и бутылка рому! И в хохоте жутком тряслась голова. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Сказал он: «Теперь вы пойдете со мной, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Вас всех схороню я в пучине морской!» Йо-хи-хо, и бутылка рому! И он потащил их в подводный свой дом, Йо-хи-хо, и бутылка рому! И запер в нем двери тем черным ключом. Йо-хи-хо, и бутылка рому!
Логично предположить, что «Йо-хо-хо» — это хохот пиратов, однако это не так. Такой возглас использовался английскими моряками, когда им нужно было вместе одновременно приложить усилия в какой-нибудь работе — в русском языке ему соответствует фраза «Раз, два, взяли!».
Читатель возможно вспомнит, что на руке старого пирата Билли Бонса среди многих других татуировок была и «Страсти Билли Бонса». Относительно подлинного происхождения этой песни Стивенсон ничего сказать не мог кроме того, что он этот куплет позаимствовал их и трудов известного историка пиратства Джефри Монтегю.
И лишь сравнительно недавно удалось пролить свет на тайну пиратской песни. И сделал географ, путешественник, любитель-конхиолог Куэнтин Ван Марле. Он оказался в Карибском море в районе Кубы на катере, мотор которого неожиданно заглох. После неудачных попыток завести мотор путешественник стал осматривать в бинокль окрестности и увидел узкую полоску берега небольшого острова. Соорудив примитивный парус, Ван Марле достиг острова, предварительно сообщив по радио свои координаты. Чтобы как то скоротать время, пока подойдет помощь, моряк решил обследовать остров — безжизненный клочок суши площадью всего в 200 м2. Островок был покрыт скудной растительностью — кустарником; огромное количество змей и ящериц составляли его население.
Когда на спасательном судне Ван Марле спросил о названии острова, он страшно удивился, что островок называется Сундук Мертвеца.
На жалком клочке суши размером 10х20 метров невозможно было укрыться ни от знойного солнца, ни от змей.
Морякам удалось развести костер, благо огниво у них было. С помощью парусины удавалось за ночь набирать некоторое количество воды, которую они разбавляли морской. Воды было мало, жажда была страшной, и неудивительно, что несчастные в бреду могли видеть и самого Деви Джонса.
Люди оказались на высоте, склок и поножовщины у них не было. Не исключено, что в этом сыграл свою роль авторитет Билли Бонса.
Люди жили, собирая моллюсков, крабов и прочую съедобную живность. Но основную пищу составляли ящерицы и змеи, мясо которых вялили на солнце.
Можно представить, как удивился вернувшийся через месяц к Сундуку Мертвеца Черная Борода, когда увидел, хоть и страшно истощенных, но живых людей. Команда дружно потребовала взять несчастных на судно, что и было сделано.
Именно эта история, став легендой Карибского моря, и легла в основу песни о пятнадцати человеках на Сундуке Мертвеца.
Каждый, кто читал бессмертный роман Р.Л.Стивенсона «Остров сокровищ», наверное, испытывал недоумение по поводу слов пиратской песни, которая проходит через весь роман. Что такое «сундук мертвеца» и причем здесь пятнадцать человек?
Полностью песня состояла из семи куплетов, имела несколько вариантов. Называлась она «Страсти Билли Бонса». Было несколько версий относительно происхождения этой песни.
В 17-18 веках парусные суда строились с высокой кормовой надстройкой, в которой устраивались жилые помещения для капитана и команды. Матросы на своем жаргоне называли эту надстройку гробом — «сундуком мертвеца» (dead man(s chest) — она и в самом деле несколько напоминает гроб. В условиях жесточайшей дисциплины, доходившей до тирании, мятежи матросов были не редкостью. Матросы выбрасывали за борт капитана и ненавистных офицеров и становились пиратами. О таком бунте и говорится в пиратской песне.
Кстати, в английской морской терминологии немало таких метких словечек и обозначений. Так, например, в старом парусном флоте для обтяжки такелажа применялись блоки без шкива, так называемые юферсы, изготовлявшиеся из твердых пород дерева. По внешнему виду они напоминали человеческий череп (три сквозных отверстия). Их называли dead man(s eyes — «глаза мертвеца». Свободно висящие на судне концы и сейчас называются dead mеn — «мертвецы».
Но что за «пятнадцать человек», и соответсвует ли приведенная версия истине? Для этого обратимся к тексту песни, которая приведена в статье Льва Вяткина (перевод Николая Позднякова).
