как правильно пожертвовать золото в храме
Почему на образа вешают драгоценности – истоки и смысл обычая
В христианстве есть множество ритуалов. Некоторые из них ввёл и соблюдал сам Спаситель, тогда как другие созданы уже его последователями. С одним из таких обрядов и познакомит Вас наша статья – прочитав её, Вы узнаете, что значит ювелирное украшение на иконе, по каким причинам его преподносят и что случается с подобными вещицами!
Богословское толкование традиции
Люди всегда взывали к высшим силам, прося о помощи и поддержке. А когда их чаяния сбывались, верующие демонстрировали свою признательность, отдавая богам ценные вещи. Подобные обряды нередко встречаются в Ветхом Завете. Впервые они описаны в истории о потомках Адама: «Каин принёс от плодов земли дар Господу, и Авель также принёс от первородных стада своего и от тука их» (Быт. 4:3-4). А в книге Исхода Творец велит Моисею: «Сделай Мне жертвенник из земли и приноси на нем всесожжения твои и мирные жертвы твои, овец твоих и волов твоих» (Исх. 20: 24). Посредством таких ритуалов люди демонстрировали Господу покорность, искупали грехи и очищались от скверны.
Ташлинская икона Божьей Матери «Избавительница от бед»
В христианстве смысл жертвы полностью изменился, ведь агнцем, идущим на заклание, стал сам Иисус. Умирая на кресте, Сын Господень дал человечеству шанс на избавление от адских мук. А напоминанием о милосердии Спасителя служит Евхаристия (в греческом языке «εὐχᾰριστία» означает «признательность») – удивительное таинство, когда хлеб и вино обретают сущность духовной плоти и крови. Принимая причастие, люди соединяются с Творцом, получая частичку Его благодати.
Но для того, чтобы удостоиться близости к Создателю, Евхаристии недостаточно. Необходимо следовать заповеди Иисуса «Да любите друг друга, как Я возлюбил вас. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15: 12-13). Согласно учению Божьего Сына, именно бескорыстная, беззаветная привязанность к ближним – главный источник жертвенности. А вот размер подаяния не столь важен – об этом свидетельствует притча о бедной вдове и двух лептах: «…положила больше всех, клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила всё, что имела, всё пропитание своё» (Мк. 12:43-44).
Святогорская икона Божией Матери
Отсюда следует, что украшение икон – иной вид жертвования. К Господу обращаются с проблемами – от физической немощи до духовных исканий – и Он указывает верный путь, прощает недобрые проступки, оберегает от гнетущих переживаний. А в благодарность за это содействие и покровительство человек отдаёт в церковь любимые аксессуары.
Такие подношения называют вотивными предметами (от латинского слова «votum» – «обет»). Как правило, их делают после исцеления тяжёлой болезни либо разрешения сложной ситуации. В православии дары прикрепляют на цепочки к иконе, у которой молился верующий, и они являются зримым свидетельством произошедшего чуда.
Как возник и развивался обычай?
Традиция «вознаграждать» богов и духов известна ещё с эпохи неолита. Она бытовала в большинстве языческих культов и верований – посвящённые древним идолам клады находят и в античных храмах, и в египетских пирамидах, и в капищах славян, и во мрачных подземельях ацтеков. Вероятно, отголоски этих ритуалов перешли и в христианство.
Икона Божией Матери «Троеручица»
А вот согласно исследователям религии, родоначальником обряда стал преподобный Иоанн Дамаскин (675-753) – богослов и философ, отважно противостоявший еретикам-иконоборцам. Как-то мудреца оклеветали, составив подложное письмо. Правитель, поверив наветам, приказал отрубить подвижнику правую руку.
После казни праведник затворился в келье и начал истово молиться перед образом Девы Марии, прикладывая к культе отсечённую кисть. Вскоре утомлённый болью и отчаянием мужчина уснул. А утром Иоанн обнаружил, что Небесная Царица совершила чудо – его тело вновь было целым и невредимым! В память об этом христианин попросил изготовить оклад иконы с выкованным из серебра изображением пальцев и ладони. С тех пор реликвию, у которой преклонял колени подвижник, именуют «Троеручицей», а у верующих появился ещё один способ выразить свою признательность Творцу.
Таматы на иконе Черная Мадонна. Ханья. Греция
А в Мексике роль табличек выполняют настоящие картины – экс-вото («ex-voto»). Как правило, они состоят из трёх частей: изображения ситуации, в которую попал человек (болезнь, несчастный случай, стихийное бедствие), портрета святого, избавившего от опасности, и текста, где рассказано о событии. В XVI ст. такие полотна создавали лучшие живописцы, но к ХХ ст. искусство стало более демократичным – в качестве материала применялась бумага и дешёвая жесть, а манера рисунка значительно упростилась.
