колокольный звон успенского собора

Звоны колокольные

Церковный звон является неотъемлемой частью православного богослужения. Он предназначен для того, чтобы созывать верующих к богослужению, выражать торжество Церкви, а также возвещать присутствующим и не присутствующим в храме о наиболее важных моментах богослужения. Для совершения звона в Православной Церкви могут использоваться следующие средства (все их можно отнести к ударным музыкальным инструментам):

1) Била: малое (ручное) деревянное; большое (великое) деревянное; металлическое;

Било деревянное ручное представляет собой доску в виде весла с перехватом по центру (для держания рукой); на концах, как правило, сверлятся 3, 4 или 5 отверстий, символизирующих соответственно Святую Троицу, Крест Господень или Страсти Господни. Звук извлекается путем ударения (клепания) по нему деревянным молоточком.

Било деревянное большое (великое) представляет собой достаточно большую по размеру доску, которая подвешивается стационарно при входе в храм, у трапезной, около келий в монастырях и т.д.

Металлическое било может иметь самые разные формы и размеры. Звук извлекается так же, как и у деревянных бил – посредством молоточка.

Колокола тоже могут иметь различные размеры, форму, материал и способ изготовления. Однако наилучшим материалом для изготовления церковных колоколов признана колокольная бронза, в состав которой входит примерно 80 процентов меди и 20 процентов олова. Форма колокола не имеет принципиального значения, у разных мастеров – колокололитейщиков, в разных странах она может быть отличной друг от друга. На Руси сложился свой, «русский» профиль колокола, который имеет определенные соотношения диаметра, толщины и высоты, что придает колоколам богатый тембр (благозвучие) и большую длительность звучания (певучесть).

Звук из колоколов извлекается тремя способами:

1) Посредством ударов по телу колокола молоточком. Такой способ звона используется в часовых колоколах.

2) Посредством раскачивания самого колокола, оставляя язык свободным («очепной» способ звона). «Очепной» – по названию специального шеста – «очепа», который приделывался к вращающемуся валу с насаженным на нем колоколом.

3) Посредством раскачивания языка и ударения его о неподвижно висящий колокол («язычный» способ звона).

В православном богослужении используются только два последних способа звона. В старину на Руси, до конца 16 – начала 17 века, использовался только «очепной» способ. К началу 17 века начинают использовать и «язычный», который постепенно вытесняет «очепной», т.к. звонить за язык значительно легче и удобнее, чем раскачивать сам колокол. «Язычный» способ – традиционно русский. В католической Церкви и всех православных Церквах, кроме русской, до сих пор, за небольшим исключением, звонят, раскачивая сам колокол.

Впервые колокола стали употребляться при богослужении в Западной Европе. На Востоке преимущественно использовались била, а к колоколам относились с настороженностью как к атрибутам «латинской» веры. С принятием христианства Русь восприняла от Византии звон в била. И хотя колокола в небольших количествах на Руси присутствовали, и даже были попытки отливать их русскими мастерами, широкого распространения примерно до 15 века они не имели. В результате наш русский церковный звон на протяжении многих столетий формировался и развивался на фоне использования бил и ритмического звона (клепания) в них. Поэтому основа русского православного звона не в мелодии, а в ритме и во взаимодействии тембров отдельных колоколов и бил.

Начиная с 15 века на Руси колокола стали постепенно вытеснять била, и в настоящее время в подавляющем большинстве храмов и монастырей нашей страны используются только колокола. Способ звона преимущественно «язычный», но в некоторых местах остались и «очепы» (например, в Псково-Печерском монастыре).

Выполняя изначально сигнальную функцию, церковный звон со временем стал использоваться не только для указания начала и конца богослужения, но и для оповещения о важнейших частях служб, выражать радость, грусть и торжество празднуемых событий. Это дало развитие различным видам звонов, каждый из которых имеет свое назначение. Порядок звона может несколько видоизменяться в зависимости от наличия тех или иных средств звона и от местных традиций. Но при этом существует четыре канонических звона, которые отдельно или в комбинации составляют всё разнообразие православного звона: благовест, перебор, перезвон и трезвон.

Благовест – один из наиболее древних звонов Православной Церкви, и называется так потому, что несет благую весть о начале богослужения. Этот звон также может использоваться и во время богослужения. Он осуществляется мерными одиночными ударами в самый большой колокол, называемый благовестником (или в один из самых больших – это зависит от количества больших колоколов на звоннице и от характера богослужения: в праздники в самый большой, в будние и постные дни в меньшие).