Пятнадцать человек на сундук мертвеца, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Пей, и дьявол тебя доведет до конца. Йо-хи-хо, и бутылка рому!
Их мучила жажда в конце концов,
Йо-хи-хо, и бутылка рому! Им стало казаться, что едят мертвецов. Йо-хи-хо, и бутылка рому!
Что пьют их кровь и мослы их жуют. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Вот тут-то и вынырнул черт Деви Джонс. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Он вынырнул с черным большим ключом, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Ключом от каморки на дне морском. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Таращил глаза, как морская сова, Йо-хи-хо, и бутылка рому! И в хохоте жутком тряслась голова. Йо-хи-хо, и бутылка рому! Сказал он: «Теперь вы пойдете со мной, Йо-хи-хо, и бутылка рому! Вас всех схороню я в пучине морской!» Йо-хи-хо, и бутылка рому! И он потащил их в подводный свой дом, Йо-хи-хо, и бутылка рому! И запер в нем двери тем черным ключом. Йо-хи-хо, и бутылка рому!
Логично предположить, что «Йо-хо-хо» — это хохот пиратов, однако это не так. Такой возглас использовался английскими моряками, когда им нужно было вместе одновременно приложить усилия в какой-нибудь работе — в русском языке ему соответствует фраза «Раз, два, взяли!».
Читатель возможно вспомнит, что на руке старого пирата Билли Бонса среди многих других татуировок была и «Страсти Билли Бонса». Относительно подлинного происхождения этой песни Стивенсон ничего сказать не мог кроме того, что он этот куплет позаимствовал их и трудов известного историка пиратства Джефри Монтегю.
И лишь сравнительно недавно удалось пролить свет на тайну пиратской песни. И сделал географ, путешественник, любитель-конхиолог Куэнтин Ван Марле. Он оказался в Карибском море в районе Кубы на катере, мотор которого неожиданно заглох. После неудачных попыток завести мотор путешественник стал осматривать в бинокль окрестности и увидел узкую полоску берега небольшого острова. Соорудив примитивный парус, Ван Марле достиг острова, предварительно сообщив по радио свои координаты. Чтобы как то скоротать время, пока подойдет помощь, моряк решил обследовать остров — безжизненный клочок суши площадью всего в 200 м2. Островок был покрыт скудной растительностью — кустарником; огромное количество змей и ящериц составляли его население.
Когда на спасательном судне Ван Марле спросил о названии острова, он страшно удивился, что островок называется Сундук Мертвеца.
На жалком клочке суши размером 10х20 метров невозможно было укрыться ни от знойного солнца, ни от змей.
Морякам удалось развести костер, благо огниво у них было. С помощью парусины удавалось за ночь набирать некоторое количество воды, которую они разбавляли морской. Воды было мало, жажда была страшной, и неудивительно, что несчастные в бреду могли видеть и самого Деви Джонса.
Люди оказались на высоте, склок и поножовщины у них не было. Не исключено, что в этом сыграл свою роль авторитет Билли Бонса.
Люди жили, собирая моллюсков, крабов и прочую съедобную живность. Но основную пищу составляли ящерицы и змеи, мясо которых вялили на солнце.
Можно представить, как удивился вернувшийся через месяц к Сундуку Мертвеца Черная Борода, когда увидел, хоть и страшно истощенных, но живых людей. Команда дружно потребовала взять несчастных на судно, что и было сделано.
Именно эта история, став легендой Карибского моря, и легла в основу песни о пятнадцати человеках на Сундуке Мертвеца.
«Пятнадцать человек на сундук мертвеца»: о чем поется в пиратской песне?
Знаменитая песня, известная по роману Роберта Льюиса Стивенсона «Остров сокровищ», повествует о реальных событиях, произошедших на борту корабля «Месть королевы Анны». Этот 40-пушечный фрегат принадлежал жестокому пирату Эдварду Тичу по прозвищу Черная Борода (на иллюстрации). Командир абордажной команды Уильям Боунс (который у Стивенсона превратился в Билли Бонса) однажды поднял бунт против Тича, но потерпел поражение. Пятнадцать зачинщиков Черная Борода приказал высадить на крохотный необитаемый остров Сундук Мертвеца в Виргинском архипелаге, а на прощанье каждый опальный пират получил по бутылке рома. Последнее, к слову, было изощренным издевательством: на острове нет источников пресной воды, а ромом утолить жажду нельзя: можно только разжечь ее.
