игумения михаила макарьевский монастырь биография
Ахилла
Главное Меню
Сообщают, что от ковида умерла игуменья Макарьевского Желтоводского монастыря
11 ноября 2020 Ахилла
На странице ВК Лысковской епархии Нижегородской митрополии сообщают о кончине в ночь с 10 на 11 ноября настоятельницы Свято-Троицкого Макарьевского Желтоводского женского монастыря игумении Михаилы (Орловой). Ей было 65 лет, она была первой игуменьей монастыря после его возвращения РПЦ. О причине смерти умалчивают.
Наш источник добавляет, что причиной смерти игуменьи стал коронавирус, до этого она попала в реанимацию и была на ИВЛ.
20 октября епископ Лысковский Силуан (Глазкин) в сослужении клириков совершил отпевании монахини этого же монастыря Ангелины (Субботиной), по сведениям нашего источника, она также скончалась от ковида. При этом на отпевании, как видно на фотографиях с епархиального сайта, ни один человек в храме не надел маску.
По данным нашего источника, ковидом больны многие сестры Макарьевского монастыря, при этом на карантин монастырь не закрывался до самого последнего времени.
В неофициальной группе монастыря в ВК «Наш любимый Макарьевский Желтоводский монастырь» 30 октября просили молитв «о тяжко болящей игумении Михаиле… Матушка в Нижнем Новгороде, в реанимации, в тяжелом состоянии…» Также приводился список из семи болящих насельниц монастыря.
7 ноября клирик монастыря протоиерей Владимир Щанов на своей странице в ВК сообщил, что «в связи с временным закрытием нашего монастыря» записки можно присылать ему в личный мессенджер.
Напомним, что в конце июля от коронавируса скончалась игуменья Выксунского Иверского женского монастыря Выксунской епархии Нижегородской митрополии. Также жертвами ковида стали несколько сестер Дивеевского монастыря Нижегородской епархии.
От коронавируса умерла настоятельница Макарьевского монастыря игуменья Михаила
Она скончалась на 66-м году жизни
Игуменья Михаила провела в монастыре около тридцати лет
Фото: liubimoemakarievonn / vk.com
Умерла настоятельница Макарьевского монастыря игуменья Михаила
В Нижегородской области скончалась настоятельница Свято-Троицкого Макарьевского Желтоводского женского монастыря игуменья Михаила. Она умерла от осложнений, вызванных COVID-19. Последние недели игуменья провела в реанимации, находясь на ИВЛ.
О смерти настоятельницы Макарьевского монастыря сообщила Лысковская епархия. В рабочей группе при патриархе уточняется, что игуменья скончалась от коронавируса. Михаиле было 65 лет, она была первой игуменьей монастыря после его возвращения РПЦ.
Сам храм в настоящее время закрыт на карантин из-за COVID-19. Отпевание усопшей совершит епископ Лысковский и Лукояновский Силуан 13 ноября в 10:00.
Несколькими неделями ранее в больнице скончалась монахиня Ангелина из Макарьевского женского монастыря. Она также болела коронавирусом. Ее похоронили 20 октября, в собственный день рождения.
СЮЖЕТ
Напомним, в прошедшее воскресенье скончался первый руководитель Духовного управления мусульман Нижегородской области Умар Идрисов. Ему было 66 лет. Идрисов тоже умер от осложнений, которые были вызваны COVID-19.
игумения Михаила (Орлова)
Игумения Михаила (в миру Людмила Павловна Орлова) родилась в 1954 г. и выросла в семье священнослужителя. Впоследствии получила профессию инженера-строителя. В 36 лет приняла монашеский постриг в Рижском Свято-Троицкком Сергиевом женском монастыре.
Матушка была первой игуменией Макарьевского монастыря после возвращения древней обители Церкви. С 1992 года игумения Михаила занималась возрождением духовной жизни и архитектурного облика монастыря. Она провела 30 лет в монашеском чине, из которых 29 посвятила игуменским трудам по возобновлению монашеской жизни и восстановлению монастыря.