Как отдельный звон перед началом богослужения, благовест начинается с трех редких ударов, а затем идут более быстрые мерные удары. В зависимости от богослужения, благовест может быть частым или редким (в праздники более частый и громкий, чем в постные и будние дни). Местные традиции, вид богослужения и изволение настоятеля определяют продолжительность этого звона и количество ударов в благовестный колокол. Основные варианты:

— звонарь благовестит, пока читает единожды 118-й псалом или 12 раз 50-й псалом (в нашем храме сложилась традиция читать только один раз 50-й псалом во время благовеста);

— количество ударов может быть: 12, 25, 30, 40 и т.д. в зависимости от символа звона;

— звонарь звонит определенное время (как правило, во время праздников дольше).

Помимо обычного благовеста, существует еще так называемый валовой (или валовый) благовест, когда удары в самый большой колокол перемежаются с ударами в другой большой колокол. Такой звон используется на встречу архиерея.

Несмотря на свою простоту, перебор имеет разновидности.При погребении священников, иеромонахов, игуменов и архимандритов перед переборомударяют в самый большой колокол 12 раз – символ апостольского служения почившего.

Перезвон — печально-торжественный звон поочередно в каждый колокол от самого большого к малому, символизирующий собой «истощание» Господа нашего Иисуса Христа ради нашего спасения. Что значит «истощание»? «Если бы для бесстрастного Божества возможно было страдание, лишение, то не было ли бы уже самое рождение Бога на земле некоторым страданием, лишением? Св. ап. Павел говорит, что Сын Божий при вочеловечении «себе умалил» (Фил. 2,7), или, как точнее это в переводе с греческого языка, «себе истощил» для вочеловечения, для воплощения. Человек настолько ниже, так бесконечно ниже Бога, что стать Богу человеком – это всё-равно было, это хуже было, чем стать царю рабом» (М. Скабалланович. Рождество Христово).

Перезвон по одному удару в каждый колокол является наиболее печальным и совершается при выносе Плащаницы Спасителя и Пресвятой Богородицы, а также иногда при выносе Креста Господня в праздник Воздвижения Креста ( перезвон на вынос Плащаницы и креста ). Перезвон по несколько ударов в каждый колокол – 3, 5 или 7 раз – символизирует соответственно Святую Троицу, Крест (Страсти Господни) и Полноту Веры (Славу Божию). Перезвон с 7-ю ударами в каждый колокол более торжественный и часто используется при чине Водоосвящения ( перезвон на Водоосвящение ).

Трезвон — это звон во все колокола. Колокола на звоннице делятся на три группы – благовестники (самые большие колокола), подзвоны (средние колокола) и зазвоны (малые колокола) ( о колоколах нашего храма ). В трезвоне участвуют все три группы колоколов одновременно, при этом каждая группа имеет свою партию. Православный трезвон подчиняется ритму, заданному благовестником, на который накладываются партии остальных колоколов. По установившейся традиции в этом звоне обычно используется размерность такта в две четверти ( воскресный трезвон ; праздничный трезвон ), три четверти (великопостный трезвон) или четыре четверти (будничный трезвон ; воскресный трезвон ).

До середины 19 века трезвон назывался «тризвоном» и подразумевал звон во все колокола трижды с небольшими перерывами (так называемый звон «в три приёма»). В наше время под трезвоном понимается именно звон во все колокола, а количество приемов (один, два или три) зависит от богослужения и местных традиций.

Трезвон выражает собой христианскую радость и торжество. Он может быть частью других звонов (перебора, перезвона), либо исполняется после благовеста перед богослужением, либо звучит отдельно (после богослужения, во время молебна или крестного хода и т.д.). Трезвоны бывают праздничными, будничными, «красными» (наиболее красивыми и праздничными) ( «красный» трезвон ), различаются по ритму, продолжительности, наличию различных украшений. Это самый музыкальный канонический звон, во многом основанный на импровизации звонаря и существующих традициях. Он не имеет жестких рамок в отличие от трех других канонических звонов. Но, тем не менее, трезвон должен соответствовать характеру богослужения, праздника или события, при котором идет звон, соблюдая при его исполнении определенную умеренность (т.е. избегая различных излишеств).