Из группы «цифровая история»
в 600 метрах остров Питера, там и вода и растительность. Они что, эти 600 м проплыть не могли?
ну и сам Сундук мертвеца
Течения. В Черном море в 100 метрах уже в море уносит. Раз в год люди на матрасах регулярно уплывают(засыпают на них, когда купаются), некоторые с концами.
Не поверишь, но непросыхающие пираты терпеть не могут плавать. Тонут быстро. Или акулы.
А вы их летающими или ходящими по земле видели? Вот то-то же.
Мужик сидит на злоебучем Тирексе, сидящем на бортовой пушке, закрепленной на ракете, которая находится на спине акулы. Это одно из самых охуенных зрелищ, что я когда-либо мог видеть
Вообще у пиратов дисциплина на корабле была железная. Под запрет попадали картежные игры, выпивка и женщины, так как они могли привести к ссоре. Оттуда и пошло, что женщина на корабле- к беде.
Вы не поверите: но в те годы редко кто умел плавать. И моряки не исключение.
Да и за то время пока они там куковали можно научиться было.
600 метров это не так далеко, даже по-собачьи доплыть реально.
10. Дорога на Запад. Геодезия и Отвага
Это часть лонгрида об истории Французской Геодезической Миссии в Перу. Предыдущие части можно найти тут:
От Рошфора до Мартиники путь был неблизкий. Занял три месяца.
Практически сразу наметилось нездоровое противостояние в команде. Луи Годен, державший казенные деньги и паспорта, показал себя крайне высокомерным начальником. Атмосфера была настолько нездоровой, что несколько человек младшего технического состава (именно их и третировал Годен, поскольку держал их жалованье у себя) угрожали сойти с судна при первой возможности. К счастью, не без помощи Лакондамина конфликт удалось притушить. На Мартинике сделали двухнедельную остановку: команде следовало привыкать к местному тропическому климату и развеяться.
Пьер Буге, тяжело переносивший морское путешествие, с интересом посетил плантации кофе и сахарного тростника. Тростник тут был традиционной культурой, а вот кофе только-только начали выращивать на Карибах, чтобы удовлетворить растущий спрос на этот напиток.
С кофе на Мартинике связана чудесная история импортозамещения. В 1720-е годы офицер Габриель де Киле загорелся идеей создать французские кофейные плантации на Мартинике. Он знал, что голландцы выращивают кофе в Индонезии, так что решил, что климат Мартиники будет благоприятным для растений. Достать саженцы было непросто: он чуть ли не украл их в ботаническом саду. Но в 1726 г., всего за 10 лет до того, как Луи Годен и компания туда прибыли, был собран первый урожай зерен. Так что французские ученые как раз увидели начало американского кофе.
Не сомневайтесь, что это было очень изысканно и дорого: пить кофе. «Молодая женщина пьет кофе». Louis Marin Bonnet, 1774, https://www.rijksmuseum.nl/
Годен, по словам очевидцев, в крайне неучтивой манере затребовал денег у интенданта Мартиники (интендант потом будет писать об этом жалобы самому Морепа, как и другие чиновники, по которым прошелся руководитель экспедиции). Последовал скандал, и Годен распорядился немедленно покинуть остров. Лакондамин в этот момент лежал с приступом желтой лихорадки.
Он вспоминал: «мне пустили кровь, почистили желудок, напичкали лекарствами и в таком виде погрузили на корабль».
В этот раз (как и в последующие) ему повезло выжить и оправиться. Удивительной силы был человек. Любопытный факт: Лакондамин полагал, что он заразился “желтой лихорадкой” после дружеской попойки со знакомым офицером, случайно встретившемся ему на Мартинике. Тот почувствовал симптомы болезни на несколько дней раньше ученого.
Эпизод желтой лихорадки в Буэнос Айресе, Мануэль Бланес, 1871 г., Wikimedia Commons
«Желтый Джек» (или “черная рвота», как ее называли испанцы) был страшной болезнью. От нее порой погибало до трети заболевших, тем больше, чем в более стесненных обстоятельствах жили люди. В действительности она передается через укусы комаров, как малярия. Так что товарищ Лакондамина был ни при чем. Просто им обоим не повезло быть укушенными. В общем, в XVIII веке путешествие было делом рискованным.
Итак, «Портофе» держал курс на Эспаньола, в его французскую колонию Сан Доминго.
