использование поддельного диплома о высшем образовании судебная практика
Поддельный диплом — основание для увольнения, невзирая на полученное образование впоследствии
 |
| pressmaster / Depositphotos.com |
Представление работником работодателю подложных документов при заключении трудового договора является основанием для расторжения трудового договора (п. 11 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса). Увольнение по данному основанию правомерно, если подложные документы послужили основанием для заключения трудового договора, и они были обязательны к представлению при заключении трудового договора. Факт подделки должен быть установлен компетентными инстанциями (Определение Девятого КСОЮ от 4 февраля 2021 г по делу № 8Г-10335/2020[88-736/2021).
Работник при трудоустройстве представил диплом для подтверждения соответствия уровня своей квалификации. Работодатель в ходе служебной проверки лишь спустя несколько лет после приема на работу работника установил, что работник фактически обучение в образовательной организации не проходил. Материалы проверки были направлены в полицию, правоохранительными органами было установлено, что диплом и приложение к нему являются поддельными. Трудовой договор с работником был расторгнут по п. 11 части первой ст. 81 ТК РФ.
Работник с увольнением не согласился и обратился в суд. Ссылался на то, что в период работы он многократно повышал уровень своей профессиональной компетенции, проходил аттестацию. Считал, что работодатель до увольнения достоверно не установил, что диплом является поддельным, полагал, что работодатель нарушил срок привлечения к дисциплинарной ответственности. Требовал признать увольнение незаконным и восстановить его на работе.
Суд первой инстанции руководствовался ст. 65, п. 11 части первой ст. 81, п. 11 части первой ст. 77, ст. 84 ТК РФ и пришел к выводу о том, что процедура увольнения работодателем нарушена, обстоятельства, свидетельствующие о невозможности выполнения работником трудовой функции в связи с отсутствием у него необходимых для ее выполнения образования и (или) навыков, которые были подтверждены им при поступлении на работу подложными документами, работодателем не проверялась, возможность перевода работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу не рассматривалась, приказ об увольнении истца издан по истечении двух месяцев со дня окончания служебной проверки. В итоге суд признал приказ об увольнении незаконным и восстановил работника на работе
Суд апелляционной инстанции согласился с такими суждениями.
Однако кассационный суд пояснил, что если правила заключения трудового договора были нарушены по вине самого работника вследствие представления им при трудоустройстве подложных документов, то трудовой договор с таким работником расторгается по п. 11 части первой статьи 81 ТК РФ, а не по п. 11 части первой статьи 77 ТК РФ.
Увольнение по п. 11 части первой ст. 81 ТК РФ следует отличать от прекращения трудового договора вследствие нарушения установленных правил при приеме на работу ввиду отсутствия соответствующего документа об образовании, если выполнение работы требует специальных знаний (ст. 84 ТК РФ). В последнем случае прекращение трудового договора осуществляется не по инициативе работодателя, а ввиду объективных, не зависящих от воли сторон причин и при отсутствии вины работника (п. 11 части первой ст. 77 ТК РФ). Тогда как пункт 11 части первой ст. 81 ТК РФ предусматривает увольнение по инициативе работодателя в случае представления работником при трудоустройстве подложных документов.
Закрепленные в ст. 84 ТК РФ гарантии, направленные на сохранение трудовых отношений с работником, увольняемым вследствие нарушения правил заключения трудового договора, вопреки выводам судов, на случаи увольнения работника по п. 11 части первой ст. 81 не распространяются.
По данному делу юридически значимым являлось выяснение вопросов о том, какие квалификационные требования предъявлялись к должности работника при трудоустройстве, а также имел ли место факт предоставления работником подложного документа об образовании при трудоустройстве.
То обстоятельство, что на момент увольнения работник уже получил необходимое образование и соответствовал по квалификационным требованиям занимаемой должности, не имели правового значения при проверке законности его увольнения по п. 11 части первой ст.81 ТК РФ.
Кассационный суд отменил судебные постановления и принял новое решение об отказе уволенному работнику в удовлетворении его требований.
Является ли поддельный диплом представителя основанием для пересмотра дела в суде?
Советник, заместитель Управляющего партнера. Руководитель практики корпоративного и трудового права Alliance Legal CG
специально для ГАРАНТ.РУ
С 1 октября 2019 года в арбитражном, административном и гражданском судопроизводстве судебными представителями по общему правилу могут быть только адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности.