«Церковный звон является равноценным храмовым священнодействием – им, как правило, начинается и заканчивается богослужение. Воздействуя на наш слух и внутреннее состояние, он пробуждает от духовного сна, очищает наши души, напоминая нам о Господе и Его Суде, скоротечности жизни на земле и жизни вечной на Небесах» (Шариков В.Г. Устав церковного звона).

При написании текста использовался «Устав церковного звона» под ред. Шарикова В.Г. (Издательский совет Русской Православной Церкви, Москва, 2002).

Источник

Колокольный звон успенского собора

Изготовление и употребление колоколов относится к глубокой древности. Колокола были известны евреям, египтянам, римлянам. [1] Известны колокола были в Японии и Китае.

Всякий колокол состоит из трех основных частей: 1) крепежное ухо, 2) голова колокола (остов), 3) поля, 4) язык.

В древности, колокола были небольших размеров и не отливались из металла как теперь, а клепались из листового железа. [2] Позднее колокола стали клепать из листовой меди и бронзы.

Первое применение колоколов при христианском богослужении, церковное предание относит к свт. Павлину, епископу Ноланскому (353-431). В сонном видении он видел ангела с колокольчиками, издававшими дивные звуки. Полевые цветы колокольчики подсказали свт. Павлину форму колоколов, которые и были употреблены при богослужении.

Исторические памятники Запада, впервые упоминают о колоколах лишь в VII в., при храмах в Риме и Орлеане. [3] К VIII в. на Западе, благодаря Карлу Великому, колокола при церквях были уже широко распространены. Изготовлялись колокола из сплава меди и олова, позднее к этим металлам стали прибавлять железо и в редких случаях серебро. [4]

Середину IX в., можно определить временем повсеместного употребления колоколов на христианском Западе.

На Православном Востоке, колокола появились лишь во второй половине IX в., когда по просьбе императора Василия Македонянина (867-886) венецианский дожъ Орсо прислал в Константинополь 12 колоколов для вновь сооруженной церкви. Это нововведение не имело широкого распространения и лишь после занятия Константинополя крестоносцами (1204) колокола вновь стали появляться при храмах.

Появление колоколов на Руси относится к самым истокам христианства. Исторически обоснованно, что колокола пришли не из Византии, а с Запада, [5] но широкое их распространение относится к временам значительно поздним. Нужно было значительное время чтобы «новые звоны» органично вошли в церковную жизнь. [6]

Первое летописное упоминание о колоколах на Руси, относится к 988 г. В Киеве были колокола при Успенской (Десятинной) и Ирининской церквях. В Новгороде колокола упоминаются при храме св. Софии в самом начале XI в. [7] В 1106 г. прп. Антоний Римлянин, прибыв в Новгород, слышал в нем «великий звон». Также упоминаются колокола в храмах Полоцка, Новгород-Северского и Владимира на Клязьме в конце XII в.

Во время раскопок фундаментов Десятинной церкви (1824), которые возглавлял митрополит Киевский Евгений (Болховитников), было обнаружено два колокола. Один из них коринфской меди, более сохранившийся (весом 2 пуда 10 фунтов, [8] высотой 9 вершков.), именно он считается древнейшим русским колоколом.

О русских мастерах колокольного дела впервые упоминается в летописи под 1194 г. В Суздале «а то чудо подобно молитвою и верою епископа Иоанна, не исца мастеров от немец, но налице мастеры от клеврет св. Богородицы и своих, иных олову льяти…» В начале XII в. русские мастера имели свои литейные мастерские в Киеве. Древнейшие русские колокола лились небольшими, совершенно гладкими и не имели надписей.

После нашествия татаро-монголов (1240) колокольное дело в Древней Руси угасло.

В XIV в. литейное дело возобновляется в Cеверо-восточной Руси. Центром литейного дела становится Москва. Особую славу в это время стяжал «россиянин Борис», отливший много колоколов для соборных храмов. [9] Размеры колоколов в это время были невелики и по весу не превышали несколько пудов.

Эпохой в истории колокольного дела в России, стала вторая половина XV в., когда в Москву прибыл инженер и строитель Аристотель Фиорованти. Он устроил пушечный двор, где лили пушки и колокола. Также литейным делом в это время занимались венецианцы Павел Дебоше и мастера Петр и Яков. В начале XVI в. уже русские мастера с успехом продолжали начатое дело, превзошедшее во многом, по части литья колоколов, своих учителей. В это время формируется особый тип русских колоколов, система креплений, особая форма и состав колокольной меди.

