жалоба на действия конкурсного управляющего судебная практика
ВС впервые разрешил контролирующему лицу обжаловать действия управляющего
В октябре 2017 года ООО «Финансовая компания «Присцельс» стала банкротом (дело № А56-17680/2017). Через 2,5 года конкурсный управляющий Раиля Ибрагимова потребовала привлечь контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности на 48 млн руб. В списке оказался бывший гендиректор общества Михаил Кокурин.
Летом 2021-го АС Санкт-Петербурга и Ленобласти отказался удовлетворять заявление Ибрагимовой, потому что она пропустила годичный срок исковой давности. Но еще осенью 2020-го, когда риск привлечения к «субсидиарке» был, Кокурин оспорил действия управляющего. Он указывал, что Ибрагимова не взыскивает «просуженную» дебиторскую задолженность и привлекает ненужных специалистов, работа которых оплачивается из конкурсной массы. Но первая инстанция вернула жалобу. У того, кого могут привлечь к субсидиарной ответственности, есть права только в своем обособленном споре, объяснил АС Санкт-Петербурга и Ленобласти. Апелляция и кассация согласились с этим.
Тогда Кокурин обратился в Верховный суд. Контролирующее лицо заинтересовано в правильном формировании конкурсной массы, настаивал бывший гендиректор. Если арбитражный управляющий работает плохо, денег у банкрота будет меньше. А значит, потенциальный размер субсидиарной ответственности увеличится.
Новая позиция ВС
23 сентября жалобу Кокурина рассмотрела коллегия во главе с Екатериной Корнелюк. Во время заседания она сказала, что СКЭС впервые разрешает такой вопрос в «тройке». А Денис Капкаев попытался выяснить, для чего теперь экс-гендиректору право на обжалование действий управляющего. Ведь обособленный спор о «субсидиарке» уже завершился (подробнее — «Контролирующее лицо может жаловаться на управляющего, подтвердил ВС»). В итоге «тройка» все же решила, что контролирующее лицо может обжаловать действия управляющего.
На правовое положение контролирующего лица влияют два ключевых обстоятельства, отметили судьи: совокупный размер требований кредиторов и объем конкурсной массы. Разница между этими величинами — это размер субсидиарной ответственности КДЛ. А значит, бывшему гендиректору нужна возможность влиять на эти обстоятельства, решил ВС.
У контролирующего лица есть право обжаловать действия конкурсного управляющего и за рамками обособленного спора о «субсидиарке». Суды не могут ссылаться на то, что у КДЛ нет статуса основного участника банкротного дела.
Другого способа защитить свои права у КДЛ нет, уверен ВС. Конкурсный управляющий компенсирует убытки должника, если контролирующее лицо докажет, что они возникли из-за действий управляющего. Конкурсная масса пополнится, а размер потенциальной субсидиарной ответственности этого КДЛ уменьшится. В ближайшее время АС Санкт-Петербурга и Ленинградской области еще раз оценит, нужно ли принимать жалобу Кокурина к производству.
Далекоидущие последствия
Раньше нижестоящие инстанции применяли разные подходы. Например, АС Западно-Сибирского округа в марте 2020-го подтвердил, что контролирующее должника лицо вправе обжаловать действия управляющего еще до привлечения к субсидиарной ответственности (дело № А67-4804/2017). А всего через несколько месяцев АС Московского округа возразил: бывший руководитель должника, привлеченный к субсидиарной ответственности, не может обжаловать действия управляющего (дело № А40-140479/14).
Не было единства и среди судей ВС в «отказных» определениях. В 2019-м году ту позицию, которую просит подтвердить Кокурин, занимал прежний глава банкротного состава экономколлегии Иван Разумов (дело № 304-ЭС19-21117). А в 2020-м другой судья ВС, Сергей Самуйлов, решил иначе: у того, кого привлекают к субсидиарной ответственности, есть процессуальные права только в его обособленном споре (дело № 305-ЭС20-788).
Это определение будет иметь далекоидущие последствия. Оно позволит контролирующим лицам инициировать другие обособленные споры, в том числе оспаривать сделки должника и включение требований в реестр. Ведь, по сути, все споры в деле о банкротстве прямо или косвенно влияют на размер требований кредиторов и объем конкурсной массы.
Возможность контролирующих лиц не только защищаться от конкурсных управляющих, но и «нападать» на них дисциплинирует управляющих, отмечает Бородкин. Есть вероятность, что теперь управляющие подумают дважды, прежде чем предъявлять необоснованные требования о привлечении к субсидиарной ответственности. Подход ВС позволит нижестоящим инстанциям полнее учитывать интересы контролирующих лиц, добавляет Зарубин. Возможно, суды начнут тщательнее изучать качество работы управляющих, предполагает юрист.
Формальные нарушения — например, пропуск срока на публикацию в ЕФРСБ — едва ли затрагивают интересы КДЛ, поэтому такая жалоба должна квалифицироваться как злоупотребление правом. Контролирующее лицо может обжаловать действия управляющего только тогда, когда взыскание с него убытков потенциально приведет к уменьшению размера субсидиарной ответственности.
Право каждого
Определение экономколлегии прямо не отвечает на вопрос, могут ли обжаловать действия управляющего те контролирующие лица, которых еще не привлекают к «субсидиарке», отмечает Бородкин. Раньше ВС уже признавал право на участие в банкротном деле за тем, у кого формально такого права нет, напоминает юрист (п. 2 Обзора судебной практики №3 за 2016 год). А Зарубин обращает внимание на довод СКЭС, что КДЛ заинтересован в правильном формировании и распределении конкурсной массы.