На период игуменства матушки Михаилы пришлись многие значимые для обители события. В 2007 году в Макарьевский монастырь вернулась глава преподобного Макария, Желтоводского и Унженского чудотворца — основателя сей обители, обретенная чудесным образом.
Трудами игумении Михаилы при монастыре был основан детский приют, в котором воспитывались девочки, оставшиеся без попечения родителей.
10 ноября 2020 года на 66-м году жизни игумения Михаила скончалась от осложнений, вызванных коронавирусной инфекцией.
13 ноября 2020 г. в храме в честь преподобного Макария Желтоводского в Свято-Троицком Макарьевском Желтоводском женском монастыре было совершено отпевание и погребение почившей настоятельницы обители игумении Михаилы (Орловой).
Отпевание совершил епископ Лысковский и Лукояновский Силуан в сослужении старшего священника обители протоиерея Андрея Треумова, клирика обители протоиерея Владимира Щанова и клирика Ардатовской епархии (Мордовская митрополия) иеромонаха Тихона (Воронова).
После молитвы епископ Силуан прочитал соболезнования митрополита Нижегородского и Арзамасского Георгия и соболезнования епископа Выксунского и Павловского Варнавы по поводу кончины игумении Михаилы.
Затем состоялось погребение усопшей на монастырском кладбище за стенами Троицкого собора и Макарьевского храма.
Милее нет обители
Какая крупная в этом году уродилась черноплодка! Проходя мимо ящиков с рябиной, я приняла ее за виноград. И как много! Монастырский сад нынче дал хороший урожай. По весне начала бушевать цветочная метель, запахи кружили голову. Потом цветники вошли в силу. Есть в саду и диковинные, непривычные к нашему климату растения. «Цветущий сад», — так говорят о Макарьевском монастыре паломники и экскурсанты. Совсем другая картина была здесь 25 лет назад, когда монахиня Михаила (Орлова) приехала возрождать разоренную обитель.
В мире ничего случайного нет. Но часто в событиях мы не видим Промысл Божий. Понимаем только через много лет… Вот и прадедушка Людмилы Павловны Орловой (так матушку Михаилу звали в миру) еще до революции ходил пешком от Чебоксар до Макарьевского монастыря и принес иконку. Небольшую, обложенную металлом.
— У нашей бабушки она дома хранилась, — вспоминает матушка игумения. — Преподобный стоит, и монастырь виден, сверху — Святая Троица, внизу — озеро. Это Желтые воды. Только Макария Желтоводского я раньше и не знала. Сейчас он стал известен, а мы молились Макарию Египетскому, я и думала всегда, что это его иконочка. Уже когда здесь в первый раз оказалась, поняла, чей это образ.
Вся семья
Родилась матушка в Чебоксарах, в многодетной верующей семье. Можно сказать, дети выросли при соборе в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы. Там крестили будущую игумению, там венчались ее родители. Папа, фронтовик, работал водителем, мама — главным бухгалтером в плодопитомнике. Деревья, кустарники, цветы — их там было так много, и девочка с большим удовольствием проводила время в саду. Наверное, тогда и полюбила растения. А сестра матушки стала агрономом.
— Когда в школе узнали, что мы верующие, ходим в храм, стали открыто занижать оценки. И мне, и сестре, и братьям. А среднего братишку, Толика, с легкой руки учительницы прозвали преподобным Анатолием. Тяжело было детям. Вот этим омрачено было детство, — вздыхает матушка. — А в остальном те годы были очень хорошие. Лето — у бабушки в селе. А оно ведь в том возрасте длится как целый год!
В Чебоксарах Людмила пела в архиерейском хоре. Ее бабушка по материнской линии тоже когда-то пела на клиросе. Вообще, обе семьи: и матери, и отца — были крепкой веры. И хотя до революции в сане никого не было, в советские годы вся семья Людмилы оказалась на духовной стезе. Сестра вышла замуж за священника, брат — протоиерей, а Толик теперь — отец Авраамий, настоятель скита святого Модеста, Патриарха Иерусалимского, на Святой горе Афон. Отца, Павла Григорьевича, отпевали уже как диакона, после его смерти и мама, Нина Афанасьевна, приняла монашество. Саму матушку Михаилу после окончания строительного техникума на постриг благословил духовник — недавно почивший отец Наум (Байбородин).
