крещение ребенка в реанимации как проходит
Психологическая поддержка родителей, у которых ребенок родился раньше срока
Во всем мире 17 ноября отмечается Международный день недоношенных детей. В преддверии даты клинический психолог, специалист по грудному вскармливанию Морозовской детской больницы Татьяна Безкопыльная рассказала, как родителям найти в себе силы и помочь малышу в этот непростой, хрустальный период.
Недоношенными считают детей, которые родились на сроке гестации от 22 до 36,6 недель. По данным мировой статистики, каждая 10-я беременность заканчивается преждевременными родами. В России этот показатель значительно ниже — он составляет 5-6%.
Что чувствуют родители, если встреча с долгожданным малышом произошла значительно раньше запланированного срока?
Самый первый и главный страх, с которым сталкиваются семьи, — страх за жизнь и будущее здоровье ребенка. Пребывание ребенка в реанимации усиливает родительскую тревогу. Неизбежно к опасениям потерять малыша прибавляется чувство материнской несостоятельности — мама начинает винить себя в том, что не смогла доносить ребенка. Папы, как правило, более рациональны и сдержаны. Некоторые женщины также способны самостоятельно справиться с возникшей ситуацией, но многих матерей тревога, страх, неизгладимое чувство вины и краха несбывшихся надежд погружают в состояние фрустрации. Это опасное состояние, в котором женщина замыкается и уходит от реальности. Например, она может часами сидеть и смотреть в одну точку. Она находится в так называемой психологической яме: подавлена и не понимает, что делать, куда двигаться дальше. Маму необходимо вывести из подавленного эмоционального состояния и побудить к действиям. Ребенку нужен любящий и сильный родитель.
Что чувствует в это время малыш?
Во время беременности между малышом и мамой устанавливается тесная связь. Ребенок чувствует ее прикосновения, запах, голос, тепло, вкус околоплодных вод, эмоции, испытываемые мамой. Если глубокая внутриутробная связь внезапно обрывается, малыш, такой незащищенный и ранимый, начинает испытывать страх. Он стремится найти привычное ощущение безопасности, которое дарит ему мама. Чем быстрее найдет — тем больше ресурсов для развития и восстановления у него будет. Нахождение мамы рядом с малышом дает ему силы бороться за жизнь. Родители — лучшее лекарство. Поэтому так важно не отчаиваться, верить в себя, малыша и вместе с врачами спасать ребенка.
Как члены семьи и близкие люди могут поддержать маму недоношенного ребенка?
Недоношенный ребенок — большой труд всей семьи. Поддержка семьи очень важна, но создать поддержку — это не проявлять навязчивое беспокойство. Близким необходимо быть максимально корректными. Если не знаете, как поддержать, просто скажите: «Я рядом с тобой. Ты можешь на меня рассчитывать. Когда тебе понадобиться помощь — скажи». Кроме того, поддержка должна быть безоценочной, без обвинений женщины. Но ни в коем случае нельзя допускать обесценивание ситуации. Фразы «Ничего страшного, вырастет», «Ничего страшного, выживет» — не допустимы. Если хотите поддержать — проявите заботу, настройте маму на позитив. Например, скажите: «Ты — лучшая мама», «Все будет хорошо, малыш будет здоров».
Что маме поможет собраться с мыслями и начать действовать?
Структурировать день и начать выводить себя из подавленного состояния маме помогут несложные правила.
Первое, нужно составить режим дня и стараться его придерживаться. Женщина должна вовремя есть, отдыхать, если нет медицинских противопоказаний, выполнять простые гимнастические упражнения. Режим дня можно написать на листе бумаги или сохранить в телефоне.
Второе, маме важно ориентироваться на сохранение грудного вскармливания и стимулировать лактацию: ежедневно каждые три часа сцеживать грудное молоко. Если нет медицинских противопоказаний, малыши могут получать по несколько капель материнского молока уже в реанимации. Когда малыша переведут в неонатологическое отделение — грудное вскармливание будет продолжено. Если мама не будет сцеживаться, лактация завершится.