Полагаю, Верховный суд дал понять, что обжаловать действия управляющего может также КДЛ, в отношении которого еще не возбуждено дело о привлечении к субсидиарной ответственности.
Александр Зарубин, юрист бюро Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) 22 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 30 место По количеству юристов 39 место По выручке Профайл компании ×
Право контролирующего лица на защиту не должно зависеть от заявления управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности, уверен Бородкин. КДЛ может подать жалобу, если докажет свой интерес в разрешении обособленного спора, подчеркивает юрист.
ВС РФ подтвердил наличие права у экс-руководителя должника обжаловать действия (бездействие) конкурсного управляющего должника
«05» октября 2021 года Верховный Суд РФ, наконец-то, опубликовал полный текст Определения по жалобе экс-руководителя должника, привлекаемого к субсидиарной ответственности, на отказ в рассмотрении его жалобы на действия (бездействие) конкурсного управляющего должника с заявлением о взыскании убытков с конкурсного управляющего должника (Определение ВС РФ от 30.09.2021 № 307-ЭС21-9176, дело № А56-17680/2017).
Суд первой инстанции ранее возвратил указанную жалобу заявителю, сославшись на то, что лицо, в отношении которого в рамках дела о банкротстве подано заявление о привлечении к субсидиарной ответственности, наделено правами и обязанностями участвующего в деле о банкротстве лица только в пределах рассмотрения обособленного спора по заявлению о привлечении его к субсидиарной ответственности.
Решение суда первой инстанции было поддержано судами апелляционной и кассационной инстанций.
Иными словами – вся судебная практика исходила из того, что бывший руководитель должника точно является контролирующий должника лицом, которое в абсолютном большинстве споров привлекается к субсидиарной ответственности, при этом процессы, направленные на правильное и наиболее полное формирование конкурсной массы, а равно – связанные с легитимным формирование реестра требований кредиторов должника, никак не затрагивают права указанного лица и, соответственно, такое лицо не имеет право заявлять свою позицию относительно указанных процессов.
Рассматриваемое Определение должно положить конец порочной практике!
Основные доводы Верховный Суд РФ лежат на поверхности и давно озвучены специалистами, сопровождающими банкротные процессы.
Теперь они закреплены в настоящем Определении:
Как итог, Верховный Суд РФ делает совершенно объективный и своевременный вывод:
Контролирующее должника лицо, выбрав активную защиту своих прав в связи с возникновением обособленного спора по заявлению о привлечении его к субсидиарной ответственности, не может быть лишено возможности на обращение в суд с жалобой на действия конкурсного управляющего должником со ссылкой на отсутствие статуса основного участника дела о банкротстве в соответствии с положениями статьи 34 Закона о банкротстве. Доказанность наличия причинно-следственной связи между неправомерными действиями (бездействием) конкурсного управляющего и убытками на стороне должника и его кредиторов, приведёт к взысканию с конкурсного управляющего в конкурсную массу должника денежных средств, что, как следствие, приведёт к уменьшению размера возможной субсидиарной ответственности экс-руководителя должника. Иного способа защиты у контролирующего должника лица в рассматриваемом случае не имеется.
Вопрос о принятии к производству жалобы экс-руководителя должника на действия (бездействие) конкурсного управляющего направлен на новое рассмотрение.
С нетерпением ждем реакции суда первой инстанции и надеемся на постепенное исправление сложившейся судебной практики, которая в настоящее время явно не учитывает права и законные интересы экс-руководителя должника, привлекаемого к субсидиарной ответственности.
Контролирующее лицо может жаловаться на управляющего, подтвердил ВС
В октябре 2017-го ООО «Финансовая компания «Присцельс» признали банкротом (дело № А56-17680/2017). Через 2,5 года конкурсный управляющий Раиля Ибрагимова потребовала привлечь к субсидиарной ответственности на 48 млн руб. бывшего и действующего участников компании и ее экс-руководителей. В списке был и бывший гендиректор общества Михаил Кокурин. Летом 2021-го АС Санкт-Петербурга и Ленобласти отказался удовлетворять заявление Ибрагимовой, потому что она пропустила годичный срок исковой давности.
Осенью 2020-го, когда риск привлечения к «субсидиарке» еще был, Кокурин оспорил действия управляющего. Ибрагимова не взыскивает «просуженную» дебиторскую задолженность и привлекает ненужных специалистов, работа которых оплачивается из конкурсной массы, объяснял экс-директор. Но первая инстанция вернула жалобу. У потенциального «субсидиарщика» есть права только в своем обособленном споре, объяснил АС Санкт-Петербурга и Ленобласти. Апелляция и кассация согласились с этим.
Тогда Кокурин обратился в Верховный суд. Контролирующее лицо заинтересовано в правильном формировании конкурсной массы, настаивает бывший директор. Если арбитражный управляющий работает недостаточно хорошо, денег у банкрота будет меньше. А значит, потенциальный размер долга контролирующего лица увеличится.
«И в чем теперь ваш интерес?»
23 сентября жалобу Кокурина рассмотрели председательствующая Екатерина Корнелюк, Денис Капкаев и Сергей Самуйлов. На заседание пришла и представитель заявителя — адвокат Анна Шулькина.
