икона христа в храме вооруженных сил
Икона Главного храма Вооруженных Сил России «Спас Нерукотворный» доставлена в Севастополь
Севастополь, 30 апреля 2019 г.
Икона Главного храма Вооруженных Сил России «Спас Нерукотворный» прибыла в Севастополь – базу Черноморского флота, сообщает Департамент информации и массовых коммуникаций МО Российской Федерации.
Тем самым город русской славы стал первым пунктом в объединениях и соединениях Южного военного округа, в который доставлена святыня.
«Сегодня мы торжественно передаем Главную икону Главного храма Вооруженных сил Российской Федерации «Спас Нерукотворный» командованию Южного военного округа и духовенству Крыма», – сказал начальник Главного военно-политического управления Вооруженных Сил генерал-полковник Андрей Картаполов на торжественной церемонии передачи иконы во Владимирском кафедральном соборе в Севастополе.
Он объяснил, почему Главной иконой Главного храма Вооруженных Сил стал святой лик Спасителя. «Спас Нерукотворный » изображался на знаменах русского воинства, а его образ помещался над вратами крепостей. Воины всегда видели в нем своего покровителя, а мирные жители – защитника и спасителя», – пояснил замминистра.
Он напомнил, что икону провезут по воинским частям и храмам по всей стране. «В течение года ее провезут по многим соединениям и воинским частям Российской армии, по храмам Русской Православной Церкви, чтобы святыне могли поклониться не только тысячи военнослужащих, но и православные верующие в разных уголках нашей Родины. По воздуху, по воде, по земле святыня преодолеет более 57 тысяч километров. Побывает в более чем 120 городах, более 150 храмах, более 300 соединениях и воинских частях», – подчеркнул Андрей Картаполов.
Он отметил, что свой путь икона начинает в городе-герое Севастополе, «на земле Херсонеса», где принял крещение князь Владимир, а закончит его в Москве в Главном храме Вооруженных Сил в 75-ю годовщину Великой Победы.
Икона «Спас Нерукотворный» представляет собой каноническое изображение лика Иисуса Христа, по преданию чудесным образом отпечатавшееся на куске материи.
Лик окружают образы Пречистой Божией Матери Казанской, Владимирской, Смоленской и Тихвинской, размещенные на художественных рельефах, которые изображают знаковые события в истории российского государства, а также образы архангела Михаила и святых покровителей родов войск: Федора Ушакова, княгини Ольги, Николая Чудотворца, Александра Невского, Андрея Первозванного, святой великомученицы Варвары, пророка Илии и князя Владимира.
В Севастополе икону выставят в кафедральном соборе Святого равноапостольного князя Владимира в Херсонесе Таврическом до 2 мая. Далее принесение иконы продолжится в воинские части Черноморского флота. До 28 мая ее переправят в Ростовскую область. Увидеть святой лик в Краснодарском крае и Адыгее военнослужащие и местные жители смогут с 29 мая по 23 июня, а последующие два дня – в Абхазии. С 26 по 30 июня икона будет выставлена в храмах Ставрополья, а с 31 июня по 16 июля – в церквях Северной Осетии, Чечне, Дагестане и Южной Осетии.
С 17 по 18 июля ее представят в Астраханской области, с 19 июля по 1 августа – в Волгоградской области. Со 2 августа икона будет находиться в Армении, после чего 6 по 13 августа вновь прибудет в Ростов и Новочеркасск, откуда уже отправится в части Центрального военного округа.
Главный храм Вооруженных сил Российской Федерации
Решение о строительстве Главного храма Вооруженных сил России в Военно-патриотическом парке культуры и отдыха «Патриот» было принято в 2018 году. 19 сентября того же года Святейший Патриарх Кирилл в присутствии Президента России В.В. Путина и министра обороны Российской Федерации С.К. Шойгу освятил закладной камень в основание собора в честь Воскресения Христова.