При царе Иване Грозном и его сыне Феодоре, колокольное дело в Москве быстро развивалось. Было отлито много колоколов не только для Москвы, но и для других городов. Мастером Немчиновым был отлит колокол «Благовестник» весом в 1000 пудов. Другие известные мастера этого времени, славившиеся тщательной и художественной отделкой колоколов: Игнатий 1542 г., Богдан 1565 г., Андрей Чохов 1577 г. и другие. В это время в Москве при церквях насчитывалось до 5000 колоколов.

Колокола лили и при Борисе Годунове, хотя их сохранилось немного. [10] Один из путешественников, посетивший Москву в это время, описывал поразившее его чудо звона московских колоколов «Шум поднимался такой, что друг друга нельзя расслышать». [11]

Смутное время начала XVII в. остановило на некоторое время литейное дело, но со времени патриарха Филарета (Романова) это искусство опять возродилось. Искусство изготовления колоколов развивалось и крепло, постепенно достигнув таких размеров, какого не знала Западная Европа. С этого времени для литья колоколов уже не приглашали иностранных мастеров. Известными русскими мастерами этого времени были: Проня Феодоров 1606 г., Игнатий Максимов 1622 г., Андрей Данилов и Алексей Якимов 1628 г. В это время русскими мастерами отливаются огромные по размерам колокола, поражавшие своими размерами даже опытных иностранных мастеров. Так в 1622 г. мастером Андреем Чоховым был отлит колокол «Реут» весом в 2000 пудов. [12] В 1654 г. отлит «Царь колокол» (позднее перелитый). В 1667 г. отлит колокол в Савино-Сторожевский монастырь весом 2125 пудов.

В первые годы царствования Петра I колокольное дело не было успешным. Этому способствовало холодное отношение светской власти к Церкви. Указом царя от 1701 г. из церквей изымались колокола, для нужд армии. К маю 1701 г. в Москву было свезено на переплавку огромное количество церковных колоколов (в общей сложности более 90 тыс. пудов). Из колоколов было отлито 100 больших и 143 малых пушек, 12 мортир и 13 гаубиц. Но колокольная медь оказалась непригодной, и оставшиеся колокола остались невостребованными. [13]

В 1717 г. Петр I, повелел слить колокол для Новоспасского монастыря весом 1100 пудов, в это же время литейщик Иван Маторин отлил колокол весом более 4000 пудов для Троице-Сергиева монастыря и «Набатный» колокол из старого. [14]

Особое место среди всех в мире колоколов, занимает «Царь колокол». Начиная с XVI в. этот колокол переливался несколько раз. Каждый раз к его первоначальному весу прибавляли дополнительно металл. В 1730 г. Высочайшим указом императрицы Анны Иоановны, было «повелено слить колокол вновь». Работу поручили Ивану Федоровичу Маторину и его сыну Михаилу.

Работы по сооружению колокола начались в 1733 г. в Москве, у колокольни Ивана Великого. К 1734 г. были закончены все необходимые подготовительные работы. [15] Но в этом году отлить колокол не удалось, лопнули печи и медь вылилась. Вскоре умирает Иван Маторин и его дело продолжает сын Михаил. К 1735 г. все работы были проведены с большой предосторожностью. 23 ноября затопили печи, 25 ноября литье колокола завершилось благополучно. Высота колокола 6 м 14 см, диаметр 6 м 60 см, общий вес 201 т 924 кг (12327 пуда). До весны 1735 г. колокол находился в литейной яме. 29 мая в Москве случился большой пожар, известный под названием «Троицкого». Пожаром были охвачены и кремлевские здания. Загорелись деревянные постройки над литейной ямой. При тушении огня от сильного перепада температур колокол дал 11 трещин, от него откололся кусок весом 11,5 т. Колокол стал негоден к применению. [16] Почти 100 лет колокол находился в земле. Неоднократно его хотели перелить. Лишь в 1834 г. колокол подняли из земли и 4 августа установили на гранитный пьедестал под колокольней. [17]

С художественной стороны, «Царь колокол» имеет великолепные внешние пропорции. Украшен колокол изображениями царя Алексея Михайловича и императрицы Анны Иоановны. Между ними в двух картушах, поддерживаемых Ангелами, находятся надписи (поврежденные). Венчают колокол изображения Спасителя, Богородицы и евангелистов. Верхний и нижний фризы украшены пальмовыми ветвями. Украшения, портреты и надписи выполнены: В. Кобелевым, П. Галкиным, П. Кохтевым и П. Серебяковым. Хотя часть рельефных изображений при отливке пострадала, но сохранившиеся части говорят о большом таланте русских мастеров.