Карта Карибского региона
Именно сюда когда-то высадился Колумб. Здесь острова: Куба, Ямайка, и Эспаньола (нам она более известна как Доминикана или Гаити). Именно здесь разбойничал бы Джек Воробей, если б существовал взаправду.
Колониальные владения Франции. Нас интересует то, что помечено зеленым (до 1763 года). Википедия.
Обратите внимание на «деление» острова Эспаньола пополам. Карта Карибского региона, 1727 г., https://www.rijksmuseum.nl/
Эспаньола не случайно всплывает в каждом первом пиратском романе. Это богатое место, где сахар и кофе, ром и соблазны, рабы и пираты варятся в одном котле. И все очень дорого. Правда, пиратство уже начало приходить в упадок (войны приутихли, патенты на это ремесло временно не выдавались и честные каперы стали превращаться в обычных разбойников, с которыми жестко расправлялась регулярная армия.
Любопытный факт: Эта вот островная атмосфера фронтира воспета в играх Ассасинс Крид (Крик свободы). Там засветился сам Луи Годен и Антонио Ульоа.
Как приятно встретить реального человека в вымышленном мире. И, не смотря на неточности биографии, это Луи Годен. https://assassinscreed.fandom.com/wiki/Louis_Godin
По плану генерал-губернатор испанской части острова должен был предоставить путешественникам судно, которое сможет доставить их вице-королевство Перу. Но, увы, у испанцев не нашлось корабля достаточных размеров (кто-то взял слишком много багажа), поэтому пришлось ждать французское торговое судно, которое, так и быть, в качестве исключения, сможет доставить ученых к пункту назначения.
Почему нельзя было воспользоваться «Портофе», на котором они прибыли из Франции? Да потому что его уже не было на острове. «Портофе» должен был доставить ученых только до Порт-о-Пренса. Дальше у капитана были свои планы и свой маршрут: это был последний рейс флейта на службе французской короне. К тому же, капитан Мешин за время путешествия начал испытывать к мсье Годену личную неприязнь. Бывает.
Пока шла переписка между официальными лицами и ждали новый корабль, власти должны были обеспечивать ученых всем необходимым: ночлегом, питанием и рабами.
Свободные Доминиканцы, Августин Брюне, 1770е, Yale Center for British Art, Public domain, via Wikimedia Commons
«. Компании не повезло. (она) была вынуждена отозвать своих агентов и приказала им продать все, что у нее было, а торговлю свернуть. Все слуги Компании были проданы, кто за двадцать, кто за тридцать реалов. Меня также продали, потому что я был слугой Компании, как назло, имел несчастье попасть к самой отменной шельме на всем острове».
Надо сказать, что власти Сан Доминго (как и власти Мартиники) были не в восторге от того, как вел себя руководитель научной экспедиции (международного имиджевого проекта, между прочим). Помимо очевидной разобщенности команды (все участники жили в разных домах и коротали время в компании друзей по своему вкусу), Луи Годен жил на скандально широкую ногу.
По слухам, он стал завсегдатаем дорогой куртизанки по имени Гузанн (на самом деле, приличных свободных женщин на острове было меньшинство, так что выбор дамской компании у него был не очень). Отказывая товарищам в деньгах на самые простые надобности (вроде чулок и шляп), он требовал от экспедиционного художника Моранвилля (без оплаты, разумеется) написать портрет этой сомнительной дамы и ее хозяйки, а еще, как говорили, приобрел ей в подарок бриллиант на 3000 ливров (казенных денег). Коненчо, сам Луи Годен этот эпизод с бриллиантом отрицал: мол, его увидели в трактире с большой суммой, когда он расплачивался за гостиницу для товарищей, однако впечатление о себе в глазах общества он испортил.
Как-то так или более очаровательно могла выглядеть Гузанн. Букеты Сан-Доминго, L. F. Labrousse. середина 18 века, https://collections.lacma.org/
Интендант колонии писал о Годене:
«Он очень уж много денег берет в Южную Америку и здесь тратит баснословные суммы. Если ученые скоро не уедут, они могут оказаться в неприятной ситуации».