Патриарший собор, посвященный 75-летию Победы в Великой Отечественной войне, а также ратным подвигам русского народа во всех войнах, возведен на народные пожертвования. Финансирование строительства Главного храма осуществлялось за счет добровольных пожертвований физических и юридических лиц. Для сбора пожертвований был создан Благотворительный фонд «Воскресение», который прошел государственную регистрацию.
Величественный собор с большими золотыми куполами формирует пространство равнинного пейзажа. Расположение храма было выбрано неслучайно. Парк «Патриот» Одинцовского района Московской области — это прежде всего место ожесточенные боев за Москву в ноябре 1941 года. Он объединил на своей территории несколько военных музеев, спортивные сооружения и полигон для подготовки воинов, образцы вооружений и техники. Парк стал излюбленным местом отдыха молодежи. Это военно-патриотический парк культуры и отдыха не только для военнослужащих и их семей, но и для всех желающих.
Пропорции и размеры храма Воскресения Христова уникальны. Многие из них соотносятся с числами, связанным с Великой Отечественной войной и Великой Победой. Идея использовать в архитектурных пропорциях такие числа принадлежит министру обороны России С.К. Шойгу.
Высота храма вместе с крестом составляет 96 метров. В 960 году родился cвятой равноапостольный великий князь Владимир, в честь которого освящен нижний храм. Диаметр барабана главного купола — 19 метров 45 сантиметров. На барабане находится 8 окон. Диаметр купола — 22 метра 43 сантиметра. 8 мая 1945 года в 22 часа 43 минуты был подписан акт о безоговорочной капитуляции Германии. Высота малых куполов — 14 метров 18 сантиметров — 1418 дней и ночей длилась Великая отечественная война. Высота звонницы — 75 метров, именно столько лет прошло со дня Победы. Площадь мозаики в интерьере 2644 квадратных метров, что соответствует числу полных кавалеров Ордена Славы. Высота мандорлы — 11 694 милиметра, ровно столько участников Великой Отечественной войны получили звание Героя Советского Союза.
На фасаде храма установлено 29 скульптур. Из них 4 скульптуры евангелистов; 8 скульптур святых воинов-полководцев символизирует такое же число кампаний Великой Отечественной войны.
Купол храма выполнен в виде шлема святого благоверного князя Александра Невского, с изображением на нем Архангела Михаила — предводителя небесного воинства. В куполе находится огромный сверкающий золотом мозаичный образ Спаса Нерукотворного, который копирует древнюю новгородскую икону — воинскую хоругвь XII века. В настоящее время икона находится в экспозиции Третьяковской галереи. Со времен Древней Руси этот образ традиционно помещался на знаменах и штандартах, символизируя духовную защиту русского воинства.
Храмовый комплекс в совокупности представляет синтез современных видов искусства: мозаика, скульптура, керамика, живопись, витражи гармонично сочетаются в едином ансамбле. В его создании ключевая роль принадлежала главному архитектору и автору проекта Дмитрию Смирнову. По решению Художественного совета храма к работе были приглашены такие именитые деятели искусств, как академики Российской Академии художеств, народные художники России С.Н. Андрияка, С.А. Щербаков, В.И. Нестеренко, известные живописцы Дарья Шабалина и Михаил Леонтьев. У этих мастеров была особая миссия — в художественных образах рассказать об истории России. Керамическое убранство выполнено в мастерской «Паллада» под руководством К.В. Лихолата, предметы из металла — в литейной мастерской «Кавида» под руководством Ю.Е. Киреева, мозаичные композиции нижнего храма и крестильни исполнялись по эскизам М. Леонтьева и Д. Шабалиной.
Нижний храм посвящен святому равноапостольному Великому князю Владимиру, крестителю Руси. В центре установлена украшенная мозаичными крестами купель, состоящая из трех резервуаров с лестницами и подсветкой. Интерьеры нижнего храма и баптистерия совершенно уникальны и не имеют аналогов в современном зодчестве как по количеству мозаик и керамического убранства в интерьере, так и по уровню их исполнения. Профессионалы высоко оценили исключительное качество фарфоровых деталей, а также декорацию свода, решенного в сочетании керамической мозаики и традиционной золотой смальты.