Третье, важно посещать ребенка в реанимационном отделении. Здесь мама может находиться столько, сколько позволяет ее физическое состояние. У нас есть мамы, которые проводят с малышом весь день — с 9 утра до 8 вечера. Все условия для пребывания мамы созданы. Находясь с малышом, мама может его «кенгурить», то есть выкладывать себе на грудь «кожа к коже», поглаживать или просто положить на него руку.
Четвертое, положительно зарекомендовали себя дыхательные практики, как способ стабилизации эмоционального состояния. Как только у матери начинается эмоциональный «шторм», ей необходимо найти удобное положение, сделать спокойный вдох и медленный выдох, проговаривая: «вдыхаю спокойствие — выдыхаю тревогу, вдыхаю расслабление — выдыхаю напряжение». Каждый раз важно проговаривать эмоции, которые женщина хотела бы приобрести, и от которых хотела бы избавиться.
Пятое, в реанимации, где ребенок проходит лечение, мама может получить профессиональную психологическую поддержку.
В чем заключается психологическая поддержка?
Мы помогаем найти опоры, внешние и внутренние ресурсы для того, чтобы преодолеть препятствия и двигаться дальше. Все зависит от индивидуального запроса мамы. Например, помогаем проявить и осознать собственные чувства, проговариваем эмоции, которые наполняют женщину, применяем техники, позволяющие ей увидеть себя со стороны, ответить на беспокоящие вопросы, учим улавливать чувства ребенка.
Мы проводим индивидуальные беседы с мамами. Индивидуальная консультация длится около часа, проходит 2-3 раза в неделю. Это не утомительно для родителя и этого времени достаточно, чтобы обсудить и проработать один вопрос.
Недавно в одном из мессенджеров мы создали группу поддержки для мам. Участники — мамы, малыши которых проходят лечение в неонатологическом отделении. После выписки женщины также продолжают общение. Мамам важно, что они имеют возможность обменяться информацией, переживаниями и опытом с референтной группой. Кроме того, я с ними всегда на связи и при необходимости могу быстро оказать психологическую помощь.
В скором времени планируем организовать школы для мам. Это будут тематические групповые занятия по психо-эмоциональной поддержке мам, по уходу за малышами, по организации грудного вскармливания.
Как мамы могут обратиться к психологу?
В каждой палате неонатологического отделения размещена памятка, где указаны необходимые контакты. Мамы, которые находятся в других отделениях и нуждаются в психологической поддержке, могут сказать об этом лечащему врачу. По запросу врача, будет назначена встреча. Встревоженным мамам важно быть услышанными. Активное безоценочное слушание — прекрасный способ психопрофилактики.
Правильно ли я крестила дочь в реанимации?
Приблизительное время чтения: 2 мин.
Вопрос читателя:
Здравствуйте. 19 лет назад, будучи совсем юной девушкой, я забеременела и родила ребеночка, но к сожалению через три дня после родов он умер. Когда ребенок был в реанимации, я пыталась пригласить батюшку покрестить мою дочь, но не получилось. Батюшка на приходе был один (в деревне), я была в роддоме (в городе), священников тогда было очень трудно найти. Но батюшка сказал, что в моей ситуации я могу покрестить ребенка сама. И я в детской реанимации (ребенок был в барокамере) своей слюной нарисовала крестик на лбу и троекратно перекрестила рабу Божию Марию, прочитав молитву. Вот «считается» такое крещение или все-таки моя дочь некрещенная?
Отвечает иерей Роман Посыпкин:
Примите мои искренние соболезнования в связи с утратой Вашей дочери.
Отрадно, что Вы успели сами, с разрешения священника, провести крещение ребёночка. По церковным канонам, такое крещение, раз Вы сделали всё с искренней верой и надеждой на Господа, конечно же, угодно Господу.
Поэтому, даже не сомневаясь, молитесь за упокой души Вашей доченьки — во Святом Крещении — Марии.
И верьте, что её душа уже с Творцом.