Данное условие «профессионального представительства» приобрело среди юристов общую известность, не вызывая особых споров в отношении необходимости соблюдения порядка представления суду подтверждающих наличие высшего образования документов.
При этом указанное нововведение явилось поводом для самых различных толкований вновь принятых норм как судами, так и участвующими в деле лицами.
К примеру, в случае отсутствия документа об образовании у представителя, подписавшего исковое заявление среди приложений, судами принимается одно из процессуальных решений: о принятии иска к производству с указанием в определении о подготовке дела на необходимость подтверждения полномочий, об оставлении иска без движения или о возвращении иска.
Логика судов в такой ситуации понятна – иск не должно подписывать лицо, не имеющее высшего юридического образования, потому как это одно из полномочий представителя, обязанного в силу закона иметь диплом о таком образовании. С другой стороны, возникает вопрос – а как быть с наличием (отсутствием) высшего юридического образования у исполнительных органов (директоров компаний), которые в силу ч. 4 ст. 59 Арбитражного процессуального кодекса также вправе вести в арбитражном суде дела в качестве их органов, действующих в соответствии с федеральным законом, иным нормативным правовым актом или учредительными документами организаций? Ведь данным лицам также предоставлено право на подписание исков, но закон не предписывает для них обязанности иметь диплом юриста.
Наиболее верным шагом в данной ситуации будет не вовлечение в споры на стадии обращения в суд, а исполнение воли законодателя. Целесообразнее сразу приложить к иску доверенность вместе с копией диплома, потому как основная задача юриста – защита интересов своего доверителя. Спорить же бывает порой действительно необходимо, но в иных, более принципиальных ситуациях.
Представляется очевидным, что возникновение подобного рода вопросов обусловлено законодательной недоработкой института профессионального представительства. Следует отметить отсутствие аналогичного требования в отношении профессионального представительства (наличие диплома юриста) в гражданском процессуальном законодательстве на стадии рассмотрения дел мировыми судьями и в районных судах.
Возникают и более неожиданные вопросы – о перспективах обжалования судебных актов, когда представитель участвующего в деле лица предъявил суду поддельный диплом, а значит, не мог выступать представителем и представлять суду соответствующие доказательства.
При поиске ответа на данный вопрос оставим пока в стороне возможные уголовно-правовую и дисциплинарную составляющие. Рассмотрим тему исключительно с точки зрения процессуального законодательства. Представляя поддельный диплом или любой иной документ, его обладатель, безусловно, совершает противоправное деяние. Но каковы последствия этого в рамках арбитражного процесса?
Было бы несправедливым утверждать, что законодателем не предусмотрено никаких гарантий для подобного рода недобросовестного поведения. АПК РФ содержит положения о том, что в случае непредставления лицом, участвующим в деле, его представителем необходимых документов в подтверждение полномочий или представления документов, не соответствующих требованиям, установленным кодексом и другими федеральными законами, а также в случае нарушения установленных кодексом правил о представительстве, арбитражный суд отказывает в признании полномочий соответствующего лица на участие в деле, на что указывается в протоколе судебного заседания. Таким образом, на самой ранней стадии рассмотрения дела суд проверяет полномочия сторон в полном объеме. Стороны же не лишены возможности предоставления суду доводов и доказательств не только в отношении предмета спора, но и в отношении известной им фальсификации полномочий представителей.
Необходимо отметить, что суд обязан процессуально отреагировать на любое обнаружение признаков преступления – в случае, если в действиях лиц, участвующих в деле, иных участников арбитражного процесса, должностных лиц или иных лиц обнаружатся признаки преступления. В такой ситуации суд направляет в органы дознания или предварительного следствия копию частного определения с указанием на случившийся факт.
Но необходимо иметь в виду, что ответственность за поддельный диплом несет исключительно его обладатель в рамках уголовной (при доказанности соответствующего состава преступления) или дисциплинарной ответственности. Уголовное законодательство предусматривает ответственность за приобретение, хранение, перевозку в целях использования или сбыта заведомо поддельных документов. Однако данный вопрос не имеет отношения к судебному разбирательству в рамках арбитражного спора. Действительно, представление поддельных документов, тем более суду, обязано иметь свои правовые последствия для лица, нарушившего закон. Однако это вопрос стоит вне рамок арбитражного или гражданского процесса с точки зрения незаконности самих судебных актов.