Традиция со схожим смыслом – жертвование в церковь изготовленной из ценных материалов реликвии того или иного праведника. В частности, хорошим подношением окажется уникальная икона из янтаря, где показан Ваш тезоименной заступник. Этот образ, ещё называемый обетным, размещают в храме, так что к нему могут припадать все верующие.
Зиновинская икона Божией Матери
Как отдавать драгоценности?
Прежде всего определитесь с пожертвованием. Непременно убедитесь, что на изделии нет сторонних узоров, не сообразующихся с христианскими символами – иначе потеряется весь смысл того, зачем вешают украшения на иконы. Не нужно дарить предметы с пентаграммами, черепами, рунными надписями либо иероглифами. Предпочтение отдаётся золотым и серебряным медальонам, нательным крестикам и ладанкам, цепочкам без подвесок, браслетам, простым и гладким кольцам, перстням с одним или несколькими самоцветами.
Когда Вы подобрали подходящий аксессуар, передайте его своему духовнику или другому служителю клира. Во время ближайшего молебна Ваш дар освятят, и только после этого с почестями прикрепят к иконе.
Что происходит с пожертвованными украшениями?
Вотивные предметы – олицетворение непреходящей благодарности, а значит, они обязаны оставаться у чтимого лика как можно дольше. Однако так получается не всегда. Если возле чудотворных и старинных образов накапливается чересчур много даров, они начинают мешать молитве, отвлекая верующих. Вот как поступают с такими вещицами:
Произведения из золота и серебра переплавляют в драгоценный киот – оклад для иконы
Почитаемые образа
Для истинно верующего человека каждая икона свята, ведь её непрестанно осеняет сила Господа. Но некоторые реликвии особо отмечены Творцом – возле них постоянно происходят необъяснимые чудеса. Неудивительно, что подобные лики украшают щедрее! Среди таких образов:
Этот перечень далеко не полон – есть тысячи реликвий с вотивными предметами. Впрочем, Вам вовсе не обязательно отправляться к одной из них – достаточно купить икону из янтаря в интернет-магазине «Янтарь Полесья»! Лик из солнечных самоцветов защитит Вас от горестей, искушений, скверны и зла.
О храмовых финансах и других неудобных вопросах
Размышления в режиме самоизоляции
Когда крепкого русского крестьянина спрашивали, каков его доход, он, хитро прищурившись, отвечал: «Хватает и давать в долг, и отдавать долг, и на ветер бросать». Что означает этот непростой ответ, можно погуглить в интернете. Но на самом деле это не ответ, а уход от ответа. Примерно так отмахнется от вопроса и любой уважающий себя современный россиянин: «Хватает». Дело в том, что в нашем менталитете тема доходов, так сказать, табуирована: от зарплаты чиновника до зарплаты соседа и даже родственника. Такие вопросы задавать как-то неудобно. Хорошо это или плохо, но так есть. Так уж сложилось. Да и, действительно, зачем спрашивать? Человека, который доел сегодня последнюю краюху хлеба, а на завтра у него ничего нет, видно издали. А остальным хватает. Кому – на хлеб, кому – на хлеб с маслом, а кому еще и на икру сверху. Ну, опять же, красную, черную или кабачковую, спрашивать не принято.
Тема церковного бюджета сегодня тоже табуирована. Зачастую не только прихожане, но даже и рядовые священники не знают, много ли у прихода денег, на что они тратятся, – это забота настоятеля и казначея. И это тоже особенность нашего менталитета. Одно можно сказать наверняка: существование прихода на какой-то территории означает, что пожертвований хватает. То есть на данной территории хватает людей, которым нужен храм и служители при нем, чтобы покрестить ребенка, отпеть усопшего, повенчать молодых и просто прийти помолиться. Пожертвования людей, посещающих храм, как раз и создают тот бюджет, из которого начисляется заработная плата священнослужителям, певчим, уборщицам, сторожам, оплачиваются коммунальные услуги, налоги, ремонт и все остальное.
Каким-то приходам повезло: они находятся в центре города, в удобной транспортной развязке, до них легко добраться, у них много состоятельных прихожан. Этим храмам хватает и на богатую роспись, и на прекрасный хор, и на серьезную социально-благотворительную работу, общественную и образовательную деятельность. Другим храмам повезло меньше: они находятся, например, в вымирающем селе. Им тоже хватает, но только на то, чтобы едва свести концы с концами, иногда за счет средств самого священника, кстати. Но раз приход действует, значит, хоть как-то можно существовать, значит, денег хватает. Еще раз повторюсь: жизнеспособность храма зависит от «денежного потока», формируемого прихожанами, ну или от личного подвига сельского священника-одиночки. Наши храмы не содержит ни государство, ни Москва, ни олигархи, за редким, даже редчайшим исключением.