«Деточка, ты же давала обеты…»
Когда было принято решение о возрождении Макарьевской обители, митрополит Николай (Кутепов) попросил игумению Магдалину (Жегалову), настоятельницу Рижского Свято-Троицкого монастыря, прислать сестру на игуменство. Телеграмма пришла вечером, матушка Михаила как раз убиралась. Она в ту пору была и певчей, и свечницей, и завхозом, и снабженцем — много было послушаний. Отнесла телеграмму и забыла о ней.
— Вдруг настоятельница вызывает и говорит, что на меня пал жребий, — вспоминает игумения Михаила. — Я — в рев: «Не поеду, не смогу…» — «Но, деточка, ты же давала обеты. Для монахини это важно. Мы же как военные, воинство духовное». Как мне не хотелось расставаться с обителью, ведь десять лет здесь прожила! Матушка Магдалина была очень любвеобильная, всех деточками звала, такое было большое материнское сердце.
Игумения Магдалина благословила молодую монахиню съездить к владыке Николаю и попробовать отпроситься. Но прежде обязательно поговорить с духовником. А поскольку монахинь в дорогу одних не отправляют, предложила взять с собой сестру Евгению (Дуничеву), с которой матушка Михаила все десять лет жила в одной келье.
Игумения благословила матушку афонской иконой Богородицы «Скоропослушница», дала наперсный крест, священнический, принадлежавший когда-то ее отцу, и четки. Сестры отправились в Троице-Сергиеву лавру к известному на всю Россию духовнику. Отец Наум, к тогдашнему неудовольствию матушки Михаилы, на игуменство благословил. Но она не успокоилась. Приехав в Нижний, попыталась упросить митрополита Николая ее отпустить.
— А он и говорит: «Инокини честные, старицы макарьевские, знайте, что от меня дороги нет назад! Смотрите, какая у меня рука. Мужицкая, кулак крепкий. Если возьмусь держать, то уж не отпущу». Так здесь и остались, — вспоминает матушка Михаила.
Лестница на небо
Мы сидим с настоятельницей Макарьевского монастыря в игуменском корпусе возрожденной обители, смотрим старые фотографии.
— Двадцать пять лет назад это было, — задумчиво говорит матушка Михаила, — а как вчера…
Вот владыка Николай (Кутепов) возводит ее в сан игумении, вот первые насельницы обители во главе с молодой настоятельницей, духовник — отец Владимир Цыбышев и страшные картины поруганного монастыря. Фотографии черно-белые, это усиливает гнетущее впечатление.
— В первый раз я увидела обитель с воды, — рассказывает матушка. — На «Ракете» ехали в 91‑м году, когда в Дивеево привезли мощи батюшки Серафима. Нас тогда от Рижского монастыря послали на послушание, и мы знакомились с нижегородскими святынями. Такой громадой монастырь показался… А потом даже побывали там на экскурсии. Это когда провожали в Дивеево матушку Сергию на игуменство. Она же наша, из Риги, и матушка Тавифа, муромская, — схиигумения Фамарь, и матушка Георгия, которая была настоятельницей монастыря в Арзамасе, — все наши. Около 20 сестер, по-моему, по всей России матушка Магдалина (Жегалова) в свое время на это послушание направила. И когда мы матушку Сергию провожали, приехали сюда, в Макарьев. Помню, мелкий дождик, пронзительный такой, сумерки… Гульбище без крыши, ворота штакетником забиты, и калитка на одной петле висит. Окна везде выбиты, грязь, разруха… Тут еще турфирма была, прямо на территории — ЧП Грязнов. Я посмотрела тогда на все это и говорю: «Да, сестры, кому такое достанется?»