Примерно так мог выглядеть «Ватур» (16-пушечная бригантина). Он был меньше «Портофе», почти вдвое, там было теснее. Картина: Бригантина в спокойном море, Джон Кливли, 1752, National Maritime Museum, Greenwich, London, Macpherson Collection
Дорога в Картахену
Молодыми способными астрономами были Антонио де Ульоа и Хорхе Хуан и Сантасилья. Я про них уже упоминала: им было слегка за двадцать, но они получили лучшее образование из возможных и оба успели отличиться на море. Поэтому из предосторожности в Новый Свет они отправились на разных судах, в составе вновь назначенного вице-короля Перу: маркиза де Вильяграсии.
Портрет нового вице-короля Перу: Хосе Антонио де Мендоса Каманьо и Сотомайор, Маркиза де Вильяграсиа, худ. Кристобаль де Агилар, Public domain, via Wikimedia Commons
9 июля 1735 года эскадра Вильяграсии прибыла в Картахену. Новый властитель отправился по суше обозревать свои владения, а заодно хорошенько знакомиться с руководителями на местах. Очень мудрое решение, учитывая сложность логистики и скорость почты. Гораздо быстрее и эффективнее раз и навсегда показать кто тут хозяин, и как его гнева следует опасаться, чем впоследствии устраивать бокс по переписке с каждым отдельно взятым местным начальником.
Молодые офицеры же в ожидании ученых (помните, они там три месяца ждали попутного корабля) взялись за антропологические наблюдения (о чем оставили записки), а потом предложили местному правительству свои услуги топографов и астрономов (надо было уточнить долготу города). Днем они занимались изучением обстановки, людей, отдавали должное винам и фруктам. А по ночам наблюдали за звездами.
16 ноября 1735 года «Ватур» встал на якорь у Картахены и участники экспедиции впервые собрались вместе. Хуан и Ульоа неплохо владели французским и хотели произвести хорошее впечатление на лучших ученых Парижа.
Им казалось, что молодые офицеры “выпячивают свою любовь к физике, как выставляют напоказ модное украшение”.
Тем не менее, Ульоа и Хуан взяли себя в руки, постарались быть учтивыми и дружелюбными и приложить все усилия, чтобы наладить коммуникацию в группе. До Кито, где планировали начать работы, оставались месяцы пути.
История «Эвплуса»: русский мещанин против английских корсаров
В июле 1810 года из Архангельска вышло трехмачтовое торговое судно «Эвплус», принадлежащее купцам Поповым. Судно с грузом ржи направлялось в Норвегию. Экипаж составляли двенадцать человек во главе со шкипером, мещанином Матвеем Герасимовым.
Обычный, ничем не примечательный торговый рейс. Однако в открытом море всегда найдутся желающие щедро добавить путешествию романтики.
После Тильзитского мира Россия находилась в состоянии вялотекущей войны с Британией. На эту войну страны были вынуждены обстоятельствами, поэтому боевые действия велись без энтузиазма. Однако стороны не упускали случая слегка укусить оппонента.
На море легко можно было столкнуться с капером. Груз и корабль отбирались без колебаний. Именно в такую переделку угодил «Эвплус».
19 августа неподалеку от Нордкапа «Эвплус» был замечен английским легким фрегатом. Англичанин дал два предупредительных выстрела из пушек, после чего выслал на остановившийся «Эвплус» абордажную группу. Герасимов и матросы были ограблены, а самого шкипера англичане перевезли на свой фрегат.
Коммуникация, впрочем, не задалась: Герасимов не знал английского, англичане — русского. Вежливые разбойники напоили Герасимова грогом и чаем, накормили ветчиной с сухарями и свезли назад на «Эвплус», где уже распоряжалась призовая команда.
Экипаж «Эвплуса» был частью уведен на фрегат, а частью оказался пленен на собственном корабле. Восемь англичан во главе с офицером по фамилии Годон правили трофейным зерновозом. Фрегат взял «Эвплус» на буксир и повел в Англию. Тут бы и кончилась наша история, но обстоятельства и решительность Герасимова преподнесли англичанам сюрприз.
Русские вели себя полностью покорно и тем усыпили бдительность захватчиков. Герасимов, уже лелея мысли о спасении, вел себя как послушный теленок и не давал повода заподозрить себя в намерении бежать.
Случай избавиться от захватчиков представился вскоре. 23 августа на море разыгралось волнение, так что англичане расцепили корабли. Вскоре фрегат и «Эвплус» потеряли друг друга из виду. Герасимов решил воспользоваться единственным шансом.
Шкипер тайком сговорился со своими матросами о бунте. Трое из четырех матросов согласились участвовать в дерзком предприятии, один испугался и не захотел поднимать руку на пленителей. Итак, четверо безоружных моряков против восьмерых вооруженных потомков Джона Сильвера.