Сначала Корнелюк зачитала позицию конкурсного управляющего. Жалоба Кокурина — это злоупотребление правом, писала Ибрагимова. Так он якобы хотел затянуть процесс о «субсидиарке». Отдельно управляющий остановилась на том, что обособленный спор Кокурина уже разрешили. А значит, его права как контролирующего лица уже точно не нарушат. Шулькина настаивала, что отказ от привлечения к субсидиарной ответственности на на что не влияет:
— Мы полагаем, что основания не отпали, поскольку конкурсная масса не сформирована. И Кокурин не получил свою задолженность от общества.
Оказалось, что Кокурин не только КДЛ, но и реестровый кредитор. «Присцельс» должен ему 100 000 руб. зарплаты.
— А почему Кокурин не оспаривает действия управляющего как кредитор? Почему именно как КДЛ? — заинтересовалась Корнелюк.
— Потому что он не только кредитор, но и контролирующее лицо. Решил оспаривать как КДЛ, потому что ему угрожала субсидиарная ответственность, — объяснила представитель.
Тогда к «опросу» подключился Капкаев:
— Вот вступил в законную силу акт по спору о субсидиарной ответственности. И в чем теперь ваш интерес?
Общество должно Кокурину деньги, напомнила Шулькина. «Ну так он может обжаловать действия управляющего как кредитор», — парировал Капкаев. Представитель попыталась напомнить, что ВС уже занимал такую же, как у Кокурина, позицию.
— Верховный суд по этому вопросу в «тройке» не высказывался, — подчеркнула Корнелюк.
— Да, — признала Шубина, — речь идет об «отказных» определениях.
В совещательной комнате судьи провели всего несколько минут. И в итоге постановили направить дело на новое рассмотрение в первую инстанцию. Мотивы такого решения станут понятны, когда ВС опубликует определение в полном объеме.
Разная судебная практика
В 2019-м году ту позицию, которую просит подтвердить Кокурин, занимал прежний глава банкротного состава экономколлегии Иван Разумов. Правда, в «отказном» определении (дело № 304-ЭС19-21117). А в 2020-м другой судья ВС, Сергей Самуйлов, в «отказном» определении по делу № 305-ЭС20-788 решил иначе. У того, кого привлекают к субсидиарной ответственности, есть процессуальные права только в его обособленном споре, указал судья.
Можно с уверенностью утверждать, что единообразная судебная практика по этому вопросу пока отсутствует. Возможно, в деле Кокурина ВС, наконец, сформулирует однозначную позицию.
Александр Зарубин, юрист Олевинский, Буюкян и партнеры Олевинский, Буюкян и партнеры Федеральный рейтинг. группа Банкротство (включая споры) 22 место По выручке на юриста (менее 30 юристов) 30 место По количеству юристов 39 место По выручке Профайл компании ×
Арбитражный суд Вологодской области
О суде
Новости
26.10.2021
Список дел безотлагательного характера, по которым обеспечивается допуск в суд лиц, участвующих в деле 01.11.2021 и 03.11.2021
22.10.2021
О работе суда в октябре-ноябре 2021 года.
21.10.2021
Арбитражный суд Вологодской области объявляет об открытии конкурса на замещение должности государственной гражданской службы старшей группы должностей категории «специалисты».
Анализ судебной практики по рассмотрению жалоб на действия (бездействие) арбитражных управляющих
Анализ
судебной практики по рассмотрению жалоб на действия (бездействие) арбитражных управляющих, заявлений об оспаривании сделок, о привлечении лиц, контролировавших должника к субсидиарной ответственности и (или) убыткам с целью выявления обстоятельств, указывающих на наличие заинтересованности, аффилированности заявителей по делу о банкротстве, должника, арбитражного управляющего, стороны по сделкам должника, попадающим в период подозрительности («контролируемое банкротство»).
В соответствии с Планом работы Арбитражного суда Вологодской области (далее – суд) на первое полугодие 2017 года проведён анализ судебной практики по рассмотрению жалоб на действия (бездействие) арбитражных управляющих, заявлений об оспаривании сделок, о привлечении лиц, контролировавших должника к субсидиарной ответственности и (или) убыткам с целью выявления обстоятельств, указывающих на наличие заинтересованности, аффилированности первого и (или) последующих заявителей по делу о банкротстве, должника, арбитражного управляющего («контролируемое банкротство»).
Целью проведения анализа являлось выявление обстоятельств, указывающих на наличие заинтересованности, аффилированности лиц, участвующих в деле о банкротстве, и, одновременно, влекущих (обуславливающих) нарушение прав и законных интересов кредиторов должника. Анализ проведён по результатам рассмотрения жалоб на действия (бездействие) арбитражных управляющих, заявлений об оспаривании сделок, о привлечении лиц, контролировавших должника к субсидиарной ответственности и (или) о взыскании убытков судом, Четырнадцатым арбитражным апелляционным судом, Арбитражным судом Северо-Западного округа.
Актуальность анализа подтверждается не только увеличением количества указанных обособленных споров в рамках дела о несостоятельности (банкротстве), но и прослеживающейся тенденции обусловленности выявленных нарушений прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, наличием признаков заинтересованности, аффилированности заявителей по делу о банкротстве, должника, арбитражного управляющего, кредиторов, сторон по оспариваемым сделкам.
Сложность правовой квалификации анализируемой категории дел обусловлена тем, что действующее законодательство о юридических лицах не содержит развернутого определения такого понятия, как контроль над юридическим лицом (корпоративный контроль), равно как и понятия «контролируемое банкротство», определяя наличие указанных признаков через понятие «заинтересованность» (статья 19 Закона о банкротстве), а также «контролирующее должника лицо» (глава III.2 Закона о банкротстве).