— И было очень холодно, — вспоминает настоятельница. — Дрова-то есть, а печи неисправны. Только натопишь — такой угар! Приходится окна открывать. Спали на матрасах, в фуфайках, пуховых кофтах и платках, в чесанках и матрасами еще накрывались. Мы с матушкой Евгенией, да пятерых из Дивеева сюда направили — несколько человек всего-то было. И миряне неравнодушные помогали. Алексей Андреевич Кабаков, он такой был организатор: и стройматериалы найдет, и продукты. Проповедник, везде о вере рассказывал. Вообще, многие люди помогали.
Первый храм, который матушка начала восстанавливать, — в честь Архангела Михаила. В советское время там работал музей. Монахини обнаружили церковную утварь, старинные облачения. Помолясь, благословясь, начали уборку и реконструкцию.
— Храм надвратный, там ступеньки, — рассказывает матушка Михаила. — Владыка Николай называл их лестницей на небо, у него же ножки больные были. Вот так и шло восстановление. С Божией помощью, молитвами преподобного Макария. Огромное участие в возрождении монастыря принял владыка Георгий. Я ему так благодарна!
Дочки
Мы беседовали с матушкой о событиях 25‑летней давности, и вдруг загудел телефон.
— Мам, — раздался звонкий голосок, — я хочу тебе сказать…
Дальше пошел разговор об уроках, оценках, кружках. Потом голос крикнул кому-то: «Позовите моих сестер Лену и Ксюшу, мама хочет с ними поговорить».
Первой в приюте Макарьевской обители оказалась Настя, худенькая девочка двух с половиной лет. Родители ее в жизни заблудились, а бабушке не отдавали внучку под опеку. Она, узнав, что в Макарьеве будет приют, приехала и попросила матушку взять Настеньку. А потом появились двойняшки.
— Мы узнали, что в одной больнице в Нижнем детишек-отказников подлечивают, 16 человек, — вспоминает матушка. — Приехали, посмотрели. Заведующая говорит: «Вот этих близнецов никто не возьмет. Жалко их, не очень симпатичные, но такие смирненькие девочки». А они обе лысенькие, светленькие, как ангелочки. Худенькие, ползунки велики, видно, что стираные-перестираные. Стоят в манеже и обе качаются: туда-сюда. Сердце так и сжалось. Взяли мы их восьмимесячных. Очень я жалею, что всех тогда не взяли. Боялись, не справимся. А справились бы! Это моя душевная боль до сих пор.
В монастыре детишек не просто окружили вниманием — их полюбили. Владыка Георгий благословил называть игумению мамой, остальных сестер — нянями (до этого они всех мамами называли). Девочки оказались очень музыкальные, все три. Ксюша, к тому же, — отличная спортсменка, Настя с Леной — рукодельницы. Их с раннего детства возили к морю, есть у монастырских дочек и велосипеды, и самокаты, и прочие нужные вещи, одежда — только новая. И учатся они хорошо.
— Скоро на каникулы приедут, ждем, — говорит матушка. — И они не дождутся, когда домой. Это ведь их родной дом. И мой, и сестер монастырских. Двадцать пять лет назад я не хотела сюда ехать, а сейчас краше нашей обители, милее и роднее нет.
…Мне и самой не хотелось уезжать. В куполах играло солнце. Серебристые мурашки блестели на реке. В замерзшей лужице у ворот — лист черноплодной рябины. Дай, Господи, и на следующий год урожая. И долгого-долгого процветания монастырю преподобного Макария.
Надежда Муравьева
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.
Монастырь на Волге
Интервью с настоятельницей Макарьевского Желтоводского женского монастыря игуменией Михаилой.
Интервью с настоятельницей Макарьевского Желтоводского женского монастыря игуменией Михаилой.