Возвращаясь же к вопросу перспективы обжалования судебного акта в силу одного лишь факта представления поддельного диплома суду, именно как основания для отмены судебного акта, шансы на его отмену можно расценить как отрицательные.
Дело в том, что законодателем установлены определенные основания, наличие которых способно повлечь отмену или изменение обжалуемого судебного акта. Соответственно для поиска ответа на вопрос об использовании довода о предоставлении суду поддельного диплома, как основания для отмены принятых судебных актов, необходимо обратиться к положениям ст. 270, ст. 288 АПК РФ.
Из содержания указанных норм права следует то, что нарушение или неправильное применение норм процессуального права (принятие по неведению судом поддельного диплома следует отнести именно к таковым) является основанием для изменения или отмены судебного акта только в том случае, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильного решения.
Зададимся теперь вопросом – каким образом поддельный диплом представителя стороны (его отсутствие) мог повлиять на правильность принятого судом решения с точки зрения его сути? Как наличие или отсутствие образования представителя противоположной стороны либо его документов повлияло на то, что другая сторона проиграла дело? Очевидно, что никакой причинно-следственной связи в такой ситуации не прослеживается. Хотя справедливости ради надо отметить, что в силу закона при желании сторона по делу не лишена права совершить такую попытку – оспорить решение по этому основанию в суде вышестоящей инстанции и попытаться доказать желаемое.
Если же всерьез рассматривать вопрос возможности результативного обжалования судебного акта, то заинтересованной стороне придется подумать над иными, более вескими с точки зрения закона основаниями для его отмены.
Такое процессуальное нарушение явится одним из оснований для отмены судебного решения в порядке апелляционного или кассационного обжалования только в том случае, если оно привело к принятию неправильного по существу судебного акта по делу, где реализация и легитимность полномочий представителя имеет существенное значение. Например, в том случае, когда заявление представителя о признании или отказе от иска (а равно заключенное им мировое соглашение) противоречат интересам представляемого, нарушают права иных лиц.
В других случаях объективно несправедливо было бы наказывать сторону по делу за действия недобросовестного представителя, если это никак не отразилось на сути решения.
Таким образом, пока не прокомментированное в официальных документах Верховного Суда РФ нововведение о профессиональном представительстве все-таки требует своих разъяснений по ряду возникающих вопросов во избежание нарушения единообразия в применении процессуального закона.
Пленум ВС: как накажут за использование поддельных дипломов и справок
Впервые разъяснения Пленума ВС по применению ст. 324–327.1 Уголовного кодекса были представлены месяц назад – на заседании 19 ноября («Без бумажки: Пленум ВС разъяснил наказание за подделку документов»). Ко «второму чтению» документ претерпел несколько редакционных поправок. Например, комиссия определилась с формулировкой в одном из пунктов о незаконном использовании акцизной марки. Так, в первоначальной версии документа предлагалось два варианта.
Больничные и дипломы
По ст. 324 Уголовного кодекса («Приобретение или сбыт официальных документов и государственных наград») накажут за покупку в интернете листка нетрудоспособности, по которому работника отправят на больничный и выплатят пособие. Сюда же – заключение об отсутствии противопоказаний к управлению машиной, чтобы сдать экзамен и получить водительское удостоверение.
Преступление считается оконченным с момента представления документа с целью получения прав или освобождения от обязанностей. Не имеет значения, смог ли злоумышленник добиться своей цели, получил ли он свой больничный или нет.
Если документ использовался не один раз, а на протяжении долгого времени, то сроки давности уголовного преследования за такое преступление следует исчислять с момента фактического прекращения использования подделки. Например, если соискатель при устройстве на работу предоставил поддельный диплом, срок давности нужно считать со дня, когда он закончил трудиться в организации.
Подложные документы
Пленум ВС называет заведомо подложными документами любые поддельные бумаги, которые удостоверяют юридически значимые факты – за исключением поддельных паспортов и удостоверений. Например, это гражданско-правовой договор, диагностическая карта транспортного средства или решение общего собрания собственников помещений в многоквартирном доме.
За использование подложных документов накажут штрафом до 80 000 руб. (либо другой санкцией из ч. 5 ст. 327 УК).