В пять часов утра 30 августа Герасимов со своими товарищами принялся истребовать имущество из чужого незаконного владения. Из-за тесноты на корабле англичане и русские спали в одном помещении. Герасимов и матросы осторожно выбрались из каюты, а затем заперли англичан внутри.
На палубе оставался часовой. С ним диспут о праве собственности решился быстро. Сопротивление кончилось тем, что его попросту выбросили за борт.
Англичане проломили небольшую дыру в дверях и еще одну в палубе, но одного из них ранили в лицо багром, после чего попытки выбраться прекратились.
Герасимов и матросы повели «Эвплус» назад к норвежским берегам.
С англичанами удалось наладить контакт и даже нечто вроде торговли. Русские располагали запасами мяса и воды, сухари же и ром остались у англичан, так что через щель, пробитую британцами, наладился взаимовыгодный обмен.
Правда, карта осталась у англичан, и выдать они ее не хотели.
Море продолжало бурлить, и люди Герасимова только с большим трудом правили кораблем. Матросы даже предлагали при случае выброситься на берег.
Английский офицер понял, что потонуть могут все, а запертый в случае кораблекрушения будет вовсе лишен шанса спастись, перестал артачиться и отдал Герасимову карту. В итоге шкипер с некоторым трудом сумел дойти до нейтральных датских берегов.
Незадачливых потомков Генри Моргана вырубили из каюты и сдали с рук на руки датчанам. Русские забрали назад свое имущество, а заодно то, что было получено по праву трофея, в частности, шпагу и кортик офицера. Добычей стал также британский флаг.
Русским пришлось тщательно отдраить каюту после захватчиков, поскольку, по выражению Герасимова, «скоты в хлевах лучше, нежели они, жили касательно чистоты»: англичане в первый день своего плена в ярости изломали каюту, а справлять нужду им приходилось в угол.
Впрочем, чистка помещений за покорителями морей после такой истории относилась к мелочам жизни. «Эвплус» взял курс на Колу, куда вскорости и прибыл.
Александр I, узнав о приключениях своих моряков, пошел на беспрецедентный шаг: Матвей Герасимов, штатский человек, мещанин, был награжден Георгиевским крестом. Трофейная шпага и флаг остались у него.
Позднее он продолжил служить на торговом флоте и многажды выходил в море по коммерческим делам. Скончался Герасимов уже при Николае. Позднее беллетрист Бестужев-Марлинский под другим именем вывел Герасимова в книге «Мореход Никитин», в которой описал захват «Эвплуса» и его возвращение.
А кортик английского офицера, изготовленный в Плимуте в конце XVIII века, до сих пор хранится в Центральном Военно-Морском музее Петербурга напоминанием об этой истории.
После 1810 года Матвей Андреевич Герасимов служил поверенным по кольскому питейному откупу, а потом исполнял торговые поручения разных архангельских купцов.
В 1823 году он ходил в звании лоцмана на бриге Беломорской флотилии «Новая Земля» под командой графа Фёдора Петровича Литке на Новую Землю и Мурманский берег и по представлению Литке был награждён золотой медалью, с надписью «за усердие», на Анненской ленте для ношения на шее.
В 1831 года он отправился по комиссионному делу одного архангельского купца в Санкт-Петербург. Здесь он, простудившись, сильно заболел и 8 февраля Матвей Андреевич Герасимов скончался. Похоронен на Георгиевском кладбище в Большой Охте.
О ПИРАТСКОМ СЕКСУАЛЬНОМ
«Если бы ты дрался, как мужчина, — тебя не вздёрнули бы, как собаку», — сказала перед казнью своему любовнику-пирату по кличке Калико Джек неукротимая Энн Бонни, которую от виселицы спасла только беременность.
Энн тоже была пираткой.
. и в девичестве носила фамилию Кормак. Дочь солидного ирландского адвоката получила прекрасное образование и готовилась к роскошной жизни, но сбежала из-под венца, променяв достойную партию на интрижку с матросом. Так начались самые бурные годы жизни Энн Бонни — между семнадцатью и двадцатью.