Настоятельницу Макарьевского Желтоводского женского монастыря игумению Михаилу (Орлову) я запомнил еще с 1995 года, с самой первой паломнической поездки «Волга Православная». Макарьев — большой монастырь, но матушку Михаилу тут обязательно встретишь. Тогда она беседовала с паломниками возле ворот обители, не уходила от разговоров, рассказывала о монастыре. Прошли годы, но она так же радушна и открыта для приезжих. Хотя едва ли не каждый день к пристани возле монастыря причаливают теплоходы с туристами. Вот и в этот раз игумения Михаила согласилась ответить на вопросы газеты «Благовест».
— Я приехала сюда в декабре 1991 года, — вспоминает игумения Михаила. — Приехала из Риги. У нас там в Свято-Троицком Сергиевском Рижском монастыре была очень духовная игумения, дочь священника, матушка Магдалина. От нее вышло более двадцати игумений в разные монастыри России. Вместе со мной из Риги приехала и монахиня Евгения, моя помощница, сейчас она благочинная Макарьевского монастыря. А сама я родом из Чебоксар, с Волги. Приехала в Макарьев и увидела здесь полное запустение. Раньше тут был ветеринарный техникум, а когда помещение вернули монастырю, все монастырские строения пустовали. Только одно здание занимал «Интурист» — здесь встречали корабли с заграничными туристами, гремел ресторан в монастырских стенах. С Божией помощью на второй год «Интурист» покинул наш монастырь. Мы горячо молились об этом, ежедневно читали три акафиста: Пресвятой Троице, Архангелу Михаилу и преподобному Макарию, основателю монастыря.
— Сколько сестер в Макарьевской обители?
— Раньше у стен монастыря шумела крупнейшая в России ярмарка. Купцы щедро жертвовали на наш монастырь, и потому обитель была богатой. Было много сестер.
Сейчас у нас только 22 сестры, и еще в приюте при монастыре живут три девочки. Конечно, сестер недостаточно для такого большого монастыря, как наш. Но главное, чтобы у всех монахинь был дух монастырский. К нам сюда приезжают те, кто ищет тишины и уединения.
— Тяжело быть игуменией монастыря?
— Конечно, тяжело. Это большой крест. Столько людей, и к каждой надо подобрать ключик. Есть у нас и такие сестры, кто по возрасту старше меня. Но коллектив у нас подобрался очень дружный, все несут послушания, и так еще, что в три раза больше, чем положено. А послушания у нас нелегкие. И дети у нас в приюте, и надо следить за стройкой, и трудиться на подворье. Сами выращиваем картофель, огурцы, помидоры. Заготовки на зиму делаем, ездим за грибами.
— Волга плещет совсем рядом с обителью. Раньше над монастырем даже висела угроза затопления…
— Преподобный Макарий пророчествовал, что монастырь наш не будет затоплен. Каждый день мы Крестным ходом обходим монастырь и молимся преподобному Макарию, чтобы он защитил нас от всяких бед, скорбей, напастей. И наша молитва приносит свои плоды. Я так слышала, что в последнее время все-таки решили не поднимать отметку на Ново-Чебоксарской ГЭС. Если бы подняли шлюзы, как это и собирались делать, наш монастырь оказался бы под угрозой затопления. Вода может дойти до самых стен монастыря. Но мы молимся и верим, что Господь этого не допустит. Тем более что в этом случае пострадает и Нижний Новгород, и много других земель по берегам Волги уйдет под воду…
— Среди ваших гостей и благотворителей есть и известные люди…
— Часто бывает у нас известный режиссер Никита Сергеевич Михалков. В Павловском районе, недалеко от монастыря, у него есть дом. Он раз в год бывает в нашей обители. А раньше и чаще приезжал — возле монастыря, на берегу Волги, проходил крупный кинофестиваль. Раньше он много помогал нашему монастырю. А сейчас помогает не только нам, но и в Нижнем Новгороде храмам. Приезжала к нам Лидия Николаевна Федосеева-Шукшина, она Православный человек. Она здесь исповедовалась, молилась. Ей у нас очень понравилось.
— А туристы сильно влияют на монастырскую жизнь?