Напишу не столько для Вас, сколько для других читателей: в экстренных случаях, когда речь идет о жизни и смерти, любой христианин может окрестить другого человека! Не надо ждать, например, если речь о младенце в реанимации, о человеке, которому очень плохо. Чтобы окрестить, достаточно произнести крещальную формулу: «Крещается (крестится) раб Божий (раба Божия) имярек (тут назвать имя) во имя Отца, аминь, и Сына, аминь, и Святого Духа, аминь!». Перед каждым словом «аминь» погружаем человека в воду или, если ситуация этого не позволяет, возливаем святую воду на голову того, кого крестим, или кропим его водой. Если святой воды нет, можно использовать простую воду, если под рукой вообще нет никакой воды, смущаться не надо, потому что ситуация и так экстренная, и просто произносится указанная формула.
Пензенская правда | Батюшка в реанимации роддома: о чудесах исцеления и силе материнской любви
Пензенский священник Алексий Попков крестит новорожденных, вселяя веру и надежду в их родителей.
Вечер. Священник Алексий Попков, настоятель храма-часовни св. Ксении Петербургской при детской областной больнице и храма св. Матроны Московской, недавно вернулся домой после вечернего богослужения. Только-только успел снять облачение и переодеться в домашнюю одежду. Присел рядом с женой за кухонный стол и взял на руки своего девятимесячного сына.
Вдруг идиллию нарушил звонок мобильного телефона. Отец Алексий сразу догадался, что это не родственники и не друзья. Ему словно передалась тревога того, кто с нетерпением ждал ответа на свой звонок.
— Батюшка, помогите, — женский голос дрожал от еле сдерживаемых рыданий. — У невестки случились преждевременные роды, мальчик родился совсем слабеньким, врачи делают все возможное, чтобы спасти его, но надежды не дают. Окрестите его, пожалуйста, не дай бог, умрет младенец, а мы даже помолиться за него не сможем.
Пришлось вновь облачаться и, захватив с собой крестильные принадлежности, спешить в роддом на Бекешской, 43, где, едва успев родиться, отчаянно пытался уцепиться за жизнь своими крошечными сморщенными кулачками маленький мальчик, у которого еще и имени-то не было.
КАК ТАМ НАШ МАЛЬЧИК?
— До того как начал служить в храмах при детской больнице, я и не представлял, что бывают такие маленькие дети, — признается отец Алексий. — Когда после крещения совершаешь таинство миропомазания, дотронуться боишься до этого крохи — как бы ненароком не поранить это чудо Божие.
В роддоме к появлению священника давно привыкли. Он единственный, кроме медиков, кому разрешено входить в реанимацию. Даже родители остаются за дверью, мучимые неизвестностью и страхом, что вот сейчас выйдет доктор и скажет такое, отчего небо покажется с овчинку.
Однако если в больнице для взрослых появление священника до сих пор вызывает у некоторых суеверный страх, то в реанимации для новорожденных на батюшку смотрят с верой и надеждой. Выходит отец Алексий после крещения, а мамы, папы, бабушки к нему спешат: ну как там наш малыш? Нам так хочется увидеть родное дитя, дотронуться хоть пальчиком, а нельзя.
— Ничего, хороший младенчик, щечки вот порозовели, — отвечает священник, хоть и не вполне уверен в перемене цвета лица крохи.
Да все равно родители переводят дух: наконец-то живое слово, кроме привычного казенного «состояние стабильно тяжелое».
Неподалеку от входа в больницу сидит на лавочке молодой папа. Вскакивает нервно, увидев отца Алексия.
— Батюшка, наша с женой дочка родилась недоношенной, весит всего полтора килограмма. Врачи говорят, что состояние стабильное, а мы себе все равно места не находим. Окрестите ее, пожалуйста! Сколько это будет стоить?
И отходит, чуть успокоенный и изрядно удивленный, потому что за крещение, да тем более в такой экстремальной ситуации, не требуется никаких пожертвований.
По словам отца Алексия, врачи по-разному относятся к его визитам в реанимацию для новорожденных. Верующие поддерживают, а воспитанные в традициях советского атеизма ворчат: мол, к чему эта блажь, улучшению состояния маленького пациента это никак не поможет, а инфекцию можно занести только так.