1. Жалобы на действия (бездействие) арбитражных управляющих
1.1. Пропуск конкурсным управляющим срока исковой давности для оспаривания сделки является основанием для признания жалобы на его бездействие обоснованной и взыскания с управляющего убытков.
Конкурсный кредитор должника обратился в суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи между должником (Обществом) и гражданином (ответчиком), в результате которого в собственность последнего были отчуждены принадлежавшие олжнику объекты недвижимого имущества.
Конкурсный управляющий с аналогичным заявлением в суд не обращался, хотя о данной сделке ему было известно (собранию кредиторов представлен финансовый анализ деятельности должника, в котором указанная сделка отражена).
Кроме того, вступившим в законную силу решением суда общей юрисдикции в удовлетворении требований Общества о взыскании задолженности по спорному договору отказано в связи с пропуском срока исковой давности, который истёк в период исполнения обязанностей конкурсного управляющего должника.
Определением суда кредитору отказано в удовлетворении заявленных требований в связи с истечением срока исковой давности, о применении которой было заявлено ответчиком.
Требования нового конкурсного управляющего должника о взыскании с предыдущего арбитражного управляющего в пользу должника убытков удовлетворены.
Суд первой инстанции установил наличие прямой причинно-следственной связи между пропуском арбитражным управляющим срока исковой давности для оспаривания договора купли-продажи и причинением должнику убытков в виде непоступления в конкурсную массу денежных средств.
Конкурсный управляющий располагал информацией о договоре купли-продажи, мог установить фактическую невыплату покупателем денежных средств за отчужденное имущество должника. При этом, конкурсный управляющий Общества не обращался в суд с ходатайством об истребовании документации у ликвидатора Общества.
Как разъяснено в абзаце пятом пункта 32 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Постановление ВАС РФ №63), если исковая давность по требованию о признании сделки недействительной пропущена по вине арбитражного управляющего, то с него могут быть взысканы убытки, причинённые таким пропуском, в размере, определяемом судом с учётом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности.
Имея возможность проанализировать все обстоятельства подозрительной сделки, конкурсный управляющий не обратился в арбитражный суд с самостоятельным требованием о признании договора купли-продажи недействительным и применении последствий его недействительности, несмотря на то, что при реализации указанных полномочий следует принимать во внимание сокращённые сроки давности обращений, в частности по основаниям оспаривания, специально установленным главой III.1 Закона о банкротстве. Также управляющий не обратился с требованием о взыскании дебиторской задолженности в пользу должника.
Признав действия управляющего неправомерными, суд указал, что конкурсный управляющий, по существу, допустил бездействие в вопросе оспаривания сделки купли-продажи, не обеспечил пополнение конкурсной массы за счёт данного оспаривания, притом что фактическая неуплата по данной сделке привела к уменьшению активов и конкурсной массы должника с фактической утратой их восполнения.
Дело №А13-10852/2013: определение суда от 18 июля 2017 года, постановление Четырнадцатого арбитражного суда от 09 ноября 2017 года, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 06 марта 2018 года.
В указанном деле признаки заинтересованности при рассмотрении жалобы на действия конкурсного управляющего не выявлены (не выявлялись), вместе с тем из материалов дела усматривается, что ликвидатор должника, обращаясь в суд с заявлением о признании Общества несостоятельным (банкротом), указал именно кандидатуру конкурсного управляющего, действиями (бездействием) которого в последствии должнику причинены убытки.
1.2. Формальное исполнение конкурсным управляющим обязанности по оспариванию сделок должника за пределами срока исковой давности не является основанием освобождения от взыскания с него убытков, причинённых несвоевременным обращением в суд с заявлением о признании сделки должника недействительной.
В деле о несостоятельности (банкротстве) должника (Общества) отказано в удовлетворении заявления конкурсного управляющего о признании сделки по отчуждению недвижимого имущества должника в пользу Банка недействительной и применении последствий её недействительности ввиду пропуска срока исковой давности. При этом в мотивировочной части определения суда и постановления Четырнадцатого арбитражного суда констатировано наличие установленных пунктом 2 статьи 61.3 Закона о банкротстве оснований для признания сделки недействительной.
Уполномоченный орган, полагая, что в результате несвоевременного обращения конкурсного управляющего в суд с указанным требованием, в конкурсную массу не поступили денежные средства, обратился в суд с заявлением о признании незаконным такого бездействия конкурсного управляющего и взыскании с него убытков.
Суд установил, что арбитражный управляющий являлся временным, а затем конкурсным управляющим должника, знал о совершении сделки, однако несвоевременно обратился в суд с требованием о признании её недействительной, то есть недобросовестно исполнял обязанности, возложенные на конкурсного управляющего статьями 20.3, 129 Закона о банкротстве. Суд указал, что обстоятельства, установленные судами при рассмотрении вышеуказанного спора, в том числе оказание Банку предпочтения в удовлетворении его требования перед иными кредиторами должника, имеют преюдициальное значение при рассмотрении данного обособленного спора. В связи с указанным суд пришел к выводу о том, что конкурсный управляющий неправомерно бездействовал, в результате чего в конкурсную массу не поступили денежные средства в размере полученного Банком предпочтения.
Дело №А13-769/2013: определение суда от 14 марта 2014 года, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25 июня 2014 года, определение суда от 28 июня 2017 года, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 декабря 2017 года, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 20 апреля 2018 года.