На изломе цвет колокольной меди беловатый, которого не имеют другие колокола. Принято устойчивое мнение, что, это связано с большим содержанием золота и серебра. [18] После поднятия колокола неоднократно поднимался вопрос о его ремонте. Были смелые решения о спайке отломившейся части, но все попытки оставались только смелыми предложениями.

В царствование Николая I, для колокольни Ивана Великого отливаются в 1817 г. колокол «Большой Успенский» («Царь-колокол») весом 4000 пудов [19] (отлит мастером Яковом Завьяловым), колокол «Св. Иоанна» весом 3500 пудов и колокол, получивший название «Новый колокол», весом 3600 пудов. В Петербурге, мастером Иваном Стукалкиным, для Исаакиевского собора в это время отлито 11 колоколов. Интересным является тот факт, что все колокола для этого собора были отлиты из старых сибирских пятаков. Для этой цели их было отпущено из царской казны 65,5 тонн. Самый большой колокол весом 1860 пудов, имел изображения в 5 медальонах русских императоров. [20]

Для храма Христа Спасителя в Москве на заводе Н.Д. Финляндского было отлито 14 колоколов, самый большой из них «Торжественный» [22] колокол весом 1654 пуда. «Праздничный» колокол весом 970 пудов (с изображением святителей московских). Оба колокола отлиты мастером К. Веревкиным.

Колокол «Сысой» звонницы Успенского собора Ростовского Кремля

Особое место среди всех русских колоколов занимают ростовские звоны. Самый большой «Сысой» [23] весом 2000 пудов отлит в 1689 г., «Полиелейный» 1000 пудов в 1683 г., «Лебедь» весом 500 пудов отлит в 1682 г. Всего колоколов на звоннице ростовского кремля 13. [24] Звонят в Ростове по нотам, специально сочиненным на три настроя: ионинский, акимовский и дашковский, или егорьевский.

В 1907 г. впервые зазвонили колокола храма Воскресения Христова (на крови) в Петербурге. Четыре больших и множество малых колоколов, впервые в этот год призвали богомольцев на первый молебен. Настраивал колокольные звоны знаменитый ростовский протоиерей Аристарх Израилев. Отец Аристарх «научил» колокола играть, кроме богослужебных звонов, «Боже, царя храни», «Коль славен» и другие мелодии. К началу XX в., петербургские звоны превосходили, по тональному разнообразию и мелодичности, московские и даже ростовские «малиновые звоны». Тщательный подбор колоколов по звучанию обеспечивал петербургским колоколам исключительную музыкальность.

Преимущественно все колокола изготавливались из специальной колокольной меди. Но были колокола и из других металлов. Чугунные колокола были в Досифеевой пустыни на берегу Шексны. Соловецкий монастырь имел два каменных колокола. В Обнорском монастыре было 8 колоколов из листового железа. Колокол из стекла был в Тотьме. В Харькове в Успенском кафедральном соборе был колокол весом 17 пудов из чистого серебра. [25] Шесть золоченых колоколов было в Сибири в городе Таре, при Казанской церкви. Все они небольшие, от 1 до 45 пудов.

Колокола весом от 1000 пудов находились во многих храмах и монастырях и были делом обычным.

К 1917 г. в России было 20 крупных колокольных заводов, которыми за год отливалось 100-120 тыс. пудов церковных колоколов. [26]

Колокола, проделав большой исторический путь, стали для России неотъемлемой частью жизни русского народа. Без них был немыслим ни один православный храм, все события в жизни государства и Церкви освящались звоном колоколов. [27]

После Октябрьского переворота 1917 г., церковные колокола стали особенно ненавистны новой власти. Колокольный звон считали вредным, и к началу 30-х годов все церковные колокола замолчали. По советскому праву все церковные здания, равно и колокола, перешли в распоряжение Местных советов, которые «исходя из государственной и общественной нужды, использовали их по своему усмотрению». Именно тогда появились инструкции наркомфинансовских подразделений «О порядке ликвидации церковного имущества». Секретными инструкциями разрешалось уничтожать часть культового имущества. Церковное имущество превращалось в существенную статью дохода (40% вырученных доходов шло в местный бюджет), что поощряло в свою очередь усиление атеистической политики, закрытие и снос церквей. Большинство церковных колоколов было уничтожено. Небольшая часть колоколов, представлявших художественную ценность, была взята на учет при Наркомпросе, который распоряжался ими самостоятельно «исходя из государственных нужд».