Сегодня в вопросе содержания храмов у многих, даже постоянных прихожан, нет четкого понимания ситуации, а есть некая отстраненность: «Не мое это дело». Как же мы пришли к такому отношению? Отчасти нас избаловало некое смутное воспоминание о царских временах, когда Церковь была в значительной степени на государственном финансировании. Многие (но далеко не все) церковные учреждения и храмы строились и содержались за счет государевой казны, а также православных меценатов, коих было немало. Память об этом осталась в нашем менталитете: «Я, конечно, принесу в церковь свой гривенник, но ведь этого явно мало; очевидно, что содержит ее кто-то другой, богатый и могущественный, наверное, помещик или сам царь-батюшка». Справедливости ради нужно отметить, что до революции официально публиковались ежегодники, в которых подробнейшим образом расписывалось имущество и доход каждого прихода. Все было предельно прозрачно: сколько десятин земли, сколько средств из казны, какой кружечный сбор и требы. Но это было уже очень давно.
После революции отделение Церкви от государства, то есть от государственного финансирования, физические репрессии верующих, закрытие и разрушение храмов загнали Церковь буквально в подполье, вынудили старательно прятать от враждебного государства (и от возможных осведомителей среди прихожан) всё, включая и свои финансы. Церковная казна потеряла прозрачность. Приходская община в результате гонений была разрушена: верующие, приезжавшие в единственный храм со всего региона, перестали чувствовать себя единым организмом, ответственным за судьбу своего храма, приходские собрания стали пустой формальностью, ну а распределение средств сосредоточилось в руках настоятеля, а в некоторых случаях – даже засланного советской властью «церковного старосты».
В позднесоветское время гонения ослабли, а рубликов, пожертвованных пенсионерами, с избытком хватало и на содержание храма, и на очень неплохое (по советским меркам) жалование священникам и сотрудникам храма. Ведь храм, как правило, был один на областной центр, а верующих было немало. Да и тратить особо некуда было, ведь любая деятельность кроме богослужения была по-прежнему запрещена. Церковь стремительно богатела, и на фоне брежневского дефицита и горбачевских талонов выглядела уже вполне респектабельно, а прихожане не особо задумывались, на что живет Церковь, просто покупали свечки, подавали записки, и было очевидно, что этого вполне хватает.
До сих пор живы стереотипы: «государство нам должно» и «Церковь богата, проживет и без меня»
С другой стороны, советская власть приучила нас к социальной безответственности, ведь мы ни за что не платили. Детский сад, школа, институт, больница, жилплощадь… Всё было за государственный счет, за все платило большое и могучее советское государство. И вот эта смесь советского «государство нам должно» и «Церковь богата, проживет и без меня» пришла в 1990-е годы, когда «новые русские» и старые партийные функционеры стали строить храмы. И будущие прихожане с этим радостно согласились: «Вот, у них есть деньги и власть, пусть они нам построят, тогда мы и будем ходить». Конечно, были замечательные исключения, но массово дело обстояло именно так.
Вся эта предыстория сформировала современное отношение к церковным финансам – не только со стороны далеких от темы «диванных финансистов», но зачастую и постоянных прихожан. Все перечисленные «архетипы» постоянно всплывают в разговоре: «Вы же на госфинансировании, почему за свечки еще деньги берете? В Церкви все должно быть бесплатно! Вас же “Газпром” спонсирует! Вам же губернатор дает! У вас же богатые спонсоры!» Увы, не содержит нас «Газпром». Наши главные благотворители – вы, дорогие прихожане. И если хотите, чтобы ваш храм действовал, а священники в нем служили, а не ждали покойников в прощальном зале или не подрабатывали таксистами по ночам, вам нужно полностью храм содержать. Не просто купить свечку и посетовать, что подорожали записки, а содержать. Богатые благотворители, конечно, есть, но они могут сделать разовое пожертвование, заказать дорогую икону или целый иконостас, оплатить какие-то конкретные строительные работы или даже построить храм. Но редко какой храм сможет похвастать регулярной спонсорской помощью, постоянно покрывающей все расходы. Содержать храм приходится приходскими силами.