В указанном деле признаки заинтересованности при рассмотрении спора о взыскании убытков с конкурсного управляющего не выявлены (не выявлялись), вместе с тем из материалов дела усматривается, что заявителем по делу о несостоятельности (банкротстве) являлось само Общество (должник), последнее указало саморегулируемую организацию арбитражных управляющих, из числа членов которой утверждён временный, а, в последующем, и конкурсный управляющий; в рамках указанного дела неоднократно инициировались споры о признании бездействия конкурсного управляющего незаконными, в том числе по необжалованию сделок должника и невзысканию дебиторской задолженности (определение суда от 30 августа 2013 года).
2. Заявления об оспаривании сделок.
2.1. О совершении сделки в условиях злоупотребления правом и ущемлении интересов кредиторов должника свидетельствует установление символической стоимости при покупке имущества должника.
Конкурсный управляющий обратился в суд с требованием о признании договора купли-продажи недействительным и возврата в конкурсную массу Автомобиля, ссылаясь на несоразмерность встречного обязательства, а также о наличии вреда, причинённого должнику (Обществу) и кредиторам, ввиду продажи Автомобиля по стоимости в 28,05 раз ниже рыночной. В качестве правового обоснования заявления конкурсный управляющий привёл нормы пункта 2 статьи 61.2 Закон о банкротстве, а также статьи 10 ГК РФ.
Возражая против требований конкурсного управляющего, ответчик пояснил, что цена договора определялась остаточной стоимостью Автомобиля, сделка совершена в отсутствие признаков заинтересованности, установленных статьёй 19 Закона о банкротстве, и на условиях, сходных с аналогичными сделками, совершёнными должником в период заключения договора.
По результатам проведённой в рамках указанного обособленного спора экспертизы установлено, что рыночная стоимость Автомобиля на дату его отчуждения была в 28,05 раза выше, чем цена, определённая договором. То есть в результате заключения и исполнения спорной сделки произошло уменьшение стоимости и размера имущества должника, что свидетельствует о причинении вреда имущественным интересам кредиторов.
Довод о наличии совершения в спорный период сделок должника на аналогичных условиях не принят судом во внимание, поскольку размер стоимости имущества, отчуждаемого имущества по одной из сделок должника не может свидетельствовать об аналогичной стоимости иного имущества, Автомобиля в рассматриваемом случае, и, тем более, что в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника оспаривалось несколько сделок по признаку несоразмерности встречного исполнения, которые не могли и не должны были стать «эталоном» для отнесения оспариваемого договора к совершённому на аналогичных условиях.
Довод ответчика о соразмерности цены договора остаточной стоимости Автомобиля не принят судом во внимание ввиду следующего.
Между должником и Лизинговой компанией заключён договор лизинга, в соответствии с которым Лизинговой компанией приобретён в собственность и передан Должнику во временное владение и пользование Автомобиль, а Общество производило оплату лизинговых платежей. Договор лизинга заключён на срок 24 месяца. Автомобиль приобретён по цене 1 849 203 рублей. Выкупная стоимость Автомобиля по договору лизинга составляла 658 528 рублей 00 копеек. Должником в счёт расчётов по Договору лизинга осуществлены платежи на общую сумму 2 221 312 рублей 89 копеек.
При таких обстоятельствах факт установления остаточной стоимости Автомобиля, подлежащей оплате при передаче последнего в собственность должнику от лизинговой компании в размере 10 000 рублей 00 копеек, не мог свидетельствовать о равноценности встречного обязательства со стороны ответчика в указанном размере.
При разрешении указанного спора судом установлено, что участником должника и мужем ответчика является Гражданин. При этом доля участия Гражданина в должнике составляет 5%.
Доказательства, свидетельствующие о наличии у Гражданина иных признаков, позволяющих отнести последнего в группу лиц с должником, в материалах дела отсутствовали и в суд не представлены.
Таким образом, судом установлено, что Гражданин и ответчик, образуя группу лиц (пункт 7 части 1 статьи 9 Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции» (далее – Закон о защите конкуренции) между собой, не образуют её с должником.
Вместе с тем ответчик, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, не мог не знать об ущемлении интересов кредиторов должника самим фактом установления цены договора в размере, почти в 30 раз ниже рыночной стоимости Автомобиля.
При таких обстоятельствах, суд пришёл к выводу, что ответчик должен был знать об ущемлении прав кредиторов Общества, и констатировал наличие совокупности условий, необходимой для признания сделки на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
Кроме того, в рассматриваемом случае судом установлены признаки недействительности договора по основаниям статей 10, 168 ГК РФ, ввиду следующего.
Доказательств разумности и экономической целесообразности заключения договора не представлено, при том, что стоимость, по которой должник продал Автомобиль, составила всего 3,56% рыночной стоимости.
Согласно позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, выраженной в пункте 9 информационного письма от 13.11.2008 №126 «Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения» и информационном письме от 25.11.2008 №127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации», продажа имущества по цене ниже рыночной не противоречит действующему законодательству и сама по себе не влечёт недействительности сделки, но может оцениваться как недобросовестное поведение сторон либо злоупотребление правом.
Поскольку цена договоров в 28,06 раз ниже рыночной, в результате исполнения Договора произошло уменьшение имущества должника без эквивалентного встречного предоставления.
Заключение спорного договора не было каким-либо образом связано с хозяйственной деятельностью должника и не повлекло получение Обществом какой-либо имущественной либо иной выгоды, а при таких обстоятельствах заключение оспариваемого договора очевидно влечёт ухудшение положения конкурсных кредиторов должника и свидетельствует о намерении сторон договора вывести активы должника.