Своеобразное применение, части московских колоколов, нашли в 1932 г. столичные власти. Из 100 т церковных колоколов отлили бронзовые горельефы для нового здания библиотеки имени Ленина.

В 1933 г. на секретном заседании ВЦИК был установлен план по заготовке колокольной бронзы. Каждая республика и область получала ежеквартальную разверстку на заготовку колокольной бронзы. В течение нескольких лет, плановым порядком, было уничтожено почти все, что Православная Русь бережно собирала несколько столетий.

В настоящее время искусство литья церковных колоколов постепенно возрождается. По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексея II, был учрежден фонд «Колокола России», который возрождает древние традиции колокольного искусства. В их мастерских отливаются колокола от 5 кг до 5 тонн. Самым большим за последние годы стал колокол для храма Христа Спасителя в Москве. Источник Колокольный звон на Руси В то же время церковный колокол воспринимался как священный предмет, к которому относились с почтительным благоговением. Колоколу приписывалась чудотворная сила, считалось, что он способен своим звоном предотвращать стихийные бедствия и отгонять от людей вражью силу. «Чин благословления кампана, сиесть колокола или звона», содержащийся в Большом Требнике, включает диаконские прошения «о еже подати ему благодать, яко да вси слышащие звенение его, или во дни, или во нощи, возбудятся ко славословию святаго имени Божия»; «о еже гласом звенения его утолится и утишится и престати всем ветром зельным, бурям же, громом и молниям, и всем вредным безведриям, и злотворенным воздухом», «о еже отгнати всю силу, коварства же и наветы невидимых врагов, от всех верных своих глас звука его слышащих, и к деланию заповедей своих возбудити я». А в молитвах, следующих за ектенией, священник произносит: И ныне, Владыко Пресвятый. и кампан сей. благодатию всеосвящающаго Твоего Духа благослови и освяти, и влей в онь силу благодати Твоея, да услышавши вернии раби Твои глас звука его, в благочестии и вере укрепятся, и мужественно всем диавольским наветом сопротивостанут. Да утолятся же и утишатся и престанут нападающие бури ветренныя, грады же и вихри, и громы страшнии, и молния, и злорастворенныя и вредныя воздухи гласом его. И ныне, Пресвятой Владыка. колокол сей. благодатью всеосвящающего Духа Твоего благослови и освяти и влей в него силу благодати Твоей, чтобы верные рабы Твои, услышав звук голоса его, укреплялись в благочестии и вере и мужественно противостояли всем дьявольским наветам. Пусть же от голоса его успокоятся и прекратятся все бури ветров, грады и вихри, страшные громы и молнии, ненастная и вредная погода… Владыко Боже Отче Вседержителю, Иже трубным гласом седмию жрец идущих пред кивотом свидения, Иерихонским твердым стенам пасти и разрушится сотворил еси. Ты и ныне кампан сей небесным Твоим благословением исполни, яко да глас звенения его услышавше противныя воздушныя силы далече от град верных Твоих отступят. трескания же молний, нападение града и вся вредная воздухов злорастворения. да утолятся, утихнут и отступят. 300 Владыко Боже, Отец Вседержитель, Который сделал так, что благодаря звуку труб семи жрецов, идущих перед ковчегом завета, пали и разрушились твердые стены Иерихона. Ты и теперь наполни этот колокол Твоим небесным благословением, чтобы, услышав голос звона его, сопротивные воздушные силы далеко отступили от городов верных Твоих. громыхания же молний, выпадение града и все стихийные бедствия. да прекратятся, утихнут и отступят. Помимо упоминания об Иерихонских трубах (см.: Нав. 6:1–19 ), «Чин благословения кампана» включает также чтение из книги Чисел, где содержится следующее повеление Божие: Сыны Аароновы, священники, должны трубить трубами: это будет вам постановлением вечным в роды ваши. И в день веселия вашего, и в праздники ваши, и в новомесячия ваши трубите трубами при всесожжениях ваших, и при мирных жертвах ваших; и это будет напоминанием о вас перед Богом вашим ( Чис. 10:8, 10 ). Таким образом, колокол воспринимается как преемник ветхозаветных труб, выполнявших сигнальные и иные функции, связанные как с военными действиями, так и с богослужебным