Особым великолепием и торжественностью отличается верхний храм, посвященный Воскресению Христову — главному христианскому празднику. Посвящение храма выбрано неслучайно: в празднике Воскресения звучит вечная радость победы Христа над диаволом и смертью, Победы, к которой причастны все воины, павшие за правое дело — за защиту Родины на полях сражений. Одиннадцатиметровая барельефная икона Христа Воскресшего в главной апсиде собора создана скульптором Даши Намдаковым. В куполе находится огромный сверкающий золотом мозаичный образ Спаса Нерукотворного, символизирующий духовную защиту русского воинства. В сводах храма представлена своеобразная энциклопедия русской военной геральдики: они украшены многоцветными витражами с изображениями всех воинских орденов, включая награды советского времени. В верхнем храме четыре придела, посвященные святым покровителям родов войск: пророка Илии — небесного покровителя Воздушно-космических и Воздушно-десантных войск России, благоверного князя Александра Невского — небесного защитника Сухопутных войск, великомученицы Варвары — покровительницы Ракетных войск стратегического назначения и апостола Андрея Первозванного — покровителя Военно-морского флота России.
В серии живописных работ художника В.И. Нестеренко соединены небесные покровители Отечества и его земные защитники.
В западной части расположены хоры для певчих. Возможно размещение хора численностью более 130 человек.
В киотах храма представлены древние святыни — иконы XVIII-XIX веков разных художественных центров. Для храма также создавались новые композиции.
Центральная икона храма — образ Спаса Нерукотворного. Лик Христа изображали на хоругвях русского воинства, с которыми шли в бой. Даже доска, на которой написана икона, тоже напрямую связана с отечественной ратной историей. Ее основа собрана из лафета 8-фунтовой чугунной пушки 1710 года, которую подняли со дна Невы недалеко от домика императора Петра I в Санкт-Петербурге. С тыльной стороны доски скреплены между собой цевьем автоматической винтовки Токарева образца 1940 года. Образ обрамляют святые покровители Вооруженных сил и наиболее почитаемые святые. На внутренних створках киота этой иконы изображены исторические сцены с иконами Богородицы. С обратной стороны киота изображен Архангел Михаил, пронзающий копием дракона, работы Даши Намдакова; на створках помещены иконописные изображения святых воинов.
В восточной апсиде храма установлена уникальная икона-складень Воскресения Христова, выполненная с применением золочения и эмалей, с полудрагоценными камнями. Складень будет стоять в закрытом виде в будние дни и открываться с особой церемонией перед воскресной службой.
В иконостасе храма 48 икон, по числу месяцев боевых действий в Великой Отечественной и Советско-японской войнах. Инкрустация из 431 драгоценного и полудрагоценного камня в иконостасе символизирует количество стрелковых дивизий, числившихся в Красной Армии к моменту окончания Великой Отечественной войны.
Стены храма снаружи декорированы бронзовыми горельефами со сценами эпизодов войны, выполненными скульптором Салаватом Щербаковым.
Убранство колоколов, изготовленных на Воронежском литейном заводе, разработано на основе орнаментов, украшающих храм. На колоколах отражена тема Победы в Великой Отечественной войне, иконы покровителей русского воинства. Вес ансамбля — более 20 тонн, в него вошли 18 колоколов, самый большой из которых весит 10 тонн. 17 из 18 колоколов посвящены видам и родам войск. Самый большой колокол называется «Праздничный благовестник» и посвящен памяти всех, кто внес свою лепту в Победу в Великой Отечественной войне. На его миниатюрах изображены Сталинградская битва, снятие блокады Ленинграда, взятие Берлина.
Смотровые площадки внутри и снаружи храма в уровне главного барабана позволяют обозревать всю территорию комплекса вокруг храма и интерьерные решения с высоты 50 м.