Все эти рассуждения касались недавнего «мирного времени». А в сегодняшней непростой ситуации всем храмам категорически не хватает средств. И тут уже вопрос не в дорогих иконах и не в позолоте куполов. Не хватает на оплату труда работников храма. По причине эпидемии вместе с прихожанами исчезли из наших храмов и пожертвования. Это означает только одно: абсолютное большинство прихожан жертвуют на храм только в виде треб и свечей, не представляя себе, какой процент расходов покрывает его личный вклад, считая, что эти пожертвования – некие «сверхдолжные заслуги», без которых приход в общем-то может и обойтись.
Без эпидемии денег хватало. По закону больших чисел: не один, так другой, не другой, так третий; не постоянный прихожанин – так проезжий: кто-нибудь да пожертвует. Сейчас не жертвуют ни постоянные прихожане, ни тем более «захожане». Конечно, ситуация не совсем катастрофическая, но если у крупных приходов была какая-то финансовая «подушка безопасности», был штат сотрудников, без которых можно обойтись, на которых можно сэкономить (что, на самом деле, тоже очень печально), то в маленьких сельских приходах эпидемия ударила непосредственно по единственному работнику – священнику. Если из храма уйдет красивый хор, это неприятно, но не страшно; даже если уйдут просфорница, уборщица, сторож и дворник – все это можно стерпеть. Но если приход не обеспечит священника и не сможет оплатить коммуналку – храм будет стоять пустым, без отопления и света, а долги будут только расти.
Здесь мне видится два вопроса. Вопрос ближней перспективы уже озвучен многими: #поддержисвойхрам. Подсчитай, сколько ты жертвуешь в обычное время, прибавь к этому немного за своих соседей, друзей и знакомых, которые приходили в храм гораздо реже и сейчас вряд ли задумываются о содержании храма, еще прибавь за престарелых прихожан, которые не умеют пользоваться интернет-банком, и переводи регулярно на храмовый счет. Ну, или подавай записки в режиме онлайн, заказывай молебны, панихиды… Все, как в обычное время. Если ты считаешь себя прихожанином, конечно. Не нужно думать, что чужой богатый дядя продержит храм на плаву во время эпидемии. Если не мы – то никто.
Прихожане должны быть ответственны за формирование и распределение церковного бюджета
Вопрос дальней перспективы – серьезный и честный диалог о приходских финансах и активное привлечение прихожан к ответственности за формирование и распределение церковного бюджета. Безусловно, этот диалог будет сложным. С одной стороны, далеко не всем входящим в храм можно доверить распределение церковных средств. Нужно, чтобы человек ориентировался в современной обстановке, в уровне цен, разбирался в хозяйстве, социальных вопросах и, наконец, сам был жертвователем и, конечно, верующим прихожанином, а не просто сторонним спонсором. Открытость, прозрачность – да, для всех прихожан, но вот «рулить», конечно, захотят многие, но не многие смогут. Следовательно, нужен механизм формирования попечительского совета – не формальной, а реально действующей структуры. С другой стороны, будет сопротивление некоторой части духовенства «позднесоветского образца», привыкшей мыслить, перефразируя Людовика XIV, так: «Церковь – это я», воспринимающей церковный бюджет как свой личный источник дохода. Ну, это вполне понятно, ведь на очередном собрании может встать вопрос: откуда у батюшки новая машина, сопоставимая по стоимости с расходами, необходимыми на достройку храма?
Если такой диалог состоится и будет продуктивным, мы убьем нескольких зайцев сразу. Мы снимем с Церкви и священнослужителей постоянные обвинения либеральных СМИ в финансовых интригах, так как сможем ответить: «Извините, сколько средств собрали, столько и распределили, туда, куда сами решили, это уж наше общинное дело». И даже если прихожане решили купить батюшке дорогую машину или, например, в знак благодарности за труды отправить его с семьей на курорт – то это будет их общинное решение, а не его личный произвол. Во-вторых, прихожане будут чувствовать ответственность за свой храм. Ведь если человек принес свои деньги, не просто положил их в копилку, а два часа аргументированно спорил о том, куда их направить, ему будет далеко не все равно, на что их в итоге потратили, что в храме обновилось и чего еще не хватает. Коллегиальные финансовые решения позволят избежать многих несуразностей, таких как нереальные, надуманные, нерентабельные приходские проекты, бесполезные печатные издания, чрезмерно раздутые штаты или, наоборот, слишком низкие зарплаты служащим в храме, нецелевые расходы и т.д., ведь не секрет, что далеко не все настоятели одновременно и хорошие хозяйственники.
Коллегиальные финансовые решения позволят рационально распределять приходские средства
Мы сможем освободить священника от поисков цемента, профнастила, арматуры, пиломатериала, от необходимости ругаться с бригадами строителей, ведь священнику нужно служить, а не быть прорабом на стройке храма. Наконец, это будет серьезный шаг к формированию реальной приходской общины, поскольку совместные дела, как известно, объединяют.