Подделка номеров и «дорисовка» документов
Наказание за подделку автомобильных номеров предусмотрено в ст. 326 УК. Пленум объясняет, что под «подделкой» можно понимать не только изготовление заведомо подложных знаков, но и любую правку уже существующего номера. Уголовная ответственность грозит и тем, кто подкрашивает, подчищает цифры на номерном знаке своего автомобиля или меняет его другим способом, чтобы визуально регистрационный знак выглядел иначе.
Запрет «дорисовки» и других изменений действует не только для автомобильных номеров, но и для любых других документов. За «незаконное изменение отдельных частей подлинного официального документа путем подчистки, дописки, замены элементов, искажающих его действительное содержание», накажут по ст. 327 УК.
Особенности квалификации
Пленум ВС разъясняет, что все преступления, связанные с подделкой документов, относятся к преступлениям с умышленной формой вины. Это значит, что при решении вопроса о наказании суду необходимо учитывать, что у подсудимого был именно умысел на подделку или использование подложных документов.
А при решении вопроса о том, является ли преступление малозначительным, судья должен оценивать количественные и качественные характеристики подделки, мотив и цель, которыми руководствовался подсудимый, а также учитывать обстоятельства, способствовавшие совершению преступления.
ВС РФ разъяснил особенности рассмотрения уголовных дел о подделке, похищении, обороте поддельных документов, штампов, печатей
 |
| tatyanakaba / Depositphotos.com |
Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил некоторые вопросы судебной практики по делам о преступлениях по ст. 324 – ст. 327.1 Уголовного кодекса, а именно, о подделке документов, приобретении или сбыте официальных документов и госнаград, похищении или повреждении документов, штампов, печатей, похищение акцизных марок, незаконном завладении госзнака ТС и т. п. (постановление Пленума ВС РФ от 17 декабря № 43).
ВС РФ напомнил, что под официальными документами, предоставляющими права или освобождающими от обязанностей, в ст. 324 и ч. 1 ст. 325 УК РФ понимаются и электронные документы, которые создаются, выдаются либо заверяются в установленном законом или иным нормативным актом порядке федеральными органами госвласти, органами госвласти субъектов РФ, органами местного самоуправления либо уполномоченными организациями или лицами, и удостоверяют юридически значимые факты.
Также ВС РФ указал, что, признавая официальный документ важным личным, суды должны принимать во внимание характер удостоверяемого этим документом факта, последствия для гражданина, связанные с его похищением, и другие обстоятельства. К предмету преступлений, предусмотренных ст. 324 и ст. 325 УК РФ, относятся только подлинники официальных документов, в том числе их дубликаты, а также подлинные государственные награды РФ, РСФСР, СССР, штампы, печати, акцизные марки, специальные марки или знаки соответствия, защищенные от подделок.
Отмечено, что ответственность за похищение у гражданина паспорта или другого важного личного документа установлена в ч. 2 ст. 325 УК РФ. В этой связи похищение, а равно уничтожение, повреждение или сокрытие паспорта или другого важного личного документа не могут квалифицироваться по ч. 1 ст. 325 УК РФ.
Разъяснены вопросы применения ст. 326 УК РФ, в частности, уточняется, что признается под подделкой государственного регистрационного знака. Под такое определение подпадает и искажение символов знака путем выдавливания, механического удаления символа (символов), подчистки, подкраски, допускающих иное прочтение государственного регистрационного знака.
Все важные документы и новости о коронавирусе COVID-19 – в ежедневной рассылке Подписаться
Подделкой официального документа и подделкой паспорта гражданина или удостоверения, предоставляющего права или освобождающего от обязанностей, в ч. 1 и ч. 2 ст. 327 УК РФ соответственно признаются как незаконное изменение отдельных частей такого подлинного официального документа путем подчистки, дописки, замены элементов и др., искажающее его действительное содержание, так и изготовление нового официального документа, содержащего заведомо ложные сведения, в том числе с использованием подлинных бланка, печати, штампа.
Для признания лица виновным по ч. 3 ст. 327 УК РФ суду следует установить, какие именно права мог предоставить этому лицу или иным лицам или предоставил данный поддельный документ либо от каких обязанностей мог освободить или освободил. Например, предъявление поддельного диплома об образовании, медицинской книжки для трудоустройства, предъявление поддельного водительского удостоверения инспектору ДПС для подтверждения права управления ТС и освобождения от административной ответственности и т. д.