В современном мире воинский храм — это духовный символ России — страны-победительницы. Собор Воскресения Христова в парке «Патриот» прославляет величайшую победу Жизни над смертью — Воскресение Христово — и православную веру, вдохновлявшую во все века великие подвиги нашего народа.
В стиле советского плаката. Искусствоведы, священник и иконописец — о храме Вооруженных сил России
Победное шествие на Красной площади, с портретом Сталина (позднее в соцсетях появилась информация, что Сталина не будет), над шествием — Богородица с Младенцем; портреты современных политических деятелей… Интересно, что некоторые члены Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации узнали об этих композициях непосредственно после их появления в интернете.
Понятно, что пока храм не открыт, трудно давать общий анализ его внутреннему убранству. Но какие-то общие впечатления можно сформулировать.
«Кажется, Рим побеждает христианство, и от этого горько»
Искусствовед Ирина Языкова, специалист по современному церковному искусству, член Экспертного совета, которая ранее не видела эскизов, считает, что трудно оценивать убранство храма с точки зрения искусства, поскольку он весьма далек от него. Но можно оценить его с церковной точки зрения.
— В этом храме видно прежде всего непонимание, что храмовое пространство — это литургическое пространство, а значит, там все должно быть организовано вокруг определенного центра — вокруг Христа, вокруг Евхаристии, а не расползаться на второстепенные вещи, — говорит Ирина Языкова. — Военная тематика могла бы спокойно разместиться вне храмового пространства, рядом, в подклете, например. А здесь видно, что иерархия ценностей нарушена: построен не храм, а военный мемориал с идеологическими и патриотическими целями. Это яркий пример того, что у нас все еще Церковь неофитов, которые не понимают разницы между церковным и светским.
По мнению Ирины Языковой, задача священников и экспертов — объяснять, где проходит эта грань. Поэтому претензии не к заказчикам. Они могут быть далеки от церковной культуры и не обязаны знать все нюансы традиций и канонов. Претензия к тем, кто их консультировал, кто не объяснил, что храмы так не строят и так не украшают.
— На самом деле, заказчики, даже самые высокопоставленные, готовы слушать, — считает Языкова, — только им часто никто не возражает, все боятся. Иконописец Александр Соколов постоянно говорил, что заказчика надо воспитывать, с ним надо беседовать, он сам иногда не понимает, что он хочет. Можно же со всем уважением объяснить принципы церковного искусства, его возможности и задачи. В данном случае явно такого разговора не было.
Самое опасное в этой ситуации — не просто появление данного храма, а возникновение прецедента, после которого и подобное отношение к храмовому пространству начнут тиражировать.
— Если одним можно, почему другим нельзя? У нас ведь именно так понимается традиция. Появилась, к примеру, в свое время «Троица» Андрея Рублева — так, как до него никто не писал, и все стали писать именно так. Но это великий образ, — объясняет Ирина Языкова. — А бывает, что возникает какой-то немыслимый сюжет в иконописи и он начинает распространяться, тиражироваться. Поэтому на тех, кто занимается церковным искусством, всегда большая ответственность, и не только за один храм, одну икону, а за то направление, которое потом будет развиваться. Ведь за каждое слово дадим ответ. Отец Зинон говорит так: «Веру можно исказить не только словом, но и через образ». К сожалению, люди не понимают всей глубины ответственности.
Защищающие возможность появления политических деятелей в храмовом пространстве кивают на Византию — там изображали императоров. Изображали, и не только императоров, но просто жертвователей. Другой вопрос — как изображали.
— Что касается изображения политических деятелей в храмовом пространстве, это большая проблема, — говорит искусствовед. — Часто ссылаются на Византию. Но вспомним, что раннехристианские воины были мучениками за Христа, а не за родину. Посмотрите, как изображали императоров — всегда перед Христом или Богородицей с дарами или в молитве. Лев Великий в Софии Константинопольской изображен вообще коленопреклоненным перед Христом.