Ну, а если все останется по-старому, если мы не проведем работу над ошибками.
Пройдет эпидемия, вернутся в храм прихожане, снова принесут свои пожертвования, и все вернется на свои места. Если, конечно, не будет второй волны… Или опасности возникновения второй волны… Или профилактических мер по предупреждению опасности возникновения второй волны… Или настоящих, а не надуманных алармистами гонений… Или еще чего.
Сегодня нам дан шанс пересмотреть приходскую жизнь и сделать наши приходы более устойчивыми, в том числе в финансовом отношении. Конечно, финансы – далеко не самый важный, но, пожалуй, самый трудный и болезненный вопрос. Другие вопросы надеюсь затронуть в других публикациях.
А пока, как это ни банально звучит, – огромная благодарность всем, кто, несмотря ни на что, поддерживал и поддерживает храмы, с пониманием и смирением воспринимая нынешнюю суровую реальность.
Ювелирные украшения, жертвуемые в храм.
Поговорить с матушками. Матушки.ру
Ювелирные украшения, жертвуемые в храм. ⇐ Поговорить с матушками
Модератор: Фотина
Сообщение Фрезия » 26 авг 2010, 16:04
Сообщение Юлианна » 26 авг 2010, 16:06
Сообщение Косовица » 26 авг 2010, 16:06
Сообщение Фрезия » 26 авг 2010, 16:09
В том то и дело, что ничего не просила. Сказала, что хочет пожертвовать на нужды храма кольцо своего покойного мужа. И все.
Добавлено спустя 1 минуту 12 секунд:
Сообщение Соловей » 26 авг 2010, 16:10
Сообщение Persik » 26 авг 2010, 16:10
Сообщение Юлианна » 26 авг 2010, 16:13
Сообщение kelijka » 26 авг 2010, 16:14
Сообщение Юлианна » 26 авг 2010, 16:18
Сообщение Фрезия » 26 авг 2010, 16:23
Решили избавить наш дом от всех золотых украшений и бижутерии. Но будет ли угодна Богу такая жертва?
Нас спрашивают: «Решили избавить наш дом от всех золотых украшений и бижутерии. Прочитали в одной книге, что украшения лучше продать и пожертвовать церкви. Но будет ли угодна Богу такая жертва, когда ты продаешь сережки женщине, которая их будет с радостью носить. Т.е. Вы носите, а я не буду, для меня это грех. Какую пользу, как христианин, я принесу Богу такими продажами. Нельзя на 100 угадать, что золото пойдет на сплав и в чьи руки попадут украшения. Переживаем, что принесем не пользу, а вред другим.»
Давайте посмотрим на две части вопроса:
1) Хочет ли Бог, чтобы у Вас были эти украшения?
2) Хочет ли Бог, чтобы Вы пожертвовали эти деньги церкви?
Является ли это совершенным способом защиты денег? Нет. Никто не застрахован от воровства или грабежа.
20 Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил?
(Лук.12:20)
Но по Писанию мы видим как Бог благословлял патриархов золотом и серебром, и в этом не было ничего крамольного.
21 Человек тот смотрел на нее с изумлением в молчании, желая уразуметь, благословил ли Господь путь его, или нет.
22 Когда верблюды перестали пить, тогда человек тот взял золотую серьгу, весом полсикля, и два запястья на руки ей, весом в десять [сиклей] золота;
(Быт.24:21,22)
53 И вынул раб серебряные вещи и золотые вещи и одежды и дал Ревекке; также и брату ее и матери ее дал богатые подарки.
(Быт.24:53)
42 И снял фараон перстень свой с руки своей и надел его на руку Иосифа; одел его в виссонные одежды, возложил золотую цепь на шею ему;
(Быт.41:42)
18 И взял Аса все серебро и золото, остававшееся в сокровищницах дома Господня и в сокровищницах дома царского.
(3Цар.15:18)
6 И все соседи их вспомоществовали им серебряными сосудами, золотом, [иным] имуществом, и скотом, и дорогими вещами, сверх всякого доброхотного даяния.
(Ездр.1:6)
Что является проблемой для человека в глазах Божьих?
28 Надеющийся на богатство свое упадет; а праведники, как лист, будут зеленеть.
(Прит.11:28)
17 Благотворящий бедному дает взаймы Господу, и Он воздаст ему за благодеяние его.
(Прит.19:17)
Божьи пути неисповедимы. И доброе дело необходимо не просто сделать, но сделать в нужное время.
1 Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
(Еккл.3:1)