Дело №А13-18316/2014: определение суда от 21 апреля 2017 года, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30 июня 2017 года, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 04 октября 2017 года, определение Верховного Суда Российской Федерации №307-ЭС17-21652 от 31.01.2018.
Из анализа фактических обстоятельств указанного дела следует, что в преддверии банкротства Обществом заключено множество сделок по отчуждению имущества должника с целью выведения активов должника, при этом, хотя стороны договоров формально и не отвечали признакам заинтересованности (статьи 19 Закона о банкротстве, статья 9 Закона о защите конкуренции), но имели возможность фактического влияния на должника.
2.2. Наличие признаков заинтересованности сторон сделки по отчуждению имущества должника облегчает возможность представления доказательств формального исполнения стороной обязательства по оплате имущества и (или) соразмерности встречного обязательства. Вместе с тем в отсутствие достоверных доказательств оплаты ответчиком цены оспариваемого договора следует признать, что фактически должник не извлёк никакой имущественной выгоды из его заключения, а отклонение условий договора от аналогичных, свидетельствует о причинении вреда кредиторам должника.
Кредитор должника (Общества) обратился в суд с заявлением о признании недействительной сделки по продаже земельных участков, заключённой между должником и ответчиком и применении последствий недействительности сделки в виде возврата имущества в конкурсную массу. В последующем в качестве созаявителей к участию в указанном обособленном споре привлечены уполномоченный орган и конкурсный управляющий.
В качестве оснований для признания сделки недействительной указано, что имущество отчуждено Обществом в адрес заинтересованного лица и в отсутствие доказательств реальности произведённого покупателем встречного исполнения.
Как следовало из материалов дела, должник и ответчик заключили договор купли-продажи земельных участков, цена договора установлена в размере 5 000 000 руб. (по 2 500 000 руб. за каждый земельный участок).
Судом установлено, что оспариваемый договор заключён в течение одного года до возбуждения дела о банкротстве Общества, следовательно для признания его недействительным достаточно оснований, установленных пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, то есть несоразмерности встречного предоставления.
Возражая против предъявленных требований, ответчик сослался на исполнение обязательств по плате по спорному договору, в подтверждение чего представил квитанцию к приходному кассовому ордеру на сумму 5 000 000 рублей, в которой в качестве основания платежа указано «оплата за землю по договору…».
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22 июня 2012 года № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве», при оценке достоверности факта расчётов с должником путём передачи должнику наличных денежных средств, подтверждаемой только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение второй стороны (с учётом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учёте и отчётности и т.д.
Судом установлено, что в соответствии со справками формы 2-НДФЛ доход ответчика несоразмерен цене оспариваемой сделки.
Довод ответчика о том, что оплата по спорной сделке произведена за счёт средств о продажи своего имущества, не признан достоверно обоснованным, поскольку сделки ответчика с недвижимостью, совершённые в предшествующий период, представляли собой последовательность одной сделки по отчуждению недвижимости и двух сделок по приобретению недвижимости, при этом стоимость отчужденного имущества соразмерна цене приобретённого, остатка денежных средств в связи с продажей иного имущества ответчика, за счёт которого могли быть оплачены земельные участки, не образовалось.
К приходному кассовому ордеру бывшим руководителем должника представлен кассовый чек на сумму 5 000 000 рублей. Вместе с тем, данный кассовый чек датирован ранее даты приходного кассового ордера и ранее даты заключения оспариваемого договора, соотнести его с операцией внесения денежных средств именно ответчиком и именно по спорной сделке не представилось возможным.
Ссылка бывшего руководителя должника на то, что внесённые ранее ответчиком в кассу должника денежные средства находились в кассе должника и по расходному кассовому ордеру выданы Компании (третьему лицу) по договору займа, вызвали у суда сомнения.
Какого-либо обоснования нахождения наличных денежных средств в кассе должника в течение трёх месяцев бывшим руководителем должника не приведено, ранее в ходе дела о банкротстве о договоре займа с Компанией бывший руководитель должника не заявлял, доказательств возврата займа в материалах дела не имеется, в судебном заседании бывший руководитель должника указал на отсутствие возврата данного займа, дебиторская задолженность Компании в сумме 5 000 000 рублей по данному договору займа в отчётности должника не отражена, доказательств дальнейшего расходования третьим лицом данной суммы денежных средств в материалы дела также не представлено.
При этом в соответствии со сведениями Единого государственного реестра юридических лиц бывший руководитель должника являлся одновременно руководителем и единственным участником Компании.
При таких обстоятельствах суд посчитал представленные ответчиком и бывшим руководителем должника документы недостаточными доказательствами реальности внесения ответчиком в кассу должника денежных средств в оплату по оспариваемой сделке.
Формальное составление сторонами документов (платежных документов, договора займа), создающих видимость исполнения ответчиком своих обязательств по оплате цены спорного договора, само по себе не может подтверждать фактическое предоставление должнику денежных средств, учитывая наличие совокупности обстоятельств, свидетельствующих об обратном, в частности об отсутствии у ответчика фактической возможности внести в кассу должника наличные денежные средства в сумме 5 000 000 рублей, а также об отсутствии в материалах дела удовлетворительных сведений о том, как полученные средства были истрачены должником и отражались в бухгалтерском учёте.