Под использованием заведомо поддельного (подложного) документа понимается его представление (а в случае электронного документа представление его через Интернет) по собственной инициативе или по требованию уполномоченных лиц и органов в соответствующее учреждение либо должностному лицу, иным уполномоченным лицам в качестве подлинного в целях получения или подтверждения права, а равно освобождения от обязанности.
Обращено внимание, что не образует состава преступления, предусмотренного ч. 5 ст. 327 УК РФ использование лицом:
Поясняются положения закона о том, когда следует считать преступление, предусмотренное ч. 3 и ч. 5 ст. 327 УК РФ, оконченным. Такое преступление признается оконченным с момента представления заведомо поддельного (подложного) документа с целью получения прав или освобождения от обязанностей независимо от достижения данной цели. Если такой заведомо поддельный документ и в дальнейшем использовался для получения прав или освобождения от обязанностей в течение определенного периода (например, при трудоустройстве и в период последующей работы), то сроки давности следует исчислять с момента фактического прекращения использования поддельного (подложного) документа, в том числе в результате пресечения деяния.
В постановлении приведены иные разъяснения по квалификации деяний при совокупности действий, а также об оценке действий при наличии признаков их малозначительности.
Без нареканий и диплома: ВС рассмотрел дело судьи с сомнительными документами
Марина Долова проработала в судебной системе 18 лет. Нареканий к ее работе никогда не было: показатели были хорошими, в целом она не выделялась из общей массы. Она переназначалась на должность судьи три раза, всякий раз указывая в графе об образовании, что окончила юридический факультет Кабардино-Балкарского госуниверситета в 1999 году. Однако при последнем назначении возникла проблема. Прокуратура решила проверить дипломы кандидатов – процедура, которая, говорят в ККС, обычно проводится не в массе, а в отношении конкретного судьи, документы которого выглядят подозрительными. Проблем не возникло ни у кого, кроме Доловой, судьи Урванского района КБР. Оказалось, что диплом, на основании которого судья всякий раз получала должность, Кабардино-Балкарский госуниверситет не выдавал вовсе.
«Раньше вопрос не вставал, явных признаков отличия этого диплома от других никто не заметил, а мы сами не делаем запрос в вузы в каждом случае назначения. Не знаю, почему прокуратура в этот раз сделала такой запрос. Запрос о дипломах был по всем судьям, которые просили о рекомендации. Поводов подозревать что-то не было – к судье не было никаких претензий», – говорил в ходе заседания Альберт Бецуков, глава ККС Кабардино-Балкарии. По его словам, ККС не делает запрос в вузы самостоятельно, кроме вызывающих подозрение случаев. Это могут сделать другие органы в ходе проверки претендентов на судейские кресла.
По словам самой судьи, которая пришла на заседание с представителем, по результатам проверки ее вызвали в ВС республики и попросили написать объяснительную о том, почему диплом поддельный. Что судья и сделала. «Узнав о результатах, Долова не ходатайствовала о проверке, а отозвала заявление [о рекомендации на должность судьи – ред.] и обратилась в ККС с заявлением об отставке», – заметил представитель ККС. По словам самой судьи, предложение в ВС Кабардино-Балкарии было сделано в ультимативной форме и «звучало так, как будто вопрос о поддельности диплома уже доказан». С кем именно она говорила, судья не пояснила даже после дополнительных вопросов.
Немного не доработав до выслуги лет, Долова решила уйти в отставку. Несколькими днями позже в ККС поступило представление о лишении ее полномочий. «При наличии такого представления просто дать отставку мы не могли», – объяснял Бецуков. В итоге вопросы объединили, а судье прекратили полномочия на основании п. 7.1 ст. 6 закона о статусе судей (в связи с несоответствием на момент назначения на должность судьи требованию наличия высшего юридического образования).
Оснований для этого было достаточно, уверял представитель ККС. В отношении Доловой возбудили уголовное дело, причем уже после решения ККС. Так что решать вопрос о допустимости уголовного преследования судьи квалифколлегии не пришлось. Сама Долова говорит, что следствие опирается на решение ККС, которое оно «не может перешагнуть» и в котором фактически утверждается, что диплом у Доловой не является подлинным. ККС настаивает на мотивированности решения: необходимый для назначения диплом судья не получила, этого более чем достаточно для лишения полномочий. Ждать исхода уголовного дела не обязательно.