Матрос интересовал Энн лишь как первый сексуальный партнёр и средство передвижения. По прибытии на Багамы девушка немедленно бросила своего дружка и стала любовницей богатого плантатора. Дальше — попала в тюрьму за участие в убийстве кузины губернатора Ямайки, была освобождена за взятку, изменила плантатору с пиратом и ушла с ним в море, переодевшись мужчиной. На одном из захваченных кораблей им повстречалась ещё одна энергичная барышня — Мэри Рид, и парочка превратилась в трио, разнообразя свою пиратскую жизнь изощрёнными любовными утехами.
Ещё через год их поймали; беременная Энн избежала казни, благодаря очередной взятке вернулась в родительскую семью, родила ребёнка от повешенного пирата, а через год вышла замуж — и прожила ещё больше шестидесяти лет (1697-1782) респектабельной дамой, почтенной матерью семейства из двенадцати детей.
Это я всё к тому, что если вам на глаза попалась благообразная восьмидесятилетняя старушка — не торопитесь делать выводы 🙂
Плывя с Хорниголдом, Черная Борода встретил Стеда Боннета. Этот богатый землевладелец спонтанно решил стать пиратом и купил собственный корабль, чтобы отправиться на поиски приключений. Черная Борода быстро понял, насколько неудовлетворен его экипаж из 70 человек своим слабым командованием, поэтому, просто попросив вежливо, он взял под контроль корабль и экипаж. Боннет, между тем, держался как своего рода путешественник. Черная Борода понимал, какую мощь может дать объединенная сила, а также то преимущество, которое дает богатый, наивный джентльмен в качестве «друга».
Это было крайне маловероятное партнерство, но оно сработало, и Черная Борода с Боннетом на буксире путешествовали по Карибскому морю, грабя и требуя любую добычу, которую они могли найти, быстро наращивая свой флот. Черная Борода прошел путь от Сент-Винсента до Сент-Люсии, от Невиса до Антигуа и в конце концов оказался в Пуэрто-Рико.
Немногие корабли осмеливались вступить в бой с ним, отчасти из-за растущего размера флота Черной Бороды, а главным образом из-за его ужасной репутации. В 1718 году пираты достигли островов Тернефф в Гондурасском заливе, где они заметили ямайский шлюп Adventure. капитана Дэвида Хэрриота «пригласили» присоединиться к флоту Черной Бороды, и он согласился, вероятно, боясь сделать что-либо, что разозлит Черную Бороду.
Путешествие Черной Бороды продолжалось, пока он плыл по заливу Гондураса, где к его флоту добавились еще четыре шлюпа и один корабль. В этот момент он, вероятно, чувствовал себя неуязвимым.
В мае 1718 года «Месть королевы Анны» и три других шлюпа прибыли в порт Чарльз-Тауна в Южной Каролине. Черная Борода блокировал весь порт. У города не было сторожевого корабля, и Черная Борода воспользовался этим, останавливая корабли от попыток покинуть или войти в порт. Всего за шесть дней девять кораблей были остановлены и разграблены.
Одним из таких кораблей был «Кроули», и Черная Борода решил взять в плен весь экипаж и пассажиров. Это казалось бесстыдным и жестоким поступком, но Черная Борода попросил лекарства для своей команды. Он потребовал обменять лекарства на заложников и пригрозил, что если он не получит их в назначенное время, то все пленники будут убиты, их головы отправлены губернатору, а захваченные корабли будут сожжены. Когда правительство не смогло удовлетворить требования в назначенный срок, Черная Борода направил свои корабли ближе к городу, что посеяло панику среди горожан. Полагая, что их город будет атакован, они начали убегать. Черная Борода не сделал ничего, кроме перемещения своих кораблей, но его имя было так печально известно, что они действительно верили, что он способен на ужасные поступки. Правительство быстро расплатилось, и пленников вернули, разумеется, без ценностей и красивой одежды. И снова Черная Борода победил, и он сделал все это, не пролив ни капли крови.
У Черной Бороды хватало смелости и наглости пускаться в самые рискованные авантюры и совершать пиратские акты, о которых другие капитаны и мечтать не могли.
Вскоре после этих событий Черная Борода приплыл на своем флоте к заливу Топсейл в Северной Каролине. При этом «Месть королевы Анны» была заземлена и заброшена на песчаную отмель. Возможно, это был несчастный случай, но есть вероятность, что это было сделано намеренно. Его компания разрасталась до огромных, практически неуправляемых размеров, и он хотел «сбрить жир» и, как всегда, имел для этого хитрый план.