культом. Своего наивысшего расцвета искусство колокольного звона на Руси достигло в XVI-XIX веках. К этому времени наиболее употребительными стали языковые колокола, издававшие звон благодаря удару языка по корпусу колокола, остававшемуся неподвижным (или почти неподвижным) во время звона. Языковые колокола постепенно вытеснили более древние, заимствованные с Запада «очепные» колокола, из которых звук извлекался посредством раскачивания самого колокола, ударявшегося о неподвижно висевший язык. Наборы языковых колоколов разной величины составляли непременную принадлежность звонниц и колоколен, пристраивавшихся к крупным храмам и соборам. Колоколами управляли либо непосредственно с колокольни (звонницы), либо с земли, для чего к языкам колоколов прикрепляли канаты. Для извлечения звука из большого количества колоколов звонарь пользовался пальцами обеих рук, а также правой ногой (как правило, ногой приводился в движение язык наиболее мощного и тяжелого колокола). Нередко для управления большим количеством колоколов привлекалось несколько звонарей. Приезжавшие в Россию в XVI-XVII столетиях иностранцы восхищались мощью и размерами русских колоколов. Польский военачальник Самуил Маскевич, воевавший на стороне Лжедимитрия, в своих мемуарах описывает колокольню Ивана Великого: Производство колоколов в России достигло огромных размеров в XVIII-XIX веках. На рубеже XIX и XX веков в России действовало около двадцати колокололитейных заводов, а общее количество колоколов русских храмов и монастырей исчислялось, по-видимому, сотнями тысяч: Приведенная запись весьма условна, поскольку каждый колокол, помимо основного тона, включает в себя многочисленные обертоны, не укладывающиеся в обычную шкалу темперированного звукоряда. Именно в этом – секрет того особого воздействия, которое звук колокола оказывает на слух человека: Можно говорить о некотором основном тоне колокола, по которому оценивается высота его звучания: к нему всегда приложен богатый и характерный набор добавочных чистых тонов, более низких и более высоких. Отсюда – богатство оттенков, разнообразие тембров, которые позволяют различать голоса колоколов, даже совпадающих по высоте основного тона, богатство эпитетов, которыми мы характеризуем их звучание: звонкое, глухое, резкое, мягкое. 304 Данные выводы основаны на изысканиях выдающегося знатока колокольного дела К.К. Сараджева (1900–1942), чья деятельность приходится на 1920—1930—е годы, когда по всей России взрывались храмы, а колокола сбрасывались с колоколен и варварски уничтожались. Пытаясь сохранить московские колокола от гибели, Сараджев предпринял героический труд по их каталогизации. Кроме того, он устроил показательную звонницу, при помощи которой давал «колокольные концерты», ходатайствовал в Наркомпросе о разрешении на открытие звонницы в Парке культуры и отдыха. Искусство Сараджева красочно описала Анастасия Цветаева, сестра великой поэтессы, в повести «Сказ о звонаре К.К. Сараджев московском»: Сараджеву принадлежит уникальный труд – «Список индивидуальностей больших колоколов всех колоколен г. Москвы». Этот труд не был опубликован при жизни автора: он сохранился в виде рукописи в архиве Института русской литературы (Пушкинского дома) и увидел свет лишь в 1977 году. Обладавший сверхтонким слухом, Сараджев различал в московских колоколах от шести до двадцати шести обертонов (как правило, чем больше колокол, тем большее количество обертонов он содержит). В общей сложности Сараджев обследовал 295 колоколен и записал звукоряды 317 колоколов. Многие из этих колоколов были уничтожены еще при жизни Сараджева, другие после его смерти. Таким образом, записи Сараджева, подобно надписям на надгробных плитах, остались единственной памятью о существовании этих колоколов-мучеников, разделивших судьбу всей Церкви и сотен тысяч ее членов в эпоху жесточайших гонений на веру. Рукопись Сараджева позволяет составить некоторое представление не только о звуковом спектре колоколов, но и о подборе колоколов для одной звонницы (в нескольких случаях Сараджев дает более чем по одному колоколу из подбора). Наиболее интересен подбор колоколов на Колокольне Ивана Великого