Указанное свидетельствует о совершении спорной сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов и о его фактическом причинении в силу пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
В соответствии с пунктом 2 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику – юридическому лицу признаются, в том числе, его руководитель, а также лица, находящиеся с руководителем должника в отношениях, определенных пунктом 3 данной статьи.
Согласно пункту 3 статьи 19 Закона о банкротстве заинтересованными лицами по отношению к должнику-гражданину признаются его супруг, родственники по прямой восходящей и нисходящей линии, сестры, братья и их родственники по нисходящей линии, родители, дети, сестры и братья супруга.
Ответчик являлся матерью бывшего руководителя должника, подписавшего от имени должника оспариваемый договор.
Следовательно, с учётом осведомлённости ответчика об отсутствии с его стороны оплаты по спорной сделке и формальном составлении платежных документов, ответчик в любом случае должен был знать о причинении данной сделкой вреда имущественным правам кредиторов Должника.
При таких обстоятельствах суд посчитал обоснованной позицию о наличии оснований недействительности оспариваемой сделки, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.
Дело №А13-9627/2016: определение суда от 27 декабря 2017 года.
В другом деле считая, что имущество по договорам отчуждено должником (Обществом) при несоразмерном встречном исполнении в адрес заинтересованного лица, Банк обратился с заявлением о признании сделок недействительными в суд.
Как следовало из материалов дела, должник (продавец) и ответчик (покупатель) заключили договоры поставки крупного рогатого скота (далее – КРС), по стоимости за 1 кг живого веса в размере 50 рублей.
Оплата по договорам произведена ответчиком на счёт должника.
Оспариваемые договоры заключены в течение одного года до возбуждения дела о банкротстве должника, следовательно, для признания их недействительными достаточно оснований, установленных пунктом 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве (несоразмерность встречного исполнения).
Согласно пункту 8 постановления Пленума ВАС РФ № 63 для признания сделки недействительной на основании указанной нормы не требуется, чтобы она уже была исполнена обеими или одной из сторон сделки, поэтому неравноценность встречного исполнения обязательств может устанавливаться исходя из условий сделки.
В соответствии с абзацем первым пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки имеет место, в частности, в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия на момент её заключения существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки.
При сравнении условий сделки с аналогичными сделками следует учитывать как условия аналогичных сделок, совершавшихся должником, так и условия, на которых аналогичные сделки совершались иными участниками оборота.
В обоснование установленной оспариваемыми договорами стоимости КРС должник указал на степень упитанности отчужденных голов КРС (ниже средней).
Банк в обоснование своих требований сослался не только на занижение оспариваемыми договорами стоимости одного килограмма живого веса КРС, но и занижение установленной передаточными документами общей массы отчужденного КРС.
В соответствии с актом приёма-передачи КРС к договорам средняя масса одного животного составляла 321 кг (от 231 до 399 кг) и 82 кг.
При этом незадолго до совершения спорных сделок должником ответчику проданы 100 голов КРС по цене 113 рублей за 1 кг живого веса, со средним весом одного животного 449 кг.
Кроме того, в предшествующий оспариваемым договорам период должником отчуждено 12 голов КРС на забой средней массой 409,5 кг.
В ходе процедуры конкурсного производства в отношении должника реализовано 53 головы КРС на забой, средний вес одного животного превысил 500 кг.
Судом установлено, что отчуждённый по спорному договору скот не подлежал вынужденному убою (напротив, по условиям договоров скот должен быть абсолютно здоров, не иметь врожденных и приобретенных дефектов (в том числе вследствие травм), влияющих на дальнейшее использование).
Актов эпизоотологического обследования в период, совпадающий со спорной сделкой, в материалы дела не представлено. В соответствии с актом эпизоотологического обследования за предыдущий период серьезных замечаний к Должнику не имелось, предлагалось улучшить рацион кормления животных, вместе с тем сведений о том, что КРС относится к категории «тощих» акт не содержит.
Акт эпизоотологического обследования за последующий период устанавливает отсутствие замечаний к должнику и указывает на упитанность КРС.
При этом, судом установлено, что поголовье КРС в хозяйстве должника согласно указанным актам не уменьшилось на 430 голов (отчужденных по спорным договорам), что может, в частности, свидетельствовать о том, что фактически животные продолжали содержаться по месту нахождения должника, в связи с чем выводы об упитанности КРС относятся и к спорным животным.
Возможность совершения ответчиком и должником согласованных действий по отчуждению имущества должника по заниженной цене подтверждаются также фактом наличия признаков заинтересованности последних в силу статьи 19 Закона о банкротстве и статьи 9 Закона о защите конкуренции, учитывая вхождение должника и ответчика в группы с одним и тем же лицом, поскольку дочь ответчика является также дочерью сына должника.
При этом по общедоступным сведениям Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей ответчик зарегистрирован в качестве главы крестьянского хозяйства незадолго до заключения спорного договора на приобретение КРС.
Дело №А13-11159/2015: определение суда от 22 февраля 2018 года, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 04 апреля 2018 года.
3. О привлечении лиц, контролировавших должника к субсидиарной ответственности и (или) убыткам.
3.1. Отсутствие надлежащим образом оформленных первичных бухгалтерских документов, подтверждающих расходование наличных денежных средств, является основанием для взыскания убытков с руководителя должника.
Определением суда с бывшего директора (ответчика) в пользу должника (Общества) взысканы убытки.
Судом установлено, что в период, когда ответчик являлся руководителем должника с расчётного счёта и из кассы произведена выдача денежных средств, однако, документы, подтверждающие обоснованность спорных операций ни конкурсному управляющему, ни в материалы дела не представлены.