— Зимой у нас тихо, очень молитвенно. А как по весне Волга просыпается, к нам учащают туристы. Но и туристы за последние годы очень изменились. Особенно самарцы радуют нас своим благочестием. Молятся, внимательно слушают экскурсовода, не нарушают ритм жизни монастырской. Москвичи стали тоже меняться к лучшему. Многие потом приезжают вторично и рассказывают, что покрестились, обвенчались после посещения нашего монастыря…
— Какие святыни Макарьева сейчас особенно привлекают паломников?
— Сам монастырь радует глаз, он выглядит с Волги очень красиво. А еще у нас в Успенском храме есть икона преподобного Макария, которой уже 400 лет. Она и раньше, до разорения монастыря, была в этом же самом храме. Потом несколько десятилетий она хранилась в поселковом храме. Этот Казанский храм в поселке возле монастыря не закрывался даже во время войны. Сейчас его передали монастырю, и в нем служат монастырские священники. В нашем монастыре хранится фаланга пальца от мощей преподобного Макария. А в прошлом году нам передали и честную главу преподобного Макария. Сами мощи преподобного Макария хранятся в Макарьевском Унженском монастыре Костромской епархии.
Еще в нашем монастыре есть замечательная икона святой Людмилы Чешской с частицей ее мощей. Я в крещении была Людмила и очень почитаю эту святую. Даже просила, чтобы мне в постриге не меняли имя. Но в иночестве стала Маргаритой, а в монашестве — Михаилой, в честь Архангела Михаила. Я заказала священнику-иконописцу написать образ святой Людмилы. А потом мой брат — игумен Авраамий (он подвизается на Святой Горе Афон) сумел приобрести частицу мощей святой Людмилы и передал ее в наш монастырь.
— Расскажите о своей семье. 
— На нашей семье почивает благословение вашего самарского Владыки, Митрополита Мануила (Лемешевского). Он похоронен в Самаре, где служил последние годы. Но одно время он возглавлял Чебоксарскую и Чувашскую кафедру. Моя мама (в миру она была Ниной Афанасьевной Орловой, а перед смертью приняла монашеский постриг с именем Ольга) ходила к нему, Владыка предсказывал ей про нас.
Мама даже ездила к Митрополиту Мануилу в Самару (в то время Куйбышев). Потом она перешла под духовное окормление Митрополита Иоанна. Их молитвами все ее дети пошли по духовной стезе. Всего нас четверо сестер и братьев. Мой брат, игумен Авраамий, младше меня на четыре года. На Афоне он создал еще один русский уголок — келью Святого Модеста от греческого монастыря Симона Петра. Он воспитанник Троице-Сергиевой Лавры и на Афон попал еще в советское время. Многие паломники из России попадают на Святую Гору благодаря моему брату и останавливаются в келье Святого Модеста. Известный старец Архимандрит Наум из Троице-Сергиевой Лавры говорил про моего брата, в ту пору еще ребенка, что его ждет путь духовного служения, что и исполнилось. Следующий по возрасту в нашей семье — отец Георгий. Он «белый» священник, служит в одном из монастырей Чебоксарской епархии. Старшая сестра замужем за священником. Ее дети пошли тоже по духовной линии. Две ее старшие дочери — инокини в нашем монастыре.
— Бывали у вас в монастыре такие неожиданные случаи, о которых поучительно рассказать?
— Чудес здесь бывает много, но это в основном «тихие» чудеса. У нас никогда не было, чтобы мы оставались без куска хлеба. Однажды у нас закончились все продукты и не было ни копейки денег, но нашлась мука. И схимонахиня Александра (Царствие ей Небесное!) из этой муки испекла нам в печке хлеб — он получился вкусным, словно кекс. Стали мы есть этот хлеб, и вот из соседнего города приезжает майор милиции (сейчас он работает начальником районного ГАИ). Узнал о нашей нужде и говорит: «Я хоть и не купец, но пять тысяч рублей жертвую на монастырь». Так что без продуктов мы опять не остались. Преподобный Макарий оказал нам через этого человека свою помощь.