Политические деятели в пространстве храма никогда не изображались как триумфаторы, на первом месте всегда изображался Христос, – заключает Ирина Языкова:
«В храме мы прославляем Его триумф, Его Воскресение, победу Жизни над смертью. Здесь же все посвящено земной победе».
— Я ничуть не преуменьшаю победу в Великой Отечественной войне, я благодарна всем воевавшим, среди которых — мои близкие, и о них как раз мы можем молиться в храме. Но все-таки Главный в храме — Христос, а никак не генералы, вожди и прочие деятели. К сожалению, в нашей стране патриотизм стал религией, люди поклоняются Родине, государству, победам, а Христа — отодвинули, Он словно бы постольку-поскольку. Когда-то кроткое христианство победило воинственный и гордый Рим, а теперь, кажется, Рим побеждает христианство, и от этого горько.
«Этот храм — обнуление всего, что мы делали 30 лет»
Иконописец Александр Солдатов, преподаватель Иконописной школы при МДА — тоже член Экспертной комиссии. И для него появление фрагментов внутреннего убранства тоже стало сюрпризом.
— Когда увидел фотографии композиций впервые, я был шокирован, — говорит Солдатов. — И первое, что мне попалось на глаза, — изображение Божьей Матери в стиле советского плаката с партийно-комсомольским суровым пафосом. Потом я стал смотреть и другие работы. Понятно, мое мнение предварительное, в храме я не был после его украшения. Первая мысль, что этот храм не совсем христианский.
Солдатов говорит о существовании двух противопоставленных друг другу онтологий: мирной тринитарной христианской онтологии и онтологии войны Гераклита. Гераклит так и говорил: «Война — отец всех, царь всех: одних она объявляет богами, других — людьми, одних творит рабами, других — свободными». Иконописец считает, что эта фраза Гераклита очень уместно бы там смотрелась. Ведь, по его мнению, в новом храме все вопиет войной, причем не только в символике. Все формы, начиная с самой архитектуры и заканчивая внутренним убранством, свидетельствуют об этом духе войны.
Фразе Гераклита Солдатов противопоставляет другую цитату — Евгения Трубецкого об архитектуре и живописи православного храма: «Во храме утверждается то внутреннее соборное объединение, которое должно победить хаотическое разделение и вражду мира и человечества. Собор всей твари как грядущий мир вселенной, объемлющий и ангелов, и человеков, и всякое дыхание земное, — такова основная храмовая идея нашего древнего религиозного искусства, господствовавшая и в древней нашей архитектуре, и в живописи».
Интерьер храма. Фото: hram.mil.ru
— Кроме обсуждаемых мозаик, я вижу отвратительное фактурное сочетание материала, колористическое, стилистическое и пластическое решение внутреннего убранства, свидетельствующее о богатстве, о роскоши, о блеске мира сего, — какая-то тотальная безвкусица, — рассказывает Александр Солдатов. — За иконостасом совершенно неимоверных размеров — скульптура Христа, больше похожая на изображение языческого бога.
Вообще кажется, что храм скорее посвящен громовержцу Зевсу, чем Распятому и Воскресшему Богу.
Как и у Ирины Языковой, у Александра Солдатова нет претензий к заказчикам: они не должны быть специалистами и понимать, что такое литургическое храмовое пространство.
— Я не хочу плохо говорить и про работавших там художников, — поясняет Солдатов. — Они были зажаты короткими сроками. Главный мой вопрос к авторам проекта благоукрашения. Вообще непонятно, почему на такой масштабный проект не было конкурса, почему мозаиками в итоге руководили не Евгений Николаевич Максимов или Александр Давыдович Корноухов — признанные мастера-монументалисты?
Появление этого храма, как считает Солдатов, делает бессмысленными все профессиональные дискуссии по поводу церковного искусства.