Но иногда случается, что и те и другие сами отправляют маму или папу к священнику: если православные, то окрестите своего ребенка. Это когда шансов на выживание становится слишком мало…
— Но сколько раз за два года, что я крещу новорожденных в роддоме, мне приходилось наблюдать самые настоящие чудеса! — утверждает батюшка. — Торопишься к такому «тяжелому» младенцу, боишься, что не успеешь… А на следующий день после совершения таинства узнаешь, что его из реанимации перевели в обычную палату.
Кстати, малыша, к которому так спешил священник в тот вечер, нарекли в крещении Арсением. Так уж получилось, что отец Алексий в своих пастырских заботах и хлопотах не узнал, как сложилась судьба мальчика.
А несколько месяцев спустя, после утреннего богослужения, к нему подошла семья: молодые мама и папа с хорошеньким щекастым младенцем на руках.
— Батюшка, вы, наверное, уже и не вспомните нас. Это Арсений, вы его крестили в реанимации! Нам ведь тогда никакой надежды никто не давал. А он выжил! Конечно, проблемы со здоровьем у него есть, но развивается он хорошо, соответственно возрасту.
Отец Алексий признается, что не отпевает умерших младенцев.
Люди верующие, воцерковленные более стойко переносят беду, ведь они знают, что жизнь продолжается и в ином, лучшем мире.
Случается, что дитя уходит из жизни некрещеным. Это когда родители не могут между собой договориться. Мама, например, настаивает, что ребенка нужно крестить, как положено, через 40 дней после рождения, а папа считает, пусть подрастет и сам решит, креститься ему или нет.
— Никогда не забуду, как рыдал взрослый мужчина, пятилетнюю дочь которого насмерть сбила машина. Говорил: как же нам быть теперь, мы собирались ее окрестить, да все тянули, а теперь нашу малышку даже отпеть не могут.
Да, к сожалению, это так, церковь не поминает людей, которые не были крещены. Но родители могут молиться за свое дитя, раздавать милостыню.
— И, знаете, несчастный отец даже просветлел лицом, когда я ему это сказал, — вспоминает отец Алексий.
Младенец Захарий… Его батюшка поминает на каждой литургии. Мальчик родился с множественными тяжелыми патологиями, о таких говорят: не жилец. Его мама отказалась от него прямо в роддоме.
А врачи, несмотря ни на что, пытались спасти «отказничка»: его лечили в Пензе, Санкт-Петербурге, Москве. Безрезультатно. Родные были уверены, что мальчика давно уже нет на свете. О том, что он все эти семь месяцев жил, узнали за несколько дней до его смерти.
Эту трагическую историю отцу Алексию рассказала бабушка мальчика, когда пришла с просьбой окрестить его. Священник долго не мог прийти в себя: как же можно было бросить умирающее дитя! Не важно, сколько ему отпущено дней, пусть бы он прожил их, согретый материнской любовью. А может быть, случилось бы чудо и он остался бы на этой земле на радость близким. Ведь любовь и молитва матери достают со дня моря!
Захар умер через несколько дней после крещения…
Но чаще отец Алексий вспоминает счастливые случаи, тем более что их гораздо больше.
— Это непередаваемое чувство, когда усилиями врачей, молитвами родителей и священника маленькая жизнь, которая чуть теплилась, вдруг разгорается в полную силу! В такие минуты особенно остро понимаешь выражение, что каждому дается по его вере. Надо верить и любить друг друга…
«Пензенская правда»,№ 39, 26 сентября 2017 г.
Бог лежит в этих боксах
Священник Андрей Мизюк. Фото Ивана Привалова /eparhia-saratov.ru
Капли святой воды на больничном боксе
Ночь. Звонок. Очень слабый мальчик, появился на свет раньше срока. Мама приехала на плановое обследование, и оказалось, что нужна экстренная операция. Звонят родственники из Подмосковья, чудом нашли меня через общих знакомых в Саратове, просят приехать, крестить. Собираю крестильные принадлежности, еду в роддом. Ко мне здесь привыкли, все знают, что в перинатальном центре бывает священник, никто не удивляется, когда я хожу в облачении по коридорам днем.
Здание перинатального центра новое, современное, ему всего двадцать пять лет. Днем перед входом – шарики, медсестры перетягивают белые конверты цветными лентами, родственники толпятся с букетами. Здесь появились на свет трое моих сыновей.