Весть о королевском помиловании быстро распространилась среди пиратов. Было объявлено, что помилование будет дано всем пиратам, которые сдадутся до 5 сентября 1718 года, но это касалось только преступлений, совершенных до 5 января. Это, очевидно, поставило Черную Бороду под угрозу из-за его действий в Чарльз-Тауне. Однако у него был козырь – доверчивый товарищ, которого он мог отослать, чтобы получить прощение и посмотреть, что будет.
Подталкиваемый Черной Бородой, Боннет незаметно покинул компанию в маленькой парусной лодке, чтобы попытать счастье. Он получил прощение и отплыл обратно к Черной Бороде, чтобы забрать свой корабль и команду, поскольку теперь намеревался работать на комиссионеров.
Однако капитан пиратов намеревался использовать Боннета не только как козырную карту, но и как свою последнюю аферу. Он лишил корабль Боннета всех ценностей и провизии и высадил команду. Боннет наконец понял, что такое Черная Борода: не друг, а двуличная змея.
Одержимый жаждой мести, он вернул свою команду и вернулся к пиратству в яростном стремлении выследить предателя. К тому времени Черная Борода уже давно скрылся в тумане, а Боннет и его команда были схвачены и повешены за свои преступления.
Неудивительно, что Боннет не смог найти печально известного пирата, который жестоко обманул его. Черная Борода вернулся в город Бат, продал всю свою новоприобретенную добычу, купил дом и поселился в нем. добился помилования. Во всех смыслах и целях это был идеальный шанс для Тича окончательно остепениться, простить свои преступления и иметь более чем достаточно денег, чтобы уйти на пенсию. Есть даже сведения, что он женился на дочери богатого плантатора.
Черная Борода, однако, был не из тех, кто способен остепениться. Его различные проступки на море были на самом деле не ради богатства или комфортной жизни, а скорее ради острых ощущений, приключений и завоеваний.
Черная Борода получил разрешение стать капером, но соблазн ценных торговых судов стал слишком велик, чтобы сопротивляться, и он вернулся к грабежу и пиратству. Он действительно пытался действовать скрытно, например, подчинил команду двух французских кораблей, перевел их всех на один и сделал вид, что «наткнулся’ на» покинутый’ корабль. На какое-то время губернатор поверил ему, разделив груз с Черной Бородой.
Новости о пиратских партиях быстро распространились, и губернатор Виргинии Александр Спотсвуд забеспокоился. Он издал воззвание ко всем бывшим пиратам сдаться властям и запретил им путешествовать группами больше трех. Черная Борода, разумеется, отклонил предложение, и Спотсвуд решил действовать более прямо. Получив информацию о местонахождении Черной Бороды, он послал лейтенанта Роберта Мейнарда с двумя тяжеловооруженными кораблями и 57 людьми в погоню за негодяем.
Как и ожидалось, Мейнард обнаружил пиратов, стоявших на якоре у острова Окракок. Он остановил корабли от входа в бухту и поставил дозорных, чтобы предотвратить побег Черной Бороды. Тем временем командир пиратов совершенно не замечал присутствия Мейнарда. Он был в разгаре приема гостей. С ним на борту было не более 25 матросов.
После шквала пожаров оба оставшихся корабля были посажены на мель и сблизились. Увидев удобный случай и зная, что время имеет решающее значение, Черная Борода приказал своим людям подняться на борт практически пустого корабля Мейнарда под градом дыма и пороха. Когда он мчался к Мейнарду, сбившись с небольшой группой на корме, трюм корабля открылся, и оттуда вырвалась толпа людей.
Не подготовленные к такому, пираты Черной Бороды отчаянно сражались под призывный клич своего предводителя, но этого было недостаточно. Пираты были оттеснены назад на нос и отделены от своего бесстрашного предводителя.
Оставшись один, окруженный и незащищенный, Черная Борода выстрелил из кремневого ружья в Мейнарда. Затем они стали сражаться на саблях. В этом бою пирату удалось сломать клинок лейтенанта.
Черная Борода был далеко не самым удачливым пиратом своей эпохи; многие другие ушли в отставку с баснословными богатствами, и есть многочисленные рассказы о людях, которые захватили гораздо больше кораблей, чем он. Он не оставил орд сокровищ, и его пиратская «карьера» длилась всего пару лет, но, несмотря на это, он, пожалуй, самый известный пиратский капитан не только Карибского бассейна, но и всех времен. Его история и образ украсили страницы многих книг, и он фигурировал в бесчисленных фильмах и рассказах.
masterok
masterok