— Этот храм — полная девальвация, обнуление всего, что мы делали за последние 30 лет. Всех наших споров, дискуссий по поводу храмовых росписей, стилей, форм, разговоров об изысках цвета, колорита, вопросов канона. После этого храма все дозволено, и никто уже не посмеет тебя упрекнуть. Все разговоры закрыты, в них уже нет смысла.
Можно ли воцерковить язык соцреализма
Протоиерей Федор Бородин напоминает об образце храма воинской славы — Храме Христа Спасителя. С точки зрения каноничности там не все безусловно, поскольку в центральном куполе изображен Бог Отец. С другой стороны — восстановление храма было своего рода реконструкцией, в том смысле, что иконографическую программу современные мастера не придумывали.
В этом храме тоже отдается дань воевавшим — во время войны 1812 года. Но их имена — на огромных пилонах, там не встречается никаких изображений, никаких триумфов. То есть, прецедент создается сейчас.
На примере этого храма отец Федор разбирает общую проблему, характерную для нашего времени:
Протоиерей Федор Бородин
— Христианское храмовое искусство служит человеку, входящему в храм для того, чтобы ему, человеку, было легче приблизиться к Богу, познать Бога и молиться Ему. И поэтому церковное искусство сильно зависит от того, какой человек сейчас ходит в храм.
Современный человек совершенно не понимает имперской роскоши. Ярко и обильно расписанные, богато украшенные поверхности воспринимаются им как избыточность, как лицемерная помпезность, отмечает он.
— Можно провести параллель с архиерейским богослужением литургии — оно более близко к древнему и поэтому мы его так любим. Но современный человек этого не понимает, — объясняет протоиерей Федор Бородин. — Один раз, когда у нас служил на престольный праздник архиерей, я поймал взгляд нашего прихожанина — доктора физико-математических наук, с огромным количеством регалий. Так вот, на его лице было написано полное недоумение. Этот умнейший человек не прочитывает обрядовую сторону архиерейского богослужения как поклонение Христу. Он сейчас ее прочитывает, из сегодня, из своего культурного эстетического опыта, как неумеренное восхваление личности архиерея.
Отец Федор считает, что византийская символика утеряна, люди перестали ее понимать или прочитывают ее совершенно по-другому, если не иметь в виду стилистический язык иконы.
— Например, на Пасху священник должен целовать в уста всех прихожан и прихожанок, такая была традиция. Эту часть устава мы нарушаем, почему? Потому, что если я начну целовать в уста всех прихожанок, что скажут их мужья? А если я начну целовать прихожан, за кого меня примут? Сейчас это будет не обращение к древней традиции, а колоссальный вызов, оскорбление и искушение для людей, — объясняет отец Федор.
Времена меняются, меняются культурные парадигмы. В течение последних 30 лет общий тренд мирового искусства — это лаконизм. Если в 90-е годы богатые люди ходили в малиновых пиджаках, демонстрировали золотые цепи и дорогие машины, то сейчас кичиться богатством неприлично. И сейчас люди, приходящие в церковь, не понимают, что ее украшают ради Христа. По мнению протоиерея Федора Бородина, сейчас время эстетически выверенного прекрасного рисунка, который, как простая мелодия на дудочке, расскажет душе больше, чем та же мелодия, исполненная симфоническим оркестром:
— Мне кажется, что сейчас пришло время храмов с белыми стенами, с большими и очень молитвенными иконами, на которых — большие лики, чтобы человеку было просто молиться. Сегодня человек перегружен образами информации, ему это мешает, ему надо прийти в храм и увидеть лик Господа и лик Божьей Матери. Его отвлекает разглядывание тысячи деталей храмового украшения. Образно говоря, сейчас есть запрос на ризы преподобного Сергия, из простого холста, которые хранятся в Троице-Сергиевой лавре, а не на золотые, расшитые жемчугом, — считает отец Федор.
Строящийся храм вооруженных сил. Фото: mil.ru
Он убежден, что пышность и помпезность никому не нужны.