Когда жена лежала на сохранении со средним сыном, я приходил причащать ее и некоторых других женщин в помещении столовой. Мимо выписного отделения спешат родители в реанимацию. У них вместо цветов узелки, тюки, сумки с памперсами. В выписное отделение и интенсивную терапию ведут разные двери, но мимо всё равно не проскользнуть. Жизнь и борьба за нее живут по соседству. Здесь, как нигде, ощущается чудо, именно чудо рождения.
Ночью в палатах тихо, из освещения – только пост медсестры, бегу по коридору. Мне говорят, что его назвали Димой. За трубками, стенками бокса, пищащими медицинскими приспособлениями почти не видно маленького красного человека. Служу обычно сокращенным чином. Почти всегда просто нет времени на полное чинопоследование. Врачи не очень надеялись, что он выкарабкается. Но Дима выжил. Родители вскоре принесли его в наш храм, и я внес его в алтарь на руках.
С его родителями мы общаемся до сих пор, Дима растет и развивается ничуть не хуже своих сверстников. В тот день в реанимации произошло что-то особенное. Это ощущалось в тишине спящих палат, в приглушенном свете на сестринском посту, в звуках работы ламп для кварцевания. Там очень ясно чувствуется, что идет война между жизнью и смертью. Все, включая «бойцов»-малышей, собираются, ведут себя серьезно и стойко, как полагается на войне. Я много раз видел формальный подход к таинству Крещения в храме и никогда – в реанимации.
Крещение в роддоме, хотя и происходит без восприемников, а именно по вере родителей, по вере матери, это истинное крещение по вере. Со слезами веры. И по вере им дается.
В храме, даже несмотря на пройденные оглашения, есть ощущения, что ты экскурсовод: повернитесь сюда, идемте за мной, церковнославянский язык. А люди стоят, мнутся, им уже хочется куда-нибудь в кафе. Они нарядились, косметика плывет, телефон звонит. Символ веры за шесть лет наизусть знало пять человек. В реанимации всё по-другому.
Отец Андрей Мизюк с крестником Димкой. Фото: miloserdie.ru
«Родители умирающего ребенка не ждут слов»
Родители редко плачут. В реанимацию пускают только маму. Она ничего толком не видит за аппаратами, но всё чувствует сердцем, и это отражается у нее на лице, как бы она ни старалась держаться. Папы ждут внизу, на улице. Увидев меня, зачем-то интересуются: «Сколько это стоит?» Очень удивляются, что крещение – бесплатно.
Помню девочку: 32 недели, 1,7 кг. Состояние стабильно, но мама просит крестить в реанимации. Обговорили всё. Договорились встретиться у роддома. На заключительный вопрос ответил: «Нисколько». И этим, видимо, вызвал ступор. Спросил: «Удивлены?» Она замялась: «Ну, как-то неудобно…» А голос был уже другим. Так бывает, когда человек протягивает руку, уже доверяя. Это самое ценное.
Бог лежал в яслях. Он и в боксах этих лежит, в этих хрупких тельцах, за ворохом проводов, под писком аппаратов. Мне нечего Ему принести, но, возможно, кто-то в какой-то момент будет доверять Ему больше, потому что просто протянул руку. А ты ее взял. Доверие – это мост, который ты начинаешь строить сам.
Есть те, кому не надо ничего говорить. Родители умирающего ребенка не ждут слов. Просто посидеть рядом – взять за руку, этого достаточно. Они часто спрашивают «за что?», но формальный ответ давать нельзя. Любые слова не будут иметь никакого значения, я это понял девять лет назад, когда умер мой отец. Они не держатся за мнимую перспективу завтрашнего дня. Их ребенок может не дожить до завтра. Им надо рассказать, что будет в ближайший час или два, что произойдет здесь и сейчас. Просто подойти и сказать «сейчас мы будем молиться».
Ко мне подходят разные мамы. Помню одну историю… Роддом, после молебна читаю молитву к Богородице для рожениц, есть такая в требнике. Спрашиваю имена у барышень, как вдруг одна из них назвала себя каким-то красивым, но восточным именем. Ладно, думаю, мало ли… А на помазание, смотрю, тоже подходит.