в Московском Кремле, где самый большой колокол включает, помимо основного тона, 26 обертонов: Колокольный звон разделяется на несколько видов или жанров. Благовестом называются равномерные удары в один и тот же колокол (благовест совершается перед началом всякого богослужения, но в праздники благовест переходит в звон, а в будни не переходит). Перезвон – это поочередные удары в разные колокола: от самого низкого до самого высокого. Перебор – поочередный звон во все колокола в нисходящем порядке, после чего ударяют во все колокола вместе. Трезвоном называют наиболее торжественный, праздничный звон в несколько (5, 10, 12 и более) колоколов. Что же касается термина «звон», то он применяется ко многим видам разноритмичных ударов в несколько колоколов. В соответствии со своим назначением звоны могут иметь собственные наименования: красный (пасхальный, торжественный, особенно красивый), встречный (бывающий на встречу архиерея), водосвятный (к водосвятному молебну), погребальный, молебный и др. Некоторые ростовские звоны связаны с именами митрополитов или известных звонарей: Ионафановский, Акимовский, Егорьевский, Ионинский. Характер звона в значительной степени определяется высотой и мощью используемых колоколов. Но не менее важными являются другие составляющие звона – его ритм и темп. Пасхальный звон, например, характеризуется подвижным темпом, использованием высоких колоколов и мелких долей. Для погребального звона, напротив, характерно использование медленного темпа, крупных долей и низких тембров. Благодаря богатству и разнообразию тембров, ритмов и темпов мастерам колокольного звона удавалось передавать самые разные состояния – от тревоги (удары в набат) и скорби (погребальный звон) до торжественной радости и ликования (праздничный или пасхальный трезвон). Колокольный звон употребляется не только перед богослужением, но и во время богослужения, возвещая о наиболее важных его моментах. В частности, во время литургии в колокола звонят на евхаристическом каноне. На всенощном бдении звон полагается в начале утрени, а во время пения полиелея положен праздничный трезвон. Сочетание трезвона, совершаемого вне храма, с пением внутри него создает неповторимый акустический эффект, придавая соответствующим моментам богослужения праздничный и торжественно-ликующий характер. Владышевская . Музыкальная культура Древней Руси. С. 208. Косвенным (и достаточно поздним) подтверждением западного происхождения колокольных звонов на Руси является выражение «малиновый звон», указывающее на бельгийский город Малин (Мехеден), крупнейший средневековый центр колокольного литья. История колокольного дела в России. С. 2. Владышевская . Музыкальная культура Древней Руси. С. 209. Требник (изд. 1944). С. 207 об.–208 об. Устрялов. Сказание современников о Димитрии Самозванце. Ч. 2. С. 125. История колокольного дела в России. С. 4. Владышевская. Музыкальная культура Древней Руси. С. 231–232. Пухначев. Загадки звучащего металла. С.22. Благовещенская. Звуковые спктры. С. 35. Цветаева, Сараджев. Мастер волшебного звона. С. 13–14. В 1975 году, готовая свою повесть к публикации, Анастасия Цветаева послала один ее экземпляр Д.Д. Шостаковичу. Великий композитор ответил со свойственной ему сдержанностью: «Вашу повесть я прочитал с большим интересом. Все, что касается музыки, написано вполне убедительно и не вызвало у меня никаких возражений» (цит. по: Цветаева, Сарджев. Мастер волшебного звона. С. 8). Благовещенская. Звуковые спектры. С. 35. Вам может быть интересно: Поделиться ссылкой на выделенное Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку» Источник ← колокольный звон троице сергиевой лавры слушать колокольный звон храм григория → Вам также понравится маринование сала в рассоле холодным способом 20.07.202223.07.2022 admin 0 правильно засолить огурцы в банке под капроновой крышкой на зиму 21.07.202230.07.2022 admin 0 как украсить блинчики на тарелке 20.07.202220.07.2022 admin 0 Добавить комментарий Отменить ответ Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены * Комментарий * Имя * Email * Сохранить моё имя, email и адрес сайта в этом браузере для последующих моих комментариев. Δ