— Церковь Покрова на Нерли может о Боге сказать больше, чем какой-нибудь огромный собор XIX века. Потому, что она совершенна, гармонична. Как у Мандельштама: «И храма маленькое тело / Одушевленнее стократ / Гиганта, что скалою целой / К земле, беспомощный, прижат!» — цитирует он. — Помню, как в девятом классе я попал в Софию Киевскую. Внешний барочный, перестроенный вид не произвел на меня большого впечатления. А внутри, при том, что я ничего тогда не понимал, я увидел пространство храма, в его простой гармонии, как рай. Друзья просто не могли меня вытащить оттуда.
Богатый многословный имперский художественный язык отвлекает современного человека от Бога, молитвы, а уж язык соцреализма, который воцерковить еще сложнее, тем более.
Эскиз мозаики. Фото: «МБХ медиа»
— И, конечно, Сталина я бы не изображал точно — это сознательный богоборец, палач. Если все-таки его изображение решили убрать, это хорошо. Но все сказанное о художественном убранстве храма — сугубо мое личное мнение, я не специалист, — заключил протоиерей Федор Бородин.
«Там будут молиться не Богу, а победительной власти»
Искусствовед-византолог Алексей Лидов не часто обсуждает современное церковное искусство: его основная тема — это Византия, и ему гораздо интереснее думать о Софии Константинопольской, чем о современной архитектуре, которая пока не потрясает большими открытиями. Но проект храмового комплекса Воскресения Христова в Кубинке, задуманный как главная церковь Вооруженных сил, он не мог обойти вниманием.
— Если сформулировать в самой короткой форме впечатление от этого проекта, то приходят в голову такие слова, как «грандиозно», «символично». Это храм не про Бога, а про триумф обожествленной власти, — говорит Алексей Лидов. — Да, видимо, у создателей храма был замысел сделать нечто, потрясающее воображение. И я должен признать: это во многом им удалось. По высоте храм занимает третье место в России, после Храма Христа Спасителя и Исаакиевского собора в Петербурге. Огромная территория, включающая так называемый парк «Патриот» — 11 тысяч квадратных метров. Колоссальное внутреннее пространство, способное вместить около 6 тысяч человек — примерно дивизию одновременно. О нем говорят как о самом дорогом храмовом проекте в истории современной России.
Потрясает, по мнению Лидова, и символика храма. Начиная с того, что в него заложено огромное количество разнообразных и иногда сложносочиненных смыслов. В частности, диаметр огромного купола равен 19 метрам 45 сантиметрам, что символически говорит о годе победы —1945 год. Также в храм заложены и другие числовые символические темы, например, в диаметре одного из малых куполов заложена дата, которая совпадает с числом дней Великой Отечественной войны.
Вид на храм с высоты птичьего полета. Фото: mil.ru
— Как это может прочитать православный верующий или просто человек, заходящий в храм, совершенно непонятно, если ему эту тайную символику не объяснит экскурсовод или он не прочитает специальную инструкцию, — говорит искусствовед. — У меня подобные тайные числовые символизмы вызывают в значительно большей степени историческую ассоциацию с масонской символикой, чем с византийской православной традицией.
Вызывает удивление у Алексея Лидова и другая деталь — железные ступени вылиты из переплавленных трофейных орудий поверженного врага.
При этом столпы храма напоминают огромные снаряды или боевые ракеты. Только вот куда собираются выстрелить эти ракеты? В небо?
И вообще, насколько уместно уподоблять храм даже Вооруженных сил — боевому оружию? Еще один вопрос без ответа.
В решении внутреннего пространства Лидов видит сознательный шаг в сторону от Византии в направлении своеобразного модернизма. Это касается, в том числе, технологий, где применено сочетание бетона и стекла, что можно рассматривать не только как стилистическое, но и как технологическое новшество. Вместо же Византии предлагается странная эклектика, смешение разных архитектурных стилей и традиций, из которых берутся отдельные элементы и компонуются, как в детском конструкторе.