В силу пункта 1 статьи 9 Федерального закон от 06.12.2011 №402-ФЗ «О бухгалтерском учёте», все хозяйственные операции, проводимые организацией, должны оформляться оправдательными документами. Эти документы служат первичными учётными документами, на основании которых ведётся бухгалтерский учёт.
Согласно статье 17 названного закона, организации обязаны хранить первичные учётные документы, регистры бухгалтерского учёта и бухгалтерскую отчётность в течение сроков, устанавливаемых в соответствии с правилами организации государственного архивного дела, но не менее пяти лет.
В подпункте 4 пункта 2 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 №62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица» разъяснено, что недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица.
При этом, исходя из пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.
Таким образом, в обязанности директора входило обеспечение сохранности документов общества, и ответчик был обязан передать конкурсному управляющему печать, учредительные документы, бухгалтерскую отчётность и иную необходимую документацию.
В силу абзаца 2 пункта 1 статьи 252 Налогового кодекса Российской Федерации, расходами признаются обоснованные и документально подтвержденные затраты, осуществленные (понесённые) налогоплательщиком.
Под документально подтвержденными расходами понимаются затраты, подтвержденные документами, оформленными в соответствии с законодательством Российской Федерации, и (или) документами, косвенно подтверждающими произведённые расходы. Расходами признаются любые затраты при условии, что они произведены для осуществления деятельности, направленной на получение дохода.
Оборот выданных наличных денежных средств, подлежит строгому учёту и оформлению, для выдачи наличных денег на расходы, связанные с осуществлением деятельности юридического лица, работнику под отчёт расходный кассовый ордер оформляется согласно письменному заявлению подотчётного лица, составленному в произвольной форме и содержащему собственноручную надпись руководителя о сумме наличных денег и о сроке, на который выдаются наличные деньги, подпись руководителя и дату.
Выдача наличных денег под отчёт проводится при условии полного погашения подотчётным лицом задолженности по ранее полученной под отчёт сумме наличных денег.
Соответствующие оправдательные документы, подтверждающие расходование денежных средств, не были представлены. Факт ненадлежащего ведения руководителем должника бухгалтерского учёта и отсутствие в этой связи информации о ряде операций, документально не опровергнуты.
Дело №А13-11626/2014: определение суда от 26 апреля 2017 года.
3.2. Совершение мнимой сделки директором должника является основанием для взыскания с последнего убытков, в размере исполненного по такой сделке.
Определением суда с бывшего руководителя должника (Общества) в пользу должника взысканы убытки.
Судом установлено, что в течение двух лет должнику Компанией (третьим лицом) ежемесячно выставлялись счета-фактуры за консультационные услуги. Также сторонами подписывались акты приёмки-передачи выполненных работ (услуг) без замечаний и претензий по качеству.
По расходным кассовым ордерам из кассы должника выдавались денежные средства в качестве оплаты по договору возмездного оказания услуг.
В связи с установленными по делу обстоятельствами суд сделал вывод о недобросовестности и неразумности действий ответчика по перечислению денежных средств в оплату услуг, которые не были оказаны, и о причинении этими действиями убытков Обществу.
Дело №А13-2171/2014: определение суда от 30 декабря 2015 года, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 мая 2016 года, постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 05 сентября 2016 года.
3.3. Утрата обществом возможности дальнейшего осуществления хозяйственной деятельности и, как следствие, невозможность удовлетворения требований кредиторов, возникшие по причине фактического перевода бизнеса на вновь созданную организацию, влечёт субсидиарную ответственность контролирующего должника лица.
Налоговым органом проведена выездная налоговая проверка должника (Общества), по результатам которой Общество привлечено к ответственности за совершение налогового правонарушения.
В период проверки директором и единственным учредителем Общества зарегистрировано юридическое лицо со схожим наименованием (Компания), в котором участник должника являлся учредителем с долей участия в размере 50%.
Используемые в производственной деятельности помещения, ранее арендуемые Обществом, переоформлены на нового арендатора – Компанию, бывшие сотрудники Общества также трудоустроены в Компании. Одновременно переоформлены на Компанию все договоры подряда, исполнителем по которым являлось Общество.
Кроме того, вновь созданная Компания в договорах указывала один и тот же контактный телефон и почтовый адрес, что ранее указывало Общество, имело схожую печать.
Указанные обстоятельства свидетельствует о том, что Общество и Компания являются взаимозависимыми юридическими лицами.
При таких обстоятельствах, Общество утратило возможность дальнейшего осуществления хозяйственной деятельности, что привело к невозможности удовлетворения требований кредиторов.
Действия по созданию Компании, использующей производственные мощности Общества, с переводом всех работников должника в Компанию и одновременном переоформлении договоров подряда, приносящих основной доход Обществу, на вновь созданное юридическое лицо, были причиной остановки производственной деятельности должника и были направлены на уклонение от расчётов с кредиторами и намеренное банкротство Общества.
Определением суда с бывшего директора и участника Общества в пользу должника взысканы убытки, поскольку несостоятельность (банкротство) должника вызвана действиями ответчика.
В качестве правового обоснования суд руководствовался абзацем вторым пункта 3 статьи 56, пунктом 2 статьи 401, пунктом 2 статьи 1064 ГК РФ, пунктом 22 совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 №6/8 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
Дело №А13-11668/2015: определение суда от 16 ноября 2017 года, постановление Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 06 февраля 2018 года.