Как выяснилось в ходе заседания, Марина Долова сначала окончила техникум по юридической специальности, а потом поступила на третий курс Махачкалинского института бизнеса и предпринимательства. Его она окончила в 1998 году, но на этот момент вуз не имел госаккредитацию. По словам Доловой, когда она захотела стать судьей, в отделе кадров некая г-жа Казакова объяснила, что нужен диплом из государственного вуза. Например, из КБГУ. Долова сказала, что там подтвердили ее высшее образование через экстернат после того, как она сдала экзамены и защитила дипломную работу. В сам документ, сказала судья, она особо не заглядывала: «Просто проверила, что имя и фамилия написаны правильно». В ходе заседания судья пытался выяснить, при каких же обстоятельствах проходили выпускные экзамены. Каждый студент помнит об этом хоть что-то, заметил председательствующий судья Юрий Иваненко. Но Долова ни об экзаменах, ни о дипломе ничего сказать не могла, потому что «прошло 20 лет».
В ходе рассмотрения дела оказалось, что в уголовном деле уже собраны документы, касающиеся сомнительного диплома. По словам Доловой, она с ними не знакомилась – не разрешили. Но Бецуков представил другую информацию, подтверждающую, что документы Долова видела и расписалась под протоколом. Он обнародовал и другие документы, представленные следствию. В их числе – ответ из Гознака о бланке диплома с номером, который стоит на документе Доловой. Диплом с таким номером был направлен в Волгоградский юридический институт в 1997 году и выдан Антону Александровичу Агафонову. То, что диплом был выдан в другой регион, подтвердил и ректор КБГУ. Его письменный ответ процитировал Бецуков. Из него следует, что университет никогда не занимался подтверждением образования, полученного в других вузах, экстерната также не было. О том, что Марина Долова не обучалась в указанный в дипломе период в КБГУ, сообщили в августе 2018 года и два проректора университета в ответ на соответствующий запрос.
Сотрудники университета, фамилии которых стоят на дипломе Доловой, также подтвердили, что подписи не их, указал Бецуков, сославшись на материалы уголовного дела. В их числе однофамилица судьи, на тот момент декан юридического факультета Анжела Долова, которая заметила, помимо прочего, что наверняка запомнила бы студентку с той же фамилией. Она, отметил Бецуков, также указала, что заочникам не могли выдать диплом 15 июня 1999 года (а именно эта дата указана на дипломе Доловой), поскольку это завершающий этап обучения по графику.
Представитель Доловой Марат Казиев обратил внимание на то, что ККС в суде использовала материалы следствия, и ходатайствовал об исключении из доказательств этих материалов, но ходатайство суд отклонил. Казиев также считал, что ККС приняла решение поспешно и проигнорировала наличие у судьи другого диплома.
– Какая была необходимость рассмотреть вопрос так быстро? – задал вопрос адвокат.
– А какая была необходимость его не рассматривать? Это судья, она отправляет правосудие! – заметил представитель ККС.
Сама судья говорила: «Вина моя только в том, что в анкете я не указала, что обучалась в махачкалинском институте, а подтверждала, что в КБГУ. Я всегда была на хорошем счету и как работник, и в быту. Неужели меня нельзя было отправить в отставку без всего этого. Подходила пенсия по выслуге лет!». Как именно у нее оказался диплом, который, как подтвердили проректоры КБГУ, вузом не выдавался, судья внятно пояснить не смогла, настаивая только на том, что закон не нарушала.
– За эти полгода Вы какие меры приняли, чтобы подтвердить, что у Вас действительно есть высшее образование? – спросил судья.
– В университете просила архивы, записи, но столько лет прошло, – ответила судья, указав, что вопросом занимается следствие.
– То есть Вы на следствие надеетесь? – удивился судья.
Представитель ККС отметил, что наличие или отсутствие умысла у Доловой для квалифколлегии в вопросе о прекращении полномочий не имеет значения: «ККС интересует соответствие судьи требованиям. Нам это все тоже очень неприятно. Мы, к сожалению, через столько лет это [несоответствие судьи требованиям – ред.] выяснили и обязаны принять меры», – заметил Бецуков.
Заслушав позиции сторон, судья Иваненко вынес решение: в удовлетворении требований отказать.