— О художественном качестве мозаичных панно, два из которых стали объектом скандальных дискуссий в соцсетях, я говорить не буду, поскольку меня больше волнует смысловая наполненность, — говорит Алексей Лидов. — Многих православных людей покоробило, что на одном из панно, изображающем победный парад на Красной площади, появляется образ Сталина. Авторы программы настаивают на том, что они не имели в виду ничего, кроме историчности. Но здесь возникает другой вопрос, связанный с историзмом: в данном триумфальном контексте речь идет о прославлении в храме тирана и серийного убийцы, на котором кровь миллионов невинных людей, в том числе 85 тысяч православных священнослужителей, уничтоженных, по сохранившимся документам, в год Большого террора.
Никто не предлагает выбрасывать главнокомандующего из истории, но прославление его в любой форме представляется недопустимым, — продолжает искусствовед. — Интересно, что это понимали еще в Древнем Риме, где в отношении императоров-преступников действовал закон «забвения памяти», предполагающий запрет на любые публичные изображения, но при этом историки подробно описывали их деяния, включая и военные победы.
Целенаправленно отходят, по мнению Лидова, от византийской стилистической традиции и, соответственно, от древнерусского понимания образа мозаичные панно, в том числе «Присоединение Крыма». Пусть они и располагаются в притворе, все равно это храмовое пространство. Вместо византийских образцов — обращение к хорошо известным образцам искусства соцреализма прошлого века. Например, к мозаикам московского метро — самым популярным и общеизвестным образцам сталинского «большого стиля».
— Такой вот неожиданный возврат к советскому искусству с точки зрения стиля, к художественным моделям соцреализма. Любопытно, что авторы замысла предпочли именно такую стилистику для изображения народного ликования. Абсолютно в духе этой стилистики появляются и портреты руководителей страны. Здесь важно принципиальное заявление президента, который сказал, что он считает появление своего портрета в центре этого ряда несвоевременным. И с этим можно только согласиться.
В итоге получается не православный храм, считает Лидов.
— Это храм, в котором речь идет не о Боге, а о триумфе сакральной власти, при этом власти, отнюдь не обязательно христианской, как не была христианской ни в коей мере власть Сталина, — объясняет он.
А ведь это — важная составляющая христианской иконографической традиции — трагедия, которая оборачивается триумфом. Это то, что верующие ощущают по проживанию Страстной седмицы, которая оканчивается Светлым Христовым Воскресением.
— Это христианское содержание, на мой взгляд, имеет принципиальное значение и в празднике Победы, — говорит Лидов. — С пониманием того факта, что большинство советских солдат были неверующими. Война — это величайшая трагедия в истории России, унесшая десятки миллионов жизней, не торжество в жанре «можем повторить», но оплакивание жертв в исторической победе Добра над злом.
В военном храме христианские смыслы Победы оказались вторичными, доминирует идея триумфа и единения власти и народа, — продолжает искусствовед. — Такой подход можно обсуждать, только при чем здесь православие? Это про другую систему ценностей. Да, этим ценностям можно придать некий православный покров, стилизовать их в соответствующем духе, добавить несколько привычных христианских символов, но от этого они не станут православными.
И люди, приходящие в этот храм, будут молиться не страдающему Богу, а победительной власти, своего рода «небесному генералиссимусу».
И интересно с точки зрения социальной психологии, что многим людям такое понимание христианства оказывается удобным, любовь к Богу комфортно оборачивается почитанием власти.
Построенный храм, как считает Алексей Лидов, претендует на то, чтобы стать памятником эпохи и остаться в традиции как отражение современной ситуации в российском религиозном сознании.
— Думаю, эту двусмысленность и неадекватность почувствовали очень многие православные люди, и именно поэтому военный храм вызвал такую взрывную реакцию, подчас даже глубокое неприятие, несмотря на невиданную популяризацию проекта в государственных масс-медиа. Это, конечно, останется неким памятником эпохе. Но также, на мой взгляд, несомненно, что предложенный путь – тупиковый и разрушительный, он точно не должен стать примером для подражания.