– Вы можете помолиться за мои роды, я мусульманка…
Помолился. Какие тут могли быть варианты?
Дождь после крещения
Помню, как во время миропомазания девчушка, лежащая в проводах на животике, совсем еще махонькая, улыбнулась, начала двигаться и немножко приподнялась, словно пыталась встать на четвереньки.
Елена. Так назвали. Стоящие рядом тоже были Еленами.
Пронзительно что-то пикало рядом, за окном цвела зелень и светило солнце. Я чувствовал, что нет времени, оно убежало в щелочку, я читаю Апостола Павла, а вслед за ним Евангелие… Господь рядом и Он во всём.
Я видел удивительный свет в этих маленьких, еще почти не открывающихся глазах. А потом пошел дождь.
«Запах боли»
Я служил в реанимации ожогового центра, и очень часто там пахнет горелой человеческой плотью. Именно так пахнет боль. Там нельзя оставаться брезгливым, этот запах стоял везде, даже рядом с молельной комнатой. В роддоме этого нет, но иногда есть ощущение холода.
У меня не получается запомнить каждого. Я не веду счет тем, кого крестил в реанимации. Для себя записываю «О здравии младенца Георгия, Иоанна, Иулии, Дарии, Варвары, Елены». За два дня – шесть крещений. В перинатальный центр стали перебрасывать рожениц из областных больниц.
Детская смерть
Новые имена, новые лица. Помню, что одну женщину я видел дважды. Ее первый ребенок умер в перинатальном центре, и она приехала туда рожать второго. Это требовало от нее огромного мужества. Всё напоминало о пережитой боли, те же стены, те же палаты, но она вернулась.
С детской смертью я встречался не раз. 25 июня был день памяти девочки Ники. Я отпевал ее. Восемь лет. На стене расписание уроков, солнце светит, игрушки, письменный стол, книги, тетради, школьная фотография. Это было лет пять назад, но в глазах стоит до сих пор. Маленький белый гроб, спокойное серьезное лицо, белое платье, игрушки рядом. Такое случилось со мной тогда впервые.
Да, за эти несколько лет были дети. Сколько, не знаю, потому что каждый раз приходится жить как-то заново. Жить мне. А каково им? Тем, кому с кладбища придется возвращаться домой, в следующее утро опять как-то жить.
Я не пытаюсь понять, я пытаюсь принять, принять всё как есть. Если бы где-то далеко внутри я не верил из последних сил, что это не всё, что не конец…. Эта вера передается из рук в руки, одним рукопожатием, одним сжатием, она молчится, за нее зубами надо цепляться, иначе конец. Но эти дети для меня уже там, в чертогах радости. И когда я полечу к своим грехам и страхам, может быть, кто-нибудь из них вздохнет и обо мне…
Когда мы приходили в этот мир, наверное, никому из наших матерей не хотелось бы, чтобы нам было больно. Я не знаю, как Она жила, зная, что Ему будет очень больно. Но пока сердце способно болеть, ничто не кончено.
Как быть, если ребенка покрестили в больнице?
Что еще необходимо сделать, если батюшка провел таинство крещения младенца в больнице без погружения в купель и без присутствия восприемников? Необходимо ли соблюсти все этапы таинства крещения, которые не были совершены в больнице?
Похожие вопросы
4 Ответа
Прежде всего, не следует переживать! Если ребенка крестил настоящий, а не ряженный священник, он всё сделал правильно.
Также грешно и кощунственно думать, что благодать Божия зависит от количества воды, или от непосредственного наличия восприемников.
«Восполнять» ничего не надо, благодать Духа Святаго даётся в максимальной полноте!
Теперь Ваша задача и ответственность воспитать малыша стойким христианином, а это невозможно сделать, если сами родители далеки от христианства. Вот об этом надо думать: о собственной благочестивой жизни, о катехизации, то есть узнавании основ веры, и о том как по-христиански устроить жизнь семьи как малой Церкви, в которой малыш будет впитывать любовь к Богу и людям «с молодых ногтей».